Послание
Виктор Николаевич задумчиво вертел в руках листок с текстом, то сворачивая его в трубку, то опять разворачивая.
В кабинете его было тепло, светло и "ультрамодернистично", как любила выражаться Лиза - его супруга, глядя на фотографии с подобной обстановкой. Интересно, чтобы она сказала сейчас об этом тексте?
Перед глазами директора стояло ее застывшее лицо. С тем самым выражением удивления и какой-то светлой радости, будто она увидела что-то очень хорошее. С тем самым выражением, с которым она оставила этот мир полтора года назад. Рак сожрал ее очень быстро. Глупая женщина. Если бы жена не скрывала боли, преследовавшие ее, оказывается, не первый год, её бы спасли. Или не спасли... В прежние годы в семье с деньгами было не особенно хорошо. Виктор Николаевич в который раз попытался скомкать несчастную бумажку, но пальцы странным образом отказывались слушаться. Вот трубочка. Вот опять лист с буковками. Опять трубочка, опять лист... У вещей бывают разные формы. Идеи могут быть выдуманы, высказаны и написаны... Рукописи не горят, кажется...
Тонко запиликал телефон на стеклянном столе и парой секунд позже противно задребезжал, подключив вибрацию.
Директор торопливо подхватил его с гладкой поверхности и нажал кнопку приема.
- Да, слушаю, Володя.
- Машина подана, Виктор Николаевич!
- Выхожу.
Через пять минут от здания, где располагался головной офис плиточной фабрики, отъехал бежевый инфинити. К курящему в нескольких метрах от входа охраннику подошел мужчина с круглыми ошарашенными глазами и жестом попросил угостить его сигаретой. Охранник, нехотя протягивая открытую пачку, спросил:
- Володь, ты чего такой перепуганный?
- Ты когда-нибудь видел, чтобы мой начальник сам за руль садился?
- Вроде нет. А что такого-то? Права-то у него есть? Мужик вроде нормальный.
- Так-то да... но...
- Ну, он же не пидорас, вроде того... сам знаешь, из какого офиса. Нормальный мужик, может настроение такое. Сам захотел покататься... Может к телкам поехал - ты-то ему зачем, в таком случае?
- Да, наверное...
Володя не стал разъяснять причины своего удивления охраннику, имени которого даже и не помнил. Они все время меняются, эти охранники... Какая, к черту, безопасность с таким подходом? Что ни месяц - то новый какой-нибудь черт... Одной рукой шофер держал, слегка вздрагивающими пальцами сигарету, а второй - судорожно сжимал полсотни штук в кармане. Премия? Вот так, просто... ни с того, ни с сего? Быть такого не может. Целый год Володя впахивал как проклятый на этого жесткого и хмурого человека, умевшего улыбаться только тем, от кого зависело благополучие предприятия. Выезжал шофер по первому зову в любое время и в любую точку города или страны. Стабильный сороковник, плюс официальные бумажки на пенсию и богатая медицинская страховка. С самого начала было оговорено, что никаких премиальных не будет, что один отказ от выезда означает сокращение заплаты на четверть в текущем месяце, два отказа - половина. Три отказа - увольнение. Единственная уважительная причина, по которой можно отказать - нахождение на больничной койке с каким-нибудь соответствующим диагнозом. Зато, если продукты дорожают, то и зарплата увеличивается прямо пропорционально увеличению цен, но не ранее, чем через два месяца после зафиксированного подорожания. Короче, пусть не злой вроде и не гоняет по-жесткому, но жлоб еще тот - володин начальник. И такой всегда формально-замороченный... И никогда денег лично в руки не вручал... ни за что! ни копейки! Зарплата? Только на карточку. Чеки с топлива и автосервиса - бухгалтеру... А тут - наличка и сразу полтинник! Похоже, скоро это местечко накроется. Деньги внезапные - это хорошо, но не пора ли забеспокоиться?
Виктор Николаевич припарковался рядом с кладбищем. Осенние краски как нельзя более соответствовали месту памяти и скорби.
У могилы Лизы он тяжело опустился на скамеечку соседнего участка, не замечая, что мокрая от недавнего дождя доска с остатками древней краски портит дорогие шерстяные брюки. В глазах стояла пелена.
