Не дай Бог! Но... "Предупрежден, значит, вооружен";. - "Возможна ли война с Америкой?" (часть 1)
Из каждого экономического кризиса самый простой для капитализма выход - война.
И никто не запретит экспертам и аналитикам оценивать военные угрозы в подобные периоды, тем более, что очередной кризис капитализма - на дворе.
Статья, которую представляю Вашему вниманию, очень серьезна.
По большому счету - это вызов. Потому что, за последние четверть века о войне между Россией и США не говорил никто.
И вот - слово сказано...
Валерий Алексеев в статье с вызывающим заголовком "Возможна ли война с Америкой?" пишет:
"Неудача очередной попытки сближения России и США летом 2013 г. привела к возобновлению дискуссии о будущем российско-американских отношений.
Среди политологов преобладают сдержанно-оптимистические оценки (по логике - «поссорились не в первый и не в последний раз»). И все-таки новый провал диалога Кремля и Белого дома вызывает тревогу.
Лидеры России и США обсуждают, по сути, те же проблемы, что и в конце 1980-х годов:
На мой взгляд, перманентная конфронтация между Москвой и Вашингтоном [1] вызвана не стереотипами холодной войны, а нарастанием реальных противоречий между ними.
Итогом этого процесса в ближайшие десять-пятнадцать лет может с большой долей вероятности стать российско-американский военный конфликт.
Данный прогноз, разумеется, гипотетичен. Однако на протяжении двадцати лет стороны лишь увеличивали вероятность его реализации.
Обновленная конфронтация
Современный мировой порядок, сложившийся в ходе Второй мировой войны, был изначально англосаксонским проектом.
Основные его положения были определены в рамках Атлантической хартии 1941 г.
Советская дипломатия до середины 1942 г. вела переговоры с кабинетом Уинстона Черчилля о том, не направлены ли ее положения против СССР.
Только в июне 1942 г. Кремль согласился с предложенной президентом Франклином Рузвельтом концепцией «трех полицейских», согласно которой ведущую роль в послевоенном мире должны были играть США, Великобритания и СССР. Достижение компромисса позволило союзникам в 1943-1944 гг. сформировать основы Ялтинско-Потсдамского порядка.
Первая трансформация мирового порядка произошла в середине 1950-х годов, когда СССР и США совместными усилиями демонтировали Британскую и Французскую империи. Именно с этого времени мировой порядок стал по-настоящему биполярным: его основу составляло соперничество двух сверхдержав, выстраивавших отношения друг с другом на основе модели взаимного гарантированного уничтожения и предельной идеологической конфронтации [2].
Риск прямого столкновения СССР и США оставался после 1962 г. минимальным.
У сторон присутствовал хронический дефицит причин для начала войны, а главное - дефицит технических возможностей для оккупации территории оппонента. Ни в советском, ни в американском руководстве не было политиков-фанатиков, готовых рискнуть всем ради победы в «войне-армагеддоне».
Между сверхдержавами не было споров вокруг территорий, где их интересы могли бы столкнуться по сценарию 1914 г. [3].
Вторая трансформация миропорядка пришлась на конец 1980-х годов.
Политика перестройки завершилась демонтажем социалистического содружества и СССР. Однако базовые принципы Ялтинско-Потсдамского порядка сохранились в виде:
Ни одна из ядерных держав «второго плана», включая Китай, не обладает средствами, позволяющими уничтожить стратегический потенциал России и США [4].
Не изменилась и структура мирового управления.
Международно-политических документов, фиксирующих расклад сил после окончания холодной войны, принято не было.
Ведущая роль по-прежнему принадлежит ООН, точнее - Совету Безопасности ООН. Состав постоянных членов СБ ограничен державами-победительницами, что завязывает легитимность современного мирового порядка на итоги Второй мировой войны.
В эту логику вписывается и сохранение державами-победительницами ограничений суверенитета Германии и Японии.
На этом фоне США в 1990 г. заявили о намерении создать новый мировой порядок.
