Берегите лес от Пипара!
Леха в юности был морячком.
Он тут сходил в яркий мир, отсканировал пленки из морского училища и посвятил целый вечер воспоминаниям о том, какими все были страшными гопниками. Сейчас большинство этих гопников офицеры российского флота. А тогда...
Ну, примерно понятно - конец девяностых. Питер.
Страшно, да?
Вот мне страшно. Потому что я смотрю на эти фотографии, и сразу понимаю, жить в то время можно было только в какой-то несознанке. Потому что нельзя было добровольно надеть на себя эти штаны. Нельзя было добровольно общаться с этими страшными людьми с такими страшными рожами.
У одного морячка рожа была с толстыми губами. Он был неплохой, этот морячок. Но у него была одна фишка. Он любил спорить, превышая дозволенный лимит матерной ругани.
И вообще, он там не один такой был. Разговоры с ним всегда получались примерно такими:
- Посмотрел тут "Титаник".
- Да фигня твой "Титаник"!
- Че это он фигня? Ты сам фигня!
- Да хуйня твой "Титаник!" Вообще хуйня!
- Да ты сам хуйня!
Ну и вот однажды этому морячку с толстыми губами за такие разговоры губы-то поотбивали. И они стали у него еще толще. И морячок начал в своей манере наезжать на кого-то, а вся рота громко смеялась:
- Гля, ребя, губошлеп опух! Га-га-га!
А он хватался руками за губы, потому что улыбаться было очень больно и, пытаясь сдерживаться, голосил:
- Парни, ну парни, ну не смешите, ну!
У них у всех очень наивные лица. Даже у мичмана Пипара.
Когда Леха только поступил в училище, кто-то из старших говорил им, первокурсникам:
- Главное, не попасть к Пипару! Смотрите, мужики, главное, не попасть к Пипару!
В итоге, Леха попал к Пипару.
Пришел мичман Пипар, прошелся мимо построившихся морячков и наугад тыча пальцем, сказал:
- Ты! Ты! И ты! За-мной!!!
И потом, пока остатки роты сидели на опушке и курили, Пипар с тремя курсантами, как в мультике, появлялся то справа, то слева, то с лопатами, то без, то бегом с высоко-поднятыми коленками, то ползком по-пластунски, то копая канавку, то закапывая канавку...
И так часа три.
Пипар был совершенно неутомим.
Еще Пипар был по сути своей незлобливым, можно даже сказать, добрым человеком.
Иногда на него находило.
Пипар приходил в отделение и говорил опять же наугад, тыкая пальцем:
- Ты! Ты! И ты! В-увольнени-е!
Потом разворачивался на каблуках и выходил из кубрика на своих длинных ногах. За ним неслись пара-тройка курсантов и ныли:
- Ну пожааа-луйстааа! Ну отпустиите меня тоооожеее! Ну у меня.... у меня сестра болеееет!
А мичман Пипар не глядя отвечал:
- Отвали!
- Ну пожаааалуйстаааа! Ну отпуститееее!
- Иди на фиг, чтоб я тебя не видел до завтра!
- Спасииииибо!
В итоге частенько оказывалось так - будний день, например, среда. 80 процентов отделения в отпуске, лечат сестер. Потом это доходило до начальства, Пипару влетало. Потом Пипар снова отпускал почти все отделение...
А еще все страшно воровали. Что угодно, лишь бы украсть. Леха говорит, крали зубную пасту прямо с щетки. А еще там был некий Федя, который сначала показался Лехе приличным малым. И вот однажды Леха взял почитать в библиотеке Ремарка. Почитал один день, а потом книгу украли у него из тумбочки.
Спустя пару месяцев Ремарк нашелся в парте Феди. Ремарк просто торчал оттуда, выдавая Федю. И Леха сказал Феде:
- Федя, ну ты дурак что ли? Да? Ну ты зачем у меня книгу спер? Ты не мог ее в библиотеке взять что ли? Федя, эту книжку тебе бы дали в библиотеке, и красть не пришлось бы!
Федя очень смутился. А потом стал таким бравым чтецом! Обычно дело было так. Раз в месяц, какой-то старший человек, типа мичмана Пипара, выстраивал всех моряков в шеренгу и вызвал по одному:
- Моисеенко!