Где-то минут через сорок он вздрогнул, будто очнувшись, поднял упавший из онемевшей руки лист и... как зачарованный, принялся читать напечатанное. И голос жены, казалось, произносил те слова, что расплывались на отсыревшей бумаге.
"Дорогое мироздание!
Обращаюсь к тебе с просьбой помочь мне найти и благополучно устроиться на достойную работу, которая позволила бы мне заработать достаточное количество денег. Эти деньги нужны мне, чтобы не чувствовать стеснения в удовлетворении различных своих личных и семейных нужд - таких как возможность порадовать себя и близких вкусной едой, подарками, обновками в плане одежды и необходимыми для спорта, учебы и других направлений нашей деятельности вещей. Еще я очень прошу дать мне достаточно сил, здоровья, терпения и упорства для такой работы. Прошу, дорогое мироздание, не оставить без внимания и моих родных, близких, друзей и всех тех хороших людей, которые очень стараются быть лучше, чем есть. Мне бы очень хотелось, чтобы если не я, то хотя бы мои дети, мой супруг и прочие дожили до времен, когда жизнь им будет приносить больше радостей, чем несчастий. И я очень прошу, мироздание, чтобы мы никогда не сдавались целиком и полностью, не опускали рук, не теряли надежды, не скатывались к пропасти бесчестия, предательства и лицемерия.
Последнее, о чем я прошу, дорогое мироздание, это мое вечное желание глобальных перемен к лучшему. Я знаю, что разумная организация общественного устройства поможет человечеству выжить, стать лучше и освоить наш мир, наполняя тебя новыми бесчисленными историями, приключениями, невероятными событиями… Пожалуйста, помоги людям построить общество, которые на многие сотни лет обеспечит нас стабильным развитием - чтобы мы успели подготовиться к новым трудностям и не просто дожили до совершенно новой эпохи, но сами бы приняли активное участие в ее строительстве…
Я, как и многие люди, верю, что все, что происходит со мной здесь, все мои усилия - не зря. Я знаю, что расплата за ошибки почти всегда приходит к нам очень быстро и еще при жизни… Я верю, что смерть - это, скорее, избавление от бытия, нежели часть его бытия. Однажды, надеюсь, мы или наши потомки найдут способ вернуть своих предков к жизни, предложить им новый мир. Поддержи меня, дорогое мироздание в этих добрых и конструктивных мыслях и начинаниях.
Ты уже знаешь, что если бы обязательным условием для счастья человечества стали бы мои личные смерть, мучения, полное забвение и небытие, то… я готова. Пусть так. Я люблю этот мир и людей, которые в нем живут, но мне часто не хватает сил, чтобы жить в соответствии с собственными представлениями о том, как следовало бы жить человеку, достойному вечной жизни, счастья и радостей для себя и всех, кого я знаю, знала и еще узнаю.
Спасибо за внимание, дорогое мироздание!
PS: если можно, дай мне какой-нибудь знак, что мои обращения к тебе имеют позитивный смысл. Еще раз благодарю."
Виктору Николаевичу, наконец, стало немного легче. Эмоциональная волна откатила, реальность постепенно возвращалась на место. Образ жены отступил.
Мужчина замерз и явственно почувствовал, что его начинает знобить. Ему вдруг подумалось, как глупо он выглядит: в богатом костюме, заляпанных грязью туфлях, не предназначенных для хождения по земле... сидит здесь, среди могил с тупым выражением лица и пялится в какую-то мокрую бумажку.
- Это ведь не ты писала, Лиза...
Он подскочил, понимая, что начал говорить вслух. С мертвой. Это безумие.
На место едва отступившей боли и тоски пришла злость.
- Иди ты... к черту. То есть... прости.
В машине было уютно и хорошо. Согреваясь, Виктор Николаевич, задремал. Разбудил его стук в окно.
В первый момент Виктор не понял, где находится, потом все вспомнил и опустил стекло.
Заискивающе улыбался в лицо какой-то нацмен. Судя по всему узбек.
- Извините, начальник. Я подумал, может, вам плохо. Вы уже час тут стоите с заведенным мотором...
- Все в порядке, спасибо.
