Солнце в зените
Ладно, давайте немного о приятном. Сейчас начитываю «Курортный детектив» для одного хорошего человека, по его заказу - и в очередной убеждаюсь, что это лучший и самый глубокий текст на русском языке в 21 веке.
Та самая полифония, которая не удалась Достоевскому (как ни тщился Бахтин его выгородить по этой части) - здесь сделана с баховским уровнем мастерства. Неудивительно: я учился у Баха 30 лет (играя его и слушая, и сочиняя музыку в его стиле).
- Да, непростое у тебя задание. Хорошо, что его дали не мне. Я бы с ума сошел.
- Может, еще повезет. Ладно, мне пора, спасибо за чай.
- Пойдем, я провожу тебя до калитки.
Они вышли на улицу. Темень стояла непроглядная.
- Ты дверь-то на цепочку запирай, - сказал Лунин ему на прощанье. - Шутки шутками, а какой-то кровавый маньяк по городу бродит, и вообще непонятные дела творятся.
- Вот и будет отличный повод поймать убийцу, - пошутил Артур. - Ну все, давай, пока. Заходи, когда будет время.
Лунин перешел обратно через мостик, в который раз за сегодняшний день пожалев попутно, что он с утра не направился вдоль этой речки к морю и не провел весь день в полной безмятежности, занимаясь поэзией и философией. Впрочем, к своему новому образу жизни он уже начал привыкать.
Какое-то смутное беспокойство давно его мучило, а теперь оно приняло зримые формы, и от этого как будто было немного легче. Время от времени он даже ловил себя на мысли или, скорее, предчувствии, что разгадка этого сложного ребуса прояснила бы что-то и во всем другом непонятном, что накопилось в его жизни. Правда, слишком полагаться на свои предвидения было нельзя.
Войдя в апартаменты, уже изрядно ему надоевшие - слишком все шло вразрез с его вкусом - он сел за столик и налил себе бокал вина из початой бутылки. День был трудный. Кое-что, однако, как будто начало проясняться.
Может, он зря так переживал по поводу этого отвлечения. Ситуация менялась как калейдоскоп, возможно, все это не затянется надолго. Завтра на очередном торжественном приеме убийца разоблачит себя сам, процитировав за столом что-то из Данте, и все закончится к всеобщему удовольствию. Или его поймают на месте преступления. Или новая жертва не пожелает отправляться в мир теней и, наоборот, сама стукнет его по затылку. Пора было ложиться спать.
Приняв теплую ванну, что было очень кстати после прогулки по такой промозглой погоде, Лунин улегся на кровати, к размерам которой он так и не смог привыкнуть, и закрыл глаза. Кошмар, неотступно сопровождавший его даже днем, хоть и заслоненный дневными впечатлениями, как будто ждал его снова.
Сознание начало погружаться в тяжелый мрак, вокруг опять проступили бледные колышущиеся тени. Мозг его спал и одновременно бодрствовал, повторяя неизвестно откуда взявшуюся строчку «унылый монотонный бред», «унылый монотонный бред», и снова, и снова. Наконец измученный ум его окончательно отключился, и до утра Лунин проспал уже без призраков и сновидений.
12
Первое, что пришло ему в голову наутро по пробуждении, - это снившаяся чуть ли не полночи упорно строчка, и как только он осознал это, то сел в постели и едва не расхохотался. Это был третий стих из стихотворения в записке, которую показывал ему Карамышев, и тут же он вспомнил четвертую. Все в целом выглядело так:
Мерцая льется лунный свет
В открытое окно.
Унылый монотонный бред
Мне надоел давно.
Что-то декадентское, подумал Лунин. Одно время такие депрессивные ходы были в большой моде. Так или иначе, это значило - раз уж текст удалось вспомнить - что стихи были не собственноручным изготовлением убийцы, а снова чем-то из классической поэзии.
За эту нить стоило потянуть. В конце концов, это единственное стихотворение в коллекции, извлеченное не из дантовской поэмы, и оно могло что-то означать.
--------------
Увы, надо читать книгу целиком, чтобы понимать контекст. Тут накладывается (на переходе от главы к главе) 4 темы.
1. Раздражение Лунина, что ему приходится заниматься расследованием - тогда как он приехал в приморский городок, тут же оказавшийся столицей свежей республики, чтобы заниматься литературой.
2. Успокоительная мысль, что расследование может помочь ему с тем, чтобы копаться в глубинах своей памяти, а пока там остаётся что-то неразрешившееся, в сознании - литература, он чувствовал, всё равно не пойдёт.
3. Кошмары, которые его преследуют. И вдруг в очередном кошмаре всплывает двустишие, продолжающее те стихи, которые корябал серийный убийца, оставляя бумажонки рядом с трупами - и совершенно непонятно, как колесо из реальности, снов, опять реальности, литературы, опять реальности могло так замкнуться.
4. Двустишие оказывается ключом к дальнейшему расследованию - и (в конце) ключом к разгадке (и развязке). И дальше Лунин принимается за дело.
------------
Я прочитал «Поттера» свыше 40 раз, с величайшим вниманием. Сейчас читаю где-то в 42-й.
Чтобы понять «Курортный детектив», оценить все его ходы и приёмы, просмаковать весь контрапункт, переливы тем - его надо прочитать около полусотни раз. О, nothing onerous - это необыкновенно приятно и в 1-й раз, и в 50-й.
Но мир занимается какой-то ХЕРНЁЙ. Удачи, мир.
