УИ Бей Доу.
Оригинал взят у pustyrnick в УИ Бей Доу.
Пил этот чай несколько раз и не могу сказать, что нашёл к нему ключ. О нём очень сложно говорить, но совершенно очевидно, что этот «Северный ковш» стоит далёким особняком в не калиброванном ряду уишаньских улунов. Иногда он напоминает особняк в прямом смысле - заброшенный дом, не оставивший дневников своих странных владельцев.
Сухой аромат - полированная древесина с эхом подсохшего лака, настойчиво «ввинчивающаяся» в ассоциативный ряд нота обрезков пыльной ткани в ящике безумной швеи, катушки ниток, далёкое эхо сладких сухарей. При встрече с кипятком аромат более ординарный, но тоже интересный, прелая листва и раскисший в бульоне хлебный мякиш.
Цвет настоя - от медового янтаря до насыщенной красноватой меди. Вкус сложно определим, несмотря на то, что на протяжении чаепития он меняется совсем незначительно и не поражает воображение - ни ягодно-цветочным ассорти, ни дразнящими кондитерскими запахами. Нет и привычной откровенной чайной сладости, а вот плывущая кислинка, близкая некоторым красным чаям - есть. Мелькает что-то цитрусовое временами, но скорее в шлейфе аромата на выдохе через нос, чем во вкусе. Вкус… неопределим.
Три чашки первого пролива равны двадцати минутам. Поставив опустевшую третью, понимаешь, что всё это время думалась какая-то одна важная и увлекательная мысль. Но даже следа её уловить нельзя, а смысл и вовсе не предусмотрен, как опция. Ровное, спокойное, сильное состояние. Но говорить о «сотрудничестве» не приходится. Чай действует в одностороннем порядке. И о чём его кино, мне пока неясно.
Пил этот чай несколько раз и не могу сказать, что нашёл к нему ключ. О нём очень сложно говорить, но совершенно очевидно, что этот «Северный ковш» стоит далёким особняком в не калиброванном ряду уишаньских улунов. Иногда он напоминает особняк в прямом смысле - заброшенный дом, не оставивший дневников своих странных владельцев.
Сухой аромат - полированная древесина с эхом подсохшего лака, настойчиво «ввинчивающаяся» в ассоциативный ряд нота обрезков пыльной ткани в ящике безумной швеи, катушки ниток, далёкое эхо сладких сухарей. При встрече с кипятком аромат более ординарный, но тоже интересный, прелая листва и раскисший в бульоне хлебный мякиш.
Цвет настоя - от медового янтаря до насыщенной красноватой меди. Вкус сложно определим, несмотря на то, что на протяжении чаепития он меняется совсем незначительно и не поражает воображение - ни ягодно-цветочным ассорти, ни дразнящими кондитерскими запахами. Нет и привычной откровенной чайной сладости, а вот плывущая кислинка, близкая некоторым красным чаям - есть. Мелькает что-то цитрусовое временами, но скорее в шлейфе аромата на выдохе через нос, чем во вкусе. Вкус… неопределим.
Три чашки первого пролива равны двадцати минутам. Поставив опустевшую третью, понимаешь, что всё это время думалась какая-то одна важная и увлекательная мысль. Но даже следа её уловить нельзя, а смысл и вовсе не предусмотрен, как опция. Ровное, спокойное, сильное состояние. Но говорить о «сотрудничестве» не приходится. Чай действует в одностороннем порядке. И о чём его кино, мне пока неясно.