Реинкарнация. Часть 3, глава 3 ч. 14 - "Ненастье"
…Третье утро выдалось пасмурным. Барометр падал, и вышедший в кителе и брюках Тардеш вдруг с удивлением увидел Вереса, в плаще и дождевой шляпе, возвращавшегося с мешком со стороны пагоды.
- Что так рано? - крикнул он с катера: - Куда ходили?
- Ходил. К вашей пагоде по берегу. Помните, про мусор говорили? Я взял мешок, и всё собрал! - он показал свою ношу.
- Отлично! Даже как-то неожиданно…
- А что неожиданного?! Намусорил - убери за собой! Только вот куда это деть?! Не в море же опять…
- Вот там есть нужник у леса. Не там, там дорога к роднику, за домом! Бросьте, потом закопаем.
- Здесь есть нужник?! А я всё в море да в море…
- Ну, мы же с женами… - налетевший порыв ветра заглушил голос: - Ладно, тащите быстрей, как бы шторма не было!
- А вы как же?! В море пойдёте?!
- Нет! Пагода! - он махнул рукой: - Здесь волн не будет! Но надо люки задраить и антенны и леера снять! Чтоб не сорвало!
Лейла в каюте суетилась с вещами, не зная, что забрать, а что запереть в шкафчики.
- Бери только самое нужное, одежду, и документы. Остальное оставь, не унесем же.
- А если катер опять перевернёт…
- Не перевернёт, шторм три балла. Да даже если перевернёт - всё герметично, поднимем раньше, чем намокнет. Хрупкое забери!
- Ага.
Тардеш тщательно проверил, всё ли задраено в каюте - на палубе он проверил всё. Жена собрала небольшой мешочек - самое важное и несколько фотографий в рамочках - было бы обидно, если бы они разбились.
- Готова?!
- Да.
Они вышли, задраив дверь, потом драгонарий заблокировал штурвал и управление, вытащил ключи, и закрыл всё брезентовым кожухом. Вдвоем они крепко-накрепко закрепили его по бортам.
- Ты молодец.
- Я жена моряка.
В коротких брюках и брезентовой, рабочей столе, она перепрыгнула на причал и подождала мужа, в последний раз проверившего швартовы и якорь.
- Все-таки страшно.
- Страшно, что на завтрак холодное. Надеюсь, к обеду развиднеется - в домике горячей плиты нет.
- И правда ведь… ничего, что-нибудь придумаем с Халимой.
Он накинул на её голые плечи свой китель и повел по берегу.
Фракас и Халима были одетые, и мангал вовсю дымил. Морщившаяся Халима прямо там кипятила кастрюлю и бросала туда куски мяса. Фракас снял чайник, и, махнув рукой, пошел в дом.
- Что варишь? Суп?
- Да, хоть что-то. А то потом задует - не выйдем же. Успело бы вскипеть.
- Барометр не сильно быстро падает, должны успеть. Хлеб-то есть?
- Надо было вчера намолоть, хлеб точно не успеем. Нужно было электрическую плитку взять, что-то мы на погоду понадеялись.
- В этих местах такие шторма - раз в столетия. Так что этот день перетерпеть - и ещё сто лет она нам не понадобится.
- Ладно, верю тебе.
Лейла, сморщив нос, заглянула в кастрюлю:
- Картошки много.
- Сразу и пюре и гуляш. Времени не было отдельно варить.
- Будет у тебя картофельно-мясная запеканка с уксусным привкусом, попомни моё слово.
- Не будет, я придумала как. Лучше помоги.
- Ага. Где руки мыть чашка?
Тардеш забрал вещи у жены и оставил её с подругой у плиты. Зашел внутрь. Верес и Фракас уже разливали кипяток по кружкам.
- О, как погода?!
- Шторм три балла через полчаса или час. Чай?
- Да, хватит вина и газировки. Самое время согреться.
- Лейла крепкий любит, ей заварки побольше.
- Ага. Верес, будь другом - достань из холодильника лимоны с сахаром.
- Не выпить бы всё, пока девочки на улице.
- Что они там готовят?!
- Халима сказала, что её работа на этот отдых - готовить гуляш. Вот и решила попробовать.
Тардеш рассмеялся.
- Ты чего?
- Да я ей позавчера сказал, чтоб бросала свою общественную деятельность. Припомнила!
- Что я тут припомнила? - раздался голос удачно упомянутой женщины.
Они внесли кастрюлю, замотав ручки в китель Тардеша и брезентовую столу Лейлы. Жена драгонария, оставшись в штанах и купальнике, поставив кастрюлю, полезла по ногам и плечам мужа на верхнюю полку шкафа, за второй кастрюлей.
- Ну не гарантируем, что всё получится… - начала она.
- Получится-получится, - перебила её Халима. Жена диктатора, в отличие от подруги, каким-то чудом была накрашена: - Ополосни и ставь.
Пара алхимических манипуляций с двумя сосудами и большой ложкой - и густой суп превратился в пюре и гарнир, который довольные женщины разлили по тарелкам.
- Мы так в армии делали, - сказал Корнолеш, принюхиваясь к тарелке: - Три блюда в одном котелке. Надеюсь, компот заодно вы там не сварили?!
- Сварим, если будешь задавать вопросы, - пообещала с высоты своего роста Лейла.
- Тебе погуще или пожиже?
- Погуще конечно!
- Видеофон будет работать? - спросил Верес, когда они приступили к завтраку.
- Должен, но в грозу я его включать бы не советовал.
- Здесь же вроде антенна? Или кабель?
- Спутниковая. Так что от погоды не особенно зависим. Зато зависим от молний.
- Кстати, ты проверил заземление? - спросил Фракас
- Доем и проверю. Аккумуляторы на зарядке?
- Да, как шуметь начало, так и включил сразу.
- Правильно. Свет всё равно жечь придётся, не в темноте же нам сидеть.
- А теперь ваш «женоимитатор» не будет работать, - озорно сказала Халима, наливая в тарелку Вересу: - Видите, как ненадёжны электронные игрушки?!
- Ничего, потерплю, - улыбнулся тот, протирая столовые приборы салфетками: - Там магнитный диск постоянной памяти, сохраняет все, даже если выключено питание.
- Ух, ты как. И не надо нести в библиотеку?
- Нет. Только если нужно передать документы.
- Вот видишь Халима, а ты не веришь в прогресс!
- Я просто осторожная, - она присела рядом с мужем и начала осторожно клевать собственную готовку. На некоторое время воцарилось молчание, лишь стук челюстей. Первой нарушила молчание Лейла:
- Парни. Ну, вы что молчите? А где похвалы повару?
- Ага, спасибо.
- Очень вкусно, да.
- Ты самая замечательная.
Халима подставила губы мужу, потом спохватилась и взмахнула вилкой: - Не надо, не целуй, у меня губы в гуляше.
Корнолеш крепко поцеловал в ответ и слизнул с её щек и губ остатки пюре и соуса:
- Ты думала, меня это остановит?
- Да так… ну ты что!
- Две самые вкусные для меня вещи передо мной - твои губы и приготовленная тобой еда. Разве я могу устоять?
- Ну, милый, ну что ты…
- Разрешите признаться в любви к своей жене! - бывший диктатор подхватил её на руки и поднял под самый потолок.
- Ай-ай, осторожнее! Прическа! Голова! Уронишь! - взмолилась Халима, еле успев положить приборы.
- Не уроню. Не ударилась?!
- Пронесло. Нет, так больше не надо! Поставь меня на планету!
- Я же говорил что она стесняшка, - сказал Тардеш Лейле, которая подсела ближе и обняла его за плечи: - Ты не отвлекайся, ешь, а то может, в обед вообще ничего не приготовим.
- Чай заварился? - просил Верес, про которого подзабыли.
- Ой, чай! - посмотрела на него Лейла: - Пора, кстати.
- А вот про чай-то мы и подзабыли… - усмехнулся диктатор, ставя Халиму «на планету»: - Надеюсь, заварится.
- Зря я, что ли, лимоны доставал? - усмехнулся Верес.
- Мы вас не смущаем? - осведомилась у него Лейла.
- Вы меня прямо каждый день спрашиваете. Какие совестливые граждане!
- Ну, понимаете, иногда как-то неловко становится, мы вдвоём, а вы…
- Вы это позавчера спрашивали. И так же как тогда я отвечу, что всё в порядке: вы две счастливые семьи - вы имеете полное право на проявление любви.