Независимо от степени прижизненного признания - думаю, я останусь лучшим писателем 21 века. Первой четверти так уж точно.
Та самая полифония, которая не удалась Достоевскому (как ни тщился Бахтин его выгородить по этой части) - здесь сделана с баховским уровнем мастерства. Неудивительно: я учился у Баха 30 лет (играя его и слушая, и сочиняя музыку в его стиле).
- Да, непростое у тебя задание. Хорошо, что его дали не мне. Я бы с ума сошел.
- Может, еще повезет. Ладно, мне пора, спасибо за чай.
- Пойдем, я провожу тебя до калитки.
Они вышли на улицу. Темень стояла непроглядная.
- Ты дверь-то на цепочку запирай, - сказал Лунин ему на прощанье. - Шутки шутками, а какой-то кровавый маньяк по городу бродит, и вообще непонятные дела творятся.
- Вот и будет отличный повод поймать убийцу, - пошутил Артур. - Ну все, давай, пока. Заходи, когда будет время.
Лунин перешел обратно через мостик, в который раз за сегодняшний день пожалев попутно, что он с утра не направился вдоль этой речки к морю и не провел весь день в полной безмятежности, занимаясь поэзией и философией. Впрочем, к своему новому образу жизни он уже начал привыкать.
Какое-то смутное беспокойство давно его мучило, а теперь оно приняло зримые формы, и от этого как будто было немного легче. Время от времени он даже ловил себя на мысли или, скорее, предчувствии, что разгадка этого сложного ребуса прояснила бы что-то и во всем другом непонятном, что накопилось в его жизни. Правда, слишком полагаться на свои предвидения было нельзя.
Войдя в апартаменты, уже изрядно ему надоевшие - слишком все шло вразрез с его вкусом - он сел за столик и налил себе бокал вина из початой бутылки. День был трудный. Кое-что, однако, как будто начало проясняться.
Может, он зря так переживал по поводу этого отвлечения. Ситуация менялась как калейдоскоп, возможно, все это не затянется надолго. Завтра на очередном торжественном приеме убийца разоблачит себя сам, процитировав за столом что-то из Данте, и все закончится к всеобщему удовольствию. Или его поймают на месте преступления. Или новая жертва не пожелает отправляться в мир теней и, наоборот, сама стукнет его по затылку. Пора было ложиться спать.
Приняв теплую ванну, что было очень кстати после прогулки по такой промозглой погоде, Лунин улегся на кровати, к размерам которой он так и не смог привыкнуть, и закрыл глаза. Кошмар, неотступно сопровождавший его даже днем, хоть и заслоненный дневными впечатлениями, как будто ждал его снова.
Сознание начало погружаться в тяжелый мрак, вокруг опять проступили бледные колышущиеся тени. Мозг его спал и одновременно бодрствовал, повторяя неизвестно откуда взявшуюся строчку «унылый монотонный бред», «унылый монотонный бред», и снова, и снова. Наконец измученный ум его окончательно отключился, и до утра Лунин проспал уже без призраков и сновидений.
12
Первое, что пришло ему в голову наутро по пробуждении, - это снившаяся чуть ли не полночи упорно строчка, и как только он осознал это, то сел в постели и едва не расхохотался. Это был третий стих из стихотворения в записке, которую показывал ему Карамышев, и тут же он вспомнил четвертую. Все в целом выглядело так:
Мерцая льется лунный свет
В открытое окно.
Унылый монотонный бред
Мне надоел давно.
Что-то декадентское, подумал Лунин. Одно время такие депрессивные ходы были в большой моде. Так или иначе, это значило - раз уж текст удалось вспомнить - что стихи были не собственноручным изготовлением убийцы, а снова чем-то из классической поэзии.
За эту нить стоило потянуть. В конце концов, это единственное стихотворение в коллекции, извлеченное не из дантовской поэмы, и оно могло что-то означать.
--------------
Увы, надо читать книгу целиком, чтобы понимать контекст. Тут накладывается (на переходе от главы к главе) 4 темы.
1. Раздражение Лунина, что ему приходится заниматься расследованием - тогда как он приехал в приморский городок, тут же оказавшийся столицей свежей республики, чтобы заниматься литературой.
2. Успокоительная мысль, что расследование может помочь ему с тем, чтобы копаться в глубинах своей памяти, а пока там остаётся что-то неразрешившееся, в сознании - литература, он чувствовал, всё равно не пойдёт.
3. Кошмары, которые его преследуют. И вдруг в очередном кошмаре всплывает двустишие, продолжающее те стихи, которые корябал серийный убийца, оставляя бумажонки рядом с трупами - и совершенно непонятно, как колесо из реальности, снов, опять реальности, литературы, опять реальности могло так замкнуться.
4. Двустишие оказывается ключом к дальнейшему расследованию - и (в конце) ключом к разгадке (и развязке). И дальше Лунин принимается за дело.
------------
Я прочитал «Поттера» свыше 40 раз, с величайшим вниманием. Сейчас читаю где-то в 42-й.
Чтобы понять «Курортный детектив», оценить все его ходы и приёмы, просмаковать весь контрапункт, переливы тем - его надо прочитать около полусотни раз. О, nothing onerous - это необыкновенно приятно и в 1-й раз, и в 50-й.
Но мир занимается какой-то ХЕРНЁЙ. Удачи, мир.
Независимо от степени прижизненного признания - думаю, я останусь лучшим писателем 21 века. Первой четверти так уж точно.