Виктор Николаевич пристегнулся и включил поворотник.
Дома его уже ждали Миша и Марина.
- Пап! Ты сегодня чего-то долго. Мы тебе звонить не стали, Свету отпустили - у нее сегодня день рождения у внука.
- Ну и правильно. Как дела в школе?
- А чего там интересного? Как обычно...
- Двойки-тройки есть?
- Не без этого.
- Завтра куда-нибудь намылились?
- Ну, ты вообще обещал с нами в Галео-центр поехать...
- А, ну, да. Это я проверяю: может, забыли?
Ночью Виктор Николаевич спал как убитый. Утром он даже не вспомнил про вчерашний текст. Выходные пролетели как и почти все в последние полгода - развлекать детей было приятно, рабочие проблемы отступали. В понедельник Володя, встречая у машины, неловко поинтересовался:
- Виктор Николаевич, у вас все в порядке?
- А что... какие-то проблемы?
- Нет, вы просто никогда раньше... эм-м-м... сами не уезжали, я подумал...
- Нечего тут думать, Володя. Мы же все люди. У нас всякое бывает.
- Понял.
На работе директора встретила секретарь с кучей бумаг и списком звонков, которые надо сделать. С чашкой кофе и сухариками, Виктор Николаевич запустил компьютер и приготовился читать новости, но браузер открыл последнюю, сохранившуюся с пятницы вкладку, и новости читать расхотелось.
"Не знаю, кто это написал, но мне бы хотелось помочь ей найти работу".
Заголовок в блоге одного из организаторов приятного развлекательного сайта. С картинками, котиками, мудрыми благожелательными фразами, дурацкими тестами, "психологичными статьями".
И - текст. Тот, из-за которого в пятницу Виктор Николаевич испытал прилив чувств, которые, казалось, уже прожиты и не должны бы так тревожить.
Его жена - Лиза... Умерла в тот момент, когда на кону было благосостояние семьи. Она была женщиной "из прошлого". Такой... неприспособленной к этому новому миру. На самом деле - Виктор не любил об этом думать - она мешала бизнесу. Не потому, что лезла в его дела... Просто ее морально-этические принципы не давали ей спокойно принимать необходимость поступаться порой совестью ради жестких и смелых решений. Она очень сдерживалась, переживая за мужа и детей, понимая, что на самом деле от нее лично почти ничего не зависит в этом мире. А ему было трудно ей врать и приходилось раз за разом выдерживать долгие дискуссии на тему того, насколько жестким должен быть современный человек дела. Из-за этих дискуссий у него не оставалось сил, чтобы поступать правильно. Правильно, с его точки зрения - это так, чтобы семья не просто держалась на плаву, но чтобы дети были обеспечены буквально всем необходимым. Она не соглашалась с ним, но соглашалась стараться его не тревожить. Она старалась заниматься домом, подрастающими детьми. Пыталась найти себе подходящее место в этой жизни. Но так и не нашла. Не успела.
Когда Виктор Николаевич наткнулся случайно на этот дурацкий текст, ему показалось, что это... смешно подумать... послание с того света.
Потому что Лиза ему как-то призналась, что вместо молитвы иногда обращается к какому-то мирозданию.
Тогда Виктору Николаевичу это показалось блажью и глупостью, но вполне милой и симпатичной. В конце-концов, Лиза была ему достойной спутницей и отнюдь не была глупа. Иногда даже давала действительно полезные советы давала. Правда... она берегла его от сделок со своей совестью, а не от ошибок, но... тем не менее.
Нет, она не была глупа.
Она не смогла убедить его во многом при жизни, но, похоже... успела что-то изменить в его реальности и нанести свой главный, решающий удар, уже после собственной смерти.
Господи... ну о чем он думает? Какой-то чудак или какая-то чудачка выдумала дурацкий текст и разместила его в сети... Просто совпадение... обычное, банальное, типичнейшее совпадение. Причем, даже по времени не совпадает.
Автор блога утверждает, что нашел этот текст в ящике для писем у своего дома где-то в штатах. Пару дней назад...
Причем тут Лиза?
Да ни при чем.
Показалось.
Работа не ждет. Время тикает.
Виктор Николаевич решительно отбросил последние сомнения прочь и, выпив одним глотком остывший кофе,закрыл дурацкую статью.