- Каким канцеляризмом повеяло от вашей фразы, - сказал похолодевший Тардеш, освобождаясь из объятий жены. Лейла с недовольством посмотрела сначала на мужа, потом на сенатора. Белые волосы метнулись взад-вперёд.
- Простите, рефлекс паяца. Спросите у своего друга - я ему объяснял.
- Он мне развил целую теорию, что паяцем быть выгодно и когда угадываешь и когда провалишься в ожиданиях.
- Ну, ясно… маскировка.
- Товарищ драгонарий куда искуснее в вопросах стратегии, чем я ожидал.
- По тактике в нашей паре я, - усмехнулся диктатор: - Ну, или Халима, пока я занят.
- Как интересно, - отхлебнул горячего чая сенатор: - А Лейла замещает товарища драгонария в вопросах стратегического планирования?!
- Нет, она у нас украшение. И ей это нравится.
- С вашими-то амбициями, - плавно перевел взгляд на жену драгонария Верес: - Не обидно быть «всего лишь украшением»?!
- Нет, - как-то наиграно пожала плечами Лейла, широко улыбнувшись: - Зато я - жена правителя. Знаете как это хорошо. Когда-нибудь попробуйте!!
Под общий смех Верес Анточия развел руками:
- Ну, к сожалению, «женой» я могу стать, только попав в ракшасский плен. Но обещаю, что буду сопротивляться изо всех сил!
- Ну, если наш сенатор попадёт в плен к каким-нибудь ракшасам - это им придётся вскоре сопротивляться изо всех сил. Флот и легионы Республики никто не отменял.
За стеной громыхнуло, мигнул свет.
- Амаль, заземление!
- Точно, Лейла, выпусти, - Тардеш поднялся, и пошел осматривать провода, и вынимать штекеры из гнёзд.
- Ой, как страшно в грозу с электроникой. На Сиратале несколько домов от неё сгорели, - убиравшая посуду Халима, подняв голову, следила за Тардешем, забравшимся под потолок по буфету и холодильнику.
- Не надо брать в распределении наши видеофоны, пусть в колонии сдают. Джаханальские надёжнее.
- Джаханальские много в трудоднях стоят. А видеофон хочется сейчас.
- С этим лучше не торопиться. Пока в очереди на подключение, сразу модель выбрать, чтобы локти не кусать.
- Товарищ драгонарий, а почему у принцессы наш, а не джаханальский? - спросил Верес, возвращая к себе внимание: - Не успели посоветовать?
- Да нет, она сама попросила амальский. Ей пока объяснишь, что лучше - а замену уже исключили из плана видеофонизации района.
- Смешно, кстати, что замена стоит, чуть ли не дороже установки.
- Потому что подержанный не везде установишь. Разве только какому-то бедняку на Малом Холме, но тот и на подключение до конца Вселенной стоять будет. Вот квестуры и устраивают мелкий саботаж, чтобы без премии по результатам консульства не остаться.
- В начале консульства или диктатуры разве нельзя сообразить поменять? - пожала плечами Лейла: - Я в больнице так все поставки закрыла, никто не возражал и не тянул.
- Ну, вы не просто главврач, всё-таки. Вас опасно ослушаться.
- Да ни капли! - с гневом возразила женщина: - Все планы по критике руководства - перевыполнены!
- Ну, наличие «плана по критике», как раз и указывает, что с критикой не всё в порядке.
Лейла обиделась.
- Кстати, почему тогда все преторы и трибуны поддержали возвращение Фракаса на диктаторский срок - досрочное закрытие консульского плана, годовые планы на диктатуру. Всем контролирующим чиновникам дополнительные трудодни за выявленные нарушения.
- Честно говоря, меня на втором сроке просто завалили этой макулатурой, - усмехнулся Корнолеш.
- И поэтому я был против этих диктатур! Руки отваливались писать эти отчёты, даже на джаханальских машинах, - показал пальцы Верес.
- Ага, так в вас говорили не принципы, а лень! - все рассмеялись, а Верес - больше всех.
- Ну, сами посчитайте - консульский срок - один отчет в четыре года. Диктаторский - отчёт каждый год, потом прения в Курии, аргументы против диктатора - не забывайте, я был один против ваших поклонников, Таллеш и другие присоединились ко мне только после Бунта Банеша. И каждый год так, каждый год целых восемь лет!
- Ну, теперь отдохнешь. По крайней мере, не придётся собирать аргументы «контра».
- Кто знает, кто знает…
- Какие тайны открываются в эту грозу, - ласково сказала Халима, отпив чая из чашки: - Вы у нас, оказывается борец с бюрократией, а не с «тиранией диктатора». Что мы ещё узнаем?!
- Не знаю, - мгновенно нашелся Верес: - Может, сейчас откроется, что Амаль Тардеш - никакой не флотоводец, а Фракас Корнуолеш - никакой не стратиг?! Кстати, был хороший момент с упоминанием легионов, когда можно было сменить тему на армию... жаль, что гроза отвлекла.
- А, когда вы хотели стать ракшасской женой?! - Верес первый засмеялся в ответ Лейле:
- Товарищ диктатор обещал мне всеми легионами Республики, что этого не позволит!
- Ну, скажем так, выручим, а спешить не будем.
- Кстати, возвращаясь к основной теме - что у нас будет с легионами после ваших реформ? Ведь раздача гражданства повысит и набор в армию?!
- О, это долгая история. Амаль, будь другом - останови генератор, нам долго сидеть.
- Тебе помочь? - привскочила всё ещё полуодетая Лейла.
- Сиди, - Тардеш надел дождевик и вышел в ветер, пустив холод и дождь в тесную комнату.
- Переключаем с генератора на автономное питание! - сказал Корнолеш, наклоняясь над домовым рубильником: - Раз, два… - лампы мигнули и загорелись в полнакала.
- Темновато.
- Свет беречь надо, - бывший диктатор сел, дверь открылась, вошел драгонарий и припер её стулом.
- Фух, ну и дождь! - волосы Тардеша были совершенно мокрыми.
- Как там катер, не перевернуло?! - спросила Лейла, подскакивая с полотенцем.
- Нет, качается, но держится. Все будет хорошо, - он вытер волосы, а жена поцеловала его в щеку.
- Ну а теперь касательно легионов и набора, - сел на своё место Корнолеш, откидываясь на стуле: - Нам надо отходить от практики разнотипных по родам войск легионов. Все эти игры «в кубики» когда мальчишкам, только что вылетевшим из Академии позволяют собирать какой угодно легион и только через пару ротаций, на его фантазии ставится хороший ограничитель, приводят к тому, что легион представляет собой какую-то серьёзную силу только на уровне центурии. Или армии. На уровне легиона он беспомощнее - то нет бронебойных или противовоздушных средств, то ударных, то маневренных.
- Постойте, но это же делается для прививания гибкости мышления нашим командирам!
- Это можно сделать и на последнем году Академии, как у флотских. Там никто не заставляет пилота изучать технику связи или двигателей, а двигателиста не заставляют пилотировать. И никто не умер от этого.
- Это может вызвать раздор и среди армейских. Очень многие любят и гордятся нашей системой подготовки легатов.
- Против только тот, кто не служил, или не дослужился до архилегата. Если ты на незнакомом тебе направлении - собрать из предоставленных тебе номерных легионов что-то путнее - ещё та работёнка.
- Не используйте номерные, заслуги почти всех действительных стратигов позволяют запросить именованные.
- Ага. «Смерть Предателям», например, не имеет бронетехники и противовоздушной алы - вместо неё элитная пехота. «Стражи Сираталя» наоборот, перегружены тяжелой техникой и артиллерийскими системами, даже на учениях снимают снабжение с соседних легионов - а это один из старейших легионов, с когортной системой. «Рассекатели Небес» только в позапрошлом году добавили ударное звено и наземную группу - легион со 100-летней историей.
- Лучший истребительный легион.
- Да. Каждая операция, каждая! - превращается в настоящую головоломку сначала для стратига, собирающего что-то годное из доверенного ему ассорти, а потом для архилегатов, всю компанию держащих осаду от молодых зелёных амбициозных легатов, и организующих снабжение там, где его просто забыли предусмотреть ещё на стадии формирования!
- И что вы предлагаете, архистратиг?!
