(no subject)
Ты был для нее всех милее, дороже и ближе.
(Впрочем, поздно на прошлое зло уповать).
Она была волком, любившим гулять по крышам,
Забывая, что волки не могут летать.
И когда ты ее продавал, предавал без причины,
Она грустно бродила по крышам окрестных домов.
Ты знал, что болезнь тобою неизлечима.
И нажать на курок после слова "Люблю" был готов.
Когда у нее кончались все доводы "за" и "против",
Она поджимала гордость и шла виновато прочь.
Шаталась по пыльным дорогам, спала в грязи подворотен...
Однажды она стала птицей и улетела в ночь.
И если когда-то ее ты найдешь ненароком -
Стреляй, проткни ее сердце ножом, не жалея.
Внутри она навсегда осталась волком,
А волки умеют любить, но прощать не умеют.
(Впрочем, поздно на прошлое зло уповать).
Она была волком, любившим гулять по крышам,
Забывая, что волки не могут летать.
И когда ты ее продавал, предавал без причины,
Она грустно бродила по крышам окрестных домов.
Ты знал, что болезнь тобою неизлечима.
И нажать на курок после слова "Люблю" был готов.
Когда у нее кончались все доводы "за" и "против",
Она поджимала гордость и шла виновато прочь.
Шаталась по пыльным дорогам, спала в грязи подворотен...
Однажды она стала птицей и улетела в ночь.
И если когда-то ее ты найдешь ненароком -
Стреляй, проткни ее сердце ножом, не жалея.
Внутри она навсегда осталась волком,
А волки умеют любить, но прощать не умеют.