Молдавские "партнёры" Кремля против Приднестровья: события ускоряются
Времена, когда можно было с помощью фитосанитарных заключений добиваться от Молдовы каких-либо уступок, по-видимому, безвозвратно уходят в прошлое. Кремль, полагающийся на инерцию переговорных процессов и значительно идеализирующий пророссийскость молдавского общества, рискует в ближайшее время остаться без рычагов влияния в регионе. Ситуация, тем временем, разворачивается со всё нарастающими темпами.
Пока Приднестровье убаюкивают неделей американского кино, организованной по инициативе посольства США в Кишинёве, Украина и Молдова замыкают вокруг региона кольцо беспрецедентно жёсткой блокады. Речь идёт уже не просто о двойном налогообложении и тому подобных экономических нюансах. Речь идёт о блокировании поставок продовольствия. Помимо этого Украина угрожает полным перекрытием границы в ответ на запросы Приднестровья об усилении безопасности на своей стороне границы при участии РФ. Напомним, что немногим ранее Приднестровье лишили возможности экспортировать электроэнергию в Молдавию и приобретать тем самым ценную валюту. Теперь, с введением совместных молдо-украинских пропускных пунктов вдоль всей границы с Приднестровьем, блокадный режим превращается в самую настоящую осаду.
Практически одновременно с этим Конституционный суд Молдовы формально закрепляет статус Левобережья как "оккупированной территории", резервируя право разрешить конфликт силой.
ОБСЕ отказывает Приднестровью в площадке для переговоров формате 5+2, фактически поддерживая Молдову и Украину без каких-либо обсуждений. Для Приднестровья, которое много лет имеет статус официальной стороны переговоров, попытки вывода его за правовое поле - совершенно новое явление, указывающее на то, что политическое урегулирование ЕС и Молдовой больше не рассматривается. Вместо этого прослеживается намерение использовать админстративное принуждение для принятия Приднестровьем де факто правового поля Молдовы.
Это означает, что по крайней мере пять из семи участников формата 5+2 поставили задачу в кратчайшие сроки присоединить к Приднестровье к Молдове на условиях Кишинёва, без учёта предыстории переговоров и заключённых ранее соглашений. Говоря об урегулировании, необходимо учесть, что не только власти, но и большинство населения на правом берегу Днестра решительно выступают против федерализации страны, так что перспектива подписания даже сильно урезанного "плана Козака" равна нулю. В Кишинёве растут реваншистские настроения, на митингах вновь появляются мастера слова, напоминающие оголтелых националистов конца 80-х. По сути, конфликт на Днестре не был исчерпан, он был лишь остановлен решительными действиями 14-й Российской Армии под командованием генерала Лебедя. Условием мира и стабильности являлось наличие зоны разграничения, контролируемой РФ, и переговорного процесса, который формально оставлял каждой стороне право не считать себя проигравшей. Ослабление позиций России в регионе и попытки понизить статус Приднестровья в переговорах могут вернуть ситуацию к состоянию на 1992 год.
Кремль в этом быстро раскручивающемся сюжете проявляет значительную задержку в реагировании. Челночно курсирующий между Молдавией и РФ посол по особым поручениям Сергей Губарев ограничивается общими заявлениями, одновременно пытаясь подтолкнуть стороны к переговорам. Не без настойчивости Кремля уже состоялись две встречи Игоря Додона и президента Приднестровья Вадима Красносельского. Эти встречи, проведённые без должной подготовки и за рамками переговорного формата, проходили в атмосфере плохо скрываемой напряжённости. По всей видимости, в Кремле слушают эхо собственной пропаганды и чрезмерно доверяют политтехнологам из Молдовы, поющим песни про "единый разделённый народ" и про то, что "на бытовом уровне трений нет". Однако попытки насильственно сближать берега, которые предпринимает Кремль, могут привести к совершенно не тем последствиям, на которые они рассчитаны.
Отсутствие встречных шагов со стороны Молдовы и использование механизмов блокады и делегетимации в отношении Приднестровья делают дальнейший прогресс переговоров в прежнем формате крайне маловероятным. К неформатным встречам это относится в ещё большей степени. Тем более, что Кремль в какой-то мере выступает как ангажированная сторона, продолжая оказывать поддержку Молдове путём открытия рынка для молдавских товаров, невзирая на блокадные меры Молдовы в отношении Приднестровья.
