Слово исчезает с подмостков...
[Spoiler (click to open)]В зале немного душно - идет обсуждение трех моноспектаклей, представленных вне конкурсной программы VI регионального фестиваля "Белое пространство".
Сутки назад говорили о самостоятельной работе Юрия Хмызенко "Воспоминание" (по поэме "Демон" Лермонтова), жаль, что пропустила собрание, но представители Няганского музыкально-драматического театра поделились аудиозаписями.
Сегодня "расчленяют" Лермонтова, Цветаеву и Есенина, точнее их трансляторов - Петю Парфирова ("Мцыри"), Людмилу Девину ("И меня нет другой...") и Светлану Крюкову (Не жалею, не зову, не плачу...").
Как мне показалось, в словах председателя жюри Анны Федоровны Некрыловой - театрального критика, заместителя директора по научной работе Российского института истории искусств, заместителя председателя комиссии по делам кукол Союза театральных деятелей России - было желание раздать если не ордена, то хотя бы медали всем тем, кто сегодня отваживается выступать с художественным словом перед массами. Дело это - в высшей степени не благодарное. Павел Руднев - помощник художественного руководителя МХТ им. А.П. Чехова и ректора Школы-студии МХАТ по спецпроектам, член редколлегии журнала "Современная драматургия", член жюри драматических премий, член экспертного совета национальной премии "Золотая маска" - подтвердил: да, на фестивалях сегодня встретить художественное чтение, пускай даже внеконкурсное, практически невозможно и Югра в этом отношении нас очень удивила.
Наша эпоха может характеризоваться сотнями разных определений, но то, что Время Великого Слушателя прошла - придется смириться. Редкие радиостанции продолжают золотые традиции знакомства с произведениями авторов в своем эфире. Все реже и реже собирается молодежь, чтобы прочесть друг другу стихи.
Оксана Кушляева - редактор "Петербургского театрального журнала", ридер программы "первая читка", организатор фестиваля "Пять вечеров" им. А.М. Володина, член экспертного совета национальной премии "Золотая маска" - напомнила всем, что даже опыт одного из современных санкт-петербургских театров, который избрал для себя подобную линию, завершился спустя очень короткое время, так и не найдя своего зрителя.
В положениях различных городских и региональных конкурсов еще существует номинация "Художественное слово", однако, в ней обычно заявляются те, кого чаще ставили в пример школьные учителя на уроках литературы, что, согласитесь, это далеко не всегда является качественным показателем. Педагогов, готовых серьезно работать над устной речью, мало. Если это филолог, то откуда ему знать о театральных секретах?
Помню, как в 11 классе мой Великий педагог Ирина Борисовна Лошкарева пригласила актрису с моноспектаклем, поставленным по произведениям Анны Ахматовой. Мы впервые встретились с подобным - женщина в черном платье, с жемчужной ниткой на шее, рассказывала биографию поэтессы словами из ее книг. После - следовали вопросы к выступавшей от Ирины Борисовны, благодаря которым мы начинали понимать, почему выбор правильных интонации, такта, ритма - важен при чтении стихов. На следующий день был урок по творчеству Ахматовой - в рассказе учительницы мы узнавали слышанные стихи. Сложнее мне было установить контакт с Гумилевым и Цветаевой. Стихи Маяковского я так и не смогла услышать у себя в голове, пока несколько лет назад не включила интернет-записи.
Сейчас, думаю, жизнь моноспектаклей обречена на второстепенную роль "дополняющего контекст". Смотреть его просто так - как будто ты пришел на обычный спектакль - для поколения Z сложно. Комментарий педагога необходим. На фестивале же мы столкнулись с тем, что этот вид театра был разобран в качестве отдельного "театрального продукта". Поэтому так много критики прозвучало в адрес Людмилы Девиной, работающей с Цветаевским текстом.
Слышали слова, что была выбрана неверная линейная структура (от рождения к смерти), не были прочтены многие важные для восприятия образа поэтессы стихи, а сама Цветаева показана со стороны ее дочери... Мы успели переговорить с Людмилой буквально 10 минут перед отъездом их труппы, но за эти 10 минут я успела не только поблагодарить актрису за верное понимание цели своей работы, но и оценила всю ее мудрость - находясь внутри теургического действия и видя со сцены, как воспринимает ее молодая публика, она сумела переступить через себя и сократила версию спектакля на несколько стихов.
Дети сидели в зале на всех трех моноспектаклях неспокойно. Оказалось, что вести себя в театре умеют далеко не половина зала. Был ли это педагогический просчет - заранее не срепетировать поведение - или невоспитанность, которую сложно искоренить в бунтующий возраст 15-летних отпрысков, но всем трем актерам приходилось выступать чуть ли не в боевых условиях. Делать это перед большой аудиторией (превышающей один класс) можно только имея мужество героя.
Людмила выбрала правильное направление - знакомить с творчеством писателя. Есть много разных методик, вскрывающих лаборатории автора - поэтическое путешествие сквозь образную систему, через мотивы, обращение к психологическим аспектам личности... - набор для учителя тут велик. Но самым понятным и доступным среднестатистическому школьнику является все же слежка за биографической последовательностью событий. От наблюдения за детством, отрочеством, юностью к переходу в зрелую жизнь с ее семейными и бытовыми моментами. И стихи Девина выбирала верные - те, что входят в школьную программу, ведь большинство произведений Цветаевой, объясняющих ее отношение к миру и поэзии, не являются христоматийными, они существуют для поклонников творчества.
Надо сказать, что Цветаеву в последнее время вообще старательно выкидывают из образовательной системы. Она не Лермонтов и не Есенин - двум другим актерам было гораздо легче. Цветаева чаще всего идет факультативом - ведь в те еще неурезанные литературные часы нужно уместить помимо ключевых фигур Серебряного века (Александр Блок, Николай Гумилев и Анна Ахматова, Владимир Маяковский), рассказы о множестве различных течений - символизм с двойной историей, акмеизм, футуризм с проявлениями, имажинизм, и автономные поэтические группы, не примыкающие ни к кому. Цветаевой места нет. Печально.
От этой безвыходности, замкнутого круга, я и вижу единственную возможность существования моноспектаклей - как говорится, "в помощь читающему". Оксана Кушляева на обсуждении сказала в адрес Пети Парфирова фразу, которая одновременно расставила все точки над "И" - и обрадовала, и ужаснула:
"Вы только это не бросайте. Получится даже интересный социальный проект - молодой актер приходит в классы и читает стихи...".
Социальный проект. Вот оно - определяющее место современности, уготованное для художественного слова.