Достижение этой цели возможно при наличии трех условий:
Во-первых, советский военный потенциал не был демонтирован по образцу Германии и Японии после Второй мировой войны. Российская Федерация остается единственной страной, способной технически уничтожить США и вести с ними войну на базе сопоставимых видов вооружений.
Во-вторых, Россия как постоянный член СБ ООН обладает возможностью блокировать решения американцев.
В-третьих, Россия недвусмысленно заявила о непризнании американского лидерства. Идеологической формой его отрицания стала концепция многополярного мира, провозглашенная Москвой и Пекином в 1997 г.
В-четвертых, Россия выступает инициатором формальных и неформальных коалиций, призванных блокировать политику США. В большинстве международных кризисов Москва пыталась противопоставить линии Белого дома политику Франции, Германии, КНР. Подписание российско-китайского «Большого договора» 2001 г. доказало, что подобные коалиции могут принимать практическое воплощение.
В-пятых, Россия проводит независимую от США коммерческую политику в области экспорта военных технологий. Она выступает донором технологий для стран, желающих создать силовые потенциалы с целью противодействия Вашингтону.
Американцы вынуждены мириться с подобной ситуацией, осознавая, что средств для наказания России у них пока немного. (Речь идет о реальном наказании, а не булавочных уколах вроде введения санкций против российских компаний или заявлений о нарушениях прав человека в России). Но без решения «российской проблемы» американский проект глобального мира обречен на пробуксовку.
Интересы США
Еще в 1948 г. администрация Гарри Трумэна определила основную цель в отношениях с Советским Союзом как снижение советского военного потенциала до безопасного для США уровня [5].
После окончания «холодной войны» Вашингтон подтвердил этот тезис. 12 мая 1989 г. президент Джордж Буш-старший указал, что демократические реформы в СССР неотделимы от процесса разоружения.
Положение о необходимости снижения военного потенциала Советского Союза было зафиксировано в Стратегии национальной безопасности США 1991 г..
Важнейшим достижением в Белом доме считали принятие в 1989 г. Вайомингского компромисса - новых правил ведения стратегического диалога.
Дальнейшие уступки руководство США связывало с поддержкой центробежных сил внутри СССР.
Администрации Дж. Буша-старшего и У. Клинтона поддерживали Бориса Ельцина во время внутриполитических кризисов 1991-1993 гг. [6] в обмен на уступки в стратегической сфере: от соглашения ВОУ-НОУ до остановки реакторов, нарабатывавших оружейный плутоний.
Важной уступкой Кремля считалось подписание Договора СНВ-2 (1993 г.), предполагавшего ликвидацию тяжелых межконтинентальных баллистических ракет (МБР).
По мере укрепления власти Б. Ельцина Кремль был все меньше готов следовать невыгодным для него обязательствам.
Переломным моментом стал, по-видимому, визит президента России в Вашингтон 27 сентября 1994 г., в ходе которого он заявил, что из-за позиции Государственной Думы ратификация СНВ-2 откладывается на неопределенный срок.
К концу 1994 г. администрация У. Клинтона осознала, что задачу разоружения России быстро решить не удастся. С этого момента российский режим стал для Вашингтона враждебным.
Примерно с осени 1994 г. американские эксперты стали говорить о «провале демократического транзита» в России и об установлении в ней «неоцарского» («неоимперского») режима.
В 2000-х годах ситуация усугубилась.
Рост враждебности в российско-американских отношениях не был связан с внутренней политикой Владимира Путина: для реализации собственных целей Вашингтон регулярно сотрудничал с режимами, намного более авторитарными, чем «путинская Россия».
Дело было в том, что Кремль отверг все попытки США начать переговоры о радикальном сокращении стратегических потенциалов на американских условиях.
Москва стала добиваться пересмотра Вайомингского компромисса, что частично было сделано в рамках Договора СНВ-3 (2010 г.). Американцев также беспокоила философия российского президента, нашедшая отражение в его Мюнхенской речи 10 февраля 2007 г.: В. Путин заявил о возможности военного противодействия недружественным шагам Вашингтона.
