Выстрел. Глава 6.
Глава 6.
«Может быть, когда-нибудь в вечности…»
Звонок в дверь раздался совершенно неожиданно. Вдруг. Потому что за окном лил дождь со снегом, а Сашка торчал в душе. Захотелось погреться. Горячие струйки пронизывали тело тысячами тёплых иголочек, щекотались, попадали в нос, отчего Сашка громко фыркал. Разноцветные брызги играли на мокрых ладонях, переливались в ресницах, медленными дорожками струились по стенам ванной. На зеркале оседали клубы пара.
Звонок как-то резко ворвался в тёплое пространство. Сашка не обратил внимания. Потом услышал голос мамы за дверью, выключил воду. Сразу стало прохладно.
- Сашка, иди гостей встречай!
Ой… Это Антон, что ли, уже приехал? Неужели он ошибся со временем! Безобра-азие… Сашка завернулся в полотенце, крикнул:
- Иду!
Почему так медленно надевается футболка, да ещё и прилипает к мокрой коже? Не вовремя совсем! И штаны неудобно завернулись…
- Тошка! - Саша выскочил из ванной, уже на ходу поправляя штаны.
- Шурка! - выдохнул Антон.
- С лёгким паром, - засмеялся Славка.
Шурка встал перед ними и замолчал. Ох, как же он всё-таки соскучился! Он уже и забыл, какие синие у Антошки глаза!
Тошка тоже молча стоял перед другом. Сырая куртка холодила, но он этого не замечал. Шурка - встрепанный, мокрый и такой счастливый. Давно они не виделись…
- Саша, иди, поставь чайник, - вернул его к реальности мамин голос, - Антон, Славка, раздевайтесь! Ой, как вы промокли!
- Да, погода ещё та, - вздохнул Антон и стал расстегивать куртку.
- Твои где? - спросил Саша, - с папой?
- Да, они идут.
Чай, чай… Вот почему только у него, у Сашки получается наливать воду из фильтра так, что она всегда попадает мимо чайника? Да ещё и такая холодная! Ой, вот и папка с Тошкиными родителями: слышно, как они поднимаются. Он давно научился распознавать папины шаги…
Когда приезжают гости, дом сразу оживает, наполняясь весёлым шумом. Словно выходит из дрёмы и нехотя раскачивается, шумя закипающим чайником и обнимая всех теплом из духовки с аппетитными мамиными пирожками… Ой, какие же все мокрые! Что-то погода совсем негостеприимная… В суете, на секунду, Сашка попытался прислушаться к какой-то тихой ноте, гудевшей внутри него. Хватило секунды, чтобы понять, что чего-то не хватает. Неуютно. Почему?
- Здравствуйте! - сказал он Тошкиным родителям.
- Привет, Саша, - ответил дядя Боря.
Неосознанно он обернулся на Тошку, выходившего из ванной. Что же не так?
За столом отец Антона ни разу не обратился к сыну. А Антон - ни разу не посмотрел на него. Мама разговаривала с тётей Олей, Сашкин папа расспрашивал мальчишек. «Поссорились что ли? С чего бы это?» - подумал Саша. Не похоже на Антона, он ни разу не видел, чтобы тот обижался на отца. И отец был крепко привязан к нему… Непонятно.
И всё-таки хорошо, что они приехали… Сашке даже как-то не верилось, что Антон здесь. «Ага, не веришь! А потом будешь грустить, когда он поедет домой» - упрекнул он себя. Как же быстро течёт жизнь! Вот вчера ещё он сидел за компьютером и ждал гостей, а сегодня - вот он, друг, сидит рядом, улыбается, рассказывая-то что-то Сашкиному папе… Растянуть бы немножко время…
Мальчишки спали в Сашиной комнате. Места хватало. Сашка раскладывал свой угловой диванчик, и на нём замечательно умещались Антон с братом. А сам он доставал папин спальник и укладывался на полу. Ему нравилось. Тошкиных родителей укладывали в большой комнате…
Ночь накрыла город. Хотя непонятно, что такое ночь? Сашку всегда интересовал этот вопрос, но с ответом он так и не определился. С какого времени начинается ночь? С момента темноты? С момента, когда люди ложатся спать? Но они ложатся в самое разное время, а иногда и вовсе не спят… Тогда - когда? Ведь после двенадцати наступает уже новый день… Неясно… Так же, как и неясно, куда деваются три минуты. Ведь земля совершает свой поворот за двадцать три часа и пятьдесят семь минут. А день начинается с двадцати четырёх… Куда исчезают эти три минуты? И где в это время их планета?
