(no subject)
Моя глубокая неспособность к актерству - мое антиактерство - завязано на моем желании сказать то, что я говорю, как можно быстрее и любые движения под взглядами окружающих - проделать как можно незаметнее. Актерство, в моем понимании - как раз-таки способность по-королевски распоряжаться временем. Отводить на свою речь столько времени, сколько считаешь нужным и даже с избытком - отсюда паузы, и игры с ритмом, и скоростью речи, и интонацией. И точно так же с движениями - раскованность их и свобода зависят от отношений человека со временем и пространством.
В конечном итоге все упирается в уверенность в себе - в некую презумпцию собственной интересности. Если уверен, что говоришь хорошо и смотреть на тебя приятно - можно и стихи в автобусе читать вслух, и степ станцевать на Ратушной площади.
У меня этой презумпции нет. Когда говорю, хочу договорить побыстрее, отсюда тихий голос, монотонность (экономлю!), неумение отстроить ритм. Когда двигаюсь - я хорошо двигаюсь, да и просто спокойно сижу-стою-занимаю любое положение в пространстве - когда не чувствую чужого внимания.
В конечном итоге все упирается в уверенность в себе - в некую презумпцию собственной интересности. Если уверен, что говоришь хорошо и смотреть на тебя приятно - можно и стихи в автобусе читать вслух, и степ станцевать на Ратушной площади.
У меня этой презумпции нет. Когда говорю, хочу договорить побыстрее, отсюда тихий голос, монотонность (экономлю!), неумение отстроить ритм. Когда двигаюсь - я хорошо двигаюсь, да и просто спокойно сижу-стою-занимаю любое положение в пространстве - когда не чувствую чужого внимания.