С середины 1990-х годов США начали отрабатывать новые методы воздействия на российскую политическую систему:
Американские эксперты обсуждали потенциально опасные для России проблемы:
В практической политике Соединенные Штаты отрабатывали схемы принудительного разоружения «опасных режимов».
Первым прецедентом стал Ирак, где США и их союзники провели в 2003 г. военную операцию под лозунгом изъятия химического и биологического оружия у режима Саддама Хусейна.
Следующим прецедентом становится Иран, от которого американцы требуют свернуть программу обогащения урана. В случае успеха это будет означать пересмотр ДНЯО, по условиям которого право на наличие атомной энергетики имеют все неядерные государства.
Перспективной целью выступает разоружение КНДР, от которой Вашингтон добивается ликвидации ядерных боезарядов и мощностей по обогащению плутония под контролем МАГАТЭ или комиссии «пяти держав».
От Пакистана американцы требуют введения системы совместного с ними управления его ядерным потенциалом.
Особым прецедентом выступает Сирия, где отрабатывается сценарий экстренного вмешательства «международного сообщества» во внутренний конфликт, в котором «опасное правительство» предположительно применило ОМП.
После разоружения еще двух-трех стран (например, Индии и Бразилии) одна из подобных схем будет, видимо, применена и к России.
Теоретически здесь возможны два варианта.
Первый: арест крупных политических деятелей России и организация над ними международного трибунала по обвинению в «геноциде» чеченцев, грузин или черкесов (нужное подчеркнуть) с одновременной постановкой вопроса о праве подобного режима иметь такое количество ядерного оружия.
Второй: навязывание более лояльному правительству России соглашения об ускоренном сокращении ядерного оружия с предоставлением американским инспекторам доступа на российские ядерные объекты.
Беспрецедентно жесткая реакция Белого дома на возвращение в Кремль В. Путина была вызвана двумя причинами.
Во-первых, В. Путин рассматривается американской элитой как фигура, не склонная к уступкам в вопросах разоружения.
Во-вторых, американцы зимой 2012 г. осознали, что никакое финансирование оппозиции не создаст на обозримую перспективу критической массы для изменения российского режима.
Ответом США стало ужесточение политики в разных формах: от демонстративного отказа президента Барака Обамы от встреч с его российским визави до принятия «Закона Магнитского», отрицающего легитимность части российской элиты.
Проблема в том, что Кремль, судя по принятию «Закона Димы Яковлева», готов использовать все средства для противодействия потенциально опасным действиям Вашингтона.
В такой ситуации у Соединенных Штатов появляется заинтересованность в поражении Кремля в региональном военном конфликте.
Судя по документам, Вашингтон не исключает военного вмешательства в конфликт России с кем-то из ее соседей.
Целями подобной локальной войны могут быть демонстративное «наказание» российского режима, демонстрация прочности лидерских позиций США и создание предпосылок для смены режима в России.
Апробацией такого варианта стала «пятидневная война» в августе 2008 г., в которую были фактически вовлечены США.
Продолжение
И никто не запретит экспертам и аналитикам оценивать военные угрозы в подобные периоды, тем более, что очередной кризис капитализма - на дворе.
Статья, которую представляю Вашему вниманию, очень серьезна.
- Во-первых, потому, что она публикуется не где-нибудь, а на ресурсе "Российского совета по международным делам" (РСМД) - относительно молодой нашей экспертной организации, в создании которой приняли участие ведущие специалисты по международным делам из самых разных политических лагерей, озаботившиеся судьбами России, - что наглядно демонстрирует абсолютно полифоничный состав РСМД.
- Во-вторых, что-то давно у нас не было разговоров о войне с США, все как-то успокоились - и вдруг такой концептуальный материал.
- В-третьих, если уж Россия стала (хочется это кому-то, либо не хочется) капиталистической страной, то война между капиталистами - как и доказала история Первой мировой войны - "дело житейское", в чем самая большая трагедия и состоит.
- совести (показательно, что это слово отсутствует в английском и французском языках, но присутствует в русском и немецком),
- тормозов,
- границ желаний ("Всё моё" сказало злато (с)...