Сейчас для Сашки ночь значила время сна. В большинстве окошек соседнего дома не горел свет. Тишина. Слышно только как капли дождя рассыпают дробь по железному подоконнику. Сладко сопит Славка, а вот Антон почему-то ворочается. И пыхтит. Чего ему не спится?
- Тошка… - позвал его Саня.
- Чего? - сразу отозвался друг.
- Иди сюда!
Надо же, он сразу вылез из-под одеяла и очутился рядом с Сашкой. Может быть, хотел поговорить?
- Ты чего не спишь? - спросил Саша.
- Не спится. В темноте Тошкины глаза казались чёрными. И почему-то сердитыми… Сашка расстегнул спальник, уселся на нём. Прислушался: тихо. Антон сел рядом.
- Ну, давай, рассказывай.
- Чего рассказывать? - прошептал Антон.
- Почему с папой поссорился?
Это только Шурка мог так сразу спросить. В лоб. И ведь было не обидно…
- Я ему сказал не очень хорошую вещь…
- Зачем?
- Ну… - пожал плечами Антон и опустил глаза. На секунду. А потом сказал, в упор:
- Шурка, папа хочет, чтобы мы переехали. В Швейцарию.
Наверное, у Сашки стал очень растерянный вид. Потому что Антон молчал и смотрел на него. Словно, пытался прочесть… Что прочесть? Ответ? Ведь ясно же, что Антон не хотел, иначе не стал бы ссориться с отцом! Или он, Сашка, чего-то не понимает?
- Антон… - он не знал, что ответить. - Ты же не хочешь…
Тошка покачал головой.
- А ты бы хотел?
Сашка вздохнул…
- Он, что, на полном серьёзе?
- Шурка, я не знаю… Он пытался меня уговаривать…
- Что говорит? Из-за денег?
- Не только. Говорит, что там спокойнее. Лучше.
- Ну… Может быть.
- Говорит, что нашу страну загадили.
Шурка наклонил голову набок. Пытливо посмотрел на Тошку.
- И что с того?
- Вот и я говорю… Шурка, честно, я же там не был. Может, там и лучше… Но я не хочу. Я не смогу там… - Антон осёкся, потому что хотел сказать «без тебя». Кажется, друг понял и так.
Сашка молчал. Что тут скажешь? Стоит ли говорить, что сердце его повисло в пустоте, а разум и всё его существо, кричало: «нет!». Потому что, ну как без Антона? И всё же он спросил:
- Папа, наверное, сильно скучает?
- Да. Он говорит, что ему надоело мотаться туда-сюда. И что там мы будем вместе…
- А Славка? - быстро спросил Сашка. Он знал про Тошкиного брата.
Тошка посмотрел на него. В темноте сложно разглядеть его глаза. Но от них веяло тоской. Такой, что Сашка опустил глаза. А Тошка, оглянувшись на диван, где спал Славка, совсем тихо прошептал:
- В том-то и дело… Его же не возьмешь за границу. Нужно искать его родителей.
Это хорошо, наверное. И они найдутся, Саша даже не сомневался. Славка ведь ждёт свою маму… Но:
- Шурка, я ведь не смогу там без него! Он скучает по матери. И я знаю, что нужно её искать. Но одно дело, когда в другом городе, а другое - в другой стране! Как я его оставлю здесь? - отчаянно прошептал Тошка. И мысленно добавил: «И тебя…».
- Конечно! Я знаю, что это трудно. Невозможно! - добавил Сашка, видя, как вспыхнули Тошкины глаза.
- Вот мы и поссорились…
- Что ты сказал отцу?
Антон молчал. Долго. Очень пристально глядя на Сашкин спальник и очень тихо, через силу, сказал:
- Я сказал, чтобы он искал себе нового сына. - И замолчал. И Сашка замолчал.
