Россия в переводе с американского: американский поэт Джулиан Лоуэнфельд
Американский поэт Джулиан Лоуэнфельд ищет возможность приучить своих соотечественников слушать и слышать Пушкина. Как переводчик (он переводил также Ахматову, Цветаеву, Есенина) Джулиан часто приезжает в Россию. Как к американцам пришло желание оккупировать Уолл-стрит, можно ли сочетать успех и сострадание, почему в Москве невозможно смотреть телевизор, об этом наш разговор с ним.
<...>
Джулиан Лоуэнфельд: Америка по сути - страна шалопаев, Тома Сойера и Гека Финна. Молодость и культ резвости - наша старейшая традиция. У Пушкина в лицее после торжественной церемонии начинался бой снежками, вот это по-американски. Мы - хулиганы, неформальные, сразу садимся на пол. У нас нет никакого раболепства перед властью, будь то хоть сам Обама.
Мы, правда, сейчас тоже отчасти порабощены "корпоративной" культурой, но она не американская. И надоела нам. Огромные демонстрации в Нью-Йорке с лозунгами "Оккупируй Уолл-стрит!" - это манифестация принадлежности не к 1% придуманной корпоративной культуры, а к 99 - настоящей. Это протест американцев против "американщины".
<...>
Джулиан Лоуэнфельд: У нас сегодня у многих на слуху критика философа Уильяма Джеймса за слепое поклонение Америки "богине-сучке успеха". ("Моральная пустота рыхлость духа нашего - плод поклонения богине-сучке успеха".) Он же спрашивал: а как же сострадание?
Но он говорил это все не только американцам. Эти его слова уж точно и про ваше телевидение, и про ваших продюсеров, которые молятся пошлости.
В России, мне кажется, тоже сейчас молятся богине-сучке успеха. Включи телевизор - гейм-шоу, бесконечные розыгрыши призов. Где русское кино? Вы забыли Пушкина, Гоголя, Лермонтова, Булгакова? А если вспоминаете, то через странную призму. Я перевел "Маленькие трагедии", и мы решили провести в Нью-Йорке в центре Барышникова что-то вроде художественной читки. Спонсоры выписали МХАТовского режиссера. Я попросил его прислать список ролей. Открываю почту, и вижу - "первая проститутка", "вторая проститутка", "третья", "четвертая", "спящая", "пьяная", сутенер, вышибала, крупье казино, и лишь потом Альбер, Иван, Соломон, барон. Я говорю: "Как же так?" Режиссер: "Это мое виденье!" - "Но я-то хотел, чтобы в Нью-Йорке прозвучали на английском стихи Пушкина". Режиссер: "Это уже никому не интересно".Что интересно? Гамлет на мотоцикле, Офелия - лесбиянка, Софья ( "Горе от ума"), занимающаяся сексом на сцене.
" Маленькие трагедии" вышли в Нью-Йорке?
Джулиан Лоуэнфельд: Да. Правда, Сальери мне пришлось сыграть самому, потому что актер запил.
Российский?
Джулиан Лоуэнфельд: Американский. Осталось 8 дней, роль никто не успевал выучить, и мне пришлось выйти на сцену. Пушкин, конечно, имел успех! Как можно не принять Пушкина?! Мой папа, адвокат, даже прослезился.
Почему вы занялись переводами Пушкина?
Джулиан Лоуэнфельд: Я из семьи адвокатов. У нас за столом слова "юрисдикция", "приставы" и "процессуальный кодекс" звучат чаще, чем "передай соль" Но я оказался "белой вороной". Учась на втором или третьем курсе Гарварда адвокатским премудростям, однажды сентябрьским днем шел по улице и услышал песню на незнакомом языке. Это была "Молитва Франсуа Вийона" Булата Окуджавы. Я спросил у поющего, что это за язык.
Чем он вас остановил?
Джулиан Лоуэнфельд:
Теплотой и духовностью. В русском языке, например, нет слова "любови", как у французов. Зато есть гениальное разделение "правды" и "истины". И Христос, не "правда", а "Воистину" воскрес. У вас столько богатства внутри!
Мы не всегда умеем вывести его наружу.
Джулиан Лоуэнфельд: Я думаю, вам надо вернуться к Пушкину. Недаром же его называют "солнцем русской поэзии", столько в нем светлой, доброй, прозрачной энергии и веры.
Кстати, стихотворение Пушкина "Возрождение" ("Художник-варвар кистью сонной..."), по-моему, ставит лучший диагноз современному российскому ТВ. В России я первым делом выключаю телевизор, ничего невозможно смотреть больше 10 минут.
<...>
Мы сегодня ищем ответы на вопрос " Что означает быть русским? Что нас объединяет?" А что такое быть американцем? Что объединяет вас?
Джулиан Лоуэнфельд: Как ни странно, мы очень набожный народ. И стремление к счастью ( "Каждый имеет право стремиться к счастью" - одна из знаменитых фраз отцов-основателей Америки, определивших ее дух) у нас соседствует со стремлением к состраданию. Быть американцем в добром смысле слова - это действовать в стиле Дейла Карнеги - не критиковать друг друга, не быть резкими, относиться ко всему происходящему подобрее. В Америке много поклонников Дейла Карнеги, я один из них. Не так уж много смысла в жесткой и беспощадной критике.
А у нас, наверное, сочтут за пошлость цитату из Карнеги, он быстро сошел со сцены.
Джулиан Лоуэнфельд: Ну и что, давайте колоть друг друга? Вспомните тогда хоть Пушкина: "Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,/ Да брат мой от меня не примет осужденья..."
<...>
Источник: http://www.rg.ru/2012/01/13/louenfeld.html