Мелк
Известныйнюанс: в тоталитарном государстве автор сам редактирует себя, опасаясь ступить не в ногу, когда все идут в ногу. Ему невыносима мысль, что посторонние влезут в его дело кованым сапогом, и все самое дорогое растопчут на его глазах.
"Я сам! Я сам!". Он так, может, и не говорит, но так чувствует - лучше вмешаться самому, и, корежа, все-таки сделать это осмысленно.
И вот точно так, добровольно, редактирует себя барышня, вышедшая замуж - постепенно вычеркивая себя из себя, до полной и окончательной потери отдельной личности. "Я сама! Я сама!". И наперегонки сама с собой подлаживается под наступивший на нее чужой кованый сапог - лучше подредактировать себя самой,опережая неизбежное чужое вмешательство, все-таки это будет более щадящая операция:).
*
Порнушка основана на наличии у человека стадного чувства. Не будь стадность встроена в человека железно и неустранимо, порнушка была бы невозможна. А так - они там в книге или на экране трясут некими органами, ага, ну, тогда и мне охота потрясти. Загораюсь, глядя на чужой костер.
На том же стадном инстинкте основаны протесты. Потому и беспокоятся в первую очередь на предмет их массовости, потому ее и добиваются. Чтобы, увидев, как все вышли, индивид тоже захотел. И я!
*
Слова, которые выбирает автор, когда пишет книгу, зависят от его настроения в данный момент, состояния здоровья, от новостей, которые успели залететь к нему в голову с утра.
Будь всё другим - и слова были бы во многом другие, и даже продуманный до деталей сюжет сдвинулся бы с заранее выверенного маршрута, и пошел бы другим путем, а, может, и совсем другим.
Например, предсказанная на следующий день погода будет той, да не совсем той. Элемент неожиданности всегда срабатывает.
Чуть-чуть сдвинулось бы настроение Достоевского - дети набедокурили, жена закапризничала, дождь пошел - и братья Карамазовы заговорили бы чуть-чуть иначе, и цвет платья Грушеньки, возможно, изменился бы, и крики за стенами трактира усилились бы, или приглушились, и Митя меньше рвал страсть в клочья…
Интересно было бы написать чуть измененную копию «Карамазовых» - или любой другой известной книги - со сдвинутым немного в сторону описанием, с названием - «Достоевский пишет «Карамазовых» в другом настроении».
*
«Любовь бывает трех видов - кровью, сердцем и умом» Эти слова Есенина зафиксировала Ек. Эйгес, одна из его любимок периода 1919 -1920 гг. Они были им сказаны в личном разговоре с ней, о чем она и написала в воспоминаниях, опубликованных в "Новом мире".
Как это понять? Любовь умом - рассудочная. Она легче всего перенесет любые нестыковки. Человек сам себе, с помощью разума, объяснит, что не так, отчего не так, и почему все это надо срочно отбросить и забыть. И начать сначала - с другим человеком. И начнет, и никаких страданий.
С любовью сердцем дело обстоит похуже. С сердцем трудно договориться. Но есть вариант мгновенного спасения - отдать сердце другому человеку. Клин клином. И тут же все изменится к лучшему - старое поминай как звали, король умер, да здравствует новый король.
А что такое "любить кровью"? Самый плохой вариант. Кровью - тут не имеется в виду родовая принадлежность - а только то, что эманации чужого человека попадают в твою кровь, и носятся вместе с нею по твоему организму 24 часа в сутки, и с этим ничего нельзя поделать. Рассудок можно угворить, сердце подчинить, но кровь - это и есть ты сам. Как избавиться от того, что разносится с кровью, от того, что питает тебя, за счет чего ты живешь?
Переливание?... Но оно возможно разве что в медицине.
*
Чем меньше остается не разложенных карт в процессе раскладывания пасьянса, тем вернее он выйдет. Ему просто деваться некуда будет - все оставшиеся карты уже по определению соответствуют своим местам - потому они и остались, остальные все уже попали, куда надо, других просто нет.
Чем меньше остается лет впереди, тем так же вернее становятся суждения и поведение человека. Поначалу, от рождения, у него было слишком много вариантов выбора, и это путало, как путает пасьянс обилие карт. Но вот лет, как и карт - осталось по минимуму. Тут-то и начинают доходить самые простые вещи, которые многовариантность заслоняла, не давала разглядеть. Яснее становятся подводные камни жизни, залитые до того непрозрачной водой множественности выборов. И уже вернее делаешь каждый ход, все остальное испробовано и заняло свои места в прошлом. Все ходы становятся единственно возможными, других просто уже нет.
