Еще 2 репортажа Грэма - Луганск - 05.09.2014
Оригинал взят у hippy_end в Еще 2 репортажа Грэма - Луганск - 05.09.2014 - "Очень страшно. И привыкли"
Оба видео взяты с американского ресурса Youtube и соответственно признаны отвечающими общепринятым международным нормам информации, разрешенной к распространению
Еще два репортажа Грэма Филипса из Луганска, из которого в последнее время вообще было мало репортажей из-запроблем со связью. Они за 5 сентября 2014 года - день подписания Минского протокола - впрочем в них просто беседы Грэма с жителями Луганска - одна совсем короткая, после съемки пожара - результата обстрела, а вторая - длинная, с жителями дома, разрушенного снарядом
Итак - Грэм Филипс - Луганск - 5 сентября 2014 года
Пылает один из корпусов станции авто-техобслуживания - работают пожарные - впрочем рукава лежат на асфальте плоские -видно, решили, что тушить сейчас бесполезно - решают, как действовать - «Готовимся пока!» - ставят лестницу к соседней крыше - «Блять, а что она, техника, так е…шит» - «Товарищи зрители, расходитесь, бьют по Толпе! Расходитесь! Они наблюдают за этой х…ней! Да не надо вам, люди профессионалы, справятся»
Судя по столбу дыма, в сквере неподалеку от пожара Грэм обращается к двум проходящим женщинам: - «Как это жить под этим обстоятельством? Обстрелы, как этого?» - «Наверно уже привыкли» «Очень страшно. И привыкли». За детей страшно. За маленьких детей, которые только что родились в этой стране. И очень страшно за них» - «А кто по тебе стреляет?» - «Ну, естественно украинцы. Украинская хунта по нам стреляет. Пойдем» - берет за руку вторую женщину - «Спасибо» - уходят
«Вот, покажи» - подходит ополченец с автоматом и частью снаряда в руке - «А что это, Виталий? Объясните это» - «С Града» - на окраине города, неподалеку от жилых девятиэтажек выжженное место - над домами широко расстилается дым - он валит черными клубами откуда-то слева от домов, неподалеку, возможно, от той самой станции техобслуживания
И Грэм Филипс - Луганск - 5 сентября 2014 года - интервью с жителями разрушенного дома
Мужчина средних лет, в шортах: «Это вот наш автомобиль. Ну, просто, для интереса, - белый Дэо с выбитым лобовым стеклом. - Фотографируйте. Это вот крыша, - сплошные дыры навеса над машиной. - Это вот воронка от снаряда, - в полуметре от стены дома. - Вот отсюда можно фотографировать. Он уже взорвался…» - Грэм: «А когда это был?» - «А?» - «Когда это был?» - «Как что? - не понимает, акцент. - «Когда?» - «В полчетвертого. В 15-30 часы остановились, - показывает на дом. - Можешь сфотографировать часы. Счас покажу» - идет ко входу
Пожилой мужчина в очках: «Оттуда, может, снимете? -показывает рукой за дом. - Оттуда снимете?» - Грэм: «Хорошо» - заходит в дом -первая комната еще ничего - вторая, большая с разбитыми окнами, завалена штукатуркой - хозяин протягивает часы: «Вот. С праздником . С Днем Шахтера. - «Счас, чуть-чуть, знаете я. Снимите это» - хозяин подходит к стене, ставит часы на розетку: «Вот» - Грэм снимает: «А ты был дома, когда это произошло?» - «Все были дома»
«Объясните это, ну, что произошло? Как это было?» - «Ну, это было вообще молниеносно. Каждый находился в своей комнате. Родители в своей. Вот брат мой в своей находился. Я собирался выйти на улицу. И уже вижу, когда летят осколки, ну, стекла летят, - показывает руками в белых перчатках. - Мы ничего даже не успели среагировать. Т.е. не было… Ну, у нас здесь стреляют часто. Мы ничего не успели среагировать. Ну, так вот остались живы. Просто, без всякой реакции. Никаких подвалов, никаких убежищ, - жестикулирует. - Т.е. мгновенно, без всякого звука. Ну, мы думаем, что это Град был. Ну вот, - поднимает руки ладонями вверх. - Теперь можно загорать здесь»