- Академическая специализация по родам войск. Добавить полгода практики к стажировке, как и у флотских офицеров, Академия будет сразу выпускать пехотных, воздушных или артиллерийских легатов. По результатам тестов - как делаются сейчас на флоте - будет выявляться лучшие способности и склонности, и каждый выпускник будет сразу специализироваться в том, что ему ближе по способностям и по душе, а не метаться три года в поисках лучшего, изводя и себя и легионеров. Гибкие структуры легионов заменяются стандартизированными - с тылом, штабом, снабжением, под несколько родов войск и послаблениями только для заслуженных и именных. Номерные - под единый шаблон.
- Вы опять за ограничение свобод. Я против, пусть даже это касается только армии.
- Это нужно как раз потому, что это касается армии! Вся наша легионная система сложилась не для свободы, а для гибкости перед лицом тогда ещё неизвестной Вселенной. Встретившись за пределами планеты с существами, которые умеют воевать не только пулями и пушками, но светом, молниями, и крыльями, когтями, телепатией. Или мечами и копьями машут так, что и автомат не помогает - мы вынуждены были делать армию как можно гибче, чтобы легат на местах мог подстроиться под неизведанного противника.
- Вот видите!
- Но сейчас всё иначе! Космос - известен! Все неведомые существа каталогизированы, известна их тактика, оружие, сильные и слабые места. Мы знаем, как бить сиддхов, гандхарвов, якашей, демонов рогатых и безрогих, даже людей - и лишняя свобода молодых легатов служит лишь их личному выпендрёжу. Такое нельзя допускать.
- Ну и что с того?! Молодые же! Пусть перебесятся, вы же, всё равно, говорили, что через, сколько там… три года, легион уходит на стандартизацию?
- Это легату выдают стандартный легион. Некоторые пограничные так и живут, перетряхиваясь, каждый консульский срок на 100% по вооружению и организации.
- Бред какой-то. А как же легионеры?!
- Бунт Банеша, помните?! Легионеры недовольны таким состоянием.
- Банеш вообще-то был пожилым легатом, старше нас с вами.
- Он сделал из расстроенных и деморализованных очередным молокососом легионов что-то похожее на армию, и легионеры не захотели его отдавать, чтобы заменить новым мальчишкой. Ну, а у старика голову сорвало от восхищения.
- Мы - раса, которая любит порядок. Не свободу. Стремление подчиняться, работать вместе у нас в крови не меньше чем у сиддхов.
- И поэтому мы с ними вечно на ножах.
- Потому что понятие «порядка» разное. У сиддхов это одна мысль, одно действие, у нас - любые мысли ради одной цели. Ни нам, ни сиддхам, не нужна пресловутая «свобода», мы от неё отказываемся ради высших идеалов.
- Странно, что вы в союз с сиддхами не вступили с такими мыслями.
- Потому что они не могут быть равными. У них хуже чем у наших древних расистов - те хоть со своими рабами разговаривали, а у них, если вне эмпатического поля - то ты вообще вещь.
- Значит, нам всё-таки «свобода» нужна?! В пределах чего?! Приказа командира?!
Корнолеш помотал головой:
- Как же всё-таки с тобой сложно.
- А вы объясняйте свою мысль, - улыбнулся Верес: - Недавно и вы мои теории критиковали как «непонятные» и «заумные».
- Я так всё ещё и считаю. Нашему народу нужна не свобода, а оправданная дисциплина. Подчиняясь которой, он получит больше и справедливее, чем в хаосе и беспорядках.
- Но апологеты абсолютной свободы, тот же Пистеш - говорят, что если снять оковы дисциплины и самоограничений, то любой гражданин не то, что получит - он сможет взять, то, что он заслужил, сам.
- Эмиль Пистеш анархист, или вообще враг народа. «Взять» можно только за чей-то счёт. У кого он собрался брать больше, чем положено? У женщин, детей, слабых, больных?!
- Он так считает, что тогда Республика сможет производить больше, и все смогут получить больше, чем ожидалось.
- Благодаря жадинам?! Это смешно.
- Мы ушли от темы легионов.
- Да, это скорее получился политический спор.
- Так что же вы соберетесь делать, если в легионеры пойдут люди, ракшасы, наги, демоны-раху?! Для начала они не очень-то в тренировочных лагерях уживутся. Создавать для них акусилии или туземные легионы, как на Коците?! Напоминаю, они как раз и восстали
- Ауксилии не такая уж плохая идея.
- Простите?! Они же и так есть.
- Это самостоятельные подразделения. А станут частью легионов.
- Зачем?!
- Легионы будут реформированы. Одну из функций - пехоты, транспорта или артиллерии будет выполнять туземная ауксилия. Разумеется, гвардейских легионов с когортной системой это не коснётся.
- Помните, товарищ Верес, того десантника, что испортил ваше выступление?
- Мне десантники много чего портят. Это насчёт моего выступления против послаблений людям?!
- Десант вообще только в восторге, если на «собаках» пилоты-люди. А с «рыбами» только люди и справляются.
- Я не понимаю ваш сленг. «Собаки», «рыбы»…
- «Собака» - десантный бот, «рыба» - новая диверсионная модель.
- Невидимка? Оригинально назвали.
- Ну и вот. Многие бхуты неплохие командиры, им даже сейчас можно доверить даже наш легион. Что стоит наша болтовня о «братском народе» если мы им не доверяем высоких постов?!
- А ещё одна Железный Демон была даже Командующим Стратигом в недавней нашей войне.
- Да. Даже можно вспомнить Тыгрынкээва - ведь его легионы из демонов-раху вполне успешно противостояли нашим легионам из чистокровных призраков.
- Ну, враг народа в качестве аргумента - неудачная идея.
- Поэтому будем осторожны. Туземные легионы - только тем провинциям, которым мы доверяем, а остальные случаи разбавим ауксилиями.
- Разумеется, будет организована антирасистская пропаганда, будет спрошено мнение легатов… стратиги уже дали согласие.
- Ваш Штаб Действительных Стратигов. Никак мне не удаётся в него проникнуть
- А зачем?! Там серьёзными вещами занимаются, а не сенаторской говорильней. Половина Курии заснет вместе с вами, если мы только расписание заседания зачитаем.
- Но всё-таки… все действительные стратиги - всё-таки сенаторы. Вы уверены, что будет там скучно?!
- У тебя всё равно нет допуска, - пожал плечами Корнолеш: - Там обсуждается армия, без политики. То, что нужно чтобы сделать её отточенным и разящим инструментом в руках народа, Сената и Республики. И что нужно делать, чтобы она не затупилась. А то толку будет от всех ваших дебатов на Капителиале, если ваши решения не смогут поддержать наши легионы?!
- Я слышал от одного друга, который говорил столь же уклончиво, что товарищ диктатор критиковал меня на некоторых заседаниях?!
- Знаю, кого ты имеешь ввиду. Критиковал, но именно в том, что уже говорил тебе вчера - что твои бредни разлагают армию, особенно на восточной границе. И что надо ужесточать работу с личным составом. Армия решила не поднимать шума.
- Опять, опять незримая и невидимая никем власть армии. Сила военных.
- Не понимаю, в чем проблема. Как можно защитить Республику, не умея воевать?
- А как можно управлять Республикой, думая только о войне?
- Ты приближаешься к Пистешу.
- А он ведь в этом прав. Сами подумайте - нигде никак в нашей Республике нельзя пробиться выше эдила или префекта, не пролив крови. Нигде! У нас во власти только полководцы - вроде вас. Нет, я не принижаю ваших заслуг - но как Республика может говорить о "миролюбии" если без военного триумфа в нашей политике - ты чуть больше чем никто?
- А что плохого в полководцах? Республика была создана полководцами - когда-то, каждый сенатор и был легатом или стратигом, а каждая триба - легионом или когортой в легионе. Именно так мы скинули сиддхов.
- А потом пришел твой любимый Фракас Лонгеш и популярно объяснил, что простой народ не может жить вечно по законам военного времени, и кроме стратигов и тактиков нужны и гражданские магистраты.
- И это было разумно.
- Но где гражданские консулы? Сколько их было? Вернее сколько их продержалось на консульских постах весь срок?
- Кто-то просто был идиотом и врагом народа, вот и не продержался.
- А кого-то обошли менее талантливые, но заслужившие «кровью и честью» военные! Вам мало власти?
- Ты хочешь оставить военных без заслуженной награды?
- А вы оставляете гражданских. Не забывайте, у вас есть посты Архистратига и Архидрагонария, с которых вас попросить могут только такие же военные.
- Ты завидуешь?
- А где такая же должность для гражданских магистратов?
- Ладно, если это твои условия триумвирата, то мы что-нибудь придумаем.
- Не лезете ли вы при этом в партийную епархию? - спросила Халима: - Ведь обычно они у нас спорят с военными.
