О мыши и горе
В общем, по-моему, Америке надо бросать эту дохлую затею - пытаться сформировать свою собственную, отдельную культуру. Все равно ничего не получается. Даже в этом бездарном фильме Seven, который я недавно смотрел, единственное что интересно - это когда там в кадре листают Данте, или Чосера, или старых европейских мистиков.
Россия это все уже проходила, в 19 веке. До этого два столетия тужились создать свое, и в конце концов получилось. Но не раньше, чем просмаковали европейскую культуру по косточкам. Пушкин и Лермонтов воспринимались (и отчасти сами себя воспринимали) как продолжатели Байрона, Батюшков до этого имел огромное итальянское влияние, Достоевский начинал с переводов Бальзака, «далее везде».
Попытка (в Америке) по-своему благородная, но... обреченная на неудачу. Для того, чтобы создать великое искусство, нужно сначала перестроить социальные связи, это дело муторное и часто безнадежное, в силу инертности социума (даже мне не удалось объяснить ему, что надо делать не так, а по-другому).
Но зачем так мучиться, если в Европе в свое время уже все было как надо перестроено? Надо брать готовое, и осваивать. И потом стараться превзойти.
Америка старается все сделать сама, мы должны похвалить ее за порыв... Но получаются только фильмы с британскими актерами, или со старой немецкой музыкой, или с итальянской живописью в кадре. А шедевры получаются, только когда все эти три элемента сразу - как в «Молчании ягнят» (они никогда не замолкнут в моем журнале, не надейтесь).
Россия это все уже проходила, в 19 веке. До этого два столетия тужились создать свое, и в конце концов получилось. Но не раньше, чем просмаковали европейскую культуру по косточкам. Пушкин и Лермонтов воспринимались (и отчасти сами себя воспринимали) как продолжатели Байрона, Батюшков до этого имел огромное итальянское влияние, Достоевский начинал с переводов Бальзака, «далее везде».
Попытка (в Америке) по-своему благородная, но... обреченная на неудачу. Для того, чтобы создать великое искусство, нужно сначала перестроить социальные связи, это дело муторное и часто безнадежное, в силу инертности социума (даже мне не удалось объяснить ему, что надо делать не так, а по-другому).
Но зачем так мучиться, если в Европе в свое время уже все было как надо перестроено? Надо брать готовое, и осваивать. И потом стараться превзойти.
Америка старается все сделать сама, мы должны похвалить ее за порыв... Но получаются только фильмы с британскими актерами, или со старой немецкой музыкой, или с итальянской живописью в кадре. А шедевры получаются, только когда все эти три элемента сразу - как в «Молчании ягнят» (они никогда не замолкнут в моем журнале, не надейтесь).