Сдохни здесь
Click to viewРаньше спрашивали, ведь были какие-то варианты
Теперь в графе "Варианты" записано "Без вариантов"
Теперь нет вопросов - все знают, что каждый, кто внутри периметра, принадлежит государству. И вне периметра тоже - до кого государство может дотянуться с чашкой чаю. В принципе, холопы это обуза. От них убытки, тревоги и прочие неприятности. Кормить надо. В древних США затраты на раба превосходили размер оплаты труда наёмного работника. Да и в древней Руси обнищавший барин отпускал активистов на заработки - и забот меньше, и доход от футболиста, сданного в аренду самому себе, какой-никакой но идёт.
Но наше государство, хоть и нищающее, не может выпустить вожжи. Выпустить вожжи - признать слабость. Опять же, кого-то надо на конюшне пороть, медведя на кого-то натравливать, у кого-то Муму утопить. Короче, силу показать. Иначе какое же ты государство, если никого не покалечило и не убило? - Смех один, а не государство. Андорра какая-то, простихоспади.
Поэтому
А Навальный будет лежать. В диабетической коме, о чём намекнул человек в белом халате, со скошенными глазами, смотрящими в низкое никуда.
Потому что на момент рассказа в организме ничего постороннего уже нет. Просто надо было вместе с чаем ещё и коржик - и долетел бы спокойно.
И на полуслове убежал. Как сказал корреспондент "Дождя", преподал мастер-класс.
Настоящее государство под давлением (да и по просьбе) никого не отпускает - оно не для отпускания работает. Жена Навального Юля написала Путину требование. Требование, Карл! Смерды требуют. А как в Беларуси - не хотите?
Государство тебя не отпустит, ты должен сдохнуть в его объятиях. "Хлеба и зрелищ!" - это теперь не для граждан, это для государства. Для сотни персон в свите цезаря. Нефть - хлеб, зрелища - граждане. Желательно внутри периметра Колизея, на арене. Потому что ведь приятно дёргать за ниточки, на кнопочки давить, как на кошачьем пианино, изображать вдумчивого и эмпатичного, с тихим понимающим голосом. Давать надежду - что может быть приятней. Мы же не калигула какая-нибудь. Говорить "Идите в суд". Ушедшим соперникам можно ставить памятники, но только тем, с кем приятно было пофилософствовать на равных. А живые враги... - Ну, кома не выбирает. Сам виноват. Как когда-то давно, по молодости, сказал мой товарищ кашляющему бичу, с которым мы вместе работали в колхозе и который пожаловался на потерю здоровья в бытность на зоне: "Ну и не курил бы".