воспоминания из детства
мне исполнялось 10 лет.
гостей не было. обычный семейный ужин. праздничный только.
это был первый раз, когда я пила из настоящего "взрослого" бокала.
они живы до сих пор - немного пузатые, покрытые тонкой резьбой, хрустальные винные бокалы на тонких ножках.
теперь, когда "находит", я пью из них сухое красное. один бокал всегда спрятан в книжном шкафу за Никитиным, Гаррисоном и Максименко.
а тогда это был газированый тархун.
я впервые распустила косы. волосы спадали ниже ягодиц. горела свеча. я рассматривала бокал на свет. зеленые искорки казались волшебными.
ночью я пробралась в комнату покойной прабабки, зажгла желтую свечку и рассматривала ее книги. одна мне понравилась больше всего. Томас Мэлори. Смерть Артура.
волосы остригли для плавания, книгу выбросили "по старости", тархуна долгое время не было в продаже. милая наивная девочка в процессе выживания эволюционировала до цепной суки.
но не смотря ни на что у меня сохранилось особое отношение к зеленому тархуну, желтым свечам и Мистериям Авалона.
гостей не было. обычный семейный ужин. праздничный только.
это был первый раз, когда я пила из настоящего "взрослого" бокала.
они живы до сих пор - немного пузатые, покрытые тонкой резьбой, хрустальные винные бокалы на тонких ножках.
теперь, когда "находит", я пью из них сухое красное. один бокал всегда спрятан в книжном шкафу за Никитиным, Гаррисоном и Максименко.
а тогда это был газированый тархун.
я впервые распустила косы. волосы спадали ниже ягодиц. горела свеча. я рассматривала бокал на свет. зеленые искорки казались волшебными.
ночью я пробралась в комнату покойной прабабки, зажгла желтую свечку и рассматривала ее книги. одна мне понравилась больше всего. Томас Мэлори. Смерть Артура.
волосы остригли для плавания, книгу выбросили "по старости", тархуна долгое время не было в продаже. милая наивная девочка в процессе выживания эволюционировала до цепной суки.
но не смотря ни на что у меня сохранилось особое отношение к зеленому тархуну, желтым свечам и Мистериям Авалона.