Отдых в Греции 2011. День десятый - о сербах (позитив)
С этого дня начался Петров пост. И очень вовремя, потому как я увидел, что стал обрастать жирком. На завтрак только хлеб и кофе и весь день прекрасное самочувствие. А у тебя, Лена, просто жор, что очень радует.
Это был день, в который с нами ничего не произошло. Перечитал свои записи еще раз, но так и не нашел темы для развернутого рассказа. Единственная фраза, которую я подчеркнул в своих записях, говорила о том, что ты в этот день много купалась. Вот они нудные будни отдыха! Мама плохо себя чувствовала, видимо от того что накануне перегрелась на Солнце и, не смотря на это, продолжает активно загорать. А я весь день прятался под зонтиком и потому к вечеру был как огурчик. У тебя на пару часов сместился сон, и первый раз нормально ты поспала только ближе к полудню. Поэтому на пляже мы просидели до четырех вечера. Конечно же, чтобы это выдержать мы с мамой снова перекусили тостами. А в Сонии нас угостили домашним мусакосом, от которого мы в восторге и мама требует от меня, чтобы я спросил рецепт этого блюда у хозяина.
А теперь пришла пора рассказа о «маленькой Сербии» в нашем отеле. Оценить масштабы сербского нашествия мы смогли лишь в этот день, когда разъехались греки, посетившие наш отель на выходные. Вернее мы ждали, что с их отъездом станет просторнее, но этого не случилось. Отель был заполнен под завязку. Мы это ощутили на завтраке, где, не смотря на ранний час, было людей вдвое больше обычного. На пляже мы с удивлением наблюдали, как он все заполнялся и заполнялся. Сербы пребывали на него, как волны накатывают на берег. Часам к одиннадцати он был почти заполнен. Это произошло впервые со дня нашего приезда. Кроме этого, были заняты и все скамейки на террасах по дороге на пляж. Да и в бассейне яблоку негде было упасть. И если вчера, гуляя с тобой после обеда, я столкнулся с теснотой во дворе отеля, то, укладывая тебя сегодня, такую же картину с машинами с сербскими номерами я обнаружил и на дороге вдоль вил. А когда я зашел во внутренний дворик отеля, образованный тремя его корпусами, от увиденного там мне сразу пришла в голову фраза, которая и дала названию этому рассказу.
Мы очутились с тобой в «маленькой Сербии». Заметно изменилась атмосфера этого места. Если раньше это был проходной дворик, по которому люди прогуливались от ресторана или моря на ресепцию или в номер, то теперь это стало заселенной и обжитой территорией. На лужайках носились дети, играя друг с другом и двумя собаками, жившими в отеле. Двери нижних этажей, до этого почти всегда закрытие, были настежь и из них туда-сюда шастали в гости друг к другу мамочки. Папочки же чинно сидели группами вокруг столов на лужайках перед номерами и кушали арбуз. Если кому-то что-то надо было спросить, то никто не утруждал себя подойти к номеру или собеседнику, а просто кричал ему через дворик. Конечно, и прежде сидели тут за столиками, бегали дети и вообще жили люди, но не в таком количестве и в ином качестве. Раньше ты шел и чувствовал себя равными с ними, так как права гостей отеля не распространялись далее их номеров. Теперь же возникло ощущение, что ты зашел в гости к ним. Сперва меня это огорчало, но поближе познакомившись с этим мирком, внезапно образовавшимся в отеле, я успокоился и даже стал любоваться им, увидев, что многому мы, русские, могли бы поучится у наших южных братьев.
Мало кто может сравниться из славянских народов с Сербами по степени унижения и уничтожения, которому подвергались они как на протяжении всей истории, так и в последние десятилетия. И я не знаю, вправе ли судить о сербском народе, по тем двумстам с небольшим его представителям, с которыми мы разделили гостеприимный кров греческого отеля. Но главный вывод, который я вынес из своих наблюдений, сербы в отличие от нас русских не стесняются быть самими собой. Они очень легко и быстро перезнакомились и разбивались компании из 4-5 семей в основном по возрастному критерию. Группы все время менялись и обновлялись, так что определить точный их состав и границы было сложно. Всех вновь прибывших они тут же брали в оборот. Этими группами они и посещали как ресторан, так и пляж с баром, присматривали за детьми, ездили в Никити или еще куда, благо, что почти каждая семья была на машине.
Я не видел сербских семей, в отличие от представителей других народов, которые приехали на отдых без детей. Дети были центром этих мини сообществ. Но это не значило, что окружали детей излишней опекой все и водили вокруг них хороводы. Дети достаточно свободно носились по отелю, купались, играли на детской площадке и т.д. под присмотром двух или трех взрослых. Но каждый ребенок в любую минуту мог рассчитывать на участие и помощь любого взрослого, находящегося рядом с ним.