«А объяснить твой первый реакции. Как ты первый узнал, что произошло? Как ты?...» - «Я глаза открыл. Ну, темно здесь конечно, и запах дыма, пороха и пыли, всё. Всё, больше… Ну, как, у человека нормального, мирного - это шок, - в комнате нет потолка - сверху - небо. - Потом начали делать перекличку. Кто жив? Ну, живы все, слава Богу. Все живы» - на груди у него крестик - Грэм: «Сколько живет здесь, в этом доме?» - «Здесь живет семья: мама, папа, брат и я. Все остальные наши жены и дети - это беженцы, они уехали. Мужское население:
Грэм: «А кто был здесь точно, когда это?» - «Был здесь я, - показывает рукой. - Мой брат, папа и мама. Вот, в этот момент. Вот, посмотрите на часах - вот, часы остановились, у них выпала батарейка» - «А кто вы считайт, кто выстреляет?» - «Кто стреляет? По нам стреляет национальная гвардия Украины. Я так считаю. Почему? Потому что я вам могу показать осколки. Сейчас, секунду. Одну секунду. Или пройдите сюда, - выходят на улицу, - .Вот, обратите внимание, - берет изогнутый кусок корпуса ракеты. - Вот, попрошу обратить внимание, это не считается… Давайте выйдем на свет, -идут к углу дома, выходят в сад. - Я думаю, что это не является кровлей крыши, да?
И счас я вам покажу еще» - отец «Вот они» - подает еще два аналогичных осколка - «Вот они. Все тут под номерами осколочки идут. 14-74» - «А кто вы по профессии?» - «Я по профессии? Экономист менеджер» - «А почему нацигвардия по мирным жителям стреляют?» - «Почему мы считает, что нацгвардия стреляет?» - «Почему они били мирных жителей?» - «Ну, мы смотрим телевидение…» - отец: «Смотрели телевидение, когда был свет, и вроде ж идет геноцид нашего народа» - «Прилетают украинские осколки. У ополченцев такого оружия пока нет»
«А как ваши ощущения за киевский власти?» - 2Мы за них не голосовали. Мы за них не голосовали. И мы не террористы, не сепаратисты, мы обычные люди. Вот, видите, -поднимает руки к отсутствующей крыше дома. - Покажите вот» - «А как ваши эмоции, когда вы посмотреть свой дом? Это, если вы не против, это красивый дом был?» - «Ну, дом как дом, - разводит руками. - Нормальный. Ну, а теперь с такой дыркой как можно здесь жить?» - отец, показывает: «Вот это ж вы понимаете, что снаряд влетел, коснулся здесь и вот сюда вот вошел. Вы видели дырку, да?
Вот это здесь угол сбил, зацепило, сработало, сюда вошла и взорвалась под землей. Это счастье. Что взорвалась под землей» - сын: «Вот я вам хочу сказать, почему мы считаем, что это стреляют украинские войска. Потому что как украинское правительство говорит, мы сепаратисты тут, мы террористы. Но вот эти Но вот эти сепаратисты, террористы с автоматами, - показывает на ополченца сопровождающего, - выдают нам почему-то гречневую кашу, нам выдают пайки сухие, какие-то консервы. Вот эти вот люди. Какой смысл им в нас стрелять? Я не знаю»
«А как вы относитесь к Украине сейчас, на данный момент?» - «Я к ней никак не отношусь. Я сейчас думаю, как нам выжить, как бы мир был здесь. Прекрасно отношусь. Только пусть не лупят, вот этого не делают» - показывает на дом - »А вы представь, что дальше Луганск будет еще Украиной или?..» - «Я/ не знаю, - качает головой. - Мне кажется, вряд ли здесь кто-то особо будет. Ну, есть люди, которые поддерживают» - отец: «Конечно есть. Они и наводят наверное эти все удары на нас» - сын: «Я не считаю. Мое мнение, что это бьют украинские войска либо национальная гвардия. Почему? Потому что, ну, ребята…» -качает головой
«А Порошенко, как ваш?..» - «Да мы за него не голосовали, за Порошенко, для меня…» - отец: «Мы против него» - сын: «Я лично ничего хорошего не хочу сказать за Януковича, но я за Порошенко не голосовал. Я не голосовал за Порошенко. У нас не было избирательных участков» - «А как твой план? Где бы вы, которые осталось, чтобы сделать сегодняшний день?» - «Я не знаю, - мотает головой. - Убрать для начала это всё. Слава Богу, что живы остались» - отец: «Остановить войну, сесть за стол переговоров и найти общий язык между Востоком и Западом. Единственный выход. Мы же не можем так. Кто-то там процветает и живет наживается.
