Выдержки. Чудовищно длинно.
А для этого, наверное, даже и предисловий никаких не надо. Потому что это просто оголтелая куча фоток из разных мест. И все.
Вот например вот это - моя любимая фотография Фонтанки. А Фонтанка - это что-то типа любимого места в Питере. Поэтому я тут сходила с ума, накладывала на фотографию миллион разных фильтров, портила, как могла. Но мне чудовищно нравится.
А вот это Прага. А в Праге я была, кажется, шесть раз. Прага хороша тем, что там вроде как в городе, а вроде как в провинции. Ну не обязательно выезжать в провинцию, чтобы увидеть, например, виноградник. Это центр.
А это деревня Вешка. Костромская область. Там все избы - лет по 200. И еще фишка в том, что люди раньше переезжали из деревни в деревню как улитки, со своими избами. Разбирали по бревнышку, складывали на телеги, переезжали, и на новом месте собирали ту же самую избу. С теми же домовыми, видимо. Леха сказал, что это омут его детства.
А вот там же, Леха сфотографировал меня из окна своей избы. Я сижу на картофельнике в куртке со встречи большой восьмерки и общаюсь с псиной по имени Дозор на тему шашалыка. Дозор здесь не спроста. Он надеется, ему перепадет. За продажную душонку Дозор, в конце концов, был переименован в Позора.
А это я тоже там же, на фоне разрушенного ныне храма, в котором крестили Тарковского.
А это Белорусь. Это произведение сделал Леха. Он утверждает, что справа и слева сфотографирован один и тот же человек. Или одна и та же собака.
А это Рим. Испанская лестница. На мыльницу нас сфотал Санек. Мы, как видно, в настоящий момент не очень уважаем друг друга. Потому что поссорились. Потому что Леха хотел есть, а я гулять, туда-сюда, слово за слово, посрались. Санек бегал между нами и кричал: "Ну ребята, ребята, ну помиритесь!" Между нами бутылка с итальянским вином. потом были еще бутылки с вином. Мы помирились, конечно. Часа в три ночи возвращались домой. На такси. а дом у нас был такой - квадратный, в целый кварталл величиной. Там еще были всякие художественные выемки по всем фасадам. и со всех четырех сторон дом был совершенно одинаков. И входы были со всех сторон. И вот таксист привез нас к дому, выгрузил и уехал. А дом большой! И где наш подъезд - хрен знает. И парни еще очень-очень хотят писать. И мы ходили кругами, ходили - ну трендец, не понятно, куда входить....
Ходили снова, ходили.... А потом они взяли и написали прямо возле нашего входа.
Рим очень хороший город, очень.
Сицилия. Я не побрилась с утра.
А это цикл фоторабот с Этны, извергающегося вулкана. Первая - мне безумно нравится по той причине, что Санек тут чисто Моисей, выведший нас в землю обетованную. Мы стоим на застывшей лаве. Там все такое черное.
На второй фотографии Санек марширует позировать на фоне самого извержения. До кратера метров сто-сто пятьдесят. Вылетают камни, все дымится, жуть. На третьей фотографии Санек позирует, а на четвертой видно, что он жутко испугался и присел от ужаса. Потому что сзади что-то рвануло со всей дури. Там довольно холодно на этой высоте, но земля горячая. И гудит очень сильно.
А это одна из моих самых любимых фотографий. История такова. Мы едем в поезде из древней Таормины в древние Сиракузы. Жарко. Вдоль дороги редкие кактусы, и еще более редкие кедры, но виды в принципе, совершенно неплохи. Санек высунулся наружу, торчал в окне, убивал сразу двух зайцев - ветром обдувался, на виды любовался. Это было провидение и божья благодать, что в тот момент, когда большой кактус случился совсем уж рядом с рельсами, Санек зачем-то отвернулся в вагон, но руки его по-прежнему торчали в окне. Мы услышали такой хлопок, как будто кто-со всего маху ударил ладонью о другую ладонь, а потом Санек свалился внутрь. Из его руки торчали огромные толстые колючки. Штук пятнадцать. Эти кактусы - ядовитые штуки. Нам сказал это врач, ехавший в соседнем купе. Спустя пару месяцев, Санек утверждал, что у него очень болит палец, если завести руку далеко за спину, согнуть кисть перпендикулярно руке, а палец перпендикулярно кисти... Сложная система.
Греция. В Греции самое кайфовое в Европе море. Эта конкретно часть - Саронический залив. До Афин 40 километров. Там прекрасно.