Ключевая роль в кремлёвском варианте урегулирования отводится Додону: он является фигурой, на которую Кремль хочет замкнуть весь процесс приднестровского урегулирования. Вместе с тем, позиции Додона в отношении Приднестровья удивительно быстро конвергируют к позициям правящего альянса. В частности, Додон недвусмысленно высказался в поддержку совместных молдо-украинских постов на границе Приднестровья и Украины. Таким образом, Кремль предлагает Приднестровью договариваться с молдавским чиновником, который ничего не решает в силу отсутствия полномочий, но всецело поддерживает курс на силовое принуждение Приднестровья к сдаче.
Может быть, Додон является политиком, на которого РФ может сделать прочную ставку на внутримолдавском поле, и который сможет обеспечить реализацию интересов Москвы в регионе? Но и с этим дела обстоят далеко не так гладко. Додон последовательно совершает действия, приводящие к утрате им доверия со стороны населения. Его шаги в поддержку правящего альянса, пользующегося рекордным народным антирейтингом, в конечном счёте могут стоить ему электората. Среди последних и самых резонансных инициатив Додона - выдвижение проекта новой избирательной системы, позволяющей правящему альянсу на долгие годы закрепить своё положение у власти, а социалистам сохранить за собой привычную им роль оппозиции. Эта инициатива встретила шквал критики со стороны не только его традиционных оппонентов, но и недавних соратников социалистов по протестам. Данный проект имеет ещё и ту особенность, что в нём предусматриваются места в парламенте для "представителей" Приднестровья. Найти пять-шесть человек с молдавским паспортом и левобережной пропиской для выполнения роли депутатов в парламенте Молдовы будет несложно. Это открывает пути для заключения соглашений с "Приднестровской стороной" в обход действующих властей региона, включая президента, Верховный совет и различные комиссии. Появление "депутатов от Приднестровья" может быть соломинкой, за которую готов ухватиться Кремль для окончательного "разрешения" приднестровского вопроса. Однако для реализации такого сценария в Молдове должны пройти парламентские выборы, которые намечены на осень 2018 года. В сложившихся же обстоятельствах путём усиления блокады Молдова на пару с Украиной могут лишить Кремль эффектной "победы" в Приднестровье, подменив её ультиматумом, переводящим ситуацию в бескомпромиссную сдачу позиций. Если же события пойдут по пути радикализации конфликта, то не исключено возобновление военных действий, что является для Кремля, пожалуй, самым неприемлемым вариантом.
Додон, на которого Кремль возлагал большие надежды, как на переговорщика с ЕС и проводника московских интересов в Молдове, оказался политиком, в крайней степени подверженным местной конъюнктуре. Если события продолжат развиваться в этом же направлении, то Молдова может лишиться того минимального российского влияния, которое там пока сохраняется. Вместо того, чтобы оперативно взяться за перезагрузку власти и заняться активной пропагандой урегулирования по федеративному варианту (хотя и не подходящему для Приднестровья, но устраивающему Кремль), Додон взялся за цементирование молдавского политического статус-кво и присоединился к антиприднестровской позиции кишинёвских властей. Понятно, что в таких условиях даже при всём желании Кремля подтолкнуть власти Приднестровья к каким-либо договорённостям с Молдовой, подталкивать их решительно некуда, а немногие возможности повлиять на Молдову РФ сама себе ограничила, не увязав дорожную карту восстановления экономических отношений с более принципиальными требованиями, в том числе по вопросу приднестровского урегулирования.
В этих условиях роль Приднестровского направления в общей картине событий возрастает, а ситуация требует от Кремля выйти за привычные рамки откладывания решений на послезавтра. Наличие в регионе большого числа российских граждан и официального военного присутствия не позволяет Кремлю устраниться, объявив происходящее "внутримолдавским делом", а актиное участие Украины в дестабилизации обстановки увязывает Приднестровское направление с тем комплексом задач, который встал перед Россией после событий весны 2014 года. Действия Москвы в отношении проблем в Приднестровье в ближайшее время станут маркером дальнейшего развития событий в гораздо большем, чем только молдавский, масштабе.
