Топорки: русские пингвины
Топорки (Lunda cirrhata) - аборигены Северной Пацифики, включая дальневосточные моря России,
и отдельных акваторий Северного Ледовитого океана: они населяют побережья и острова Северо-Восточной Азии
и запада Северной Америки от Чукотского моря на севере до острова Хоккайдо и Калифорнии на юге.
Настоящие морские птицы, топорки большую часть жизни кочуют в открытом океане.
Однако для выведения потомства каждую весну на четыре месяца возвращаются к родным берегам.
На картах Камчатского края и Сахалинской области можно найти целый ряд островков и прибрежных скал-одиночек, названных в честь топорка. И традиционное место его размножения - на Командорском архипелаге, где располагается одно из самых крупных и древних поселений этих птиц, конечно, именуется остров Топорков. Ежегодно сюда слетается более 100 тысяч особей, притом что площадь самого клочка суши не превышает половины квадратного километра.
Первое упоминание об этой колонии мы находим в хрониках Русской Америки начала XIX века: «На лежащем против Беринговского селения островке, именующемся Топорковым, птиц сего имени неимоверное множество, ибо грунт сего острова способствует им вырывать себе гнезда-ямы, коих так много, что с великим трудом можно ходить по нему».
Поскольку рыбные места бывают значительно удалены от суши, топорки приносят птенцу сразу целую «охапку» рыбок, зажатых в клюве. Достоверно установленный рекорд улова - 29 рыбешек за раз!
Обустраивать гнезда топорки начинают в мае. Большинство птиц для откладки яиц делают норы в слое торфа: роют убежища крепким клювом, орудуя им как киркой, а лапами выгребают грунт наружу. Поколение за поколением они подновляли и удлиняли свои подземные ходы, устроив на острове сложный подземный лабиринт. Местами плотность расположения их жилищ довольно высока: на каждый квадратный метр поверхности может приходиться более одной жилой норы.
Покончив с земляными работами, топорки, в отличие от своих сородичей из семейства чистиковых птиц (кайры, гагарки, тупики и другие), собирают растительную ветошь на подстилку для своего единственного яйца.
Проходит семь недель - и в гнездах появляются птенцы. Им предстоит провести в норах еще примерно 50 дней, прежде чем они сами пешком отправятся к кромке моря и начнут совершенно самостоятельную жизнь
Но прежде птенца нужно досыта кормить, чтобы он прибавлял в весе более 10 граммов в сутки. И паре родителей приходится вылетать на промысел до шести раз в день. Поскольку рыбные места бывают удалены от суши на десятки километров, топорки, чтобы сократить число перелетов за кормом, приносят птенцу не одну, а сразу целую «охапку» рыбок, зажатых в клюве. Достоверно установленный рекорд улова - 29 рыбешек за раз! Птенцов топорки выкармливают в основном мелкой рыбешкой - песчанкой, мойвой, а также молодью сельди, трески, минтая. Взрослые особи помимо рыбы потребляют довольно много беспозвоночных животных - кальмаров и ракообразных, благо топорки - искусные пловцы: преследуя добычу, они буквально летают под водой, энергично работая полусогнутыми крыльями.
Однако удачливых рыбаков, возвращающихся домой с богатым уловом, дожидаются не только сидящие в норах голодные птенцы. Их подстерегают и серокрылые чайки (Larus glaucescens) - агрессивные сильные хищники, гнездящиеся по соседству. Заметив пролетающего рядом топорка с рыбой, чайка стремительно бросается в погоню. Топорок пытается ускользнуть от преследователя, прибавляя скорость и совершая маневры. Как правило, гонка длится считанные секунды. И если чайке за эти мгновения удается настигнуть потенциальную жертву, то она либо наносит удар корпусом, отчего весь улов добытчика вываливается на землю, где хищница спешно его подбирает, либо на лету виртуозно вырывает рыбу прямо из клюва топорка. Нападения случаются также и на земле во время посадки нагруженного родителя у входа в нору, когда птица становится малоподвижной и, соответственно, беззащитной. В любом случае незадачливому топорку, не сумевшему уйти от погони и сберечь свой улов, приходится вновь отправляться в море на рыбалку.
Близкий родственник топорка - тупик-носорог (Cerorhinca monocerata), в отличие от главного героя этой заметки, ведет в период гнездования ночной образ жизни. Предполагается, что такая поведенческая особенность выработалась у этой птицы именно для того, чтобы избежать пиратских налетов чаек в светлое время.
