muggles ballade
Оригинал взят у cheyzheon в muggles ballade
в ответ
На берегу зацветает дрок, совы кричат, как банши, буря с гряды холодит к утру мартовскую листву. Нордстон стоит уже сотни лет - стены и пики-башни: школа для тех, кто открыл талант к чарам и волшебству. Каждый ребёнок, как чудный сон, ждёт по утрам конверта - почерка грани, витки чернил, красные, будто кровь. Пахнет смолой деревянный мост, ставни скрипят от ветра - поезд доставит тебя туда, где ты родишься вновь.
Эмили, может быть, далеко до королевы класса: лупы-очки, хрипотца, серьга - хитрый железный винт. Эмме шестнадцать - тугой рюкзак: книги, мобильник, краски, носом ловить дуновенья снов, искры чужой любви. Эмме шестнадцать и ей уже поздно ходить сквозь стены - только лежит на столе письмо, хочешь - сходи проверь! Поезд несётся в волшебный мир, рельсы пронзают тени - выйти к воротам и провести пальцами по траве.
Свечи роняют горячий воск на отвороты мантий, гул голосов, мозаичный пол светится в темноте. Что за порода ты, что за сорт - хватит огня узнать ли? Шляпа расскажет, в какой тебя приняли факультет. Вот Сараат - голубой дракон, храбрость, стальная воля, чья-то усмешка в ночную мглу, вздёрнутый вдаль мушкет. Или Ла'мири - и чуткий нюх, маленький серый кролик, быстрые мысли, и всякий страх смело поймать в прыжке. Если весь мир - миллион дорог, лазов и перекрестков, примет к себе молчаливый Гар - бронзовый хитрый лис. Мудрость, борьба, совершенство слов? Это в помине просто - ждёт тебя Норвин, бродяга-волк, белый, как чистый лист. Много других - выбирай смелей: дом, окруженье, дружбу, крепкое знамя, волшебный герб, тайный входной билет.
Только бывает порою, ты знаешь, что точно нужно. Эмма встаёт, оглянувшись в зал, и отвечает - «нет».
Пусть в Эмме вредности не занять - хватит на сотню пенсий, пусть и не вышло с разрезом глаз, смехом, спиной прямой - только звучит в ней другой мотив, бьётся другая песня - дружбу, дороги и волшебство ей выбирать самой. В зал проливается тишина, крутится старый компас, пара лучей, осветив витраж, смотрят из-за дверей. Может, однажды не про неё кто-то напишет повесть, только судьба её - не в руках шляп и Домов-зверей.
Эмма идёт по краям дворов - как бы не слушать память? Замок остался тревожным сном - где приключилось, с кем?
...Только к закату на площадях крутят в ладонях пламя, кто-то танцует на берегу - джинсы в морском песке.
Время мечты заплетает в хвост, пальцы вплетает в струны. Пахнет июлем твоё плечо, травы твоих волос. Наше весёлое волшебство бродит за нами руной, и прибегает на первый зов, словно лохматый пёс. Чары не спрятать в глухой подвал, в башнях пустых не скрыться, не раздробить на обрывки глав, рамки и падежи. Дай мне ладонь, приложи к груди - слышишь, как будто птица? Ты улыбаешься, и она тихо во мне дрожит. Кто рассказал тебе эту жуть - магглы и серый Лондон? Чудо всегда охраняет вход, в ливень, в пожар, в беду. Нежно возьми за запястье страх, и назовешься Лордом, тем-кого-страшно-и-называть всем, кто остался тут. Сердце моё разгоняет ночь и поднимает флаги, в ящике почты полно газет, и ни письма нет, но если я слышу, как ты поёшь - это сильнее магий, это как будто бы целый мир встал за моей спиной.
Кто-то рисует в ночи жар-птиц и освещает небо, кто-то способен найти слова - те, что всего нужней. Чудо находит себе приют средь темноты и снега, в тех, кто старается быть сильней, ярче, светлей, нежней. Бережно свой отыщи талант, сделай своим богатством, не потеряйся, не утони в бурной реке людей. Я узнаю тебя по глазам - значит, ты тоже в братстве: ведьма дорог, городской колдун, солнечный чародей.
Там, за воротами - крики сов, мётлы, зельеваренье, швы заклинаний, драконий крик, выступы на крыле. Вот в коридоре живой портрет - слышишь отсюда пенье? Волнами плещет на грязный пол старенький гобелен. Рыцари собраны по краям, ленты и эполеты, ты не успел бы на свой урок, коль не проход в стене. Каждый наряжен в любимый цвет, собран по факультетам...