- Он не хочет быть первым медным лбом из медных лбов. Ведь так?!
- Партия - вопрос сложный и для меня. Они тоже озвучивали ваш аргумент о религиозных мотивах.
- Ну, теперь ты директор Института Атеизма. У тебя карты в руках, доказывай, что они неправы.
- Весьма странным становится моё назначение при таком раскладе. Позвольте уточнить - вы собираетесь свалить или укрепить Партию?
- Партия в нашей Республике - сейчас непонятно что, - раздался голос Тардеша, и Верес, обернувшись, увидел, с каким усилием Лейла держит его руку: - Закостенелая в своих суеверия крепче, чем любая варварская религия, нетерпимая к инакомыслию более чем любая адская тирания, и верящая в свою непогрешимость и святость больше, чем самые закрытые райские планеты!
- Какая замечательная отповедь! Как приятно услышать, что есть что-то более ненавидимое вами, чем ваш покорный слуга!
- Ну, хоть так-то вы представляете, на сколь питательный субстрат вы вылили свою насквозь ксенофобскую теорию реинкарнантов?!
- Но простите, я и сам от много уже отрекаюсь, что они там нагородили.
- А может уже поздно?! Вашей задачей было только толкнуть колесо - дальше оно катится само, без вашего участия.
- Нет, - вмешался в больную для друга тему бывший диктатор: - Без Партии нам нельзя. Вся политическая работа, контрразведка...
- …лежит на плечах тех, кто на дух не переносит официоза заслуженных старпёров. Она и правда, как сказала наша принцесса (Лейла вздрогнула) - религия. Со своими ритуалами, проклятьями, благословлением и анафемой. А помните фразу про религию и орудия унижения…
- «Ни одна религия не имеет права быть оружием унижения и эксплуатации», - прочитал по памяти Верес: - Так что же, работать с Партией как с варварской религией? Разрушать легенды, низвергать идеалы? Это же наша идеология, наши идеалы, наша история! Вы по жестокости превосходите меня.
- Нет, - покачал головой Тардеш: - Так тоже нельзя. Мы - государство, где испокон веков весь смысл жизни крутится вокруг войн. Попытка расшатать наши устои, дискредитировав идеалы, как делаем у варваров - чревата гражданской войной. А воевать мы умеем.
- Так что же делать, товарищ драгонарий?! У вас есть план?
Все испытующе смотрели на Тардеша.
- Нет, - стушевался он: - Я знаю, чего делать нельзя. Но не знаю, как надо. Разве это вообще можно решить в одиночку?!
- Ну, ваш друг решал, - Верес кивнул в диктатора.
- Я не такой как он. Да и многое не решил, диктатору позволено меньше, чем консулу, увы.
- Не прибедняйтесь.
- Я не прибедняюсь. И диктатор, и консулы ограничены законами. Их не так-то просто нарушить в свою пользу, даже в пользу государства, не то, что свою.
- А, знаменитые законы «сотого года»?! Завещание Фракаса Лонгеша? Неужели они действуют?
- Кто-то их отменял? Вы же сами им пользовались.
- Ну, я считал, что он мешает только в рамках пропаганды. Кто вам может запретить расширить программу диктатуры больше заявленного бюджета, если у вас есть дополнительные средства?
- Мне их кто-то даст завысить полномочия выше запрошенных в эдикте? Расширять план диктатуры я могу только в случае стихийных бедствий и лишь после заключения сенатской комиссии и Цензоров. Приказы, выходящие за эти рамки просто не примут к исполнению. Вы слишком низкого мнения о преторах и трибунах.
- Понятно… Значит, если вы после Црвены организуете диктатуру, вам нужно будет раскрыть свои карты на заявке и прениях в Курии?
- Не все, но придётся….
- Прекрасно, прекрасно… - Верес аж потянулся.
- Сенатор, вы передумали о триумвирате?! - медовым голосом спросила заподозрившая Лейла.
- Нет-нет-нет, что вы, - помотал головой он в ответ: - Просто я оратор, зарабатываю на жизнь речами. Я почувствовал вкус добычи.
- До этого ещё долго. К осени надо будет реорганизовать дипломатию и разведку, да и разобраться с предателями в Сенате и Партии.
- Ну, с кое-кем я вам могу помочь, - пообещал Верес: - К тому же у меня на примете есть один безработный экономист, который тоже интересуется вопросами сегрегации инопланетян…
- Это не тот, о котором мы подумали?!
- Нет не тот. Он молодой и интересный. Вам понравится.
- А что с Партией, как решим? - подал голос Тардеш, всё ещё сжимавший кулаки.
- Лучше об этом сейчас не говорить.
- В партию нужна молодая кровь, - внезапно сказала Халима, смотрящая куда-то в пустоту.
- Милая?!
- Новые трибуны, честные и отчаянные. Отправить их подальше от развращенных стариков…
- Как ты о наших Светочах народной свободы…
- …да. Отправить на дальний край вселенной, на задание, где коррупция, нетерпимость, лень - равны смерти, выучить и поддержать - а когда вернутся - обрушить эту новую кровь на кровожадное старичьё.
- Идея-то хорошая, только куда отправить?! Войн… да нет таких, лишний раз даже Республика не может войну по своему хотению начать, да и на войнах и подавлении бунтов как раз, и выросло то «кровожадное старичьё», которое заправляет в Партии.
- Зачем война?! Строительство. Колонизация. Освоение. Да пусть хоть мосты строят! Ну, или, помните, вы говорили о недостатке хлеба в новых провинциях - пусть там поднимают новые поля и разводят свиней и коров. Вернутся другими, - она улыбнулась, и мужчины оживились:
- Вот что значит - женщина!
Лейла помрачнела, кусая ногти, но вовремя вспомнила о маникюре.
- Ну, только надо придумать, чтобы они там не остались, - продолжала Халима. «Будто ей мало было» - с неожиданной для себя завистью подумала Лейла.
- Это уже дело техники и пропаганды. Можно в принципе сделать, так, чтобы наши старпёры их потом сами сорвали с этого фронта. И ребята будут ненавидеть их вполне искренне.
- Вы коварны, товарищ сенатор.
- Это моя работа. Но на самом деле конфликт между Партией и Сенатом куда глубже, чем вы можете представить у себя в штабах. Особенно это я понял, когда продвигал так ненавидимую вами концепцию реинкарнантов…
- «Ненавидимую» - это слабо сказано.
- Ха-ха-ха! На самом деле всё на поверхности. Кто избирает сенаторов?
- Народ.
- А кто избирает трибунов?
- Нар… Сенат в основном назначает… или…
- Очень редко, какая-нибудь Сенатская комиссия выдвигает какую-нибудь многообещающую кандидатуру на ответственный пост трибуну. Но в большинстве случаев, и вам товарищ Тардеш и вам, милая Халима, это должно быть лучше всего известно - назначение трибунов является абсолютно внутрипартийным делом. И зачастую решает не популярность в народе, ни верность Отечеству, ни навыки, а исключительно карьерные умения. И у нас парадокс - в нашем, абсолютно демократическом государстве, где основным мерилом доступа во власть является либо военная доблесть, либо заслуги перед народом, на должность, контролирующую действия полководцев и народных избранников, попадают личности, заслужившие её весьма сомнительными действиями…
Лейла вздрогнула.
- Вроде затихает. Включим видеофон?!
- Нет, подождите. Дождь усиливается, не выйти за антенной.
- Генератор же заглушен.
- Ты хорошо закрыл его?!
- Да, на замок и закрыл брезентом. Так что, давайте не тратить заряд батарей попусту…
…За окном лил ливень. Теплый, тропический, несезонный. Лейла, подобрав ноги, сидела в объятиях Тардеша и смотрела на Халиму: «Ну, опять… даже обидно злиться. Она смогла что-то придумать, а я - нет…». «Милый…» - она крепче прижалась к мужу: «Что же я такая бесполезная у тебя...» - Тардеш сжал её крепко-крепко…
Халима, держа мужа в объятиях, целовала его в лысину, и краем глаза замечала взгляды подруги: « Ну что ты опять напряженная...» - думала она: «…будто кроме пляжа занятий у тебя нет. Посмотри, какие вы с Тардешем красивая пара…» Бывший диктатор прилег на мягкие колени жены, и она добавила про себя: « Завидую я твоим костлявым коленкам, Лейла. Мои вон, какие круглые, никакой скульптуры...»…
Верес вытащил с верхней полки книгу. Это оказался «Путевой дневник скорохода» с дарственной надписью самого Иметера. Против своего ожидания углубился в чтение. Покойный поэт оказался и неплохим прозаиком…
- Что так рано? - крикнул он с катера: - Куда ходили?
