Спасатели. Глава 19.
Глава 19.
Волки в овечьих шкурах.
Нимка шагнул назад, закрыв спиной комнату. Они зашли в квартиру.
«Блин, нужно было закрыть дверь! Но как?» - судорожно подумал он, а снаружи резко спросил:
- Что вам нужно?!
- Мальчик, - обратилась к нему одна из женщин, высокая, сутулая, в больших круглых очках в чёрной оправе, юбке выше колена и на каблуках, - мама дома?
Вторая, полная женщина средних лет, сказала:
- Ты Селезнёв Неждан Андреевич? Где сестра? - она сделала шаг к Нимке, заглядывая ему через плечо, в комнату, где на разложенном на полу матрасе всё ещё сидела Сонька, потирая глаза и готовая разреветься.
Нимка молчал. Посмотрел на полицейского. А третья женщина зажгла свет и, окинув взглядом коридор, сказала бесстрастным голосом:
- Собирайся.
- Куда?! - вырвалось у Нимки.
- Мы из органов опеки и попечительства, - сказала высокая, - защищаем права детей. Слышал про такое?.. В таких условиях, в которых вы живёте здесь, детям находиться нельзя! Поэтому вы пока побудете в детском лагере, а потом, после суда…
- Че-го? - спросил Нимка. - Вы что, офигели?
- Что за грубиян за такой?! - воскликнула одна из женщин. - Одевай сестру! - Она сделала шаг к Нимке, он загородил руками проход. Посмотрел на полицейского:
- А покажите ваши документы!
Мужчина молча полез в карман, а за его плечом, там, в подъезде, Нимка увидел Славку.
- Славка! - крикнул он.
Трое обернулись, но Славка уже скрылся из виду, посмотрев на Нимку как-то испуганно. «Всё…» - подумал Нимка и сделал шаг в комнату, к сестре.
- Я не поеду никуда!
***
Когда приехали Антон с Шуркой, часы уже показывали девять. «Что-то Нимка не идёт…» - подумал Славка и решил сходить за ним сам. Достал из холодильника суп, поставил чайник…
- Славка, а ты будешь есть? - спросил брат. Усталый, но довольный, он обсуждал с Шуркой какие-то программы с картами, а Шурка, подперев голову, отвечал не сразу и как-то медленно.
- Не-а… Антон, вы сегодня вообще спали?
- Да, немножко…
Славка зажёг газ, быстренько заварил чай, повернулся к ним.
- Тогда, может, поспите? Что-то вы какие-то…
Шурка улыбнулся:
- Ага, поспим. А ты куда намылился?
- Да тут, по одному делу… Я приду через пару часиков.
- Далеко?
- Нет, на пустыре, тут рядом. Шурка, ты давай выспись, потому что я хочу, чтоб ты мне помог!
- Ого! - удивился Шурка. - Даже так!
- Ага, - сказал Антон. - А ты как думал? Думал что, просто так приехал?
- Шурка, мне нужно в компьютере собрать фильм.
- Фильм?.. Ну, можно попробовать. А что за фильм?
- Я потом расскажу… Вы давайте, отдыхайте! Антон, я убежал! Мы просто договорились с ребятами полдесятого на пустыре…
- Беги, - сказал брат. - Телефон не забудь!
Славка надел кроссовки и спустился на этаж ниже. И увидел, что дверь к Нимке приоткрыта, а за дверью… Трое, нет, четверо чужих людей, с полицейским, что они там делают?!
- Славка! - услышал он отчаянный Нимкин голос.
Он отступил назад, к лестнице… Моментальная догадка пронзила все его мысли, воспоминание, Нимкин рассказ на пустыре про неожиданных гостей… Он взлетел к себе, хлопнув дверью, крикнул:
- Антон! - и, не дожидаясь, прям в обуви, шагнул на кухню, - Антон! Там… Там к Нимке… Нимку хотят забрать в детский дом, к нему пришли!
- Где? - не понимая, спросил Антон, - кто пришёл?