А еще Греция очень аутентична. Там куча гордых древних и прекрасных бабушек. А еще вот пастух. Он бывший мореход. Плавал в СССР неоднократно. В Поти, Батуми, в Ленинград плавал. И так ему полюбился русский народ, что юного щенка, охраняющего 200 его коз и козлов, пастух-мореход назвал русским именем Иван. Еще у пастуха внучка - страшно модная девочка по имени Оливия. Ей очень нравилось, что мы фотографируем, она так и лезла в кадр. А Иван не любитель фотосессий. Иван любит лежать на пузе и грызть козью шкурку.
Париж. Та самая витрина, которую нарисовали в мультике Рататуй. А дальше народ, толпящийся в Лувре возле Моны Лизы.
Тоже Париж. Случайный снимок. случайное нажатие на кнопочку. Смотрю и думаю, что вот тот чувак - наркодиллер.
А это моя самая любимая фотография из Парижа. Птицы ждали булку и потому никуда не улетали. А потом мы запустили в них булкой и они испугались.
А вот мы с Сашкой и Ленкой едем справлять мой ДР. У меня за щекой конфетка. На второй фотографии Выборг. Мир, похоже вертится вокруг нас. А на третьей - мы вертимся вокруг мира. Закончилось все падением, само собой.
А Альпы - это так прекрасно! Так бесконечно прекрасно! Не буду ничего писать про Альпы.
А это Барселона. Я на рынке Бокерия пытаюсь найти шафран, чтобы приготовить паэлью. И я не знаю еще, что шафран - это вовсе не зелень. Это такая коричневенькая паутина - тычинки крокусов. А стоит шафран - 5 евро за два грамма. А в этом году мы тоже заезжали в Испанию и ели там паэлью, и Санек сказал, что моя - гораздо вкуснее! А на второй фотке я просто лирично смотрю вдоль пляжа Барселонеты. Леха долго ржал над этой фотографией, утверждая, что более нелепой позы я не могла придумать.
Спонтанная рыбалка. Выдался выходной. Прихватили с собой Ваню, Ваня прихватил удочку. Поймали мааааленькую рыбешку.
А это Португалия. Самая Юго-Западная точка Европы, мыс Сан-Висенте. Предполагается, что за нашими спинами, за непроглядной океанской далью находится Америка. Так что это мы на фоне Америки.
Океан кайфовее моря!
Вот например вот это - моя любимая фотография Фонтанки. А Фонтанка - это что-то типа любимого места в Питере. Поэтому я тут сходила с ума, накладывала на фотографию миллион разных фильтров, портила, как могла. Но мне чудовищно нравится.
А вот это Прага. А в Праге я была, кажется, шесть раз. Прага хороша тем, что там вроде как в городе, а вроде как в провинции. Ну не обязательно выезжать в провинцию, чтобы увидеть, например, виноградник. Это центр.
А это деревня Вешка. Костромская область. Там все избы - лет по 200. И еще фишка в том, что люди раньше переезжали из деревни в деревню как улитки, со своими избами. Разбирали по бревнышку, складывали на телеги, переезжали, и на новом месте собирали ту же самую избу. С теми же домовыми, видимо. Леха сказал, что это омут его детства.
А вот там же, Леха сфотографировал меня из окна своей избы. Я сижу на картофельнике в куртке со встречи большой восьмерки и общаюсь с псиной по имени Дозор на тему шашалыка. Дозор здесь не спроста. Он надеется, ему перепадет. За продажную душонку Дозор, в конце концов, был переименован в Позора.
А это я тоже там же, на фоне разрушенного ныне храма, в котором крестили Тарковского.
А это Белорусь. Это произведение сделал Леха. Он утверждает, что справа и слева сфотографирован один и тот же человек. Или одна и та же собака.
А это Рим. Испанская лестница. На мыльницу нас сфотал Санек. Мы, как видно, в настоящий момент не очень уважаем друг друга. Потому что поссорились. Потому что Леха хотел есть, а я гулять, туда-сюда, слово за слово, посрались. Санек бегал между нами и кричал: "Ну ребята, ребята, ну помиритесь!" Между нами бутылка с итальянским вином. потом были еще бутылки с вином. Мы помирились, конечно. Часа в три ночи возвращались домой. На такси. а дом у нас был такой - квадратный, в целый кварталл величиной. Там еще были всякие художественные выемки по всем фасадам. и со всех четырех сторон дом был совершенно одинаков. И входы были со всех сторон. И вот таксист привез нас к дому, выгрузил и уехал. А дом большой! И где наш подъезд - хрен знает. И парни еще очень-очень хотят писать. И мы ходили кругами, ходили - ну трендец, не понятно, куда входить....
