Колчак и Куприн
По теме: Голос оттуда. 1919-1934, Из писем А. И. Куприна В. Е. Гущику, Жизнь и творчество B. Е. Гущика
2016-11-26 22:25
Оригинал взят у pyonerka в Колчак и Куприн
Угостил его Юденич коньяком,
И Куприн стал нам грозиться кулаком.
Осень 1919 г.
Вулкан антигуманизма взорвался. Лавина pro et contra в отношении фигуры Колчака ринулась затоплять Петербург и всю Россию. Повешенная по-воровски, скрытно, втихаря доска Колчаку с первых же мгновений вызвала в обществе сильнейшие споры, я бы даже сказала - войну. Вот и идет с обеих сторон информационная атака. На днях в ИТАР-ТАСС была проведена пресс-конференция, на которой Колчаку спели столько дифирамбов, что впору этому «герою» не доску открывать, а памятник. Ох, как много у меня есть что возразить говорившим. Но я хочу отодвинуть в сторону «трёп» историков. (Они не столько фактами оперировали, сколько интерпретировали отдельные факты). Я хочу возразить филологу - некоей Светлане Шешуновой, которую пригласили на этот разговор.
Да-да, на пресс-конференцию по поводу доски так называеморму «выдающемуся русскому офицеру, ученому и исследователю» пригласили вместо полярников, морских офицеров и ученых - филолога. Оказывается, обелять «героя» лучше всего не с помощью исторических фактов, а через литературу. В России этот прием очень хорошо работает. Потому что к слову писателей у нас прислушиваются. Оно весомо. Вот и берут на вооружение антисоветчики этот прием. Шешунова привела слова из статьи-некролога о Колчаке, который писатель Куприн написал в 1920 году, где он поет осанну кровавому адмиралу. Цену словам писателя Шешунова, наверняка, знает. Но предпочитает нам ее не демонстрировать. Ну, так я исправлю ее «оплошность».
Через год (в августе 1921 года) писатель жаловался своему близкому другу по Гатчине и ученику В. Е. Гущику: «Я только что и способен изрыгать публицистическую блевотину, перемешанную с желчью, кровью и бессильными не то слезами, не то соплями. Видели ли вы когда-нибудь, как лошадь подымают на пароход, на конце парового крана? Лишенная земли, она висит и плывет в воздухе, бессильная, сразу потерявшая всю красоту, со сведенными ногами, с опущенной тонкой головой… Это - я». Такова оценка Куприна своих «виршей» этого периода.
Куприн после призыва из запаса в 1917г. в форме поручика
Сам Куприн пишет: «В советских газетах нельзя было выудить ни словечка правды. Ничего мы не знали ни об Алексееве, ни о Корнилове, ни об операциях Деникина, ни о Колчаке». Откуда тогда такое восхищение Колчаком? Писатель Куприн в момент смерти Колчака находился в Эстонии, а через несколько месяцев и вовсе переместился в Париж. Из «парижей» можно писать что угодно. Тем паче, если тебя «обидели» большевики. Обида на Ильича состояла в том, что Ленин не бросился к ногам писателя, не стал поддерживать его в издании новой газеты (которыми был переполнен газетно-журнальный рынок того времени), а предложил писателю «задник» уже существующей газеты «Красный пахарь».
Обидевшись, Куприн пошел добровольцем на службу в белогвардейскую армию Юденича, где генерал Петр Краснов, будущий бригадефюрер СС, взял писателя на службу редактором армейской газеты «Приневский край». В своих воспоминаниях, в эмиграции, Куприн пишет: «Впоследствии я ближе узнал П.Н. Краснова, и воспоминания о нем у меня самые благодарные, почтительные и дружеские». Поэтому неудивительно, что и Колчаку он сочинил соответствующий панегирик. «Я пламенный бард С.-З. Армии», - говорил о себе Куприн. В одной из красноармейских газет осенью 1919 года печатались такие стишки: «Угостил его Юденич коньяком, И Куприн стал нам грозиться кулаком».
Куприны в Доме творчества Голицыно 1937г. СССР
Куприн как писатель мне нравится. Он написал много интересных и ярких повестей. Вспомним «Олесю» или «Поединок». А рассказ для детей «Белый пудель»? Великолепно! Но необходимо сделать оговорку: после бегства из России он не написал ничего стоящего. Предательство России отозвалось на творчестве. Помыкав горя на чужбине, «блудный сын» писатель Иван Куприн в 1937 году вернулся в СССР. В докладной записке советского полпреда во Франции В. П. Потёмкина на имя Н. И. Ежова от 12 октября 1936 года сообщается, что писатель Куприн «просится обратно в СССР. <…> Куприн едва ли способен написать что-нибудь, так как, насколько мне известно, болен и неработоспособен». Великое государство, которое Куприн в эмиграции постоянно называл Совдепией, умело прощать. И приняло своего вдоволь покуролесившего сына под своё крыло.
Антикоммунисты, яростно нападающие на Советскую Россию сейчас, как и в 1920-е годы, хотят одного: установления своей идеологии даже ценой смерти современной России. Неужели допустим? Неужели разрешим?