- Ну эти, юю…ювенальщики… Антон, он этажом ниже, в семьдесят четвёртой! Я пойду…
- Славка, постой! - позвал Антон, но Славка, уже спускался по лестнице вниз…
***
Сонька забилась в угол между батареей и комодом с плюшевыми медведями, и стояла там совершенно беззвучно, будто и никого нет. Нимка стоял рядом, спиной прижавшись к холодной батарее. Они зашли в комнату, он шарахнулся назад от женщины, закрывая собой Соньку, но высокая уже шагнула к ней и стала что-то говорить - сестра всхлипнула и отбежала в этот уголок. Она жутко боялась незнакомых людей…
«Славка… Сбежал? Как он мог…» Нет, мог, кто ему Нимка? Почему он обязательно должен ему помогать? Так, поиграли и всё…
«Да не мог он сбежать, - кричало всё внутри. - Ты что?» Но Нимка помнил, как испуганно он посмотрел, и этот крик был словно слабый ветерок внутри него…
«Где же мать?! Да и что она-то сделает…»
Незаметно для себя он сжал кулаки, покосился на медведя, которого зацепила плечом Сонька - он валялся на цветном ковре, смешно раскинув плюшевые лапы, большой, мохнатый, любимый её медведь, хоть и очень древний…
- Воюешь? - спросил полицейский и сделал шаг к нему.
Нимка закаменел. Внутри всё застыло.
- Стойте!
Все четверо обернулись на голос, Нимка посмотрел туда, в проход, и увидел Славку. Славка, сжав губы, держал возле лица чёрный телефон и блестящим зрачком по очереди наводил на пришельцев…
- А это ещё кто? - полицейский двинулся к Славке - тот отступил, но телефон не убрал.
- Мальчик, выйди отсюда, - сказала высокая.
Славка навёл на неё зрачок.
- Эй, камеру убери! - рявкнул полицейский и схватил Славку за руку.
- А ну отпусти! Не имеешь права!
Нимка подался вперёд и замер. Силы были неравные. Если он бросится Славке на помощь, то уволокут Соньку, а их быстро разнимут…
Доска с чёрно-белыми клетками на ней, люди - фигуры. «Шах… Скорее, мат…»
- Эй, осторожнее, - услышал он чей-то молодой знакомый голос. И увидел, как рядом со Славкой встали двое парней. Одного, очень похожего на Славку он знал, это Антон, только сейчас он был какой-то очень бледный, а веснушки на лице были совсем тёмными.
Второй парень, повыше, с ёжиком русых волос, острым подбородком и зелёными глазами, дотронулся до руки полицейского, сжимавшего Славкину руку:
- Покажите, пожалуйста, ваши документы. На каком основании вы вторглись в чужое жилище?
- На том основании, - вмешалась высокая, не изменившись в лице, - что условия, в которых проживают дети, признаны неблагополучными…
«Кем признаны? - подумал про себя Нимка». А парень спросил:
- Кем признаны?
Женщина, помедлив, ответила:
- Организацией по защите прав ребёнка. Органами опеки и попечительства.
- А знают ли уважаемые органы опеки, - учтиво спросил парень, - что, в соответствии со статьей семьдесят третьей Семейного Кодекса, изъятие ребёнка производится только на основании судебного акта. Вы можете показать акт?
Пока шла эта беседа, Антон, обойдя Славку, быстро и бесшумно подошёл к Нимке и встал рядом. Высокая обернулась и возмущенно сказала:
- Вы что сюда пришли? Отойдите от детей!
- От детей я не отойду, - спокойно сказал Антон, - я имею право стоять рядом с детьми…
- Какое такое право? Вы ему кто?
- Как это кто? - удивился Антон. - Брат. А что, непохоже?
Нимка про себя хихикнул. Потому что схожего между ними не было ничего. Совсем.
- Двоюродный, - бесхитростно пояснил Антон. - Что ж поделаешь, так получилось…
Нимка поднял на него глаза и увидел, как Антон ему подмигнул.