В кабинете его было тепло, светло и "ультрамодернистично", как любила выражаться Лиза - его супруга, глядя на фотографии с подобной обстановкой. Интересно, чтобы она сказала сейчас об этом тексте?
Перед глазами директора стояло ее застывшее лицо. С тем самым выражением удивления и какой-то светлой радости, будто она увидела что-то очень хорошее. С тем самым выражением, с которым она оставила этот мир полтора года назад. Рак сожрал ее очень быстро. Глупая женщина. Если бы жена не скрывала боли, преследовавшие ее, оказывается, не первый год, её бы спасли. Или не спасли... В прежние годы в семье с деньгами было не особенно хорошо. Виктор Николаевич в который раз попытался скомкать несчастную бумажку, но пальцы странным образом отказывались слушаться. Вот трубочка. Вот опять лист с буковками. Опять трубочка, опять лист... У вещей бывают разные формы. Идеи могут быть выдуманы, высказаны и написаны... Рукописи не горят, кажется...
Тонко запиликал телефон на стеклянном столе и парой секунд позже противно задребезжал, подключив вибрацию.
Директор торопливо подхватил его с гладкой поверхности и нажал кнопку приема.
- Да, слушаю, Володя.
- Машина подана, Виктор Николаевич!
- Выхожу.
Через пять минут от здания, где располагался головной офис плиточной фабрики, отъехал бежевый инфинити. К курящему в нескольких метрах от входа охраннику подошел мужчина с круглыми ошарашенными глазами и жестом попросил угостить его сигаретой. Охранник, нехотя протягивая открытую пачку, спросил:
- Володь, ты чего такой перепуганный?
- Ты когда-нибудь видел, чтобы мой начальник сам за руль садился?
- Вроде нет. А что такого-то? Права-то у него есть? Мужик вроде нормальный.
- Так-то да... но...
- Ну, он же не пидорас, вроде того... сам знаешь, из какого офиса. Нормальный мужик, может настроение такое. Сам захотел покататься... Может к телкам поехал - ты-то ему зачем, в таком случае?
- Да, наверное...
Володя не стал разъяснять причины своего удивления охраннику, имени которого даже и не помнил. Они все время меняются, эти охранники... Какая, к черту, безопасность с таким подходом? Что ни месяц - то новый какой-нибудь черт... Одной рукой шофер держал, слегка вздрагивающими пальцами сигарету, а второй - судорожно сжимал полсотни штук в кармане. Премия? Вот так, просто... ни с того, ни с сего? Быть такого не может. Целый год Володя впахивал как проклятый на этого жесткого и хмурого человека, умевшего улыбаться только тем, от кого зависело благополучие предприятия. Выезжал шофер по первому зову в любое время и в любую точку города или страны. Стабильный сороковник, плюс официальные бумажки на пенсию и богатая медицинская страховка. С самого начала было оговорено, что никаких премиальных не будет, что один отказ от выезда означает сокращение заплаты на четверть в текущем месяце, два отказа - половина. Три отказа - увольнение. Единственная уважительная причина, по которой можно отказать - нахождение на больничной койке с каким-нибудь соответствующим диагнозом. Зато, если продукты дорожают, то и зарплата увеличивается прямо пропорционально увеличению цен, но не ранее, чем через два месяца после зафиксированного подорожания. Короче, пусть не злой вроде и не гоняет по-жесткому, но жлоб еще тот - володин начальник. И такой всегда формально-замороченный... И никогда денег лично в руки не вручал... ни за что! ни копейки! Зарплата? Только на карточку. Чеки с топлива и автосервиса - бухгалтеру... А тут - наличка и сразу полтинник! Похоже, скоро это местечко накроется. Деньги внезапные - это хорошо, но не пора ли забеспокоиться?
Виктор Николаевич припарковался рядом с кладбищем. Осенние краски как нельзя более соответствовали месту памяти и скорби.
У могилы Лизы он тяжело опустился на скамеечку соседнего участка, не замечая, что мокрая от недавнего дождя доска с остатками древней краски портит дорогие шерстяные брюки. В глазах стояла пелена.