Тишина. Тишина наполнялась неловкостью. Такой тяжёлой и тягучей, как резиновая жвачка. И чтобы её разогнать, Тошка быстро зашептал, не поднимая глаз:
- Шурка, я не знаю, как теперь мириться…
Друг вздохнул.
- Мне кажется, что если я извинюсь, то он примет это, как согласие… Я совсем дурак, да?
- Конечно, - сказал друг. И как-то непонятно посмотрел на Антона.
- Шурка… - Антон не обиделся, - я боюсь, вдруг мы до отъезда так и не помиримся!
- Ох, Тошка… - Сашка весь излучал сочувствие. Жалко Тошку. Жалко отца. Но ещё хуже, если они все уедут… Или не хуже? Или другу будет там лучше? Можно ли быть таким эгоистом? Тем более, что твой папа каждый вечер возвращается домой…
- Антон… Только ты не сердись. А ты точно туда не хочешь? Может, там и лучше? - осторожно спросил Сашка.
Антон вздохнул. Устало как-то.
- Шурик, я не знаю… Я уже ничего не знаю… Почему-то раньше было проще… Сейчас, когда я представляю себе переезд, то у меня внутри всё колом встаёт.
- Понятно… - задумался Сашка. И вдруг вспомнил, - слушай, а помнишь Женьку Володина?
Наткнулся на молчание. Нет… Антон смотрел на Шурку, пытаясь вспомнить.
- Ну, из интерната, из младшей группы, мелкий такой и приставучий. Всё просил ему нарисовать карикатуру директора, - Сашка хихикнул.
- Ой… - Тошка вспомнил, - ну?
- Он в Америку уехал. С приемными родителями.
Шелестел дождь за окном… Время - так же шелестит? Или оно не двигается, как воздух в комнате?
- И как?
- Пишет, что хорошо…
Ему там лучше… Наверное. Тошке очень хотелось, чтобы ему, маленькому Женьке, было там лучше. Хотя грустно, почему-то… И ещё, у него же здесь не было брата… И друзей - тоже. По крайней мере, раньше - точно не было.
- А когда он уехал?
- Летом.
Помолчали. Тошка сел, вытянул затёкшие ноги. Шурка облокотился, подперев голову. Снизу пристально смотрел на него. Вот умел он смотреть так - внимательно, и словно понимая его мысли. И нисколько это Антона не раздражало, наоборот. Как ему не хватало вот этого Шуркиного взгляда и молчания! Выжидательного. Изучающего. Принимающего…
Сашка просто смотрел на друга. Будто книжку читал… Наверное, когда-нибудь он нарисует его… Вот таким вот: курносым мальчишкой, со встрепанными белеющими в темноте волосами, с задумчивым взглядом тёмно-синих глаз. Сейчас в темноте они были совсем чёрными, но Сашка знал, что на самом деле, они - как отражение вечернего безоблачного неба… Когда друг думал о чём-то, он неосознанно закусывал нижнюю губу. В темноте это выделялось прямой чертой. Но… Это не трудно нарисовать… Сможет ли он передать в портрете такое вот предчувствие чего-то большого? Ощущение того, что что-то меняется. Медленно, неотвратимо встает над мальчишками. Нависает, как глыба льда… Или просто, затаившись, притихло во тьме? Что это?!
Мама как-то смеялась: «Ты взрослеешь, Сашка…». Взросление… Что это такое?
Почему-то сейчас, в этой сонной комнатке, тёплой, дремлющей, маленькой, зарождалось осознание того, что за её стенами есть пространство огромного мира. Без горизонтов - ограничений. Бесконечное, а потому - немного пугающее. И - никакое: не злое и не доброе, а просто замершее в ожидании их действий и готовое откликнуться сразу тем, что они туда внесут. Как лёд, готовый ответить рикошетом, если на него бросить маленький камешек… Сашка прислушался к себе: страшно? Нет. Скорее - непонятно. Пока… Так же, как и непонятно, что делать сейчас. Тишина затвердела и ждала, готовая сразу откликнуться словам…
- Знаешь, Антон, - медленно сказал Сашка, осторожно взвешивая и примеряя каждое слово. Как камешек… - Знаешь, Тошка… Мне иногда вот кажется… Может, когда-нибудь в вечности… Будет так, что мы все будем вместе.