Насильственное присвоение корма, добытого другими животными, довольно широко распространено в природе, и биологи назвали этот способ добычи пищи клептопаразитизмом (от греческих слов «клепто» - краду и «пара-ситос» - нахлебник). Среди пернатых особенно часто пиратством занимаются фрегаты, поморники и крупные морские чайки в массовых скоплениях птиц. Иной раз они успешно грабят даже тюленей и акул. Такой прием охоты позволяет видам-клептопаразитам экономить силы при поиске и добыче пищи и, кроме того, использовать кормовые ресурсы, недоступные им самим. Судя по итогам исследований поселений морских птиц, проведенных в разных областях Мирового океана, клептопаразитизм, как правило, не оказывает серьезного отрицательного воздействия на состояние популяций жертв. Однако в тех случаях, когда это явление приобретает массовый характер, из-за голода может возрастать смертность среди птенцов.
В поселении морских птиц на острове Топорков явление клептопаразитизма впервые было отмечено 40 лет назад. Тогда грабежом топорков, возвращающихся на берег с кормом для птенцов, занимались моевки (Rissa tridactyla) - мелкие шумные чайки, каждое лето собирающиеся стаями на прибрежных скалах. Серокрылые чайки освоили этот удачный опыт позднее. Скорее всего, это произошло в 90-х годах прошлого века, когда после введения на Командорах заповедного режима численность колонии чаек стремительно выросла до 4 тысяч размножающихся пар. Однако давление со стороны чаек хоть и усилилось, но не наносит поселениям их жертв серьезного ущерба: результаты недавно проведенных учетов численности показывают, что топорков на острове не стало меньше, чем было 20 лет назад. Более того, они научились извлекать выгоду из такого соседства: чайки, завидев хищников, всегда первыми подают сигнал тревоги, и топорки, заслышав их беспокойные крики, слетают в море или укрываются в глубине нор задолго до приближения непосредственной опасности.
Можно надеяться, что топоркам ныне не грозит участь бескрылой гагарки - самого крупного их родственника, полностью истребленного человеком полтора столетия назад. Именно эта нелетающая птица некогда и называлась пингвином (Pinguinus impennis), а после ее «безвременной кончины» как вида имя «пингвин» досталось пернатым пловцам-рыболовам Южного полушария.
Источник http://www.nat-geo.ru/nature/37119-toporki-russkie-pingviny/#full
и отдельных акваторий Северного Ледовитого океана: они населяют побережья и острова Северо-Восточной Азии
и запада Северной Америки от Чукотского моря на севере до острова Хоккайдо и Калифорнии на юге.
Настоящие морские птицы, топорки большую часть жизни кочуют в открытом океане.
Однако для выведения потомства каждую весну на четыре месяца возвращаются к родным берегам.
На картах Камчатского края и Сахалинской области можно найти целый ряд островков и прибрежных скал-одиночек, названных в честь топорка. И традиционное место его размножения - на Командорском архипелаге, где располагается одно из самых крупных и древних поселений этих птиц, конечно, именуется остров Топорков. Ежегодно сюда слетается более 100 тысяч особей, притом что площадь самого клочка суши не превышает половины квадратного километра.
Первое упоминание об этой колонии мы находим в хрониках Русской Америки начала XIX века: «На лежащем против Беринговского селения островке, именующемся Топорковым, птиц сего имени неимоверное множество, ибо грунт сего острова способствует им вырывать себе гнезда-ямы, коих так много, что с великим трудом можно ходить по нему».
Поскольку рыбные места бывают значительно удалены от суши, топорки приносят птенцу сразу целую «охапку» рыбок, зажатых в клюве. Достоверно установленный рекорд улова - 29 рыбешек за раз!
Обустраивать гнезда топорки начинают в мае. Большинство птиц для откладки яиц делают норы в слое торфа: роют убежища крепким клювом, орудуя им как киркой, а лапами выгребают грунт наружу. Поколение за поколением они подновляли и удлиняли свои подземные ходы, устроив на острове сложный подземный лабиринт. Местами плотность расположения их жилищ довольно высока: на каждый квадратный метр поверхности может приходиться более одной жилой норы.
Покончив с земляными работами, топорки, в отличие от своих сородичей из семейства чистиковых птиц (кайры, гагарки, тупики и другие), собирают растительную ветошь на подстилку для своего единственного яйца.