- к эксплуатации,
- к власти,
- к насилию,
- к присвоению чужого,
- к прибыли, что = ограблению.
По большому счету - это вызов. Потому что, за последние четверть века о войне между Россией и США не говорил никто.
И вот - слово сказано...
Валерий Алексеев в статье с вызывающим заголовком "Возможна ли война с Америкой?" пишет:
"Неудача очередной попытки сближения России и США летом 2013 г. привела к возобновлению дискуссии о будущем российско-американских отношений.
Среди политологов преобладают сдержанно-оптимистические оценки (по логике - «поссорились не в первый и не в последний раз»). И все-таки новый провал диалога Кремля и Белого дома вызывает тревогу.
Лидеры России и США обсуждают, по сути, те же проблемы, что и в конце 1980-х годов:
- снижение накала конфронтационной риторики,
- возобновление переговоров по контролю над вооружениями,
- установление экономических контактов.
На мой взгляд, перманентная конфронтация между Москвой и Вашингтоном [1] вызвана не стереотипами холодной войны, а нарастанием реальных противоречий между ними.
Итогом этого процесса в ближайшие десять-пятнадцать лет может с большой долей вероятности стать российско-американский военный конфликт.
Данный прогноз, разумеется, гипотетичен. Однако на протяжении двадцати лет стороны лишь увеличивали вероятность его реализации.
Обновленная конфронтация
Современный мировой порядок, сложившийся в ходе Второй мировой войны, был изначально англосаксонским проектом.
Основные его положения были определены в рамках Атлантической хартии 1941 г.
Советская дипломатия до середины 1942 г. вела переговоры с кабинетом Уинстона Черчилля о том, не направлены ли ее положения против СССР.
Только в июне 1942 г. Кремль согласился с предложенной президентом Франклином Рузвельтом концепцией «трех полицейских», согласно которой ведущую роль в послевоенном мире должны были играть США, Великобритания и СССР. Достижение компромисса позволило союзникам в 1943-1944 гг. сформировать основы Ялтинско-Потсдамского порядка.
Первая трансформация мирового порядка произошла в середине 1950-х годов, когда СССР и США совместными усилиями демонтировали Британскую и Французскую империи. Именно с этого времени мировой порядок стал по-настоящему биполярным: его основу составляло соперничество двух сверхдержав, выстраивавших отношения друг с другом на основе модели взаимного гарантированного уничтожения и предельной идеологической конфронтации [2].
Риск прямого столкновения СССР и США оставался после 1962 г. минимальным.
У сторон присутствовал хронический дефицит причин для начала войны, а главное - дефицит технических возможностей для оккупации территории оппонента. Ни в советском, ни в американском руководстве не было политиков-фанатиков, готовых рискнуть всем ради победы в «войне-армагеддоне».
Между сверхдержавами не было споров вокруг территорий, где их интересы могли бы столкнуться по сценарию 1914 г. [3].
Вторая трансформация миропорядка пришлась на конец 1980-х годов.
Политика перестройки завершилась демонтажем социалистического содружества и СССР. Однако базовые принципы Ялтинско-Потсдамского порядка сохранились в виде:
- ракетно-ядерного паритета между Россией и США;
- количественного и качественного отрыва ядерных потенциалов России и США от остальных ядерных держав;
- монополии России и США на производство полного спектра вооружений;
- монополии России и США на проведение полного спектра научных исследований;
- действующего Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) 1968 г.
Ни одна из ядерных держав «второго плана», включая Китай, не обладает средствами, позволяющими уничтожить стратегический потенциал России и США [4].
Не изменилась и структура мирового управления.
Международно-политических документов, фиксирующих расклад сил после окончания холодной войны, принято не было.
Ведущая роль по-прежнему принадлежит ООН, точнее - Совету Безопасности ООН. Состав постоянных членов СБ ограничен державами-победительницами, что завязывает легитимность современного мирового порядка на итоги Второй мировой войны.
В эту логику вписывается и сохранение державами-победительницами ограничений суверенитета Германии и Японии.