- Ходил. К вашей пагоде по берегу. Помните, про мусор говорили? Я взял мешок, и всё собрал! - он показал свою ношу.
- Отлично! Даже как-то неожиданно…
- А что неожиданного?! Намусорил - убери за собой! Только вот куда это деть?! Не в море же опять…
- Вот там есть нужник у леса. Не там, там дорога к роднику, за домом! Бросьте, потом закопаем.
- Здесь есть нужник?! А я всё в море да в море…
- Ну, мы же с женами… - налетевший порыв ветра заглушил голос: - Ладно, тащите быстрей, как бы шторма не было!
- А вы как же?! В море пойдёте?!
- Нет! Пагода! - он махнул рукой: - Здесь волн не будет! Но надо люки задраить и антенны и леера снять! Чтоб не сорвало!
Лейла в каюте суетилась с вещами, не зная, что забрать, а что запереть в шкафчики.
- Бери только самое нужное, одежду, и документы. Остальное оставь, не унесем же.
- А если катер опять перевернёт…
- Не перевернёт, шторм три балла. Да даже если перевернёт - всё герметично, поднимем раньше, чем намокнет. Хрупкое забери!
- Ага.
Тардеш тщательно проверил, всё ли задраено в каюте - на палубе он проверил всё. Жена собрала небольшой мешочек - самое важное и несколько фотографий в рамочках - было бы обидно, если бы они разбились.
- Готова?!
- Да.
Они вышли, задраив дверь, потом драгонарий заблокировал штурвал и управление, вытащил ключи, и закрыл всё брезентовым кожухом. Вдвоем они крепко-накрепко закрепили его по бортам.
- Ты молодец.
- Я жена моряка.
В коротких брюках и брезентовой, рабочей столе, она перепрыгнула на причал и подождала мужа, в последний раз проверившего швартовы и якорь.
- Все-таки страшно.
- Страшно, что на завтрак холодное. Надеюсь, к обеду развиднеется - в домике горячей плиты нет.
- И правда ведь… ничего, что-нибудь придумаем с Халимой.
Он накинул на её голые плечи свой китель и повел по берегу.
Фракас и Халима были одетые, и мангал вовсю дымил. Морщившаяся Халима прямо там кипятила кастрюлю и бросала туда куски мяса. Фракас снял чайник, и, махнув рукой, пошел в дом.
- Что варишь? Суп?
- Да, хоть что-то. А то потом задует - не выйдем же. Успело бы вскипеть.
- Барометр не сильно быстро падает, должны успеть. Хлеб-то есть?
- Надо было вчера намолоть, хлеб точно не успеем. Нужно было электрическую плитку взять, что-то мы на погоду понадеялись.
- В этих местах такие шторма - раз в столетия. Так что этот день перетерпеть - и ещё сто лет она нам не понадобится.
- Ладно, верю тебе.
Лейла, сморщив нос, заглянула в кастрюлю:
- Картошки много.
- Сразу и пюре и гуляш. Времени не было отдельно варить.
- Будет у тебя картофельно-мясная запеканка с уксусным привкусом, попомни моё слово.
- Не будет, я придумала как. Лучше помоги.
- Ага. Где руки мыть чашка?
Тардеш забрал вещи у жены и оставил её с подругой у плиты. Зашел внутрь. Верес и Фракас уже разливали кипяток по кружкам.
- О, как погода?!
- Шторм три балла через полчаса или час. Чай?
- Да, хватит вина и газировки. Самое время согреться.
- Лейла крепкий любит, ей заварки побольше.
- Ага. Верес, будь другом - достань из холодильника лимоны с сахаром.
- Не выпить бы всё, пока девочки на улице.
- Что они там готовят?!
- Халима сказала, что её работа на этот отдых - готовить гуляш. Вот и решила попробовать.
Тардеш рассмеялся.
- Ты чего?
- Да я ей позавчера сказал, чтоб бросала свою общественную деятельность. Припомнила!
- Что я тут припомнила? - раздался голос удачно упомянутой женщины.
Они внесли кастрюлю, замотав ручки в китель Тардеша и брезентовую столу Лейлы. Жена драгонария, оставшись в штанах и купальнике, поставив кастрюлю, полезла по ногам и плечам мужа на верхнюю полку шкафа, за второй кастрюлей.
- Ну не гарантируем, что всё получится… - начала она.
- Получится-получится, - перебила её Халима. Жена диктатора, в отличие от подруги, каким-то чудом была накрашена: - Ополосни и ставь.
Пара алхимических манипуляций с двумя сосудами и большой ложкой - и густой суп превратился в пюре и гарнир, который довольные женщины разлили по тарелкам.
- Мы так в армии делали, - сказал Корнолеш, принюхиваясь к тарелке: - Три блюда в одном котелке. Надеюсь, компот заодно вы там не сварили?!
- Сварим, если будешь задавать вопросы, - пообещала с высоты своего роста Лейла.
- Тебе погуще или пожиже?
- Погуще конечно!
- Видеофон будет работать? - спросил Верес, когда они приступили к завтраку.
- Должен, но в грозу я его включать бы не советовал.
- Здесь же вроде антенна? Или кабель?
- Спутниковая. Так что от погоды не особенно зависим. Зато зависим от молний.
- Кстати, ты проверил заземление? - спросил Фракас
- Доем и проверю. Аккумуляторы на зарядке?
- Да, как шуметь начало, так и включил сразу.
- Правильно. Свет всё равно жечь придётся, не в темноте же нам сидеть.
- А теперь ваш «женоимитатор» не будет работать, - озорно сказала Халима, наливая в тарелку Вересу: - Видите, как ненадёжны электронные игрушки?!
- Ничего, потерплю, - улыбнулся тот, протирая столовые приборы салфетками: - Там магнитный диск постоянной памяти, сохраняет все, даже если выключено питание.
- Ух, ты как. И не надо нести в библиотеку?
- Нет. Только если нужно передать документы.
- Вот видишь Халима, а ты не веришь в прогресс!
- Я просто осторожная, - она присела рядом с мужем и начала осторожно клевать собственную готовку. На некоторое время воцарилось молчание, лишь стук челюстей. Первой нарушила молчание Лейла:
- Парни. Ну, вы что молчите? А где похвалы повару?
- Ага, спасибо.
- Очень вкусно, да.
- Ты самая замечательная.
Халима подставила губы мужу, потом спохватилась и взмахнула вилкой: - Не надо, не целуй, у меня губы в гуляше.
Корнолеш крепко поцеловал в ответ и слизнул с её щек и губ остатки пюре и соуса:
- Ты думала, меня это остановит?
- Да так… ну ты что!
- Две самые вкусные для меня вещи передо мной - твои губы и приготовленная тобой еда. Разве я могу устоять?
- Ну, милый, ну что ты…
- Разрешите признаться в любви к своей жене! - бывший диктатор подхватил её на руки и поднял под самый потолок.
- Ай-ай, осторожнее! Прическа! Голова! Уронишь! - взмолилась Халима, еле успев положить приборы.
- Не уроню. Не ударилась?!
- Пронесло. Нет, так больше не надо! Поставь меня на планету!
- Я же говорил что она стесняшка, - сказал Тардеш Лейле, которая подсела ближе и обняла его за плечи: - Ты не отвлекайся, ешь, а то может, в обед вообще ничего не приготовим.
- Чай заварился? - просил Верес, про которого подзабыли.
- Ой, чай! - посмотрела на него Лейла: - Пора, кстати.
- А вот про чай-то мы и подзабыли… - усмехнулся диктатор, ставя Халиму «на планету»: - Надеюсь, заварится.
- Зря я, что ли, лимоны доставал? - усмехнулся Верес.
- Мы вас не смущаем? - осведомилась у него Лейла.
- Вы меня прямо каждый день спрашиваете. Какие совестливые граждане!
- Ну, понимаете, иногда как-то неловко становится, мы вдвоём, а вы…
- Вы это позавчера спрашивали. И так же как тогда я отвечу, что всё в порядке: вы две счастливые семьи - вы имеете полное право на проявление любви.
- Каким канцеляризмом повеяло от вашей фразы, - сказал похолодевший Тардеш, освобождаясь из объятий жены. Лейла с недовольством посмотрела сначала на мужа, потом на сенатора. Белые волосы метнулись взад-вперёд.