Кому война, а кому мать родная. Кто там наживается? Олигархи наши. А мы здесь страдаем. Вот, - стучит осколками друг о друга. - Они куда деньги вкладывают. А мы…» - сын, держит рукой сбитую трубу у стены: «… вот от газа осталось - вот» - отец: «И мы еще вовремя перекрыли его» - «А кто могут вам помогает на данный момент?» - «Ну. Нам помогают, я не знаю, пришла гуманитарная помощь из России. Я вот сегодня, рады очень, получил на двух человек. На отца вот инвалида и на себя. Получил гуманитарную помощь. Вот, слава богу, теперь всё: 6 банок тушенки и 4 кг гречки мы будем кушать. А дальше…»
«А как вы относит Россия?» - «Ну, прекрасно. Мы русские» - отец: «Мы русские. Как мы можем относиться к России? Мы русские. Национальность - русские. Да. Как мы можем относиться к России? А Россия - это русские. Правильно?» - «Вы давно жил в это..?» - «Мы давно живем в Луганске, да» - отец: «Еще с Хрущевым вместе жили. И с Брежневым» - «А раньше как ваши ощущения за Украину. До этого война?» - «Да жили нормально. Каждый своим делом в принципе занимался. Ну, жили да и жили. Люди там занимались… Каждый занимается своим делом»
Отец: «Жили нормально. Не делили мы на Запад и Восток. Кому-то надо было это всё. Кому-то надо было» - сын: «Не нам» - отец: «Это не нам. Разделить. Натравить народ на народ. Запад на Восток» - «А сейчас?» - сын: «Я не знаю, счас показывают по телевизору - там на Украине тоже не очень хорошие дела творятся, я так понимаю. Призывают людей, которые сюда идут воевать. Ну, я конечно ничего хорошего не пожелаю людям тем, которые вот это сделали с нашим домом, - показывает на дом. - Мы его строили»
«Вы считаете, что люди в Киев понимают, что произошло здесь в Луганск?» - «Ну, я не знаю, мы смотрели новости последние…» - отец: «Они не хотят понимать. Они видимо не хотят» - сын: «Ну, я не знаю, мне кажется, что народ понемножку начинает уже понимать. В Европе начинают немножко понимать, мне кажется. Я смотрел российские каналы, там показывают, что и немцы, и англичане начинают что-то немножко доводить до них информацию нужную» - «А как ваше имя?» - «Меня зовут Игорь» - «Игорь, а вам… экономист и сейчас вы живет в обстоятельствах война?
