(no subject)
Бывает же такое, что сядешь в электричку свою или в автобус или просто на улице сидишь или идешь по этой улице и оказываешься рядом с человеком, который через полчаса знает все и про L., и про Y., и про что было и про что есть - все знает. И открываешь ему все карты, оба рукава засучиваешь, последние штаны снимаешь перед этим человеком, и он понимающе кивает и поддакивает, и ждешь от него какой-то истины вселенской, два его слова - и все сомнения разрешились, зацвели цветы, загремели радостно пушки и счастьем взревели океаны.
А вдруг оказывается, что он сейчас уже сходит, на две остановки раньше, или просто пора ему идти, или он вообще жену свою шумную ждал из магазина с духами. И он уходит, и хер с ним, что ты про него ничего не узнал, какие у него дела и мнения, но закрываешь глаза и начинаешь давиться той пылью, которую поднял только что. В горле першит и глаза слезятся, потому что все эти маленькие впечатления, ужасы и радости лежали где-то там озимыми под снегом памяти, а ты сам своими руками все раскопал и на самом видном месте раскидал.
И еще неделю после этого нервы и руки иногда дрожащие, пока все не уляжется. Но уже по-новому, но снова готовое разлететься.
А вдруг оказывается, что он сейчас уже сходит, на две остановки раньше, или просто пора ему идти, или он вообще жену свою шумную ждал из магазина с духами. И он уходит, и хер с ним, что ты про него ничего не узнал, какие у него дела и мнения, но закрываешь глаза и начинаешь давиться той пылью, которую поднял только что. В горле першит и глаза слезятся, потому что все эти маленькие впечатления, ужасы и радости лежали где-то там озимыми под снегом памяти, а ты сам своими руками все раскопал и на самом видном месте раскидал.
И еще неделю после этого нервы и руки иногда дрожащие, пока все не уляжется. Но уже по-новому, но снова готовое разлететься.