На этом фоне США в 1990 г. заявили о намерении создать новый мировой порядок.
Достижение этой цели возможно при наличии трех условий:
- отсутствие у других стран силовых потенциалов, сопоставимых с потенциалом США;
- лишение других государств способности блокировать американские решения;
- признание легитимности порядка со стороны других государств.
Во-первых, советский военный потенциал не был демонтирован по образцу Германии и Японии после Второй мировой войны. Российская Федерация остается единственной страной, способной технически уничтожить США и вести с ними войну на базе сопоставимых видов вооружений.
Во-вторых, Россия как постоянный член СБ ООН обладает возможностью блокировать решения американцев.
В-третьих, Россия недвусмысленно заявила о непризнании американского лидерства. Идеологической формой его отрицания стала концепция многополярного мира, провозглашенная Москвой и Пекином в 1997 г.
В-четвертых, Россия выступает инициатором формальных и неформальных коалиций, призванных блокировать политику США. В большинстве международных кризисов Москва пыталась противопоставить линии Белого дома политику Франции, Германии, КНР. Подписание российско-китайского «Большого договора» 2001 г. доказало, что подобные коалиции могут принимать практическое воплощение.
В-пятых, Россия проводит независимую от США коммерческую политику в области экспорта военных технологий. Она выступает донором технологий для стран, желающих создать силовые потенциалы с целью противодействия Вашингтону.
Американцы вынуждены мириться с подобной ситуацией, осознавая, что средств для наказания России у них пока немного. (Речь идет о реальном наказании, а не булавочных уколах вроде введения санкций против российских компаний или заявлений о нарушениях прав человека в России). Но без решения «российской проблемы» американский проект глобального мира обречен на пробуксовку.
Интересы США
Еще в 1948 г. администрация Гарри Трумэна определила основную цель в отношениях с Советским Союзом как снижение советского военного потенциала до безопасного для США уровня [5].
После окончания «холодной войны» Вашингтон подтвердил этот тезис. 12 мая 1989 г. президент Джордж Буш-старший указал, что демократические реформы в СССР неотделимы от процесса разоружения.
Положение о необходимости снижения военного потенциала Советского Союза было зафиксировано в Стратегии национальной безопасности США 1991 г..
Важнейшим достижением в Белом доме считали принятие в 1989 г. Вайомингского компромисса - новых правил ведения стратегического диалога.
Дальнейшие уступки руководство США связывало с поддержкой центробежных сил внутри СССР.
Администрации Дж. Буша-старшего и У. Клинтона поддерживали Бориса Ельцина во время внутриполитических кризисов 1991-1993 гг. [6] в обмен на уступки в стратегической сфере: от соглашения ВОУ-НОУ до остановки реакторов, нарабатывавших оружейный плутоний.
Важной уступкой Кремля считалось подписание Договора СНВ-2 (1993 г.), предполагавшего ликвидацию тяжелых межконтинентальных баллистических ракет (МБР).
По мере укрепления власти Б. Ельцина Кремль был все меньше готов следовать невыгодным для него обязательствам.
Переломным моментом стал, по-видимому, визит президента России в Вашингтон 27 сентября 1994 г., в ходе которого он заявил, что из-за позиции Государственной Думы ратификация СНВ-2 откладывается на неопределенный срок.
К концу 1994 г. администрация У. Клинтона осознала, что задачу разоружения России быстро решить не удастся. С этого момента российский режим стал для Вашингтона враждебным.
Примерно с осени 1994 г. американские эксперты стали говорить о «провале демократического транзита» в России и об установлении в ней «неоцарского» («неоимперского») режима.
В 2000-х годах ситуация усугубилась.
Рост враждебности в российско-американских отношениях не был связан с внутренней политикой Владимира Путина: для реализации собственных целей Вашингтон регулярно сотрудничал с режимами, намного более авторитарными, чем «путинская Россия».
Дело было в том, что Кремль отверг все попытки США начать переговоры о радикальном сокращении стратегических потенциалов на американских условиях.