«Да. Вот моя машина. Я не знаю, что дальше делать? Я человек не воинственный. Я воевать как бы не собираюсь пока никуда. Но вот так вот, - показывает на крышу. - Вот так это выглядит сейчас мой дом. Так выглядит сейчас моя машина. Покажите людям, кто это захочет посмотреть. - громко шумит убираемый в доме мусор: стекло, штукатурка. - За Порошенко мы не голосовали. Лично я. Нам его не представляли ни кандидатуру, ничего. Я лично к нему никаких претензий не предъявляю. И почему выспрашиваете, что я считаю, что это стреляет нацгвардия, ну, какой смысл людям, которые ходят вот…» -показывает в сторону ополченца
«Как вы относитесь к ополченцам?» - «Я отношусь нормально. Нормально. Я в принципе как говорится не оказываю никакого содействия, но большинство людей здесь уходят. Обычные люди. Те, которые уходят, идут в ополченцы. Но это кто к этому предрасположен. Я не предрасположен. Я экономист. Я работал и собираюсь работать дальше. Наверно, если там что-то получится дальше» - «Спасибо»
Оба видео взяты с американского ресурса Youtube и соответственно признаны отвечающими общепринятым международным нормам информации, разрешенной к распространению
Еще два репортажа Грэма Филипса из Луганска, из которого в последнее время вообще было мало репортажей из-запроблем со связью. Они за 5 сентября 2014 года - день подписания Минского протокола - впрочем в них просто беседы Грэма с жителями Луганска - одна совсем короткая, после съемки пожара - результата обстрела, а вторая - длинная, с жителями дома, разрушенного снарядом
Итак - Грэм Филипс - Луганск - 5 сентября 2014 года
Click to viewПылает один из корпусов станции авто-техобслуживания - работают пожарные - впрочем рукава лежат на асфальте плоские -видно, решили, что тушить сейчас бесполезно - решают, как действовать - «Готовимся пока!» - ставят лестницу к соседней крыше - «Блять, а что она, техника, так е…шит» - «Товарищи зрители, расходитесь, бьют по Толпе! Расходитесь! Они наблюдают за этой х…ней! Да не надо вам, люди профессионалы, справятся»
Судя по столбу дыма, в сквере неподалеку от пожара Грэм обращается к двум проходящим женщинам: - «Как это жить под этим обстоятельством? Обстрелы, как этого?» - «Наверно уже привыкли» «Очень страшно. И привыкли». За детей страшно. За маленьких детей, которые только что родились в этой стране. И очень страшно за них» - «А кто по тебе стреляет?» - «Ну, естественно украинцы. Украинская хунта по нам стреляет. Пойдем» - берет за руку вторую женщину - «Спасибо» - уходят
«Вот, покажи» - подходит ополченец с автоматом и частью снаряда в руке - «А что это, Виталий? Объясните это» - «С Града» - на окраине города, неподалеку от жилых девятиэтажек выжженное место - над домами широко расстилается дым - он валит черными клубами откуда-то слева от домов, неподалеку, возможно, от той самой станции техобслуживания
И Грэм Филипс - Луганск - 5 сентября 2014 года - интервью с жителями разрушенного дома
Мужчина средних лет, в шортах: «Это вот наш автомобиль. Ну, просто, для интереса, - белый Дэо с выбитым лобовым стеклом. - Фотографируйте. Это вот крыша, - сплошные дыры навеса над машиной. - Это вот воронка от снаряда, - в полуметре от стены дома. - Вот отсюда можно фотографировать. Он уже взорвался…» - Грэм: «А когда это был?» - «А?» - «Когда это был?» - «Как что? - не понимает, акцент. - «Когда?» - «В полчетвертого. В 15-30 часы остановились, - показывает на дом. - Можешь сфотографировать часы. Счас покажу» - идет ко входу
Пожилой мужчина в очках: «Оттуда, может, снимете? -показывает рукой за дом. - Оттуда снимете?» - Грэм: «Хорошо» - заходит в дом -первая комната еще ничего - вторая, большая с разбитыми окнами, завалена штукатуркой - хозяин протягивает часы: «Вот. С праздником . С Днем Шахтера. - «Счас, чуть-чуть, знаете я. Снимите это» - хозяин подходит к стене, ставит часы на розетку: «Вот» - Грэм снимает: «А ты был дома, когда это произошло?» - «Все были дома»
«Объясните это, ну, что произошло? Как это было?» - «Ну, это было вообще молниеносно. Каждый находился в своей комнате. Родители в своей. Вот брат мой в своей находился. Я собирался выйти на улицу. И уже вижу, когда летят осколки, ну, стекла летят, - показывает руками в белых перчатках. - Мы ничего даже не успели среагировать. Т.е. не было… Ну, у нас здесь стреляют часто. Мы ничего не успели среагировать. Ну, так вот остались живы. Просто, без всякой реакции. Никаких подвалов, никаких убежищ, - жестикулирует. - Т.е. мгновенно, без всякого звука. Ну, мы думаем, что это Град был. Ну вот, - поднимает руки ладонями вверх. - Теперь можно загорать здесь»