Где-то минут через сорок он вздрогнул, будто очнувшись, поднял упавший из онемевшей руки лист и... как зачарованный, принялся читать напечатанное. И голос жены, казалось, произносил те слова, что расплывались на отсыревшей бумаге.
"Дорогое мироздание!
Обращаюсь к тебе с просьбой помочь мне найти и благополучно устроиться на достойную работу, которая позволила бы мне заработать достаточное количество денег. Эти деньги нужны мне, чтобы не чувствовать стеснения в удовлетворении различных своих личных и семейных нужд - таких как возможность порадовать себя и близких вкусной едой, подарками, обновками в плане одежды и необходимыми для спорта, учебы и других направлений нашей деятельности вещей. Еще я очень прошу дать мне достаточно сил, здоровья, терпения и упорства для такой работы. Прошу, дорогое мироздание, не оставить без внимания и моих родных, близких, друзей и всех тех хороших людей, которые очень стараются быть лучше, чем есть. Мне бы очень хотелось, чтобы если не я, то хотя бы мои дети, мой супруг и прочие дожили до времен, когда жизнь им будет приносить больше радостей, чем несчастий. И я очень прошу, мироздание, чтобы мы никогда не сдавались целиком и полностью, не опускали рук, не теряли надежды, не скатывались к пропасти бесчестия, предательства и лицемерия.
Последнее, о чем я прошу, дорогое мироздание, это мое вечное желание глобальных перемен к лучшему. Я знаю, что разумная организация общественного устройства поможет человечеству выжить, стать лучше и освоить наш мир, наполняя тебя новыми бесчисленными историями, приключениями, невероятными событиями… Пожалуйста, помоги людям построить общество, которые на многие сотни лет обеспечит нас стабильным развитием - чтобы мы успели подготовиться к новым трудностям и не просто дожили до совершенно новой эпохи, но сами бы приняли активное участие в ее строительстве…
Я, как и многие люди, верю, что все, что происходит со мной здесь, все мои усилия - не зря. Я знаю, что расплата за ошибки почти всегда приходит к нам очень быстро и еще при жизни… Я верю, что смерть - это, скорее, избавление от бытия, нежели часть его бытия. Однажды, надеюсь, мы или наши потомки найдут способ вернуть своих предков к жизни, предложить им новый мир. Поддержи меня, дорогое мироздание в этих добрых и конструктивных мыслях и начинаниях.
Ты уже знаешь, что если бы обязательным условием для счастья человечества стали бы мои личные смерть, мучения, полное забвение и небытие, то… я готова. Пусть так. Я люблю этот мир и людей, которые в нем живут, но мне часто не хватает сил, чтобы жить в соответствии с собственными представлениями о том, как следовало бы жить человеку, достойному вечной жизни, счастья и радостей для себя и всех, кого я знаю, знала и еще узнаю.
Спасибо за внимание, дорогое мироздание!
PS: если можно, дай мне какой-нибудь знак, что мои обращения к тебе имеют позитивный смысл. Еще раз благодарю."
Виктору Николаевичу, наконец, стало немного легче. Эмоциональная волна откатила, реальность постепенно возвращалась на место. Образ жены отступил.
Мужчина замерз и явственно почувствовал, что его начинает знобить. Ему вдруг подумалось, как глупо он выглядит: в богатом костюме, заляпанных грязью туфлях, не предназначенных для хождения по земле... сидит здесь, среди могил с тупым выражением лица и пялится в какую-то мокрую бумажку.
- Это ведь не ты писала, Лиза...
Он подскочил, понимая, что начал говорить вслух. С мертвой. Это безумие.
На место едва отступившей боли и тоски пришла злость.
- Иди ты... к черту. То есть... прости.
В машине было уютно и хорошо. Согреваясь, Виктор Николаевич, задремал. Разбудил его стук в окно.
В первый момент Виктор не понял, где находится, потом все вспомнил и опустил стекло.
Заискивающе улыбался в лицо какой-то нацмен. Судя по всему узбек.
- Извините, начальник. Я подумал, может, вам плохо. Вы уже час тут стоите с заведенным мотором...
- Все в порядке, спасибо.
Виктор Николаевич пристегнулся и включил поворотник.
Дома его уже ждали Миша и Марина.
