Профессионал.
У меня где-то в закоулках жж-шной памяти висит четверть текста про детей.
Я не могу дописать его три недели.
Думаю, отмечу 25-летие вестей, сяду, - напишу. Профессионал я или нет. Вон, Ася Емельянова и Настя Попова по целому ребенку таскают на съемки. И работают, и в кино их показали.
Села дописывать. Зависла на том, как вставить видео в жж из инстаграмма.
Потом сквозь пэрэдайс секл пробился очередной Марусин плач.
Потом Тима сказал, что хочет пить, а Маруся, что ей холодно.
Потом Тима сказал, что ему надо пи-пи, я положила градусник на пол и подержала его на горшке, чтоб не упал.
Потом померила Марусе температуру.
Ворвалась к Лехе с вопросом, как он думает - сначала Марусю расслабить ношпой и дать жаропонижающее, или сразу давать жаропонижающее.
А Леха скзал, что можно попытаться согреть ножки так как-нибудь, типа в кастрюльке с водой, а там и жаропонижающее сработает.
Потом я стояла на коленях и под одеялом пыталась согреть Марусе ноги своим дыханием.
Потом она сказала, что хочет пить сок.
Я дала сок, но она сказала, что сок ей нужен в коробке. Я поторговалась и выторговала сок в другой кружке, со снеговиком, а не в пошлой розовой. Маруся согласилась.
Дала сок, дала нурофен.
Тимофей проснулся и сказал, что Маня храпит и спать невозможно.
Закапала Мане в нос.
Залехла в фэйсбук и прочитала, что мы, вести - одна семья.
Маня заплакала и крикнула, что хочет пить.
Дала сок, она сказала, что нужен чай.
Поставила чайник, попыталась смухлевать компотом, потому что так быстрее. Компот сварила мама, вот он стоит.
Прокатило.
Это я все в прямом эфире, бегая из-за компьютера к детям, пишу, я ж профессионал, у меня двойной праздник - 25 лет каналу и 10 лет меня на канале.
Еще раз к Мане - на этот раз сок нужен.
Пэрэдайс секл удивился, что я включила его снова.
Фэйсбук выдает картинки, отзывающиеся в душе какой-то саднящей болью собственной несостоятельности.
Пора спать, текст про детей допишу потом. Еще недели через три.
Я не могу дописать его три недели.
Думаю, отмечу 25-летие вестей, сяду, - напишу. Профессионал я или нет. Вон, Ася Емельянова и Настя Попова по целому ребенку таскают на съемки. И работают, и в кино их показали.
Села дописывать. Зависла на том, как вставить видео в жж из инстаграмма.
Потом сквозь пэрэдайс секл пробился очередной Марусин плач.
Потом Тима сказал, что хочет пить, а Маруся, что ей холодно.
Потом Тима сказал, что ему надо пи-пи, я положила градусник на пол и подержала его на горшке, чтоб не упал.
Потом померила Марусе температуру.
Ворвалась к Лехе с вопросом, как он думает - сначала Марусю расслабить ношпой и дать жаропонижающее, или сразу давать жаропонижающее.
А Леха скзал, что можно попытаться согреть ножки так как-нибудь, типа в кастрюльке с водой, а там и жаропонижающее сработает.
Потом я стояла на коленях и под одеялом пыталась согреть Марусе ноги своим дыханием.
Потом она сказала, что хочет пить сок.
Я дала сок, но она сказала, что сок ей нужен в коробке. Я поторговалась и выторговала сок в другой кружке, со снеговиком, а не в пошлой розовой. Маруся согласилась.
Дала сок, дала нурофен.
Тимофей проснулся и сказал, что Маня храпит и спать невозможно.
Закапала Мане в нос.
Залехла в фэйсбук и прочитала, что мы, вести - одна семья.
Маня заплакала и крикнула, что хочет пить.
Дала сок, она сказала, что нужен чай.
Поставила чайник, попыталась смухлевать компотом, потому что так быстрее. Компот сварила мама, вот он стоит.
Прокатило.
Это я все в прямом эфире, бегая из-за компьютера к детям, пишу, я ж профессионал, у меня двойной праздник - 25 лет каналу и 10 лет меня на канале.
Еще раз к Мане - на этот раз сок нужен.
Пэрэдайс секл удивился, что я включила его снова.
Фэйсбук выдает картинки, отзывающиеся в душе какой-то саднящей болью собственной несостоятельности.
Пора спать, текст про детей допишу потом. Еще недели через три.