- Простите, рефлекс паяца. Спросите у своего друга - я ему объяснял.
- Он мне развил целую теорию, что паяцем быть выгодно и когда угадываешь и когда провалишься в ожиданиях.
- Ну, ясно… маскировка.
- Товарищ драгонарий куда искуснее в вопросах стратегии, чем я ожидал.
- По тактике в нашей паре я, - усмехнулся диктатор: - Ну, или Халима, пока я занят.
- Как интересно, - отхлебнул горячего чая сенатор: - А Лейла замещает товарища драгонария в вопросах стратегического планирования?!
- Нет, она у нас украшение. И ей это нравится.
- С вашими-то амбициями, - плавно перевел взгляд на жену драгонария Верес: - Не обидно быть «всего лишь украшением»?!
- Нет, - как-то наиграно пожала плечами Лейла, широко улыбнувшись: - Зато я - жена правителя. Знаете как это хорошо. Когда-нибудь попробуйте!!
Под общий смех Верес Анточия развел руками:
- Ну, к сожалению, «женой» я могу стать, только попав в ракшасский плен. Но обещаю, что буду сопротивляться изо всех сил!
- Ну, если наш сенатор попадёт в плен к каким-нибудь ракшасам - это им придётся вскоре сопротивляться изо всех сил. Флот и легионы Республики никто не отменял.
За стеной громыхнуло, мигнул свет.
- Амаль, заземление!
- Точно, Лейла, выпусти, - Тардеш поднялся, и пошел осматривать провода, и вынимать штекеры из гнёзд.
- Ой, как страшно в грозу с электроникой. На Сиратале несколько домов от неё сгорели, - убиравшая посуду Халима, подняв голову, следила за Тардешем, забравшимся под потолок по буфету и холодильнику.
- Не надо брать в распределении наши видеофоны, пусть в колонии сдают. Джаханальские надёжнее.
- Джаханальские много в трудоднях стоят. А видеофон хочется сейчас.
- С этим лучше не торопиться. Пока в очереди на подключение, сразу модель выбрать, чтобы локти не кусать.
- Товарищ драгонарий, а почему у принцессы наш, а не джаханальский? - спросил Верес, возвращая к себе внимание: - Не успели посоветовать?
- Да нет, она сама попросила амальский. Ей пока объяснишь, что лучше - а замену уже исключили из плана видеофонизации района.
- Смешно, кстати, что замена стоит, чуть ли не дороже установки.
- Потому что подержанный не везде установишь. Разве только какому-то бедняку на Малом Холме, но тот и на подключение до конца Вселенной стоять будет. Вот квестуры и устраивают мелкий саботаж, чтобы без премии по результатам консульства не остаться.
- В начале консульства или диктатуры разве нельзя сообразить поменять? - пожала плечами Лейла: - Я в больнице так все поставки закрыла, никто не возражал и не тянул.
- Ну, вы не просто главврач, всё-таки. Вас опасно ослушаться.
- Да ни капли! - с гневом возразила женщина: - Все планы по критике руководства - перевыполнены!
- Ну, наличие «плана по критике», как раз и указывает, что с критикой не всё в порядке.
Лейла обиделась.
- Кстати, почему тогда все преторы и трибуны поддержали возвращение Фракаса на диктаторский срок - досрочное закрытие консульского плана, годовые планы на диктатуру. Всем контролирующим чиновникам дополнительные трудодни за выявленные нарушения.
- Честно говоря, меня на втором сроке просто завалили этой макулатурой, - усмехнулся Корнолеш.
- И поэтому я был против этих диктатур! Руки отваливались писать эти отчёты, даже на джаханальских машинах, - показал пальцы Верес.
- Ага, так в вас говорили не принципы, а лень! - все рассмеялись, а Верес - больше всех.
- Ну, сами посчитайте - консульский срок - один отчет в четыре года. Диктаторский - отчёт каждый год, потом прения в Курии, аргументы против диктатора - не забывайте, я был один против ваших поклонников, Таллеш и другие присоединились ко мне только после Бунта Банеша. И каждый год так, каждый год целых восемь лет!
- Ну, теперь отдохнешь. По крайней мере, не придётся собирать аргументы «контра».
- Кто знает, кто знает…
- Какие тайны открываются в эту грозу, - ласково сказала Халима, отпив чая из чашки: - Вы у нас, оказывается борец с бюрократией, а не с «тиранией диктатора». Что мы ещё узнаем?!
- Не знаю, - мгновенно нашелся Верес: - Может, сейчас откроется, что Амаль Тардеш - никакой не флотоводец, а Фракас Корнуолеш - никакой не стратиг?! Кстати, был хороший момент с упоминанием легионов, когда можно было сменить тему на армию... жаль, что гроза отвлекла.
- А, когда вы хотели стать ракшасской женой?! - Верес первый засмеялся в ответ Лейле:
- Товарищ диктатор обещал мне всеми легионами Республики, что этого не позволит!
- Ну, скажем так, выручим, а спешить не будем.
- Кстати, возвращаясь к основной теме - что у нас будет с легионами после ваших реформ? Ведь раздача гражданства повысит и набор в армию?!
- О, это долгая история. Амаль, будь другом - останови генератор, нам долго сидеть.
- Тебе помочь? - привскочила всё ещё полуодетая Лейла.
- Сиди, - Тардеш надел дождевик и вышел в ветер, пустив холод и дождь в тесную комнату.
- Переключаем с генератора на автономное питание! - сказал Корнолеш, наклоняясь над домовым рубильником: - Раз, два… - лампы мигнули и загорелись в полнакала.
- Темновато.
- Свет беречь надо, - бывший диктатор сел, дверь открылась, вошел драгонарий и припер её стулом.
- Фух, ну и дождь! - волосы Тардеша были совершенно мокрыми.
- Как там катер, не перевернуло?! - спросила Лейла, подскакивая с полотенцем.
- Нет, качается, но держится. Все будет хорошо, - он вытер волосы, а жена поцеловала его в щеку.
- Ну а теперь касательно легионов и набора, - сел на своё место Корнолеш, откидываясь на стуле: - Нам надо отходить от практики разнотипных по родам войск легионов. Все эти игры «в кубики» когда мальчишкам, только что вылетевшим из Академии позволяют собирать какой угодно легион и только через пару ротаций, на его фантазии ставится хороший ограничитель, приводят к тому, что легион представляет собой какую-то серьёзную силу только на уровне центурии. Или армии. На уровне легиона он беспомощнее - то нет бронебойных или противовоздушных средств, то ударных, то маневренных.
- Постойте, но это же делается для прививания гибкости мышления нашим командирам!
- Это можно сделать и на последнем году Академии, как у флотских. Там никто не заставляет пилота изучать технику связи или двигателей, а двигателиста не заставляют пилотировать. И никто не умер от этого.
- Это может вызвать раздор и среди армейских. Очень многие любят и гордятся нашей системой подготовки легатов.
- Против только тот, кто не служил, или не дослужился до архилегата. Если ты на незнакомом тебе направлении - собрать из предоставленных тебе номерных легионов что-то путнее - ещё та работёнка.
- Не используйте номерные, заслуги почти всех действительных стратигов позволяют запросить именованные.
- Ага. «Смерть Предателям», например, не имеет бронетехники и противовоздушной алы - вместо неё элитная пехота. «Стражи Сираталя» наоборот, перегружены тяжелой техникой и артиллерийскими системами, даже на учениях снимают снабжение с соседних легионов - а это один из старейших легионов, с когортной системой. «Рассекатели Небес» только в позапрошлом году добавили ударное звено и наземную группу - легион со 100-летней историей.
- Лучший истребительный легион.
- Да. Каждая операция, каждая! - превращается в настоящую головоломку сначала для стратига, собирающего что-то годное из доверенного ему ассорти, а потом для архилегатов, всю компанию держащих осаду от молодых зелёных амбициозных легатов, и организующих снабжение там, где его просто забыли предусмотреть ещё на стадии формирования!
- И что вы предлагаете, архистратиг?!
- Академическая специализация по родам войск. Добавить полгода практики к стажировке, как и у флотских офицеров, Академия будет сразу выпускать пехотных, воздушных или артиллерийских легатов. По результатам тестов - как делаются сейчас на флоте - будет выявляться лучшие способности и склонности, и каждый выпускник будет сразу специализироваться в том, что ему ближе по способностям и по душе, а не метаться три года в поисках лучшего, изводя и себя и легионеров. Гибкие структуры легионов заменяются стандартизированными - с тылом, штабом, снабжением, под несколько родов войск и послаблениями только для заслуженных и именных. Номерные - под единый шаблон.