*
Перестали волновать светящиеся по вечерам окна. Уже не кажется, как раньше, что за ними волшебный мир, гармония, неведомые тебе, но такие привлекательные. Эээ, какая там гармония... За ними - все те же пустые страсти, и телевизор талдычит то же, что и за всеми другими окнами.
Перестали волновать незнакомые люди, уже не кажется, что в каждом - мир, гармония, несвойственные тебе самому, и другой человек лучше, счастливей, понятливей тебя. Первая же фраза выдает соблазнительного, пока молчал, незнакомца с головой - стандартно, ограниченно, предсказуемо...
Ошибиться - радость и счастливое удивление.
*
Еще недавно рождались некрасивые дети. На снимках из прошлого века много неуклюжих фигурок, нестандартных лиц.
А вот сейчас - пошли красивенькие сплошняком. Девочки-куколки, фигурки журнальные, одеты изумительно. Да и мальчики с виду умненькие, быстро что-то трещат, быстро соображают, одеты-подстрижены под единую моду. Смотришь, и любуешься. В речь, правда, лучше не вслушиваться, но внешне все замечательные.
*
У него две лупы: одна безмерно преувеличивает заслуги свои и своих, другая так же безмерно преуменьшает заслуги чужих. Он пользуется обеими лупами вовсю, но, если ему об этом сказать - очень удивится. Они настолько органичны для него, и так давно, что он их совершенно не замечает.
*
Ум - это когда можешь отмотать события назад - от настоящего времени к истоку, и верно определить этот исток. А потом мысленно продлить эти же события вперед, к устью, и, близко к истине, предположить, что будет дальше. Человек неумный ни в жисть с этим не справится. Он блуждает в потемках.
*
Если воспринимаешь только одно мнение - свое, если любишь только то, что любишь сам - ничего не остается, как лепить другого человека под себя. Сначала сделаешь одну, другую вмятину - попробуешь, поддается ли. Поддается! Ну, тогда уже начинаешь разминать как следует. И вот уже - любое твое слово для нее истина в последней инстанции - хорошо идет. Погрузи ее по бровки в свои дела, пусть с ними возится, привыкает. На первых порах возможно отторжение, не смущайся, дави, она уже привыкла, и сама хочет оскульптуриться под тебя. Вне скульптора у нее облик среднестатистический. И только Пигмалион может сообщить ей индивидуальность. Да, свою собственную, пигмалионскую, но все равно ведь это индивидуальность.
У тебя идеи, мании - исключительно твои собственные. Надо сделать так, чтобы она их переняла. Дави, создавай второго себя, только в юбке. Приятно будет находиться в таком обществе - нигде не жмет, не царапает - прилегает как раз по твоему контуру.
Совсем перестала брыкаться? Отлично. Теперь давай, втрави ее в свою совсем уж индивидуальную манию - в любовь к мистическим нечеткостям. Заставь и ее их умножать с помощью подобий - пусть поживет пару лет внутри твоего мозга, утыканного шизюминками, как сладкая булочка. Совсем ручной станет. Смотри, от нее уже совсем ничего не осталось - рядом с тобой находишься уже полностью ты сам - только в дамском облике. Congratulations!
Можешь сделать рожу, подпрыгнуть, плюнуть - она все за тобой повторит. Ты молодец!
Но иногда скучно, да? Хочется сопротивления, упругости под рукой, чтобы отдавало в плечо, как ружье - противоположностью. А тут только рыхлая вата - погружайся, сколько хочешь, слова поперечного не услышишь. Ладно, не смущайся, это издержки. Зато, большей частью - какой комфорт!..
Правило простое: если не можешь в силу возраста сделать так, чтобы она не вылезала из беременностей, родов и вскармливаний, осемени ее своими идеями и маниями. Пусть не вылезает из них, это так же продуктивно, как роды нон-стоп - работает на тебя. Твои друзья - пусть станут ее друзьями, твои недруги - ее недругами, твои пристрастия - ее пристрастиями, твои ошибки - ее ошибками. Да тебя ли учить! Она уже давно приняла форму твоей ноги, а сейчас ты еще и притопнул, окончательно подгоняя башмак под себя, и смотри - она только рада! Успех, конечно, успех! И впредь тебе того же…
*
Перечитываешь книжку, пересматриваешь фильм. Не подряд, а только то, что нравится. Когда-нибудь, можно будет включить свою жизнь и пересмотреть с любого места, любым куском. Это наверняка, это неизбежно - такое изобретение просто напрашивается.
*
Да что ж я столько прожил, а так ничего и не понял в этой жизни? - сокрушается некий массовый человек.