Проходит семь недель - и в гнездах появляются птенцы. Им предстоит провести в норах еще примерно 50 дней, прежде чем они сами пешком отправятся к кромке моря и начнут совершенно самостоятельную жизнь
Но прежде птенца нужно досыта кормить, чтобы он прибавлял в весе более 10 граммов в сутки. И паре родителей приходится вылетать на промысел до шести раз в день. Поскольку рыбные места бывают удалены от суши на десятки километров, топорки, чтобы сократить число перелетов за кормом, приносят птенцу не одну, а сразу целую «охапку» рыбок, зажатых в клюве. Достоверно установленный рекорд улова - 29 рыбешек за раз! Птенцов топорки выкармливают в основном мелкой рыбешкой - песчанкой, мойвой, а также молодью сельди, трески, минтая. Взрослые особи помимо рыбы потребляют довольно много беспозвоночных животных - кальмаров и ракообразных, благо топорки - искусные пловцы: преследуя добычу, они буквально летают под водой, энергично работая полусогнутыми крыльями.
Однако удачливых рыбаков, возвращающихся домой с богатым уловом, дожидаются не только сидящие в норах голодные птенцы. Их подстерегают и серокрылые чайки (Larus glaucescens) - агрессивные сильные хищники, гнездящиеся по соседству. Заметив пролетающего рядом топорка с рыбой, чайка стремительно бросается в погоню. Топорок пытается ускользнуть от преследователя, прибавляя скорость и совершая маневры. Как правило, гонка длится считанные секунды. И если чайке за эти мгновения удается настигнуть потенциальную жертву, то она либо наносит удар корпусом, отчего весь улов добытчика вываливается на землю, где хищница спешно его подбирает, либо на лету виртуозно вырывает рыбу прямо из клюва топорка. Нападения случаются также и на земле во время посадки нагруженного родителя у входа в нору, когда птица становится малоподвижной и, соответственно, беззащитной. В любом случае незадачливому топорку, не сумевшему уйти от погони и сберечь свой улов, приходится вновь отправляться в море на рыбалку.
Близкий родственник топорка - тупик-носорог (Cerorhinca monocerata), в отличие от главного героя этой заметки, ведет в период гнездования ночной образ жизни. Предполагается, что такая поведенческая особенность выработалась у этой птицы именно для того, чтобы избежать пиратских налетов чаек в светлое время.
Насильственное присвоение корма, добытого другими животными, довольно широко распространено в природе, и биологи назвали этот способ добычи пищи клептопаразитизмом (от греческих слов «клепто» - краду и «пара-ситос» - нахлебник). Среди пернатых особенно часто пиратством занимаются фрегаты, поморники и крупные морские чайки в массовых скоплениях птиц. Иной раз они успешно грабят даже тюленей и акул. Такой прием охоты позволяет видам-клептопаразитам экономить силы при поиске и добыче пищи и, кроме того, использовать кормовые ресурсы, недоступные им самим. Судя по итогам исследований поселений морских птиц, проведенных в разных областях Мирового океана, клептопаразитизм, как правило, не оказывает серьезного отрицательного воздействия на состояние популяций жертв. Однако в тех случаях, когда это явление приобретает массовый характер, из-за голода может возрастать смертность среди птенцов.
В поселении морских птиц на острове Топорков явление клептопаразитизма впервые было отмечено 40 лет назад. Тогда грабежом топорков, возвращающихся на берег с кормом для птенцов, занимались моевки (Rissa tridactyla) - мелкие шумные чайки, каждое лето собирающиеся стаями на прибрежных скалах. Серокрылые чайки освоили этот удачный опыт позднее. Скорее всего, это произошло в 90-х годах прошлого века, когда после введения на Командорах заповедного режима численность колонии чаек стремительно выросла до 4 тысяч размножающихся пар. Однако давление со стороны чаек хоть и усилилось, но не наносит поселениям их жертв серьезного ущерба: результаты недавно проведенных учетов численности показывают, что топорков на острове не стало меньше, чем было 20 лет назад. Более того, они научились извлекать выгоду из такого соседства: чайки, завидев хищников, всегда первыми подают сигнал тревоги, и топорки, заслышав их беспокойные крики, слетают в море или укрываются в глубине нор задолго до приближения непосредственной опасности.
Можно надеяться, что топоркам ныне не грозит участь бескрылой гагарки - самого крупного их родственника, полностью истребленного человеком полтора столетия назад. Именно эта нелетающая птица некогда и называлась пингвином (Pinguinus impennis), а после ее «безвременной кончины» как вида имя «пингвин» досталось пернатым пловцам-рыболовам Южного полушария.
Источник http://www.nat-geo.ru/nature/37119-toporki-russkie-pingviny/#full