Детали
Городские детали исчезают с невероятной скоростью. Вот они появились, вот они создали атмосферу, вот их выкинули, закрасили, разбили, уничтожили - и нет ничего.
На западе не принято ничего выбрасывать. Все ненужные городские детали поступят в продажу на блошиные рынки и антикварные лавки. Кто-нибудь их купит для украшения стены. А у нас все отдерут, покидают в грузовик и выкинут на свалку. И никто никогда ничего потом не найдет.
Поэтому у нас в антикварном номерной знак извозчика начала XX века стоит 15 000 долларов, а во Франции какой-нибудь - сто евро. Потому что эти номера там никто не уничтожал, они просто перешли в другую плоскость существования.
Вот свежий пример. Читатель прислал ссылку на картинку одесского угла, где собрались детали разных эпох, что уже редкость.
Приехал я на это место, но не сразу нашел его. Проехал мимо сначала. Детали создавали атмосферу. Их выкинули, закрасили, разбили, уничтожили - и нет ничего.
Именно поэтому во всех городах мира я фотографирую детали. Мне насрать на церкви и музеи, потому что их каждый день снимают по тысяче раз. Их реставрируют, изучают, запечатлевают и берегут. А детали в соседнем переулке не берегут, хотя они гораздо важнее. Потому что именно из деталей, а не из трех парадных зданий состоит жизнь.
На западе не принято ничего выбрасывать. Все ненужные городские детали поступят в продажу на блошиные рынки и антикварные лавки. Кто-нибудь их купит для украшения стены. А у нас все отдерут, покидают в грузовик и выкинут на свалку. И никто никогда ничего потом не найдет.
Поэтому у нас в антикварном номерной знак извозчика начала XX века стоит 15 000 долларов, а во Франции какой-нибудь - сто евро. Потому что эти номера там никто не уничтожал, они просто перешли в другую плоскость существования.
Вот свежий пример. Читатель прислал ссылку на картинку одесского угла, где собрались детали разных эпох, что уже редкость.
Приехал я на это место, но не сразу нашел его. Проехал мимо сначала. Детали создавали атмосферу. Их выкинули, закрасили, разбили, уничтожили - и нет ничего.
Именно поэтому во всех городах мира я фотографирую детали. Мне насрать на церкви и музеи, потому что их каждый день снимают по тысяче раз. Их реставрируют, изучают, запечатлевают и берегут. А детали в соседнем переулке не берегут, хотя они гораздо важнее. Потому что именно из деталей, а не из трех парадных зданий состоит жизнь.