Статья на Политпрогнозе
Пока Приднестровье убаюкивают неделей американского кино, организованной по инициативе посольства США в Кишинёве, Украина и Молдова замыкают вокруг региона кольцо беспрецедентно жёсткой блокады. Речь идёт уже не просто о двойном налогообложении и тому подобных экономических нюансах. Речь идёт о блокировании поставок продовольствия. Помимо этого Украина угрожает полным перекрытием границы в ответ на запросы Приднестровья об усилении безопасности на своей стороне границы при участии РФ. Напомним, что немногим ранее Приднестровье лишили возможности экспортировать электроэнергию в Молдавию и приобретать тем самым ценную валюту. Теперь, с введением совместных молдо-украинских пропускных пунктов вдоль всей границы с Приднестровьем, блокадный режим превращается в самую настоящую осаду.
Практически одновременно с этим Конституционный суд Молдовы формально закрепляет статус Левобережья как "оккупированной территории", резервируя право разрешить конфликт силой.
ОБСЕ отказывает Приднестровью в площадке для переговоров формате 5+2, фактически поддерживая Молдову и Украину без каких-либо обсуждений. Для Приднестровья, которое много лет имеет статус официальной стороны переговоров, попытки вывода его за правовое поле - совершенно новое явление, указывающее на то, что политическое урегулирование ЕС и Молдовой больше не рассматривается. Вместо этого прослеживается намерение использовать админстративное принуждение для принятия Приднестровьем де факто правового поля Молдовы.
Это означает, что по крайней мере пять из семи участников формата 5+2 поставили задачу в кратчайшие сроки присоединить к Приднестровье к Молдове на условиях Кишинёва, без учёта предыстории переговоров и заключённых ранее соглашений. Говоря об урегулировании, необходимо учесть, что не только власти, но и большинство населения на правом берегу Днестра решительно выступают против федерализации страны, так что перспектива подписания даже сильно урезанного "плана Козака" равна нулю. В Кишинёве растут реваншистские настроения, на митингах вновь появляются мастера слова, напоминающие оголтелых националистов конца 80-х. По сути, конфликт на Днестре не был исчерпан, он был лишь остановлен решительными действиями 14-й Российской Армии под командованием генерала Лебедя. Условием мира и стабильности являлось наличие зоны разграничения, контролируемой РФ, и переговорного процесса, который формально оставлял каждой стороне право не считать себя проигравшей. Ослабление позиций России в регионе и попытки понизить статус Приднестровья в переговорах могут вернуть ситуацию к состоянию на 1992 год.
Кремль в этом быстро раскручивающемся сюжете проявляет значительную задержку в реагировании. Челночно курсирующий между Молдавией и РФ посол по особым поручениям Сергей Губарев ограничивается общими заявлениями, одновременно пытаясь подтолкнуть стороны к переговорам. Не без настойчивости Кремля уже состоялись две встречи Игоря Додона и президента Приднестровья Вадима Красносельского. Эти встречи, проведённые без должной подготовки и за рамками переговорного формата, проходили в атмосфере плохо скрываемой напряжённости. По всей видимости, в Кремле слушают эхо собственной пропаганды и чрезмерно доверяют политтехнологам из Молдовы, поющим песни про "единый разделённый народ" и про то, что "на бытовом уровне трений нет". Однако попытки насильственно сближать берега, которые предпринимает Кремль, могут привести к совершенно не тем последствиям, на которые они рассчитаны.
Отсутствие встречных шагов со стороны Молдовы и использование механизмов блокады и делегетимации в отношении Приднестровья делают дальнейший прогресс переговоров в прежнем формате крайне маловероятным. К неформатным встречам это относится в ещё большей степени. Тем более, что Кремль в какой-то мере выступает как ангажированная сторона, продолжая оказывать поддержку Молдове путём открытия рынка для молдавских товаров, невзирая на блокадные меры Молдовы в отношении Приднестровья.
