10 Декабря
В зимнюю субботу 10 декабря, когда в Петербурге впервые за зиму пошёл снег и через неделю после выборов в Государственную Думу, по всей стране прошли акции протеста против фальсификации этих самых выборов.
В 14:00 был назначен сбор у м. Площадь Восстания, затем шествие до Пионерской площади, где и должен был состояться митинг. Символ этой предновогодней революции- белая лента, белая гвоздика, белые шарфики- словом, белый цвет. Я осознала это, случайно надев на митинг крупные серьги и кольцо из белого перламутра.
Люди шли и шли от метро, мало на ком были белые ленты, ещё меньше несли гвоздики. О том, что протестующих и сочувствующих меньше, чем по умолчанию согласных, говорил уже тот факт, что наблюдателей была едва ли не больше, чем «белых», и у многих был вполне благополучный вид: чистые пальто, чистая обувь, профессиональная фототехника, горячий кофе в пластиковом стаканчике «Кофехауз».
Несколько «революционеров» заклеили губы скотчем- как символ того, что у них отняли голос. Происходило это действо на фоне установленной к Новому Году пластиковой ёлочки, людей, шедших с вокзала и на вокзал, из «Галереи» и в «Галерею». В целом, повторюсь, любопытных, ОМОНа и простых смертных, отправившихся на субботний шопинг, было куда больше, чем тех, кто глухо гудел «Путин-вор»(благо, было не слишком холодно). Мужчина из приоткрытого окна проезжающей мимо машины махнул белой ленточкой и гикнул «Мы против выборов!».. Я про себя добавила «Мы за Царя..».
Но самой горячей точкой должна была стать Пионерская площадь. Снова у вокзала- у Витебского,- то есть снова в водовороте чемоданов; гранитный плац был скользким от утоптанного мокрого снега, а свысока, как на несмышлёных пионеров, смотрел А.С. Грибоедов- трибуна расположилась у памятника. Грибоедова вместе с толпой окружил ОМОН, толпа окружила, опять же, ель, усатые троллейбусы медленно ползли по Загородному проспекту мимо машин ОМОНа.
Не знаю, как в других городах, а нашим ораторам не хватало горячности, красноречия, звонких слоганов, которые по-настоящему заводят толпу.
Ольга Курносова говорила высоким, срывающимся на холоде голосом- вместо «Это наш голос» толпа повторяла «Это наш ГОРОД»- что в петербургском контексте звучит щекотливо, а потом как-то неуверенно- «Мы с тобой, Москва!». Чувствуется, что наш город- город трёх революций, как-никак- если не хочет ещё одной, то как минимум ущемлён тем, что центр тяжести сместился на московскую Болотную площадь. Там, к слову, не было замечено имперского чёрно-жёлто-белого триколора, как у нас- что показывает, что в Петербурге бунтовала, по традиции, интеллигенция. Когда «несогласная» Курносова запустила в массы клич «Один- за всех, и все- за одного!»- мне на секунду представилось, что сейчас на ступенях Грибоедова в позе Медного Всадника явится Михаил Боярский в образе Д’Артаньяна(и с зенитовским шарфиком, конечно), но мушкетёра не было, вместо этого услышала раздражённое замечание со стороны «За кого «за одного»-то?»- и опять напрашивалось «Так за Царя…!».
Я, я там была, пиво не пила и слышала, как люди с белой лентой на груди(или на лбу, как хиппи) говорили «Да мне, в общем-то, пофигу..»- это что, доказывает провинциальность Петербурга или недостаточную агитацию «оппозиции»? А, может, народные массы не «прогрелись» ещё. Может, кипение назначено на март. Что придавало митингу аромат исторического события- так то, что были там и умудрённые анархической гласностью 90х старцы в мутных очках, и молодёжь, и парочки, и одинокие агитаторы с заклеенными скотчем ртами(весьма непродуктивный метод агитации, надо сказать). О том, кому сколько лет и кто в каком социальном статусе речь не шла вообще- в этом плане мы были все вместе. Не знаю, кто чего добился- когда я уходила, было ещё светло и ОМОНовские машины с решётками на окнах пустовали, но были переполнены ларьки с пирожками и горячим чаем/кофе.
Скоро Новый Год, и сколько останется несправедливости на дне выпитых нами бутылок- вопрос. Будет ли теплится огонёк и наращивать мускулы наш борец за демократию- или всё это окажется балаганом, за который накажут всех, а не только те тысячи, что были на площадях. Вспоминается фраза офицера Алексея Турбина из пьесы Булгакова «В балагане я не участвую»- правда, её окончание- «тем более, что за этот балаган совершенно бессмысленно заплатите своей кровью все вы!»- звучит слишком устрашающе. У нас не «цветная революция», как это взялись утверждать СМИ, поняв наконец, что игнор- это хуже. У нас не бастуют РЖД, у нас есть тепло и электричество, у нас даже автобусы ходят. Мы по умолчанию согласны, но напросились- на кнут или пряник, хотя, учитывая, чьё восшествие на престол предстоит праздновать в марте- на кнут.
