Я видел Каир недостойных
Ровно за семь дней до начала египетской смуты и беспорядков я был в Каире. Этот туристический муравейник, избалованный потоками туристов и щедро одаренный историей и предками, уже находился в состоянии повышенного возбуждения и предвкушения чего-то страшного и братоубийственного. Обычным взглядом равнодушного (или восторженного) туриста это было не заметить. Типичный восточный мегаполис, вонь, грязные кальянные, стопки лепешек в руках и босоногих мальчишек. Меня насторожило другое: километровые пробки и ненавидящие взгляды, которые и тут, и там могли поймать туристы везде, где угодно. Группы молодчиков в европейской одежде, они ходили мимо нас и коротко переговаривались, явно неприязненно. Один из местных, сносно разговаривавших на английском, сказал мне: народ недоволен, Мубарак нас обманывал много лет. Еще немного и все начнется.
Я не против того, чтобы народ изъявлял свою волю. Протесты и беспорядки - это способ, возможно более эффективный, чем многие остальные на Ближнем Востоке. Однако когда беспощадная масса (вспоминаем Ортегу-и-Гассета) сознательно идет и пытается громить Национальный музей, который для любого мыслящего человека дороже, чем все нефтяные вышки мира вместе взятые, то это говорит обо всем. Я не хочу вдаваться в этнокультурный и социальный анализ египетского общества, но в таком случае я считаю их нацией, находящей на низшей ступени человеческой эволюции. Хрен с ней, с культурной ценностью, но громить то, что тебя кормить, гнать тех, кто тебя содержит - это безумство, и ему нет никакого оправдания. 40 % населения Египта живет на два доллара в день. Своей бархатной революцией эти скудоумные не добились ничего, кроме того, что жить они будут еще хуже, а их бунт станет еще более бессмысленным и беспощадным, чем все российские.
Продовольственный кризис, отток туристов и крест на инвестициях - и все, шуруйте ребята, занимайтесь сельским хозяйством, орошайте скудные почвы водами Нила, как это делали ваши великие предки. Только вы не те, да и Нил - грязный и ужасно пахнет.
Итак, как высоко поднялись древние египтяне, так низко упали современные.