Москва стала добиваться пересмотра Вайомингского компромисса, что частично было сделано в рамках Договора СНВ-3 (2010 г.). Американцев также беспокоила философия российского президента, нашедшая отражение в его Мюнхенской речи 10 февраля 2007 г.: В. Путин заявил о возможности военного противодействия недружественным шагам Вашингтона.
С середины 1990-х годов США начали отрабатывать новые методы воздействия на российскую политическую систему:
- проведение арестов российских чиновников и бизнесменов по обвинению в «отмывании денег», хотя их преступления против США не были доказаны;
- создание в СМИ образа России как криминального и авторитарного государства, политика которого идет вразрез с интересами мирового сообщества;
- выдвижение обвинений в адрес России в энергетическом шантаже других государств;
- финансирование российской оппозиции с целью поиска лидеров, готовых в обмен на поддержку пойти на ускоренное сокращение стратегического потенциала России;
- изучение возможности поддержки сепаратистских тенденций в России [7].
Американские эксперты обсуждали потенциально опасные для России проблемы:
- «геноцид черкесов»,
- «депортация народа Северного Кавказа»,
- «неравноправное положение народов Севера» и т.п.
В практической политике Соединенные Штаты отрабатывали схемы принудительного разоружения «опасных режимов».
Первым прецедентом стал Ирак, где США и их союзники провели в 2003 г. военную операцию под лозунгом изъятия химического и биологического оружия у режима Саддама Хусейна.
Следующим прецедентом становится Иран, от которого американцы требуют свернуть программу обогащения урана. В случае успеха это будет означать пересмотр ДНЯО, по условиям которого право на наличие атомной энергетики имеют все неядерные государства.
Перспективной целью выступает разоружение КНДР, от которой Вашингтон добивается ликвидации ядерных боезарядов и мощностей по обогащению плутония под контролем МАГАТЭ или комиссии «пяти держав».
От Пакистана американцы требуют введения системы совместного с ними управления его ядерным потенциалом.
Особым прецедентом выступает Сирия, где отрабатывается сценарий экстренного вмешательства «международного сообщества» во внутренний конфликт, в котором «опасное правительство» предположительно применило ОМП.
После разоружения еще двух-трех стран (например, Индии и Бразилии) одна из подобных схем будет, видимо, применена и к России.
Теоретически здесь возможны два варианта.
Первый: арест крупных политических деятелей России и организация над ними международного трибунала по обвинению в «геноциде» чеченцев, грузин или черкесов (нужное подчеркнуть) с одновременной постановкой вопроса о праве подобного режима иметь такое количество ядерного оружия.
Второй: навязывание более лояльному правительству России соглашения об ускоренном сокращении ядерного оружия с предоставлением американским инспекторам доступа на российские ядерные объекты.
Беспрецедентно жесткая реакция Белого дома на возвращение в Кремль В. Путина была вызвана двумя причинами.
Во-первых, В. Путин рассматривается американской элитой как фигура, не склонная к уступкам в вопросах разоружения.
Во-вторых, американцы зимой 2012 г. осознали, что никакое финансирование оппозиции не создаст на обозримую перспективу критической массы для изменения российского режима.
Ответом США стало ужесточение политики в разных формах: от демонстративного отказа президента Барака Обамы от встреч с его российским визави до принятия «Закона Магнитского», отрицающего легитимность части российской элиты.
Проблема в том, что Кремль, судя по принятию «Закона Димы Яковлева», готов использовать все средства для противодействия потенциально опасным действиям Вашингтона.
В такой ситуации у Соединенных Штатов появляется заинтересованность в поражении Кремля в региональном военном конфликте.
Судя по документам, Вашингтон не исключает военного вмешательства в конфликт России с кем-то из ее соседей.
Целями подобной локальной войны могут быть демонстративное «наказание» российского режима, демонстрация прочности лидерских позиций США и создание предпосылок для смены режима в России.
Апробацией такого варианта стала «пятидневная война» в августе 2008 г., в которую были фактически вовлечены США.
Продолжение