- Я!
- У вас долг в библиотеке - 54 рубля!
- Есть!
- Ким!
- Я!
- У вас долг в билиотеке 38 рублей!
- Есть!
Когда очередь доходила до Феди, офицер начинал нервно прохаживаться вдоль строя.
- Скажите нам пожалуйста, что вы читаете? А? Если не секрет! У вас долг 287 рублей!
А Федя говорил:
- Извините, пожалуйста, я потерял книгу Нитше!
Он так и говорил: "Нитше". И его всегда прощали.
Был там еще паренек такой. Однажды его отправили в наряд. Он должен был охранять огороженную со всех сторон несколькими рядами колючей проволоки, площадку. Посреди площадки стоял фонарь. Больше там ничего не было. Паренек простоял в наряде ночь, а утром оказалось, что автомат, который всем выдавали в наряды, куда-то делся. Паренек был, целый, здоровый, а автомата при нем не было.
Автомат так и не нашли. А потом и паренек исчез из училища.
На КМБ, в лесу, на форте "Серая лошадь" Лехиным пунктом приборки был лес.
Ну вот так вот натурально лес. Лехе надо было каждый день прибирать определенный квадрат леса. Не просто бумажки собрать. Бумажкам там и взяться неоткуда было. Леха прибирал лес от отходов леса. То есть собирал листья, колючки, просеивал мхи. Объект приборки выглядел так - чистый-чистый песок, и из него торчат елки и пара берез. Абсолютная стерильность, как на кубинском острове Кайо Ларго. Вот как выглядел Лехин лес, только вместо пальм - елки.
А еще из шишек там, в глуши, Леха выкладывал надпись: "Берегите лес от пожара". Каждый день кто-то перекладывал шишки так, что получалось: "Берегите лес от Пипара".
Вот фотография юного морячка Лехи на фоне шинелей. Все шинели как одна без хлястиков. Потому что хлястики нельзя было оставлять. Будущие офицеры были склонны воровать хлястики друг у друга.
Он тут сходил в яркий мир, отсканировал пленки из морского училища и посвятил целый вечер воспоминаниям о том, какими все были страшными гопниками. Сейчас большинство этих гопников офицеры российского флота. А тогда...
Ну, примерно понятно - конец девяностых. Питер.
Страшно, да?
Вот мне страшно. Потому что я смотрю на эти фотографии, и сразу понимаю, жить в то время можно было только в какой-то несознанке. Потому что нельзя было добровольно надеть на себя эти штаны. Нельзя было добровольно общаться с этими страшными людьми с такими страшными рожами.
У одного морячка рожа была с толстыми губами. Он был неплохой, этот морячок. Но у него была одна фишка. Он любил спорить, превышая дозволенный лимит матерной ругани.
И вообще, он там не один такой был. Разговоры с ним всегда получались примерно такими:
- Посмотрел тут "Титаник".
- Да фигня твой "Титаник"!
- Че это он фигня? Ты сам фигня!
- Да хуйня твой "Титаник!" Вообще хуйня!
- Да ты сам хуйня!
Ну и вот однажды этому морячку с толстыми губами за такие разговоры губы-то поотбивали. И они стали у него еще толще. И морячок начал в своей манере наезжать на кого-то, а вся рота громко смеялась:
- Гля, ребя, губошлеп опух! Га-га-га!
А он хватался руками за губы, потому что улыбаться было очень больно и, пытаясь сдерживаться, голосил:
- Парни, ну парни, ну не смешите, ну!
У них у всех очень наивные лица. Даже у мичмана Пипара.
Когда Леха только поступил в училище, кто-то из старших говорил им, первокурсникам:
- Главное, не попасть к Пипару! Смотрите, мужики, главное, не попасть к Пипару!
В итоге, Леха попал к Пипару.
Пришел мичман Пипар, прошелся мимо построившихся морячков и наугад тыча пальцем, сказал:
- Ты! Ты! И ты! За-мной!!!