Ключевая роль в кремлёвском варианте урегулирования отводится Додону: он является фигурой, на которую Кремль хочет замкнуть весь процесс приднестровского урегулирования. Вместе с тем, позиции Додона в отношении Приднестровья удивительно быстро конвергируют к позициям правящего альянса. В частности, Додон недвусмысленно высказался в поддержку совместных молдо-украинских постов на границе Приднестровья и Украины. Таким образом, Кремль предлагает Приднестровью договариваться с молдавским чиновником, который ничего не решает в силу отсутствия полномочий, но всецело поддерживает курс на силовое принуждение Приднестровья к сдаче.
Может быть, Додон является политиком, на которого РФ может сделать прочную ставку на внутримолдавском поле, и который сможет обеспечить реализацию интересов Москвы в регионе? Но и с этим дела обстоят далеко не так гладко. Додон последовательно совершает действия, приводящие к утрате им доверия со стороны населения. Его шаги в поддержку правящего альянса, пользующегося рекордным народным антирейтингом, в конечном счёте могут стоить ему электората. Среди последних и самых резонансных инициатив Додона - выдвижение проекта новой избирательной системы, позволяющей правящему альянсу на долгие годы закрепить своё положение у власти, а социалистам сохранить за собой привычную им роль оппозиции. Эта инициатива встретила шквал критики со стороны не только его традиционных оппонентов, но и недавних соратников социалистов по протестам. Данный проект имеет ещё и ту особенность, что в нём предусматриваются места в парламенте для "представителей" Приднестровья. Найти пять-шесть человек с молдавским паспортом и левобережной пропиской для выполнения роли депутатов в парламенте Молдовы будет несложно. Это открывает пути для заключения соглашений с "Приднестровской стороной" в обход действующих властей региона, включая президента, Верховный совет и различные комиссии. Появление "депутатов от Приднестровья" может быть соломинкой, за которую готов ухватиться Кремль для окончательного "разрешения" приднестровского вопроса. Однако для реализации такого сценария в Молдове должны пройти парламентские выборы, которые намечены на осень 2018 года. В сложившихся же обстоятельствах путём усиления блокады Молдова на пару с Украиной могут лишить Кремль эффектной "победы" в Приднестровье, подменив её ультиматумом, переводящим ситуацию в бескомпромиссную сдачу позиций. Если же события пойдут по пути радикализации конфликта, то не исключено возобновление военных действий, что является для Кремля, пожалуй, самым неприемлемым вариантом.
Додон, на которого Кремль возлагал большие надежды, как на переговорщика с ЕС и проводника московских интересов в Молдове, оказался политиком, в крайней степени подверженным местной конъюнктуре. Если события продолжат развиваться в этом же направлении, то Молдова может лишиться того минимального российского влияния, которое там пока сохраняется. Вместо того, чтобы оперативно взяться за перезагрузку власти и заняться активной пропагандой урегулирования по федеративному варианту (хотя и не подходящему для Приднестровья, но устраивающему Кремль), Додон взялся за цементирование молдавского политического статус-кво и присоединился к антиприднестровской позиции кишинёвских властей. Понятно, что в таких условиях даже при всём желании Кремля подтолкнуть власти Приднестровья к каким-либо договорённостям с Молдовой, подталкивать их решительно некуда, а немногие возможности повлиять на Молдову РФ сама себе ограничила, не увязав дорожную карту восстановления экономических отношений с более принципиальными требованиями, в том числе по вопросу приднестровского урегулирования.
В этих условиях роль Приднестровского направления в общей картине событий возрастает, а ситуация требует от Кремля выйти за привычные рамки откладывания решений на послезавтра. Наличие в регионе большого числа российских граждан и официального военного присутствия не позволяет Кремлю устраниться, объявив происходящее "внутримолдавским делом", а актиное участие Украины в дестабилизации обстановки увязывает Приднестровское направление с тем комплексом задач, который встал перед Россией после событий весны 2014 года. Действия Москвы в отношении проблем в Приднестровье в ближайшее время станут маркером дальнейшего развития событий в гораздо большем, чем только молдавский, масштабе.
Статья на Политпрогнозе