- Пап! Ты сегодня чего-то долго. Мы тебе звонить не стали, Свету отпустили - у нее сегодня день рождения у внука.
- Ну и правильно. Как дела в школе?
- А чего там интересного? Как обычно...
- Двойки-тройки есть?
- Не без этого.
- Завтра куда-нибудь намылились?
- Ну, ты вообще обещал с нами в Галео-центр поехать...
- А, ну, да. Это я проверяю: может, забыли?
Ночью Виктор Николаевич спал как убитый. Утром он даже не вспомнил про вчерашний текст. Выходные пролетели как и почти все в последние полгода - развлекать детей было приятно, рабочие проблемы отступали. В понедельник Володя, встречая у машины, неловко поинтересовался:
- Виктор Николаевич, у вас все в порядке?
- А что... какие-то проблемы?
- Нет, вы просто никогда раньше... эм-м-м... сами не уезжали, я подумал...
- Нечего тут думать, Володя. Мы же все люди. У нас всякое бывает.
- Понял.
На работе директора встретила секретарь с кучей бумаг и списком звонков, которые надо сделать. С чашкой кофе и сухариками, Виктор Николаевич запустил компьютер и приготовился читать новости, но браузер открыл последнюю, сохранившуюся с пятницы вкладку, и новости читать расхотелось.
"Не знаю, кто это написал, но мне бы хотелось помочь ей найти работу".
Заголовок в блоге одного из организаторов приятного развлекательного сайта. С картинками, котиками, мудрыми благожелательными фразами, дурацкими тестами, "психологичными статьями".
И - текст. Тот, из-за которого в пятницу Виктор Николаевич испытал прилив чувств, которые, казалось, уже прожиты и не должны бы так тревожить.
Его жена - Лиза... Умерла в тот момент, когда на кону было благосостояние семьи. Она была женщиной "из прошлого". Такой... неприспособленной к этому новому миру. На самом деле - Виктор не любил об этом думать - она мешала бизнесу. Не потому, что лезла в его дела... Просто ее морально-этические принципы не давали ей спокойно принимать необходимость поступаться порой совестью ради жестких и смелых решений. Она очень сдерживалась, переживая за мужа и детей, понимая, что на самом деле от нее лично почти ничего не зависит в этом мире. А ему было трудно ей врать и приходилось раз за разом выдерживать долгие дискуссии на тему того, насколько жестким должен быть современный человек дела. Из-за этих дискуссий у него не оставалось сил, чтобы поступать правильно. Правильно, с его точки зрения - это так, чтобы семья не просто держалась на плаву, но чтобы дети были обеспечены буквально всем необходимым. Она не соглашалась с ним, но соглашалась стараться его не тревожить. Она старалась заниматься домом, подрастающими детьми. Пыталась найти себе подходящее место в этой жизни. Но так и не нашла. Не успела.
Когда Виктор Николаевич наткнулся случайно на этот дурацкий текст, ему показалось, что это... смешно подумать... послание с того света.
Потому что Лиза ему как-то призналась, что вместо молитвы иногда обращается к какому-то мирозданию.
Тогда Виктору Николаевичу это показалось блажью и глупостью, но вполне милой и симпатичной. В конце-концов, Лиза была ему достойной спутницей и отнюдь не была глупа. Иногда даже давала действительно полезные советы давала. Правда... она берегла его от сделок со своей совестью, а не от ошибок, но... тем не менее.
Нет, она не была глупа.
Она не смогла убедить его во многом при жизни, но, похоже... успела что-то изменить в его реальности и нанести свой главный, решающий удар, уже после собственной смерти.
Господи... ну о чем он думает? Какой-то чудак или какая-то чудачка выдумала дурацкий текст и разместила его в сети... Просто совпадение... обычное, банальное, типичнейшее совпадение. Причем, даже по времени не совпадает.
Автор блога утверждает, что нашел этот текст в ящике для писем у своего дома где-то в штатах. Пару дней назад...
Причем тут Лиза?
Да ни при чем.
Показалось.
Работа не ждет. Время тикает.
Виктор Николаевич решительно отбросил последние сомнения прочь и, выпив одним глотком остывший кофе,закрыл дурацкую статью.