«А объяснить твой первый реакции. Как ты первый узнал, что произошло? Как ты?...» - «Я глаза открыл. Ну, темно здесь конечно, и запах дыма, пороха и пыли, всё. Всё, больше… Ну, как, у человека нормального, мирного - это шок, - в комнате нет потолка - сверху - небо. - Потом начали делать перекличку. Кто жив? Ну, живы все, слава Богу. Все живы» - на груди у него крестик - Грэм: «Сколько живет здесь, в этом доме?» - «Здесь живет семья: мама, папа, брат и я. Все остальные наши жены и дети - это беженцы, они уехали. Мужское население:
Грэм: «А кто был здесь точно, когда это?» - «Был здесь я, - показывает рукой. - Мой брат, папа и мама. Вот, в этот момент. Вот, посмотрите на часах - вот, часы остановились, у них выпала батарейка» - «А кто вы считайт, кто выстреляет?» - «Кто стреляет? По нам стреляет национальная гвардия Украины. Я так считаю. Почему? Потому что я вам могу показать осколки. Сейчас, секунду. Одну секунду. Или пройдите сюда, - выходят на улицу, - .Вот, обратите внимание, - берет изогнутый кусок корпуса ракеты. - Вот, попрошу обратить внимание, это не считается… Давайте выйдем на свет, -идут к углу дома, выходят в сад. - Я думаю, что это не является кровлей крыши, да?
И счас я вам покажу еще» - отец «Вот они» - подает еще два аналогичных осколка - «Вот они. Все тут под номерами осколочки идут. 14-74» - «А кто вы по профессии?» - «Я по профессии? Экономист менеджер» - «А почему нацигвардия по мирным жителям стреляют?» - «Почему мы считает, что нацгвардия стреляет?» - «Почему они били мирных жителей?» - «Ну, мы смотрим телевидение…» - отец: «Смотрели телевидение, когда был свет, и вроде ж идет геноцид нашего народа» - «Прилетают украинские осколки. У ополченцев такого оружия пока нет»
«А как ваши ощущения за киевский власти?» - 2Мы за них не голосовали. Мы за них не голосовали. И мы не террористы, не сепаратисты, мы обычные люди. Вот, видите, -поднимает руки к отсутствующей крыше дома. - Покажите вот» - «А как ваши эмоции, когда вы посмотреть свой дом? Это, если вы не против, это красивый дом был?» - «Ну, дом как дом, - разводит руками. - Нормальный. Ну, а теперь с такой дыркой как можно здесь жить?» - отец, показывает: «Вот это ж вы понимаете, что снаряд влетел, коснулся здесь и вот сюда вот вошел. Вы видели дырку, да?
Вот это здесь угол сбил, зацепило, сработало, сюда вошла и взорвалась под землей. Это счастье. Что взорвалась под землей» - сын: «Вот я вам хочу сказать, почему мы считаем, что это стреляют украинские войска. Потому что как украинское правительство говорит, мы сепаратисты тут, мы террористы. Но вот эти Но вот эти сепаратисты, террористы с автоматами, - показывает на ополченца сопровождающего, - выдают нам почему-то гречневую кашу, нам выдают пайки сухие, какие-то консервы. Вот эти вот люди. Какой смысл им в нас стрелять? Я не знаю»
«А как вы относитесь к Украине сейчас, на данный момент?» - «Я к ней никак не отношусь. Я сейчас думаю, как нам выжить, как бы мир был здесь. Прекрасно отношусь. Только пусть не лупят, вот этого не делают» - показывает на дом - »А вы представь, что дальше Луганск будет еще Украиной или?..» - «Я/ не знаю, - качает головой. - Мне кажется, вряд ли здесь кто-то особо будет. Ну, есть люди, которые поддерживают» - отец: «Конечно есть. Они и наводят наверное эти все удары на нас» - сын: «Я не считаю. Мое мнение, что это бьют украинские войска либо национальная гвардия. Почему? Потому что, ну, ребята…» -качает головой
«А Порошенко, как ваш?..» - «Да мы за него не голосовали, за Порошенко, для меня…» - отец: «Мы против него» - сын: «Я лично ничего хорошего не хочу сказать за Януковича, но я за Порошенко не голосовал. Я не голосовал за Порошенко. У нас не было избирательных участков» - «А как твой план? Где бы вы, которые осталось, чтобы сделать сегодняшний день?» - «Я не знаю, - мотает головой. - Убрать для начала это всё. Слава Богу, что живы остались» - отец: «Остановить войну, сесть за стол переговоров и найти общий язык между Востоком и Западом. Единственный выход. Мы же не можем так. Кто-то там процветает и живет наживается.
