Про ум, честь и совесть профессионального политика
Читая и слыша мнения, в том числе на странице Олега Шеина, по ситуации признания его иноагентом с последующим исключением из депутатов, удивляюсь таким посылам, как пострадал за убеждения, идеи, совесть и т.п.
Чувак всю жизнь занимается политикой и на фоне трансляции левацких идей, которых он безусловно фанат, всегда прогибался под текущую конъюнктуру, обслуживал власть, которая ему на протяжении 30 лет давала депутатский мандат. Конечно, в большинстве случаев, за исключением одного раза, Шеин действительно получал депутатское место благодаря голосам избирателей, но если бы не власть, то места в Госдуме ему было бы не видать.
Но случилось так: власть сказала, что в услугах Олега Васильевича в настоящее время не нуждается, занимайтесь своей политикой, партией, депутатствуйте в областной думе. Но перетерпеть откат назад, возможно, временный, он не смог. Обиделся. Сначала на местную власть. А потом пошло-поехало, не получив поддержки в Москве, стал наезжать и на федеральную систему.
Вот и все, как же в таких условиях, в которые загнал сам себя, себя же и не пожалеть: не вспомнить про совесть, идею, убеждения… удобно же, и всем показал и себя успокоил.
P.S. Если, кто не понял про сотрудничество с властью. То началось оно с 90-х, когда безусловно яркий и убедительный «левак» Олег Шеин выступал против КПРФ и их местного лидера Зволинского, который был реальным конкурентом губернатору Гужвину. И дальше, до 2019 года он выполнял определенные роли, которые как раз к тому периоду стали не актуальными.
P.P.S. Еще интересное вспомнилось.
Весной 2019 года, когда у Астраханской области был врио губернатора Сергей Морозов, я встретился с Олегом Шеиным (ныне признан иноагентом) и предложил ему от группы неравнодушных астраханцев яркое политическое дело, от которого он отказался, так как чем оно закончилось бы, было непонятно, и ему на тот момент было невыгодно. Но если бы Олег Васильевич тогда согласился, то уже в июне того же года благополучно собирал сливки. Но контрагенты, так он их называл, ему были дороже, чем убеждения…