- Вы опять за ограничение свобод. Я против, пусть даже это касается только армии.
- Это нужно как раз потому, что это касается армии! Вся наша легионная система сложилась не для свободы, а для гибкости перед лицом тогда ещё неизвестной Вселенной. Встретившись за пределами планеты с существами, которые умеют воевать не только пулями и пушками, но светом, молниями, и крыльями, когтями, телепатией. Или мечами и копьями машут так, что и автомат не помогает - мы вынуждены были делать армию как можно гибче, чтобы легат на местах мог подстроиться под неизведанного противника.
- Вот видите!
- Но сейчас всё иначе! Космос - известен! Все неведомые существа каталогизированы, известна их тактика, оружие, сильные и слабые места. Мы знаем, как бить сиддхов, гандхарвов, якашей, демонов рогатых и безрогих, даже людей - и лишняя свобода молодых легатов служит лишь их личному выпендрёжу. Такое нельзя допускать.
- Ну и что с того?! Молодые же! Пусть перебесятся, вы же, всё равно, говорили, что через, сколько там… три года, легион уходит на стандартизацию?
- Это легату выдают стандартный легион. Некоторые пограничные так и живут, перетряхиваясь, каждый консульский срок на 100% по вооружению и организации.
- Бред какой-то. А как же легионеры?!
- Бунт Банеша, помните?! Легионеры недовольны таким состоянием.
- Банеш вообще-то был пожилым легатом, старше нас с вами.
- Он сделал из расстроенных и деморализованных очередным молокососом легионов что-то похожее на армию, и легионеры не захотели его отдавать, чтобы заменить новым мальчишкой. Ну, а у старика голову сорвало от восхищения.
- Мы - раса, которая любит порядок. Не свободу. Стремление подчиняться, работать вместе у нас в крови не меньше чем у сиддхов.
- И поэтому мы с ними вечно на ножах.
- Потому что понятие «порядка» разное. У сиддхов это одна мысль, одно действие, у нас - любые мысли ради одной цели. Ни нам, ни сиддхам, не нужна пресловутая «свобода», мы от неё отказываемся ради высших идеалов.
- Странно, что вы в союз с сиддхами не вступили с такими мыслями.
- Потому что они не могут быть равными. У них хуже чем у наших древних расистов - те хоть со своими рабами разговаривали, а у них, если вне эмпатического поля - то ты вообще вещь.
- Значит, нам всё-таки «свобода» нужна?! В пределах чего?! Приказа командира?!
Корнолеш помотал головой:
- Как же всё-таки с тобой сложно.
- А вы объясняйте свою мысль, - улыбнулся Верес: - Недавно и вы мои теории критиковали как «непонятные» и «заумные».
- Я так всё ещё и считаю. Нашему народу нужна не свобода, а оправданная дисциплина. Подчиняясь которой, он получит больше и справедливее, чем в хаосе и беспорядках.
- Но апологеты абсолютной свободы, тот же Пистеш - говорят, что если снять оковы дисциплины и самоограничений, то любой гражданин не то, что получит - он сможет взять, то, что он заслужил, сам.
- Эмиль Пистеш анархист, или вообще враг народа. «Взять» можно только за чей-то счёт. У кого он собрался брать больше, чем положено? У женщин, детей, слабых, больных?!
- Он так считает, что тогда Республика сможет производить больше, и все смогут получить больше, чем ожидалось.
- Благодаря жадинам?! Это смешно.
- Мы ушли от темы легионов.
- Да, это скорее получился политический спор.
- Так что же вы соберетесь делать, если в легионеры пойдут люди, ракшасы, наги, демоны-раху?! Для начала они не очень-то в тренировочных лагерях уживутся. Создавать для них акусилии или туземные легионы, как на Коците?! Напоминаю, они как раз и восстали
- Ауксилии не такая уж плохая идея.
- Простите?! Они же и так есть.
- Это самостоятельные подразделения. А станут частью легионов.
- Зачем?!
- Легионы будут реформированы. Одну из функций - пехоты, транспорта или артиллерии будет выполнять туземная ауксилия. Разумеется, гвардейских легионов с когортной системой это не коснётся.
- Помните, товарищ Верес, того десантника, что испортил ваше выступление?
- Мне десантники много чего портят. Это насчёт моего выступления против послаблений людям?!
- Десант вообще только в восторге, если на «собаках» пилоты-люди. А с «рыбами» только люди и справляются.
- Я не понимаю ваш сленг. «Собаки», «рыбы»…
- «Собака» - десантный бот, «рыба» - новая диверсионная модель.
- Невидимка? Оригинально назвали.
- Ну и вот. Многие бхуты неплохие командиры, им даже сейчас можно доверить даже наш легион. Что стоит наша болтовня о «братском народе» если мы им не доверяем высоких постов?!
- А ещё одна Железный Демон была даже Командующим Стратигом в недавней нашей войне.
- Да. Даже можно вспомнить Тыгрынкээва - ведь его легионы из демонов-раху вполне успешно противостояли нашим легионам из чистокровных призраков.
- Ну, враг народа в качестве аргумента - неудачная идея.
- Поэтому будем осторожны. Туземные легионы - только тем провинциям, которым мы доверяем, а остальные случаи разбавим ауксилиями.
- Разумеется, будет организована антирасистская пропаганда, будет спрошено мнение легатов… стратиги уже дали согласие.
- Ваш Штаб Действительных Стратигов. Никак мне не удаётся в него проникнуть
- А зачем?! Там серьёзными вещами занимаются, а не сенаторской говорильней. Половина Курии заснет вместе с вами, если мы только расписание заседания зачитаем.
- Но всё-таки… все действительные стратиги - всё-таки сенаторы. Вы уверены, что будет там скучно?!
- У тебя всё равно нет допуска, - пожал плечами Корнолеш: - Там обсуждается армия, без политики. То, что нужно чтобы сделать её отточенным и разящим инструментом в руках народа, Сената и Республики. И что нужно делать, чтобы она не затупилась. А то толку будет от всех ваших дебатов на Капителиале, если ваши решения не смогут поддержать наши легионы?!
- Я слышал от одного друга, который говорил столь же уклончиво, что товарищ диктатор критиковал меня на некоторых заседаниях?!
- Знаю, кого ты имеешь ввиду. Критиковал, но именно в том, что уже говорил тебе вчера - что твои бредни разлагают армию, особенно на восточной границе. И что надо ужесточать работу с личным составом. Армия решила не поднимать шума.
- Опять, опять незримая и невидимая никем власть армии. Сила военных.
- Не понимаю, в чем проблема. Как можно защитить Республику, не умея воевать?
- А как можно управлять Республикой, думая только о войне?
- Ты приближаешься к Пистешу.
- А он ведь в этом прав. Сами подумайте - нигде никак в нашей Республике нельзя пробиться выше эдила или префекта, не пролив крови. Нигде! У нас во власти только полководцы - вроде вас. Нет, я не принижаю ваших заслуг - но как Республика может говорить о "миролюбии" если без военного триумфа в нашей политике - ты чуть больше чем никто?
- А что плохого в полководцах? Республика была создана полководцами - когда-то, каждый сенатор и был легатом или стратигом, а каждая триба - легионом или когортой в легионе. Именно так мы скинули сиддхов.
- А потом пришел твой любимый Фракас Лонгеш и популярно объяснил, что простой народ не может жить вечно по законам военного времени, и кроме стратигов и тактиков нужны и гражданские магистраты.
- И это было разумно.
- Но где гражданские консулы? Сколько их было? Вернее сколько их продержалось на консульских постах весь срок?
- Кто-то просто был идиотом и врагом народа, вот и не продержался.
- А кого-то обошли менее талантливые, но заслужившие «кровью и честью» военные! Вам мало власти?
- Ты хочешь оставить военных без заслуженной награды?
- А вы оставляете гражданских. Не забывайте, у вас есть посты Архистратига и Архидрагонария, с которых вас попросить могут только такие же военные.
- Ты завидуешь?
- А где такая же должность для гражданских магистратов?
- Ладно, если это твои условия триумвирата, то мы что-нибудь придумаем.
- Не лезете ли вы при этом в партийную епархию? - спросила Халима: - Ведь обычно они у нас спорят с военными.
- Он не хочет быть первым медным лбом из медных лбов. Ведь так?!