И потом, пока остатки роты сидели на опушке и курили, Пипар с тремя курсантами, как в мультике, появлялся то справа, то слева, то с лопатами, то без, то бегом с высоко-поднятыми коленками, то ползком по-пластунски, то копая канавку, то закапывая канавку...
И так часа три.
Пипар был совершенно неутомим.
Еще Пипар был по сути своей незлобливым, можно даже сказать, добрым человеком.
Иногда на него находило.
Пипар приходил в отделение и говорил опять же наугад, тыкая пальцем:
- Ты! Ты! И ты! В-увольнени-е!
Потом разворачивался на каблуках и выходил из кубрика на своих длинных ногах. За ним неслись пара-тройка курсантов и ныли:
- Ну пожааа-луйстааа! Ну отпустиите меня тоооожеее! Ну у меня.... у меня сестра болеееет!
А мичман Пипар не глядя отвечал:
- Отвали!
- Ну пожаааалуйстаааа! Ну отпуститееее!
- Иди на фиг, чтоб я тебя не видел до завтра!
- Спасииииибо!
В итоге частенько оказывалось так - будний день, например, среда. 80 процентов отделения в отпуске, лечат сестер. Потом это доходило до начальства, Пипару влетало. Потом Пипар снова отпускал почти все отделение...
А еще все страшно воровали. Что угодно, лишь бы украсть. Леха говорит, крали зубную пасту прямо с щетки. А еще там был некий Федя, который сначала показался Лехе приличным малым. И вот однажды Леха взял почитать в библиотеке Ремарка. Почитал один день, а потом книгу украли у него из тумбочки.
Спустя пару месяцев Ремарк нашелся в парте Феди. Ремарк просто торчал оттуда, выдавая Федю. И Леха сказал Феде:
- Федя, ну ты дурак что ли? Да? Ну ты зачем у меня книгу спер? Ты не мог ее в библиотеке взять что ли? Федя, эту книжку тебе бы дали в библиотеке, и красть не пришлось бы!
Федя очень смутился. А потом стал таким бравым чтецом! Обычно дело было так. Раз в месяц, какой-то старший человек, типа мичмана Пипара, выстраивал всех моряков в шеренгу и вызвал по одному:
- Моисеенко!
- Я!
- У вас долг в библиотеке - 54 рубля!
- Есть!
- Ким!
- Я!
- У вас долг в билиотеке 38 рублей!
- Есть!
Когда очередь доходила до Феди, офицер начинал нервно прохаживаться вдоль строя.
- Скажите нам пожалуйста, что вы читаете? А? Если не секрет! У вас долг 287 рублей!
А Федя говорил:
- Извините, пожалуйста, я потерял книгу Нитше!
Он так и говорил: "Нитше". И его всегда прощали.
Был там еще паренек такой. Однажды его отправили в наряд. Он должен был охранять огороженную со всех сторон несколькими рядами колючей проволоки, площадку. Посреди площадки стоял фонарь. Больше там ничего не было. Паренек простоял в наряде ночь, а утром оказалось, что автомат, который всем выдавали в наряды, куда-то делся. Паренек был, целый, здоровый, а автомата при нем не было.
Автомат так и не нашли. А потом и паренек исчез из училища.
На КМБ, в лесу, на форте "Серая лошадь" Лехиным пунктом приборки был лес.
Ну вот так вот натурально лес. Лехе надо было каждый день прибирать определенный квадрат леса. Не просто бумажки собрать. Бумажкам там и взяться неоткуда было. Леха прибирал лес от отходов леса. То есть собирал листья, колючки, просеивал мхи. Объект приборки выглядел так - чистый-чистый песок, и из него торчат елки и пара берез. Абсолютная стерильность, как на кубинском острове Кайо Ларго. Вот как выглядел Лехин лес, только вместо пальм - елки.
А еще из шишек там, в глуши, Леха выкладывал надпись: "Берегите лес от пожара". Каждый день кто-то перекладывал шишки так, что получалось: "Берегите лес от Пипара".
Вот фотография юного морячка Лехи на фоне шинелей. Все шинели как одна без хлястиков. Потому что хлястики нельзя было оставлять. Будущие офицеры были склонны воровать хлястики друг у друга.