(no subject)
Когда в Довиле нет скачек, то лошадей с ипподрома выпускают утром на пляж. Нужно проснуться часов в восемь утра, забраться по колено в ледяную воду Ла-Манша и попытаться поймать в кадр возницу, лошадь, чайку и собаку. И что бы все это на фоне моря. И что бы куда-то делась вечная эта утренняя дымка, происхождение которой я не знаю. Через два часа, когда все возницы разъедутся, нужно пойти в только что открывшийся бар на пляже, получить от пожилого и носатого официанта большую чашку кофе с молоком, надеть теплые носки и страдать, потому что ни в одном кадре нет чаек. И в одном кадре есть собака, но она больше похожа на зайца и бежит как-то боком. Потом подойдет официант и скажет, что он разбирал столики, все видел и я - мадмуазель «audacieuse». Настроение поднимется, больше даже не от того, что я «смелая», а от того, что я мадмуазель. Я закажу вторую чашку кофе и подумаю о том, что даже Клоду Лелюшу, который снимал здесь «Мужчину и женщину», не удалось загнать чаек в кадр. А ведь сцена, где автомобиль «Ягуар» носится по пляжу, считается самой красивой в мировой истории кино.