только посмотришь со стороны - разницы, в общем, нет.
в ответ
На берегу зацветает дрок, совы кричат, как банши, буря с гряды холодит к утру мартовскую листву. Нордстон стоит уже сотни лет - стены и пики-башни: школа для тех, кто открыл талант к чарам и волшебству. Каждый ребёнок, как чудный сон, ждёт по утрам конверта - почерка грани, витки чернил, красные, будто кровь. Пахнет смолой деревянный мост, ставни скрипят от ветра - поезд доставит тебя туда, где ты родишься вновь.
Эмили, может быть, далеко до королевы класса: лупы-очки, хрипотца, серьга - хитрый железный винт. Эмме шестнадцать - тугой рюкзак: книги, мобильник, краски, носом ловить дуновенья снов, искры чужой любви. Эмме шестнадцать и ей уже поздно ходить сквозь стены - только лежит на столе письмо, хочешь - сходи проверь! Поезд несётся в волшебный мир, рельсы пронзают тени - выйти к воротам и провести пальцами по траве.
Свечи роняют горячий воск на отвороты мантий, гул голосов, мозаичный пол светится в темноте. Что за порода ты, что за сорт - хватит огня узнать ли? Шляпа расскажет, в какой тебя приняли факультет. Вот Сараат - голубой дракон, храбрость, стальная воля, чья-то усмешка в ночную мглу, вздёрнутый вдаль мушкет. Или Ла'мири - и чуткий нюх, маленький серый кролик, быстрые мысли, и всякий страх смело поймать в прыжке. Если весь мир - миллион дорог, лазов и перекрестков, примет к себе молчаливый Гар - бронзовый хитрый лис. Мудрость, борьба, совершенство слов? Это в помине просто - ждёт тебя Норвин, бродяга-волк, белый, как чистый лист. Много других - выбирай смелей: дом, окруженье, дружбу, крепкое знамя, волшебный герб, тайный входной билет.
Только бывает порою, ты знаешь, что точно нужно. Эмма встаёт, оглянувшись в зал, и отвечает - «нет».
Пусть в Эмме вредности не занять - хватит на сотню пенсий, пусть и не вышло с разрезом глаз, смехом, спиной прямой - только звучит в ней другой мотив, бьётся другая песня - дружбу, дороги и волшебство ей выбирать самой. В зал проливается тишина, крутится старый компас, пара лучей, осветив витраж, смотрят из-за дверей. Может, однажды не про неё кто-то напишет повесть, только судьба её - не в руках шляп и Домов-зверей.
Эмма идёт по краям дворов - как бы не слушать память? Замок остался тревожным сном - где приключилось, с кем?
...Только к закату на площадях крутят в ладонях пламя, кто-то танцует на берегу - джинсы в морском песке.
Время мечты заплетает в хвост, пальцы вплетает в струны. Пахнет июлем твоё плечо, травы твоих волос. Наше весёлое волшебство бродит за нами руной, и прибегает на первый зов, словно лохматый пёс. Чары не спрятать в глухой подвал, в башнях пустых не скрыться, не раздробить на обрывки глав, рамки и падежи. Дай мне ладонь, приложи к груди - слышишь, как будто птица? Ты улыбаешься, и она тихо во мне дрожит. Кто рассказал тебе эту жуть - магглы и серый Лондон? Чудо всегда охраняет вход, в ливень, в пожар, в беду. Нежно возьми за запястье страх, и назовешься Лордом, тем-кого-страшно-и-называть всем, кто остался тут. Сердце моё разгоняет ночь и поднимает флаги, в ящике почты полно газет, и ни письма нет, но если я слышу, как ты поёшь - это сильнее магий, это как будто бы целый мир встал за моей спиной.
Кто-то рисует в ночи жар-птиц и освещает небо, кто-то способен найти слова - те, что всего нужней. Чудо находит себе приют средь темноты и снега, в тех, кто старается быть сильней, ярче, светлей, нежней. Бережно свой отыщи талант, сделай своим богатством, не потеряйся, не утони в бурной реке людей. Я узнаю тебя по глазам - значит, ты тоже в братстве: ведьма дорог, городской колдун, солнечный чародей.
Там, за воротами - крики сов, мётлы, зельеваренье, швы заклинаний, драконий крик, выступы на крыле. Вот в коридоре живой портрет - слышишь отсюда пенье? Волнами плещет на грязный пол старенький гобелен. Рыцари собраны по краям, ленты и эполеты, ты не успел бы на свой урок, коль не проход в стене. Каждый наряжен в любимый цвет, собран по факультетам...
только посмотришь со стороны - разницы, в общем, нет.