По духу или по букве?
Русская культура всегда тяготела к первым составляющим этих пар, призывая общество проявить «милость к падшим». И если уж нормой было проявления сострадания даже к «чужим», то к своим - тут и гадать нечего - только человечность, милосердие и дух.
Летом мы активно писали об угрозе введения в российскую действительность очень странного начинания т.н. «беби-боксов» (ббб). Одним из аргументов против ббб, который для меня наиважнейший, был тот, что в область детства вводится чисто механистическое начало - ящик. Ребенка вырывают из «теплоты человеческих рук» на его жизненном пути и превращают, в какой-то мере, в вещь.
Тогда нам отвечали, что все это выдумки и спекуляции на темах детства и материнства. Мол, никакой угрозы вторжения «вещизма» в эти сакральные области нашего бытия нет и быть не может. Мол, все же понимают, что ребенок и материнство это такая тема, что…
Налицо противоречие между понятиями духа и буквы закона. Помню, вычитал где-то принцип: со своими - по духу, с чужими - по букве. Мне он всегда казался справедливым при условии, что деление свои - чужие производится не тем, кто реализует этот подход, а непосредственно теми, по отношению к которым он и применяется.
Кроме того, мне важно само противопоставления духа и буквы, которое понятно как развивается в другую пару - милосердия и справедливости. Или, если говорить еще более обще - человечность и механистичность. Русская культура всегда тяготела к первым составляющим этих пар, призывая общество проявить «милость к падшим». И если уж нормой было проявления сострадания даже к «чужим», то к своим - тут и гадать нечего - только человечность, милосердие и дух.
В советское время это пытались реализовать в виде народного суда. В нем кроме профессионального судьи, который как раз был призван следить за буквой, обществом приставлялись народные заседатели. Их задача была следить за тем, что бы в решении судьбы «своих» превалировала не только буква, но присутствовал и дух. Кто тогда были свои? Какая общность позволяла говорить о наличие этого мегаколлектива? Все советское общество, каждый член которого был дорог и ценен всем остальным. То есть, говоря о духе, мы, прежде всего, имеем в виду коллективизм и общность в идеальном.
После краха Великой страны, ее разрушители и утилизаторы (то бишь неолибералы и антисоветчики) во главу угла поставили иное - дух корысти и выгоды, дух индивидуализма и прибыли. И потому им народный суд стал не нужен. Они с гордостью рапортовали обществу о победе над ним, заявляя о переводе суда на профессиональные начала, то есть служении исключительно букве. Но ведь дух никуда уйти не может! А дух стяжательства и борьбы всех против всех (а именно он и наполняет буржуазное либеральное общество) тем более!
Именно поэтому мы бьем тревогу, когда ювенальщики, спекулируя на темах детства и материнства, стремятся эти области описать только буквой. При этом списывают они ее с обществ, где родственный нам дух человечности и сострадания умален почти до нуля.
Я не знаток юриспруденции и судопроизводства. И потому моя реакция на приведенные ниже новости из этих областей будет носить заведомо обывательский характер. Я могу мерить «правильность» того или иного решения исключительно по духу, а не по букве. Но тем кошмарней для меня тот факт, что во всех трех описанных ниже случаях мои представления о духе полностью и непримиримо расходятся с торжеством буквы современной российской судебной деятельности.
«Ребенок за миллион. Решение российского суда де-факто санкционирует торговлю детьми.
Московский городской суд впервые в российской практике постановил отобрать ребенка у родившей его матери. Согласно вердикту, малышку должны передать истице - женщине, которая якобы заключила договор суррогатного материнства. Основанием для поразившего экспертов судебного вердикта назван некий договор стоимостью в один миллион рублей, однако оригинал этого договора никто не видел».
В этой истории много неясного. И как раз дело суда было во всем этом разобраться. Но больше всего не ясно, как это вяжется с недопустимостью восприятия человека (ребенка) именно вещью, судьбу которой решают, исходя из правил применяемых только по отношению к вещам.
И ведь до этого, суды России так и отвечали в тяжбах подобного рода. В 2012 году Конституционный суд РФ ставя точку в разбирательстве между заказчиками и «суррогатной матерью» (т.н. «тульское дело») вынес окончательное решение - понятие матери определяется не буквой, а духом. Если родившая женщина ощутила себя матерью, то никто не вправе ей в этом отказывать.