Ходили снова, ходили.... А потом они взяли и написали прямо возле нашего входа.
Рим очень хороший город, очень.
Сицилия. Я не побрилась с утра.
А это цикл фоторабот с Этны, извергающегося вулкана. Первая - мне безумно нравится по той причине, что Санек тут чисто Моисей, выведший нас в землю обетованную. Мы стоим на застывшей лаве. Там все такое черное.
На второй фотографии Санек марширует позировать на фоне самого извержения. До кратера метров сто-сто пятьдесят. Вылетают камни, все дымится, жуть. На третьей фотографии Санек позирует, а на четвертой видно, что он жутко испугался и присел от ужаса. Потому что сзади что-то рвануло со всей дури. Там довольно холодно на этой высоте, но земля горячая. И гудит очень сильно.
А это одна из моих самых любимых фотографий. История такова. Мы едем в поезде из древней Таормины в древние Сиракузы. Жарко. Вдоль дороги редкие кактусы, и еще более редкие кедры, но виды в принципе, совершенно неплохи. Санек высунулся наружу, торчал в окне, убивал сразу двух зайцев - ветром обдувался, на виды любовался. Это было провидение и божья благодать, что в тот момент, когда большой кактус случился совсем уж рядом с рельсами, Санек зачем-то отвернулся в вагон, но руки его по-прежнему торчали в окне. Мы услышали такой хлопок, как будто кто-со всего маху ударил ладонью о другую ладонь, а потом Санек свалился внутрь. Из его руки торчали огромные толстые колючки. Штук пятнадцать. Эти кактусы - ядовитые штуки. Нам сказал это врач, ехавший в соседнем купе. Спустя пару месяцев, Санек утверждал, что у него очень болит палец, если завести руку далеко за спину, согнуть кисть перпендикулярно руке, а палец перпендикулярно кисти... Сложная система.
Греция. В Греции самое кайфовое в Европе море. Эта конкретно часть - Саронический залив. До Афин 40 километров. Там прекрасно.
А еще Греция очень аутентична. Там куча гордых древних и прекрасных бабушек. А еще вот пастух. Он бывший мореход. Плавал в СССР неоднократно. В Поти, Батуми, в Ленинград плавал. И так ему полюбился русский народ, что юного щенка, охраняющего 200 его коз и козлов, пастух-мореход назвал русским именем Иван. Еще у пастуха внучка - страшно модная девочка по имени Оливия. Ей очень нравилось, что мы фотографируем, она так и лезла в кадр. А Иван не любитель фотосессий. Иван любит лежать на пузе и грызть козью шкурку.
Париж. Та самая витрина, которую нарисовали в мультике Рататуй. А дальше народ, толпящийся в Лувре возле Моны Лизы.
Тоже Париж. Случайный снимок. случайное нажатие на кнопочку. Смотрю и думаю, что вот тот чувак - наркодиллер.
А это моя самая любимая фотография из Парижа. Птицы ждали булку и потому никуда не улетали. А потом мы запустили в них булкой и они испугались.
А вот мы с Сашкой и Ленкой едем справлять мой ДР. У меня за щекой конфетка. На второй фотографии Выборг. Мир, похоже вертится вокруг нас. А на третьей - мы вертимся вокруг мира. Закончилось все падением, само собой.
А Альпы - это так прекрасно! Так бесконечно прекрасно! Не буду ничего писать про Альпы.
А это Барселона. Я на рынке Бокерия пытаюсь найти шафран, чтобы приготовить паэлью. И я не знаю еще, что шафран - это вовсе не зелень. Это такая коричневенькая паутина - тычинки крокусов. А стоит шафран - 5 евро за два грамма. А в этом году мы тоже заезжали в Испанию и ели там паэлью, и Санек сказал, что моя - гораздо вкуснее! А на второй фотке я просто лирично смотрю вдоль пляжа Барселонеты. Леха долго ржал над этой фотографией, утверждая, что более нелепой позы я не могла придумать.
Спонтанная рыбалка. Выдался выходной. Прихватили с собой Ваню, Ваня прихватил удочку. Поймали мааааленькую рыбешку.
А это Португалия. Самая Юго-Западная точка Европы, мыс Сан-Висенте. Предполагается, что за нашими спинами, за непроглядной океанской далью находится Америка. Так что это мы на фоне Америки.
Океан кайфовее моря!