Не стоит огорчаться - потому, что в этой жизни заведомо ничего невозможно понять. Но засчитана будет сама попытка это сделать:).
"Я сам! Я сам!". Он так, может, и не говорит, но так чувствует - лучше вмешаться самому, и, корежа, все-таки сделать это осмысленно.
И вот точно так, добровольно, редактирует себя барышня, вышедшая замуж - постепенно вычеркивая себя из себя, до полной и окончательной потери отдельной личности. "Я сама! Я сама!". И наперегонки сама с собой подлаживается под наступивший на нее чужой кованый сапог - лучше подредактировать себя самой,опережая неизбежное чужое вмешательство, все-таки это будет более щадящая операция:).
*
Порнушка основана на наличии у человека стадного чувства. Не будь стадность встроена в человека железно и неустранимо, порнушка была бы невозможна. А так - они там в книге или на экране трясут некими органами, ага, ну, тогда и мне охота потрясти. Загораюсь, глядя на чужой костер.
На том же стадном инстинкте основаны протесты. Потому и беспокоятся в первую очередь на предмет их массовости, потому ее и добиваются. Чтобы, увидев, как все вышли, индивид тоже захотел. И я!
*
Слова, которые выбирает автор, когда пишет книгу, зависят от его настроения в данный момент, состояния здоровья, от новостей, которые успели залететь к нему в голову с утра.
Будь всё другим - и слова были бы во многом другие, и даже продуманный до деталей сюжет сдвинулся бы с заранее выверенного маршрута, и пошел бы другим путем, а, может, и совсем другим.
Например, предсказанная на следующий день погода будет той, да не совсем той. Элемент неожиданности всегда срабатывает.
Чуть-чуть сдвинулось бы настроение Достоевского - дети набедокурили, жена закапризничала, дождь пошел - и братья Карамазовы заговорили бы чуть-чуть иначе, и цвет платья Грушеньки, возможно, изменился бы, и крики за стенами трактира усилились бы, или приглушились, и Митя меньше рвал страсть в клочья…
Интересно было бы написать чуть измененную копию «Карамазовых» - или любой другой известной книги - со сдвинутым немного в сторону описанием, с названием - «Достоевский пишет «Карамазовых» в другом настроении».
*
«Любовь бывает трех видов - кровью, сердцем и умом» Эти слова Есенина зафиксировала Ек. Эйгес, одна из его любимок периода 1919 -1920 гг. Они были им сказаны в личном разговоре с ней, о чем она и написала в воспоминаниях, опубликованных в "Новом мире".
Как это понять? Любовь умом - рассудочная. Она легче всего перенесет любые нестыковки. Человек сам себе, с помощью разума, объяснит, что не так, отчего не так, и почему все это надо срочно отбросить и забыть. И начать сначала - с другим человеком. И начнет, и никаких страданий.
С любовью сердцем дело обстоит похуже. С сердцем трудно договориться. Но есть вариант мгновенного спасения - отдать сердце другому человеку. Клин клином. И тут же все изменится к лучшему - старое поминай как звали, король умер, да здравствует новый король.
А что такое "любить кровью"? Самый плохой вариант. Кровью - тут не имеется в виду родовая принадлежность - а только то, что эманации чужого человека попадают в твою кровь, и носятся вместе с нею по твоему организму 24 часа в сутки, и с этим ничего нельзя поделать. Рассудок можно угворить, сердце подчинить, но кровь - это и есть ты сам. Как избавиться от того, что разносится с кровью, от того, что питает тебя, за счет чего ты живешь?
Переливание?... Но оно возможно разве что в медицине.
*
Чем меньше остается не разложенных карт в процессе раскладывания пасьянса, тем вернее он выйдет. Ему просто деваться некуда будет - все оставшиеся карты уже по определению соответствуют своим местам - потому они и остались, остальные все уже попали, куда надо, других просто нет.
Чем меньше остается лет впереди, тем так же вернее становятся суждения и поведение человека. Поначалу, от рождения, у него было слишком много вариантов выбора, и это путало, как путает пасьянс обилие карт. Но вот лет, как и карт - осталось по минимуму. Тут-то и начинают доходить самые простые вещи, которые многовариантность заслоняла, не давала разглядеть. Яснее становятся подводные камни жизни, залитые до того непрозрачной водой множественности выборов. И уже вернее делаешь каждый ход, все остальное испробовано и заняло свои места в прошлом. Все ходы становятся единственно возможными, других просто уже нет.