- Как его зовут? - спросила высокая у Нимки, - кивнув на Антона.
- Это что, допрос?
- Нет, не допрос. Нимка, да скажи, не томи женщину…
- Антон, - сказал Нимка. - А что, совсем не похожи, да?
Другой парень тем временем допытывался у полицейского, чуть громче:
- А вы в курсе, что, в соответствии со статьей сто тридцать девятой Уголовного кодекса, право на вторжение в чужое помещение имеют лишь те люди, у которых есть специальный ордер, выдаваемый судом?
- Ты мне про статьи не впаривай, - отбрыкивался полицейский, - мне приказ сверху был, я приехал. Ты вообще, кто такой?
- Я - гражданин Российской Федерации. А вы кто такой?
Славка, тем временем, встав с другой стороны от парня, снимал всё на телефон. Две женщины по очереди слушали перепалку, поворачиваясь то к одному, то к другому, потом одна из них подошла к Соньке:
- Одевайся, - сказал она. - Где твоя одежда?
Сестра заревела. Сразу. Громко, как сирену включили. Нимка поморщился. Высокая тоже поморщилась.
- Виталь, да сворачивай ты этот цирк, - сказала она полицейскому.
Нимка ещё сильнее прижался к батарее и почувствовал, как ледяные чугунные углы впились в поясницу…
«Может выпрыгнуть? - он обернулся на окно. - А Сонька?.. Вот блин… Что делать, что же?.. Господи… - отчаянно думал Нимка. - Нас четверо и их четверо… У них законы, и у нас законы. Они не имеют право, но если придётся драться с полицейским, тогда не докажешь ничего… Законы… Неужели они разные в одной стране?!»
… - Так, и где ваш ордер? - спокойно спросил парень, не обратив внимания на реплику высокой, и пристально глядя на полицейского. - По закону никто не может проникнуть в дом против воли проживающих.
«Ему тоже несладко, - думал Нимка про полицейского. - Если он, оттолкнув парня, подойдёт ко мне, то я не двинусь с места… Он будет тащить, а Славка - снимать это всё на камеру. Если кто-то из женщин возьмёт Соньку, то останется ещё двое, они могут отнять камеру у Славки, но ведь есть двое парней…»
Словно откликаясь на Нимкины мысли, Антон вынул из кармана фотоаппарат, выпятив объектив, обвёл им комнату, Соньку, женщин, навёл на полицейского… Тот стоял в комнате, Шурка не отставал от него, продолжая беседу:
- А знаете ли вы, уважаемый Виталий, что ваши действия будут рассматриваться судом, как нарушение статьи семьдесят третьей и статьи сто тридцать девятой...
- А знаешь ли ты, дорогой мой, - неласково отозвалась высокая, - что я разобью ваши камеры ещё раньше, чем ты успеешь сделать шаг… Вы не имеете право снимать здесь!
- Мастер боевых искусств? - спросил Антон, сверкая объективом на женщину.
А парень сказал:
- Как это не имеем? Имеем. Ну-ка, покажите мне закон, где это написано. Вот в интернет выкладывать мы можем только с разрешения мальчика или его родителей. Ты же не против, мальчик?
Нимка помотал головой. Тётка в очках взвизгнула:
- Или законных представителей! А если суд постановит лишение родительских прав, то ими будем мы!
- Так суда не было? - уточнил Шурка.
В квартиру кто-то зашёл. «Мать вернулась?» - успел подумать Нимка и увидел, что это не мать. Худой загорелый мужчина с седыми волосами, окинув взглядом людей, решительно подошёл к нему и Соньке, присел рядом с ней, аккуратно взял на руки.
- Не трогать, - тихо сказал он, и в приятном бархатном голосе Нимка уловил свинцовые нотки.
- Папа… - одними губами прошептал Антон, а Нимка снова посмотрел на мужчину и встретился с его взглядом - синим, спокойным, грустным и твёрдым. Сонька, на удивление, замолчала и, всхлипнув, прижалась к мужчине, который снова повторил, медленнее и жёстче:
- Не трогать.