Я уже говорил о появлении в отеле семьи с пятью детишками. Это случилось именно в описываемый день. Небо периодически затягивалось легкой дымкой. Время уже было около полудня, когда мое внимание привлек мужчина с грудничком на руках. Рядом с ним стояли две девочки восьми и десяти лет, а из-за спины выглядывал мальчик лет четырнадцати. Как и все многодетные отцы, мужчина, придя на новое место, разглядывал все усталым и тревожным взглядом, оценивая, куда бы с детьми разместиться, исходя из требования обеспечения максимальных комфортности безопасности. Юноша тоже выглядел утомленным, видимо с дороги. Плюс у него в глазах читалась некая безнадежность от понимания, что сейчас отец уйдет и детей повесят на него, что в конечном итоге и случилось. В тот день мы не видели близнецов грудничков одновременно и потом не знали, что детей всего пять. Но и то, как лихо родители управлялись с четверкой своих отпрысков, внушило нам уважение. Осмотрев все и убедившись, что свободных шезлонгов нет, он разместил всех прямо на песке около моря. Юноша сразу растянулся на песке и заснул. Твоя мама потом, принимая его за мужа, когда отца сменила его жена, возмущалась, что папаша спит, пока мамочка за детьми смотрит. Девочки сразу же начали осваивать берег и море. Юношу разбудили, он натаскал из моря воды в мини бассейн, в котором искупали кричащего младенца. Мама унесла его кормить, юноша снова заснул, а девочки плескались возле берега. Вскоре мы ушли и следующее наблюдение за этой семьей относится к утру другого дня, когда я выгуливал тебя, засыпающую в коляске. Я наткнулся на отца с двумя старшими дочерьми, которые, видимо, перед самым нашим появлением о чем-то его попросили. Он им ответил совершенно спокойным тоном: нет, и вы знаете почему. Я представил себе, какую бурю эмоций вызвал бы такой ответ у твоих сестер, да и вряд ли бы я смог так спокойно им отвесить. Эти же девочки загрустив и повесив головы, безропотно покорились отцу и даже не пытались возражать. Я, конечно же, позавидовал ему. Потом у нас возник с мамой спор, каков пол близнецов. Дето в том, что их одевали всегда в разные одежды и могло так случится, что когда один малыш был в красном, а второй в синем. Это дало почву для предположения, что они разнополые. И вот однажды утром, проходя мимо серба, я спросил его об этом и узнал, что обе дочки. Не знаю почему, но я решил сказать что у меня самого трое девочек, на что серб снисходительно улыбнувшись устало ответил- а у их меня четверо, и закатил глаза. Я стыдливо ретировался. Но сербу грех было жаловаться на старших дочерей, да и на сына. Это была очень дружная семья. Я много раз видел, как пока мальчик опекал одно из грудничков, вторым очень хорошо и плотно занимались сестры. И это длилось достаточно долго, чтобы родителя могли передохнуть. Эта семья не тусовалась в компаниях, хотя и общалась со всеми. Остальные все чем могли им помогали, но в принципе при такой численности они не нуждались в дополнительном обществе.
Взрослые сербы все время играли в воде в различные игры с мячом. Они так и загорали: верхняя часть теля сгорела, а ноги и живот белые, все зависело от того, на какой глубине шла игра. К игре взрослых часто и совершенно естественно присоединялись их дети. При этом первые не высказывали ни малейшего сопротивления или недовольства этим. Они терпеливо и снисходительно помогали ребенку играть, пока он уставший и довольный не выходил на берег. Вечером же детишки носились между игровыми автоматами и взрослыми, родителями своими компаниями в баре.
Я ни разу в отеле не встретил опьяневшего серба, хотя они все вечера проводили в баре. Пили они или пиво или соки. Вызывало восхищение то, как они умудрялись поместиться за крохотный круглый столик и не запутаться в обилии своих и чужих стаканов и чашек. Обычно первыми приходили мамочки ну и иногда один из мужчин и негромко о чем-то болтали. Остальные папы в это время выгуливали детей на детской площадке или у игровых автоматов, а может и еще где. Через какое-то время к сидевшим за столом начинали во всех сторон подходить и присоединяться мужья и знакомые. В конец концов за столиком диаметром около метра оказывалось до десяти человек и к ним периодически прибегали дети. Но, не смотря на многолюдность, компании шума производила мало. Никаких взрывов хохота или громких споров, а тем более выяснения отношений я не видел. Трудно себе представить, чтобы было, если в таком количестве в баре собрались бы наши соотечественники этого возраста.
Конечно же, не все так было елейно гладко. Но о недостатках, вытекающих из описанной ситуации, я расскажу в следующий раз.
Господи, помоги этому народу и нам грешным! Слава Тебе за все!