Мой Рим
Из раны сочится мед,
Пока твоя боль жива.
Я знаю, что кровь пойдет,
Когда иссякнут слова ©
...
Кальпурния Корнелия прожила три жизни: первая - до замужества, когда были живы родители, постоянно присутствовал непонятный страх и неуверенность, что, учитывая, последующую "славу" Гнея Пизона и Планцины, неудивительно. После свадьбы мир ее начал выправляться, появились новые, свои, ориентиры, точки опоры и цели. Один за другим дети, новые обязанности, а вместе с тем и привилегии, спокойствие и уверенность. Забылись прочие увлечения, связи и страсти. Поразительным было то, что она смогла доверять мужу, в какой-то момент, несмотря на разницу в возрасте, наверное, даже полюбила его - единственный человек, который принял ее со всей ее историей, поддерживал почти 30 лет и остался с ней до конца. Ей очень хотелось верить, что и она была для него... хотя бы опорой.
Третья жизнь началась с правления Калигулы и окончилась одновременно с завершением и его жизненного пути.
Вначале новый неясный и темный культ пришел на римские земли и утвердился, потом обожествили Друзиллу, затем странная война и децимации. Апофеоз - по факту убийство Гаем Цезарем дочери Мании, когда он поменялся с ней кубками на арене в самый последний момент Колеса Фортуны. Дочь погибла от яда и должна была быть отомщена. Да, мы жрецы, да, нам претит насилие, но месть в Древнем Риме - блюдо обязательное. Только какая же месть будет эквивалентна происшедшему?
И настало утро, и позвал нас Цезарь, объявить, что усыновляет мужа своей сестры Агенобарба. Мы, конечно, благословили, ибо ситуация прозрачна и нашим установкам не противоречит. И вот тут родился План - сына за дочь. Осуществляли долго и мучительно. В конце концов, наша Марция была замужем за братом Домиция Агенобарба - Корбулоном, вначале она противилась этому, задумав уйти к мужу в момент события. Осознав, что мы все равно его убьем, даже если придется действовать лишь вдвоем, она приняла фатальное решение - быть третьей, проследить, чтобы мы остались живы. Яд отмели почти сразу - не наверняка, много казуистики, и есть шанс пострадать самим, не исполнив задуманного. Кинжалы - более уверенное и красивое орудие смерти. Так, Гней Домиций Агенобарб умер в храме Юпитера от рук фламинов и своей невестки. Мотивация проста - месть за дочь, сакральная жертва на алтаре ради спасения Рима, месть за Марса и "узелочки". Самое любопытное, что про жертву фламин Юпитера говорил с уже извлеченным из-под тоги кинжалом, но Агенобарб настолько не ожидал и был как будто чем-то заворожен, что отреагировал не сразу. Поборолся, впрочем, знатно, я даже вошла в раж и в какой-то момент боялась ,что сейчас все провалится. Но Юнона охраняла нас и до, и после, все прошло идеально. Оставив Агенобарба умирать в храме вместе с нашим рабом, уже сенатором, почти тезкой, Гнеем Авраамианом, мы пошли в дом.
В то время у нас дома проходила "алая свадьба" нашего сына с Фабрицией. И вот то ли до, то ли после, был пир, а затем нам рассказали про Триумвират, и муж решил, что нужно продолжать бой и истреблять пороки, ибо Рим еще не спасен. Со своей башни, я сделала все, что хотела, и ни идти на смерть, ни отпускать мужа одного не собиралась. Мы, конечно, ожидали, что вот-вот придут Домиции, и прольется кровь, ибо слухи уже пошли, и произошла досадная ошибка с братом-цензором. Но идти по собственной воле на смерть ради пустоты - нет, в этом мало чести. Пока я пыталась донести эту суть до Луция, которому уже было все равно и хотелось то ли действия, то ли развязки, пришли домицианские девы с кинжалами - так кончилась жизнь фламина Юпитера и фламиники Юноны. Со стороны убийц достоинства проявлено было мало, нас же пронзили железом у храма нашей дочери, за которую мы мстили - она была жрицей Фортуны. В доме кровь патрициев не пролилась, и наши сыновья смогут жить там счастливо. Большой радостью оказалось для меня выяснить, что у нас родится внук, и Публий, и Луций живы, да и дочь-весталка Орфия всего лишь в провинциях, что в данной ситуации скорее утешение. Выжили и мои братья, один из которых даже стал диктатором в новом, полном хаоса, мире.
Племянник Кальпурний Пизон убил в храме Марса своего брата - все, как в мифе про Ромула и Рема, повторяющийся и характерный для определенных эпох, сюжет. Как тетушка, я поняла его мотивы - когда человек оправдывает массовую резню, он должен быть готов к последствиям своего выбора. Я радовалась, что мой Гай жив, что он совершил красивый и честный поступок, как истинный квирит - в тот момент я была горда им, больше, чем даже своими сыновьями. Но вот фламиника Юноны не может одобрить убийство братом брата - и тогда я сказала их бабушке, пришедшей ко мне за советом - молись сильнее, молись своему богу-покровителю, сделай все, чтобы защитить своего внука, а потом приходи ко мне снова. Бабушка умирая от сердечного приступа, приложила руку к убийству Августа. Каким бы спорным оно не было, бабушка Юния отомстила за внуков.
Дочь Марцию убили по приказу Агриппины, мстившей за мужа. Как видите, месть - обычное римское дело. И вот братья убивают друг друга, их дети и жены поднимают на бывших друзей кинжалы. Храмы осквернены, огонь в очаге Весты потушен, статуя Юноны разрушилась, на город спустился сумрак и безвластие. Что могут регенты, диктатор и легионы, когда ось пропала, а торжество Вакха еще не кончилось? Когда император принес себя в жертву напрасно, а народ оказался не способен понять, как вовсе не безумный Цезарь его все это время просто проверял.
Вот так мы рисовали возможную картину тех событий.
"Встретимся на переправе у Стикса - там и поговорим".
...
Написать последний отчет - персонажный в моем случае - окончательно проститься с игрой и своим героем, а я, наверное, этого пока не хочу. И, несмотря на то, что мой перс умер, у меня осталось своеобразное послевкусие. Возможно, нужно было-таки сходить в гости к Янусу.
С каждой игрой мне все сложнее писать отчеты - и чаще, чем сильнее были переживания, тем труднее. Еще раз пройти через все это - хороший способ попуститься, но и необходимость вновь погружаться в мир и еще раз проживать свою, иногда трагическую, жизнь. Всегда спасает вариант описать по горячим следам вначале просто эмоции и никогда-не, потом игру как игрок, обвм в стихах как персонаж. Здесь - нет.
Это по-прежнему не тянет на персонажный отчет, но я все еще не хочу ни деталей, ни лирики.
Исчезнет всё. Покроются ковылью
Анкилы у дворцов и статуй Кор.
Но крылья, Жрец, куда ты денешь крылья?
Вознесшие тебя так высоко? ©