В том же году в т.н. «омском деле» было принято аналогичное решение с еще более ясной формулировкой: дети - не товар и не могут выступать предметом гражданско-правовых отношений.
Так что изменилось? Почему в 2015 году московский суд вдруг встает на позицию, противоположную приведенным выше решениям? Тем более кощунственным выглядит обоснование решения - материальной обеспеченностью одной из сторон. Эта сторона - Ольга Михайловна Миримская - председатель совета директоров банка БКФ, бывшая супруга топ-менеджера ЮКОСа. То есть самый что ни на есть носитель этого отвратительного мне духа стяжательства. Документов подтверждающих у нее хоть какое-то право вообще говорить о схеме «суррогатного материнства» нет!
Но в результате ребенок, рожденный, вскормленный и воспитанный матерью у нее отбирается лишь по заявлению некой обеспеченной особы. И тем самым создается прецедент реализации самого что ни на есть социального фашизма:
«Пресненский суд создал все основания для таких "родов", сформировав судебную практику, на которую теперь смогут ссылаться геи и состоятельные старушки, желающие назваться матерями».
И все это происходит в условиях, когда настоящая мать не имеет возможности защищать (дожили!) свое материнство. Она по решению уже кипрского суда не может покинуть этот островное государство. Эта самая Миримская подала и там свой иск. Хотя все, включая детективов нанятых этой Миримской, говорят, что ребенок растет в полноценной семье, то есть в любви, заботе и соответствующем уходе, «наш» суд решает ребенка у матери отобрать.
Кстати, во втором случае, который вызвал у меня бурую эмоций, «наш» суд, снова предпочитает устанавливать «истину» в отсутствие матери. Правда тут уже речь идет о трагических событиях - смерти ребенка.
«МОСКВА, 12 ноя - РАПСИ. Санкт-петербургский городской суд в четверг признал законным решение о выдворении из РФ уроженки Таджикистана, чей ребенок скончался после изъятия полицейскими, сообщила РИА Новости пресс-секретарь суда Дарья Лебедева».
Мутная история о том, как младенца отобрали у матери (для меня лично неважно какого гражданства, она, прежде всего, мать!), после чего он умер, завершается вопиюще жестоким решением - мать выслать. Выслать и не дать разобраться - как случилось, что младенец погиб. Да что там - тело ребенка забрать не дали и выслали. Зато все по букве и по «духу» века сего.
И если кто-то думает, что история со «странными» решениями суда в обоих приведенных случаях вещь далекая и, может, даже в чем-то объяснимая, а потому не создающая угрозы ему лично, то должен сказать - он жестоко ошибается.
Да, в первом случае затрагивается непрозрачная область «суррогатного материнства». Но ведь по факту разлучают настоящую мать и ребенка! Во втором случае речь идет вообще иностранных гражданах. Но ведь это суд РФ решает поступить так бесчеловечно, после того как погиб реальный ребенок. Выглядит так, как будто суд помогает виновникам смерти младенца уйти от ответа. Да, мать и ребенок граждане не РФ. Но суд-то, принимающий такие решения наш! Он же потом и наши дела будет решать исходя из превалирования мертвой буквы над живым духом.
Вот третья иллюстрация к сказанному.
«23 октября люди, представившиеся сотрудниками опеки, обманом забрали из квартиры маленькую Олю. При этом пришедшие пояснили, что ребенка забирают, потому что матери 14 лет, а опека на ребенка у Ольги Николаевны еще не оформлена, следовательно, мать и бабушка ребенку “никто”».
Если в нашем обществе бабушка и мама (пусть и малолетняя) ребенку «никто», то, как говорится, мы приплыли. Да, семья не простая. Мама малыша сама еще ребенок, ей 14 лет. Но разве это повод вести себя как каратели на оккупированной территории?
Кстати у меня именно такое ощущение от всех этих трех историй. Полное бесправие матерей и детей перед лицом… Перед кем? Обществом? Спросите на улице людей об их отношении к этим решениям, и станет ясно, что общество на стороне матери.
Так чьи интересы «защищают» подобного рода решения? На чьей стороне суд и органы? Народа? Народного суда ведь нет. Нет духа, а есть одна буква, да и то, которая как говорится в народной пословице: «Закон - что дышло. Куда повернул, туда и вышло».
Добавить в друзья в: ЖЖ | ВК | твиттер | фейсбук | одноклассники