- Партия - вопрос сложный и для меня. Они тоже озвучивали ваш аргумент о религиозных мотивах.
- Ну, теперь ты директор Института Атеизма. У тебя карты в руках, доказывай, что они неправы.
- Весьма странным становится моё назначение при таком раскладе. Позвольте уточнить - вы собираетесь свалить или укрепить Партию?
- Партия в нашей Республике - сейчас непонятно что, - раздался голос Тардеша, и Верес, обернувшись, увидел, с каким усилием Лейла держит его руку: - Закостенелая в своих суеверия крепче, чем любая варварская религия, нетерпимая к инакомыслию более чем любая адская тирания, и верящая в свою непогрешимость и святость больше, чем самые закрытые райские планеты!
- Какая замечательная отповедь! Как приятно услышать, что есть что-то более ненавидимое вами, чем ваш покорный слуга!
- Ну, хоть так-то вы представляете, на сколь питательный субстрат вы вылили свою насквозь ксенофобскую теорию реинкарнантов?!
- Но простите, я и сам от много уже отрекаюсь, что они там нагородили.
- А может уже поздно?! Вашей задачей было только толкнуть колесо - дальше оно катится само, без вашего участия.
- Нет, - вмешался в больную для друга тему бывший диктатор: - Без Партии нам нельзя. Вся политическая работа, контрразведка...
- …лежит на плечах тех, кто на дух не переносит официоза заслуженных старпёров. Она и правда, как сказала наша принцесса (Лейла вздрогнула) - религия. Со своими ритуалами, проклятьями, благословлением и анафемой. А помните фразу про религию и орудия унижения…
- «Ни одна религия не имеет права быть оружием унижения и эксплуатации», - прочитал по памяти Верес: - Так что же, работать с Партией как с варварской религией? Разрушать легенды, низвергать идеалы? Это же наша идеология, наши идеалы, наша история! Вы по жестокости превосходите меня.
- Нет, - покачал головой Тардеш: - Так тоже нельзя. Мы - государство, где испокон веков весь смысл жизни крутится вокруг войн. Попытка расшатать наши устои, дискредитировав идеалы, как делаем у варваров - чревата гражданской войной. А воевать мы умеем.
- Так что же делать, товарищ драгонарий?! У вас есть план?
Все испытующе смотрели на Тардеша.
- Нет, - стушевался он: - Я знаю, чего делать нельзя. Но не знаю, как надо. Разве это вообще можно решить в одиночку?!
- Ну, ваш друг решал, - Верес кивнул в диктатора.
- Я не такой как он. Да и многое не решил, диктатору позволено меньше, чем консулу, увы.
- Не прибедняйтесь.
- Я не прибедняюсь. И диктатор, и консулы ограничены законами. Их не так-то просто нарушить в свою пользу, даже в пользу государства, не то, что свою.
- А, знаменитые законы «сотого года»?! Завещание Фракаса Лонгеша? Неужели они действуют?
- Кто-то их отменял? Вы же сами им пользовались.
- Ну, я считал, что он мешает только в рамках пропаганды. Кто вам может запретить расширить программу диктатуры больше заявленного бюджета, если у вас есть дополнительные средства?
- Мне их кто-то даст завысить полномочия выше запрошенных в эдикте? Расширять план диктатуры я могу только в случае стихийных бедствий и лишь после заключения сенатской комиссии и Цензоров. Приказы, выходящие за эти рамки просто не примут к исполнению. Вы слишком низкого мнения о преторах и трибунах.
- Понятно… Значит, если вы после Црвены организуете диктатуру, вам нужно будет раскрыть свои карты на заявке и прениях в Курии?
- Не все, но придётся….
- Прекрасно, прекрасно… - Верес аж потянулся.
- Сенатор, вы передумали о триумвирате?! - медовым голосом спросила заподозрившая Лейла.
- Нет-нет-нет, что вы, - помотал головой он в ответ: - Просто я оратор, зарабатываю на жизнь речами. Я почувствовал вкус добычи.
- До этого ещё долго. К осени надо будет реорганизовать дипломатию и разведку, да и разобраться с предателями в Сенате и Партии.
- Ну, с кое-кем я вам могу помочь, - пообещал Верес: - К тому же у меня на примете есть один безработный экономист, который тоже интересуется вопросами сегрегации инопланетян…
- Это не тот, о котором мы подумали?!
- Нет не тот. Он молодой и интересный. Вам понравится.
- А что с Партией, как решим? - подал голос Тардеш, всё ещё сжимавший кулаки.
- Лучше об этом сейчас не говорить.
- В партию нужна молодая кровь, - внезапно сказала Халима, смотрящая куда-то в пустоту.
- Милая?!
- Новые трибуны, честные и отчаянные. Отправить их подальше от развращенных стариков…
- Как ты о наших Светочах народной свободы…
- …да. Отправить на дальний край вселенной, на задание, где коррупция, нетерпимость, лень - равны смерти, выучить и поддержать - а когда вернутся - обрушить эту новую кровь на кровожадное старичьё.
- Идея-то хорошая, только куда отправить?! Войн… да нет таких, лишний раз даже Республика не может войну по своему хотению начать, да и на войнах и подавлении бунтов как раз, и выросло то «кровожадное старичьё», которое заправляет в Партии.
- Зачем война?! Строительство. Колонизация. Освоение. Да пусть хоть мосты строят! Ну, или, помните, вы говорили о недостатке хлеба в новых провинциях - пусть там поднимают новые поля и разводят свиней и коров. Вернутся другими, - она улыбнулась, и мужчины оживились:
- Вот что значит - женщина!
Лейла помрачнела, кусая ногти, но вовремя вспомнила о маникюре.
- Ну, только надо придумать, чтобы они там не остались, - продолжала Халима. «Будто ей мало было» - с неожиданной для себя завистью подумала Лейла.
- Это уже дело техники и пропаганды. Можно в принципе сделать, так, чтобы наши старпёры их потом сами сорвали с этого фронта. И ребята будут ненавидеть их вполне искренне.
- Вы коварны, товарищ сенатор.
- Это моя работа. Но на самом деле конфликт между Партией и Сенатом куда глубже, чем вы можете представить у себя в штабах. Особенно это я понял, когда продвигал так ненавидимую вами концепцию реинкарнантов…
- «Ненавидимую» - это слабо сказано.
- Ха-ха-ха! На самом деле всё на поверхности. Кто избирает сенаторов?
- Народ.
- А кто избирает трибунов?
- Нар… Сенат в основном назначает… или…
- Очень редко, какая-нибудь Сенатская комиссия выдвигает какую-нибудь многообещающую кандидатуру на ответственный пост трибуну. Но в большинстве случаев, и вам товарищ Тардеш и вам, милая Халима, это должно быть лучше всего известно - назначение трибунов является абсолютно внутрипартийным делом. И зачастую решает не популярность в народе, ни верность Отечеству, ни навыки, а исключительно карьерные умения. И у нас парадокс - в нашем, абсолютно демократическом государстве, где основным мерилом доступа во власть является либо военная доблесть, либо заслуги перед народом, на должность, контролирующую действия полководцев и народных избранников, попадают личности, заслужившие её весьма сомнительными действиями…
Лейла вздрогнула.
- Вроде затихает. Включим видеофон?!
- Нет, подождите. Дождь усиливается, не выйти за антенной.
- Генератор же заглушен.
- Ты хорошо закрыл его?!
- Да, на замок и закрыл брезентом. Так что, давайте не тратить заряд батарей попусту…
…За окном лил ливень. Теплый, тропический, несезонный. Лейла, подобрав ноги, сидела в объятиях Тардеша и смотрела на Халиму: «Ну, опять… даже обидно злиться. Она смогла что-то придумать, а я - нет…». «Милый…» - она крепче прижалась к мужу: «Что же я такая бесполезная у тебя...» - Тардеш сжал её крепко-крепко…
Халима, держа мужа в объятиях, целовала его в лысину, и краем глаза замечала взгляды подруги: « Ну что ты опять напряженная...» - думала она: «…будто кроме пляжа занятий у тебя нет. Посмотри, какие вы с Тардешем красивая пара…» Бывший диктатор прилег на мягкие колени жены, и она добавила про себя: « Завидую я твоим костлявым коленкам, Лейла. Мои вон, какие круглые, никакой скульптуры...»…
Верес вытащил с верхней полки книгу. Это оказался «Путевой дневник скорохода» с дарственной надписью самого Иметера. Против своего ожидания углубился в чтение. Покойный поэт оказался и неплохим прозаиком…