Платочки Ухти-Тухти
Ощущения.
Раньше маленьким девочкам весной на ботиночки надевали галошки.
Очень удобно было ходить по мартовскому неверному снегу - и сухо, и тепло, и - в общем - красиво.
Но вот обнажался асфальт, и галоши превращались в вериги.
"Мама, ну можно? Ну когда будет можно?"
Можно!....
Незабываемое ощущение легкости и звонкости маленьких ножек, освобожденных от ставших такими тяжелыми галош!
Красные немецкие ботиночки, в которых прорезаны звёздочки, открывая внутренний слой жёлтого цвета, - соловьино шелкают по асфальту, вот-вот поднимут маленькую принцессу в воздух....
У офицерского дитя особенное ощущение Родного Дома.
Это вечный странник, везде гость.
Но отовсюду, как к причалу, к бабушке во Львов.
У нее свой особняк и огромный старинный сад, где растут уникальные груши, вишни, черешни, яблони.
Это целый мир, и он мой!
Цветут розы, пионы, ирисы, мерцает благоуханно и тревожно жасмин...
Мне кажется, что я Герда в саду у волшебницы...
Бабушка стелет постель, взбивает перину высоко- высоко...
"Ложись, детка!"
Ложусь на влажноватые простыни (воздух во Львове особенный, всегда влажный), перина медленно опускается, опускается...
Засыпаю раньше, чем она опустится совсем...
Часто говорят о счастье как о веселье, взрыве, сердце, выпрыгивающем из груди.
Наверное.
Но это, как выяснилось, только предчувствие, само ощущение другое.
Полное счастье - это абсолютная, звенящая, застывшая пустота.
Нет ни привычной радости, ни желания скакать и кричать "ура!".
Сердце бьется медленно, веско и как-то значительно.
Весь мир - и реальный, и параллельный - остановился и смотрит на тебя.
Вселенная уважительно застыла .
Никакого движения ни в чем, какая-то невесомость...
И рядом лежит только что рожденный тобой ребенок...
Раньше маленьким девочкам весной на ботиночки надевали галошки.
Очень удобно было ходить по мартовскому неверному снегу - и сухо, и тепло, и - в общем - красиво.
Но вот обнажался асфальт, и галоши превращались в вериги.
"Мама, ну можно? Ну когда будет можно?"
Можно!....
Незабываемое ощущение легкости и звонкости маленьких ножек, освобожденных от ставших такими тяжелыми галош!
Красные немецкие ботиночки, в которых прорезаны звёздочки, открывая внутренний слой жёлтого цвета, - соловьино шелкают по асфальту, вот-вот поднимут маленькую принцессу в воздух....
У офицерского дитя особенное ощущение Родного Дома.
Это вечный странник, везде гость.
Но отовсюду, как к причалу, к бабушке во Львов.
У нее свой особняк и огромный старинный сад, где растут уникальные груши, вишни, черешни, яблони.
Это целый мир, и он мой!
Цветут розы, пионы, ирисы, мерцает благоуханно и тревожно жасмин...
Мне кажется, что я Герда в саду у волшебницы...
Бабушка стелет постель, взбивает перину высоко- высоко...
"Ложись, детка!"
Ложусь на влажноватые простыни (воздух во Львове особенный, всегда влажный), перина медленно опускается, опускается...
Засыпаю раньше, чем она опустится совсем...
Часто говорят о счастье как о веселье, взрыве, сердце, выпрыгивающем из груди.
Наверное.
Но это, как выяснилось, только предчувствие, само ощущение другое.
Полное счастье - это абсолютная, звенящая, застывшая пустота.
Нет ни привычной радости, ни желания скакать и кричать "ура!".
Сердце бьется медленно, веско и как-то значительно.
Весь мир - и реальный, и параллельный - остановился и смотрит на тебя.
Вселенная уважительно застыла .
Никакого движения ни в чем, какая-то невесомость...
И рядом лежит только что рожденный тобой ребенок...