Кино поэзия творчества Довженко (2)
Философская силы фотографии заключается в том, что она через мгновение отображает вечность. По крайней мере, это задача настоящей фотографии. И потому часто отдельный кадр с запечатленным кратчайшим моментом, небольшим кусочком реальности: место, действие, - вызывает большее впечатления, чем само место или действие, свидетелем которого ты был в жизни.
У фотографии много «технических» сторон. Ракурс, контраст, резкость, компоновка сюжета (композиция), линейные элементы, ритмы световых и цветовых пятен, их уравновешенность и т.д. Все это фотохудожник учитывает, когда творит кадр. Что-то явно, как экспозицию и глубину резкости. Что-то скорее чувствует захваченный задачей «остановить мгновение». То есть в нем в момент творчества уживается два начала: фотограф, как человек вооруженный камерой. И фотограф, как зритель, очарованный увиденным, тем, что он хочет снять и показать зрителю. В кино это очень условно можно разделить на работу оператора (техническая сторона) и режиссера (творческая). Но без гармоничного содружества этих начал в процессе киносъемки не добиться качественного результата.
В фильмах результат этого соратничества режиссера и операторов потрясает. И не смотря на то, что просмотренные мной фильмы снимали разные операторы: «Звенигора» - Борис Завелев; «Арсенал» и «Земля» - Даниил Порфирьевич Демуцкий; «Аэроград» - Михаил Гиндин, Эдуард Тиссэ, Николай Смирнов, - в них видно нечто общее. По крайней мере, в первых трех. И это, несомненно, связано с творческими подходами Довженко, с его особым кинематографическим языком.
Тоновые контрасты, силуэтная съемка, порой просто кричащие диагонали, наполненность деталями планов или наоборот минимализм в деталях. Очень много кадров с неимоверным количеством света, что неизбежно дает нижняя точка съемки. Для фотолюбителей, знакомых с основами фотокомпозиции приведенные мной выше понятия скажут много.
Вероятно, в таком подходе к выстраиванию кадра сказалось увлечение Довженко графикой. Как и то, что Демуцкий до операторской работы был известными и признанным в Европе фотографом. Предлагаемые этими сотворцами ракурсы очень живописны, отточены и многомерны. Но все же мы говорим о кино, а не о фотографии. А сила в кино - в движении.
Довженко и операторы используют силу движения в кадре творчески разнообразно. Много сцен с повторяющимися движениями. Режиссер как бы дает зрителю через эти повторы и ритм почувствовать или даже прочувствовать внутреннее состояние создаваемых им образов. Еще больше сцен с движениями медленными, плавными, едва заметными на фоне бешеных ритмов современного кино. Или же где движение нет вообще. Тогда кадр воспринимается, как ожившая фотография. Тем самым движение становится не сутью сцены, а лишь художественным элементом, служащим для раскрытия показываемого на экране.
Рядом с такими медленными или совсем статичными сценами соседствуют кадры с бешеным ритмом, когда движения через край. Когда оно полностью захватывает все.
Это отношение к движению, к ракурсам, к свету говорит о продуманном и цельном подходе режиссера и оператора. В чем же его суть? И тут я должен вернуться к сказанному в первом тексте и к самому началу этого.
Я выше уже сказал, что кино с точки зрения съемки отличатся от фотографии наличием движения. Но суть съемки остается прежней: выделить в лежащей перед объективном действительности нечто частное, что потом, когда останется только это частное, расскажет обо всем общем. Через движение, свет, ракурс, контраст, игру актеров, их крупные планы и т.д. И именно это добивается Довженко в союзе со своими операторами. Показа чего-то вечного и фундаментального через частное и сиюминутное.
Добавить в друзья в: ЖЖ | ВК | твиттер | фейсбук | одноклассники