*
Перестали волновать светящиеся по вечерам окна. Уже не кажется, как раньше, что за ними волшебный мир, гармония, неведомые тебе, но такие привлекательные. Эээ, какая там гармония... За ними - все те же пустые страсти, и телевизор талдычит то же, что и за всеми другими окнами.
Перестали волновать незнакомые люди, уже не кажется, что в каждом - мир, гармония, несвойственные тебе самому, и другой человек лучше, счастливей, понятливей тебя. Первая же фраза выдает соблазнительного, пока молчал, незнакомца с головой - стандартно, ограниченно, предсказуемо...
Ошибиться - радость и счастливое удивление.
*
Еще недавно рождались некрасивые дети. На снимках из прошлого века много неуклюжих фигурок, нестандартных лиц.
А вот сейчас - пошли красивенькие сплошняком. Девочки-куколки, фигурки журнальные, одеты изумительно. Да и мальчики с виду умненькие, быстро что-то трещат, быстро соображают, одеты-подстрижены под единую моду. Смотришь, и любуешься. В речь, правда, лучше не вслушиваться, но внешне все замечательные.
*
У него две лупы: одна безмерно преувеличивает заслуги свои и своих, другая так же безмерно преуменьшает заслуги чужих. Он пользуется обеими лупами вовсю, но, если ему об этом сказать - очень удивится. Они настолько органичны для него, и так давно, что он их совершенно не замечает.
*
Ум - это когда можешь отмотать события назад - от настоящего времени к истоку, и верно определить этот исток. А потом мысленно продлить эти же события вперед, к устью, и, близко к истине, предположить, что будет дальше. Человек неумный ни в жисть с этим не справится. Он блуждает в потемках.
*
Если воспринимаешь только одно мнение - свое, если любишь только то, что любишь сам - ничего не остается, как лепить другого человека под себя. Сначала сделаешь одну, другую вмятину - попробуешь, поддается ли. Поддается! Ну, тогда уже начинаешь разминать как следует. И вот уже - любое твое слово для нее истина в последней инстанции - хорошо идет. Погрузи ее по бровки в свои дела, пусть с ними возится, привыкает. На первых порах возможно отторжение, не смущайся, дави, она уже привыкла, и сама хочет оскульптуриться под тебя. Вне скульптора у нее облик среднестатистический. И только Пигмалион может сообщить ей индивидуальность. Да, свою собственную, пигмалионскую, но все равно ведь это индивидуальность.
У тебя идеи, мании - исключительно твои собственные. Надо сделать так, чтобы она их переняла. Дави, создавай второго себя, только в юбке. Приятно будет находиться в таком обществе - нигде не жмет, не царапает - прилегает как раз по твоему контуру.
Совсем перестала брыкаться? Отлично. Теперь давай, втрави ее в свою совсем уж индивидуальную манию - в любовь к мистическим нечеткостям. Заставь и ее их умножать с помощью подобий - пусть поживет пару лет внутри твоего мозга, утыканного шизюминками, как сладкая булочка. Совсем ручной станет. Смотри, от нее уже совсем ничего не осталось - рядом с тобой находишься уже полностью ты сам - только в дамском облике. Congratulations!
Можешь сделать рожу, подпрыгнуть, плюнуть - она все за тобой повторит. Ты молодец!
Но иногда скучно, да? Хочется сопротивления, упругости под рукой, чтобы отдавало в плечо, как ружье - противоположностью. А тут только рыхлая вата - погружайся, сколько хочешь, слова поперечного не услышишь. Ладно, не смущайся, это издержки. Зато, большей частью - какой комфорт!..
Правило простое: если не можешь в силу возраста сделать так, чтобы она не вылезала из беременностей, родов и вскармливаний, осемени ее своими идеями и маниями. Пусть не вылезает из них, это так же продуктивно, как роды нон-стоп - работает на тебя. Твои друзья - пусть станут ее друзьями, твои недруги - ее недругами, твои пристрастия - ее пристрастиями, твои ошибки - ее ошибками. Да тебя ли учить! Она уже давно приняла форму твоей ноги, а сейчас ты еще и притопнул, окончательно подгоняя башмак под себя, и смотри - она только рада! Успех, конечно, успех! И впредь тебе того же…
*
Перечитываешь книжку, пересматриваешь фильм. Не подряд, а только то, что нравится. Когда-нибудь, можно будет включить свою жизнь и пересмотреть с любого места, любым куском. Это наверняка, это неизбежно - такое изобретение просто напрашивается.
*
Да что ж я столько прожил, а так ничего и не понял в этой жизни? - сокрушается некий массовый человек.
Не стоит огорчаться - потому, что в этой жизни заведомо ничего невозможно понять. Но засчитана будет сама попытка это сделать:).