Верхняя иллюстрация: Дмитрий Белюкин. Белая Россия. Исход. 1992-1994 (фрагмент)
2016-11-26 22:25
Оригинал взят у pyonerka в Колчак и Куприн
Угостил его Юденич коньяком,
И Куприн стал нам грозиться кулаком.
Осень 1919 г.
Вулкан антигуманизма взорвался. Лавина pro et contra в отношении фигуры Колчака ринулась затоплять Петербург и всю Россию. Повешенная по-воровски, скрытно, втихаря доска Колчаку с первых же мгновений вызвала в обществе сильнейшие споры, я бы даже сказала - войну. Вот и идет с обеих сторон информационная атака. На днях в ИТАР-ТАСС была проведена пресс-конференция, на которой Колчаку спели столько дифирамбов, что впору этому «герою» не доску открывать, а памятник. Ох, как много у меня есть что возразить говорившим. Но я хочу отодвинуть в сторону «трёп» историков. (Они не столько фактами оперировали, сколько интерпретировали отдельные факты). Я хочу возразить филологу - некоей Светлане Шешуновой, которую пригласили на этот разговор.
Да-да, на пресс-конференцию по поводу доски так называеморму «выдающемуся русскому офицеру, ученому и исследователю» пригласили вместо полярников, морских офицеров и ученых - филолога. Оказывается, обелять «героя» лучше всего не с помощью исторических фактов, а через литературу. В России этот прием очень хорошо работает. Потому что к слову писателей у нас прислушиваются. Оно весомо. Вот и берут на вооружение антисоветчики этот прием. Шешунова привела слова из статьи-некролога о Колчаке, который писатель Куприн написал в 1920 году, где он поет осанну кровавому адмиралу. Цену словам писателя Шешунова, наверняка, знает. Но предпочитает нам ее не демонстрировать. Ну, так я исправлю ее «оплошность».
Через год (в августе 1921 года) писатель жаловался своему близкому другу по Гатчине и ученику В. Е. Гущику: «Я только что и способен изрыгать публицистическую блевотину, перемешанную с желчью, кровью и бессильными не то слезами, не то соплями. Видели ли вы когда-нибудь, как лошадь подымают на пароход, на конце парового крана? Лишенная земли, она висит и плывет в воздухе, бессильная, сразу потерявшая всю красоту, со сведенными ногами, с опущенной тонкой головой… Это - я». Такова оценка Куприна своих «виршей» этого периода.
Куприн после призыва из запаса в 1917г. в форме поручика
Сам Куприн пишет: «В советских газетах нельзя было выудить ни словечка правды. Ничего мы не знали ни об Алексееве, ни о Корнилове, ни об операциях Деникина, ни о Колчаке». Откуда тогда такое восхищение Колчаком? Писатель Куприн в момент смерти Колчака находился в Эстонии, а через несколько месяцев и вовсе переместился в Париж. Из «парижей» можно писать что угодно. Тем паче, если тебя «обидели» большевики. Обида на Ильича состояла в том, что Ленин не бросился к ногам писателя, не стал поддерживать его в издании новой газеты (которыми был переполнен газетно-журнальный рынок того времени), а предложил писателю «задник» уже существующей газеты «Красный пахарь».
Обидевшись, Куприн пошел добровольцем на службу в белогвардейскую армию Юденича, где генерал Петр Краснов, будущий бригадефюрер СС, взял писателя на службу редактором армейской газеты «Приневский край». В своих воспоминаниях, в эмиграции, Куприн пишет: «Впоследствии я ближе узнал П.Н. Краснова, и воспоминания о нем у меня самые благодарные, почтительные и дружеские». Поэтому неудивительно, что и Колчаку он сочинил соответствующий панегирик. «Я пламенный бард С.-З. Армии», - говорил о себе Куприн. В одной из красноармейских газет осенью 1919 года печатались такие стишки: «Угостил его Юденич коньяком, И Куприн стал нам грозиться кулаком».
Куприны в Доме творчества Голицыно 1937г. СССР
Куприн как писатель мне нравится. Он написал много интересных и ярких повестей. Вспомним «Олесю» или «Поединок». А рассказ для детей «Белый пудель»? Великолепно! Но необходимо сделать оговорку: после бегства из России он не написал ничего стоящего. Предательство России отозвалось на творчестве. Помыкав горя на чужбине, «блудный сын» писатель Иван Куприн в 1937 году вернулся в СССР. В докладной записке советского полпреда во Франции В. П. Потёмкина на имя Н. И. Ежова от 12 октября 1936 года сообщается, что писатель Куприн «просится обратно в СССР. <…> Куприн едва ли способен написать что-нибудь, так как, насколько мне известно, болен и неработоспособен». Великое государство, которое Куприн в эмиграции постоянно называл Совдепией, умело прощать. И приняло своего вдоволь покуролесившего сына под своё крыло.
Антикоммунисты, яростно нападающие на Советскую Россию сейчас, как и в 1920-е годы, хотят одного: установления своей идеологии даже ценой смерти современной России. Неужели допустим? Неужели разрешим?
Верхняя иллюстрация: Дмитрий Белюкин. Белая Россия. Исход. 1992-1994 (фрагмент)