Дверь.
Дом наполняет меня радостью. Правда, только в те моменты, когда дети спят.
Я не знаю, когда закончится наш ремонт. Народная мудрость сообщает, что никогда. Но я народной мудрости не доверяю. Наш должен закончиться в этом году. И точка. Как раз дети подрастут и переедут в свою комнату. Как раз Леха лишится своей комнаты-кабинета, как раз придется решить, куда впендюрить стол с компьютером и синтезаторы. Как раз у меня появится своя комната - спальня. Своя - не потому что я там буду жить одна, а потому что она будет только спальней и больше ничем! Ни детской, ни гардеробной, она будет комнатой для сна и эстетического наслаждения. Правда, в том числе для эстетического наслаждения телевизором, но это не важно.
Вот, там наверху прихожая от входной двери. Сфотографировано еще осенью, кажется. И в этой части ничего не поменялось. А вот с обратной стороны у нас теперь входная ДВЕРЬ! Деревянная и крашеная. Огромная. 230 в высоту - это такой нестандарт, от которого предприятие выпало в осадок, заломило цену и пилило дверь целых четыре месяца. Я думала, она появится как раз перед новым годом, и я повешу на нее Альбинин новогодний венок. Но не вышло. Но даже без венка она меня радует безмерно.
Дом - это ведь такое свое! Такое крутое невыразимо родное свое! Это почти как дети.
Недавно залезала на крышу. Там все так же. Тихо. У нас очень тихий город. И вон в тех двух светящихся окнах чья-то бабушка в красном (ее даже немного видно) гоняла за младенцем возраста моих детей. А в тех расфокусных окнах еврейской школы учились дети в кипах и с пейсами.
В этот же момент на Петровском горели все лампы. Значит играл Зенит. В это же время уже засветились петропавловка, Исаакий, покровская церковь и Никольский собор, и синагога. Всего этого вешать не буду. Оставлю только нашу черно-белую ритмичную крышу. И все.
