I ЛАБОРАТОРИЯ: обсуждения
zenzinich: Катя Нарши на обсуждении сказала, что её порадовало возвращение в пьесы морали. Не назидательности, а внешней оценки, что такое хорошо и что такое плохо. ("Есть Божий суд" - и дети должны об этом знать. Это уже не Нарши, реплика от автора.) ( ссылка )
zenzinich: Пьесам, где герои из мира животных, веришь больше. Другая степень условности, изначальная заданная мера иронии. Открытая эмоция, которой не стесняешься, как это бывает, когда возникают дети-гомункулусы, носители благих намерений драматурга ( ссылка )
beg09: Обсуждение первой части Лаборатории «Пьесы про людей» закончилось монологом Никиты Полицеймако о том, что взрослые просто даже не понимают как ребёнок самодостаточен и всё стараются навязать, всё указывают что-то и поправляют. А Никита сам знает, как лучше ставить детский спектакль. А ему все вокруг твердят, что это сложно…
После второго блога обсуждение стало ещё интересней. Началась серьёзная дискуссия об инструментарии детской пьесы, о том, какая всё-таки пьеса, какой спектакль найдёт у детей наибольший отклик. Несколько раз возвращались к теме родителей: родитель , ведь выбирает, куда вести ребёнка. Такие высказывались мнения:
-- ребёнка сложно обмануть. Ребёнок часто не верит действию на сцене, потому что в большей степени, чем взрослый, воспринимает действие буквально, то есть, если Золушка - возрастная и с целлюлитом, то это никакая не Золушка, а одно сплошное надувательство.
-- в то же время ребёнок живёт в мире сказки, ребёнок легче, чем взрослый принимает условность среды драматического произведения. С ребёнком легче договориться в этом именно моменте, ребёнка не интересует достоверность происходящего. Мир многомерен. В мире всё возможно, всё бывает - достаточно посмотреть на реальность под определённым углом или создать свою автономную реальность, которую взрослые обычно называют «глупостями», «чушью». И говорят: «лучше бы делом занялся».
-- Алексей Зензинов высказал мнение, что пьесы про животных кажутся ему более привлекательными, в пьесах, где выведены герои-дети, драматургу очень тяжело попасть в образ современного ребёнка -- чтобы ребёнок признал героя-ровесника на сцене за своего, поверил до конца герою.
-- Режиссёр Юрий Алесин продолжил эту тему: С героями-детьми сложно. А если вкладывать мысли в уста персонажа-животного - это вызывает доверие ребёнка даже если персонаж говорит не так как в современной детской среде. Сказали ребёнку: «Это пингвин», вот и договорились». Ребёнок принял условность, схематичность язвка драматурга.
-- Владимир Забалуев вспоминал, как на декабрьской читке «Паучка и Светлячка» девочка лет трёх с последнего ряда, стоя смотрела на действие - и это очень важно для понимания что всё-таки нужно детям.
Атмосфера на обсуждении царила доброжелательная, вдумчивая. Было сказано, что конечно с детским театром дело обстоит лучше, чем со взрослым, но проблем хватает. Причём, проблем, на которые очень сложно найти ответ, очень сложно докопаться до истины . драматурга спасает только то, что и он когда-то был ребёнком - надо ориентироваться на это и конечно наблюдать жизнь, детей, реалии... ( ссылка )
Все отзывы - в комментах ЗДЕСЬ
zenzinich: Пьесам, где герои из мира животных, веришь больше. Другая степень условности, изначальная заданная мера иронии. Открытая эмоция, которой не стесняешься, как это бывает, когда возникают дети-гомункулусы, носители благих намерений драматурга ( ссылка )
beg09: Обсуждение первой части Лаборатории «Пьесы про людей» закончилось монологом Никиты Полицеймако о том, что взрослые просто даже не понимают как ребёнок самодостаточен и всё стараются навязать, всё указывают что-то и поправляют. А Никита сам знает, как лучше ставить детский спектакль. А ему все вокруг твердят, что это сложно…
После второго блога обсуждение стало ещё интересней. Началась серьёзная дискуссия об инструментарии детской пьесы, о том, какая всё-таки пьеса, какой спектакль найдёт у детей наибольший отклик. Несколько раз возвращались к теме родителей: родитель , ведь выбирает, куда вести ребёнка. Такие высказывались мнения:
-- ребёнка сложно обмануть. Ребёнок часто не верит действию на сцене, потому что в большей степени, чем взрослый, воспринимает действие буквально, то есть, если Золушка - возрастная и с целлюлитом, то это никакая не Золушка, а одно сплошное надувательство.
-- в то же время ребёнок живёт в мире сказки, ребёнок легче, чем взрослый принимает условность среды драматического произведения. С ребёнком легче договориться в этом именно моменте, ребёнка не интересует достоверность происходящего. Мир многомерен. В мире всё возможно, всё бывает - достаточно посмотреть на реальность под определённым углом или создать свою автономную реальность, которую взрослые обычно называют «глупостями», «чушью». И говорят: «лучше бы делом занялся».
-- Алексей Зензинов высказал мнение, что пьесы про животных кажутся ему более привлекательными, в пьесах, где выведены герои-дети, драматургу очень тяжело попасть в образ современного ребёнка -- чтобы ребёнок признал героя-ровесника на сцене за своего, поверил до конца герою.
-- Режиссёр Юрий Алесин продолжил эту тему: С героями-детьми сложно. А если вкладывать мысли в уста персонажа-животного - это вызывает доверие ребёнка даже если персонаж говорит не так как в современной детской среде. Сказали ребёнку: «Это пингвин», вот и договорились». Ребёнок принял условность, схематичность язвка драматурга.
-- Владимир Забалуев вспоминал, как на декабрьской читке «Паучка и Светлячка» девочка лет трёх с последнего ряда, стоя смотрела на действие - и это очень важно для понимания что всё-таки нужно детям.
Атмосфера на обсуждении царила доброжелательная, вдумчивая. Было сказано, что конечно с детским театром дело обстоит лучше, чем со взрослым, но проблем хватает. Причём, проблем, на которые очень сложно найти ответ, очень сложно докопаться до истины . драматурга спасает только то, что и он когда-то был ребёнком - надо ориентироваться на это и конечно наблюдать жизнь, детей, реалии... ( ссылка )
Все отзывы - в комментах ЗДЕСЬ