В 14:00 был назначен сбор у м. Площадь Восстания, затем шествие до Пионерской площади, где и должен был состояться митинг. Символ этой предновогодней революции- белая лента, белая гвоздика, белые шарфики- словом, белый цвет. Я осознала это, случайно надев на митинг крупные серьги и кольцо из белого перламутра.
Люди шли и шли от метро, мало на ком были белые ленты, ещё меньше несли гвоздики. О том, что протестующих и сочувствующих меньше, чем по умолчанию согласных, говорил уже тот факт, что наблюдателей была едва ли не больше, чем «белых», и у многих был вполне благополучный вид: чистые пальто, чистая обувь, профессиональная фототехника, горячий кофе в пластиковом стаканчике «Кофехауз».
Несколько «революционеров» заклеили губы скотчем- как символ того, что у них отняли голос. Происходило это действо на фоне установленной к Новому Году пластиковой ёлочки, людей, шедших с вокзала и на вокзал, из «Галереи» и в «Галерею». В целом, повторюсь, любопытных, ОМОНа и простых смертных, отправившихся на субботний шопинг, было куда больше, чем тех, кто глухо гудел «Путин-вор»(благо, было не слишком холодно). Мужчина из приоткрытого окна проезжающей мимо машины махнул белой ленточкой и гикнул «Мы против выборов!».. Я про себя добавила «Мы за Царя..».
Но самой горячей точкой должна была стать Пионерская площадь. Снова у вокзала- у Витебского,- то есть снова в водовороте чемоданов; гранитный плац был скользким от утоптанного мокрого снега, а свысока, как на несмышлёных пионеров, смотрел А.С. Грибоедов- трибуна расположилась у памятника. Грибоедова вместе с толпой окружил ОМОН, толпа окружила, опять же, ель, усатые троллейбусы медленно ползли по Загородному проспекту мимо машин ОМОНа.
Не знаю, как в других городах, а нашим ораторам не хватало горячности, красноречия, звонких слоганов, которые по-настоящему заводят толпу.
Ольга Курносова говорила высоким, срывающимся на холоде голосом- вместо «Это наш голос» толпа повторяла «Это наш ГОРОД»- что в петербургском контексте звучит щекотливо, а потом как-то неуверенно- «Мы с тобой, Москва!». Чувствуется, что наш город- город трёх революций, как-никак- если не хочет ещё одной, то как минимум ущемлён тем, что центр тяжести сместился на московскую Болотную площадь. Там, к слову, не было замечено имперского чёрно-жёлто-белого триколора, как у нас- что показывает, что в Петербурге бунтовала, по традиции, интеллигенция. Когда «несогласная» Курносова запустила в массы клич «Один- за всех, и все- за одного!»- мне на секунду представилось, что сейчас на ступенях Грибоедова в позе Медного Всадника явится Михаил Боярский в образе Д’Артаньяна(и с зенитовским шарфиком, конечно), но мушкетёра не было, вместо этого услышала раздражённое замечание со стороны «За кого «за одного»-то?»- и опять напрашивалось «Так за Царя…!».
Я, я там была, пиво не пила и слышала, как люди с белой лентой на груди(или на лбу, как хиппи) говорили «Да мне, в общем-то, пофигу..»- это что, доказывает провинциальность Петербурга или недостаточную агитацию «оппозиции»? А, может, народные массы не «прогрелись» ещё. Может, кипение назначено на март. Что придавало митингу аромат исторического события- так то, что были там и умудрённые анархической гласностью 90х старцы в мутных очках, и молодёжь, и парочки, и одинокие агитаторы с заклеенными скотчем ртами(весьма непродуктивный метод агитации, надо сказать). О том, кому сколько лет и кто в каком социальном статусе речь не шла вообще- в этом плане мы были все вместе. Не знаю, кто чего добился- когда я уходила, было ещё светло и ОМОНовские машины с решётками на окнах пустовали, но были переполнены ларьки с пирожками и горячим чаем/кофе.
Скоро Новый Год, и сколько останется несправедливости на дне выпитых нами бутылок- вопрос. Будет ли теплится огонёк и наращивать мускулы наш борец за демократию- или всё это окажется балаганом, за который накажут всех, а не только те тысячи, что были на площадях. Вспоминается фраза офицера Алексея Турбина из пьесы Булгакова «В балагане я не участвую»- правда, её окончание- «тем более, что за этот балаган совершенно бессмысленно заплатите своей кровью все вы!»- звучит слишком устрашающе. У нас не «цветная революция», как это взялись утверждать СМИ, поняв наконец, что игнор- это хуже. У нас не бастуют РЖД, у нас есть тепло и электричество, у нас даже автобусы ходят. Мы по умолчанию согласны, но напросились- на кнут или пряник, хотя, учитывая, чьё восшествие на престол предстоит праздновать в марте- на кнут.