Кому война, а кому мать родная. Кто там наживается? Олигархи наши. А мы здесь страдаем. Вот, - стучит осколками друг о друга. - Они куда деньги вкладывают. А мы…» - сын, держит рукой сбитую трубу у стены: «… вот от газа осталось - вот» - отец: «И мы еще вовремя перекрыли его» - «А кто могут вам помогает на данный момент?» - «Ну. Нам помогают, я не знаю, пришла гуманитарная помощь из России. Я вот сегодня, рады очень, получил на двух человек. На отца вот инвалида и на себя. Получил гуманитарную помощь. Вот, слава богу, теперь всё: 6 банок тушенки и 4 кг гречки мы будем кушать. А дальше…»
«А как вы относит Россия?» - «Ну, прекрасно. Мы русские» - отец: «Мы русские. Как мы можем относиться к России? Мы русские. Национальность - русские. Да. Как мы можем относиться к России? А Россия - это русские. Правильно?» - «Вы давно жил в это..?» - «Мы давно живем в Луганске, да» - отец: «Еще с Хрущевым вместе жили. И с Брежневым» - «А раньше как ваши ощущения за Украину. До этого война?» - «Да жили нормально. Каждый своим делом в принципе занимался. Ну, жили да и жили. Люди там занимались… Каждый занимается своим делом»
Отец: «Жили нормально. Не делили мы на Запад и Восток. Кому-то надо было это всё. Кому-то надо было» - сын: «Не нам» - отец: «Это не нам. Разделить. Натравить народ на народ. Запад на Восток» - «А сейчас?» - сын: «Я не знаю, счас показывают по телевизору - там на Украине тоже не очень хорошие дела творятся, я так понимаю. Призывают людей, которые сюда идут воевать. Ну, я конечно ничего хорошего не пожелаю людям тем, которые вот это сделали с нашим домом, - показывает на дом. - Мы его строили»
«Вы считаете, что люди в Киев понимают, что произошло здесь в Луганск?» - «Ну, я не знаю, мы смотрели новости последние…» - отец: «Они не хотят понимать. Они видимо не хотят» - сын: «Ну, я не знаю, мне кажется, что народ понемножку начинает уже понимать. В Европе начинают немножко понимать, мне кажется. Я смотрел российские каналы, там показывают, что и немцы, и англичане начинают что-то немножко доводить до них информацию нужную» - «А как ваше имя?» - «Меня зовут Игорь» - «Игорь, а вам… экономист и сейчас вы живет в обстоятельствах война?
«Да. Вот моя машина. Я не знаю, что дальше делать? Я человек не воинственный. Я воевать как бы не собираюсь пока никуда. Но вот так вот, - показывает на крышу. - Вот так это выглядит сейчас мой дом. Так выглядит сейчас моя машина. Покажите людям, кто это захочет посмотреть. - громко шумит убираемый в доме мусор: стекло, штукатурка. - За Порошенко мы не голосовали. Лично я. Нам его не представляли ни кандидатуру, ничего. Я лично к нему никаких претензий не предъявляю. И почему выспрашиваете, что я считаю, что это стреляет нацгвардия, ну, какой смысл людям, которые ходят вот…» -показывает в сторону ополченца
«Как вы относитесь к ополченцам?» - «Я отношусь нормально. Нормально. Я в принципе как говорится не оказываю никакого содействия, но большинство людей здесь уходят. Обычные люди. Те, которые уходят, идут в ополченцы. Но это кто к этому предрасположен. Я не предрасположен. Я экономист. Я работал и собираюсь работать дальше. Наверно, если там что-то получится дальше» - «Спасибо»