Один день в святых землях Апсны
…А недавно из нее начала сочиться кровь. Мы не удивились, ведь храм находится в 4 км от Очамчыр. Вы с Раулем будете проезжать город, посмотришь, что с ним сделала война....
Нона Борисовна с первых дней мне напоминала одесскую тетю Соню. Проводя каждый день с постояльцами гостевого дома («Дорогие мои, абхазки ходят на пляж в пяти утра, так как стесняются показывать свою фигуру или хотят успеть до начала рабочего дня») она оставалась в курсе всех новостей, знала наперечет известные ток-шоу и могла поддержать любую тему. Мы диву давались их с мужем начитанности и интеллигентности - «конечно, ведь я учительница английского языка, а дядя Жора работал в санатории! Там, кстати, раньше были очень большие зарплаты!».
Очамчыра - город, который с VI века назывался греками Гюэнос. Раньше он был торговой колонией, а время правления последнего владетеля Абхазии князя Михаила Чачба-Шервашидзе (XVIII век), которого, кстати, сослали в российский Воронеж, где он и умер, можно назвать его расцветом. До войны он считался востребованным приморским курортом, однако, после 1993 года представляет собой череду стоящих домов у безлюдных пляжей. Весь очамчырский район пострадал очень сильно - он расположен недалеко от границы с Грузией.
Рядом с городом находится село Илор с христианским храмом, на месте которого - древнее языческое святилище. В храме находится три "плачущих" иконы и с недавних пор икона, мироточащая кровью. Но об Илоре чуть позже. Мое утро начинается с дороги в село Команы.
- Ты видела, какая красивая природа у Апсны? - спрашивает вечером Нона Борисовна, замешивая тесто для национального блюда «лодочка».
Я киваю, но сама мало что помню. Через неделю в Абхазию придут долгожданные ливни (дождей этим летом не было несколько месяцев, год сразу стал неурожайным) и увидеть настоящую Апсны стало легче. В жару понять, что вокруг происходит, сложно, если ты, конечно, не находишься у одного из холодных живописных горных озер, которых в этой стране великое множество.
Дорога наша «дикая». Асфальт есть только в начале пути, остальная часть путешествия по святым местам - известковый серпантин, окрашивающий любой автомобиль в транспорт Снежной Королевы.
- Мы правильно едем? - спрашивают нас у обочины паломники, как и мы, желающие увидеть святое место. Рауль усмехается:
- Здесь одна дорога.
Мне нравится Апсны. Своей непосредственностью и гостеприимством. Помните легенду про то, как Бог раздавал землю?
Весь день Бог раздавал земли народам, но абхаз опоздал и пришел глубоким вечером. Бог возмутился и спросил, почему он так поступил, на что абхаз ответил: «Я не мог прийти раньше, у меня в доме были гости, а по нашим обычаям гость становится важнее всех». Богу так понравился этот ответ, что он подарил землю, которую припас для себя, назвав абхазов самым гостеприимным народом.
Так оно и есть - не было ни дня, когда бы я не ощущала гостеприимства. Помню, как в поездке две девушки рассказывали историю, приключившуюся с ними накануне - они зашли в продуктовый магазин и спросили лимоны, бабушка, стоящая за прилавком, отвела их к себе домой, дала лимоны и долго извинялась, что у нее нет для них шоколада. Такие абхазы. Страшно становится, когда начинаю думать, что их может постигнуть участь курортных Турции или Египта.
Мы едем по извилистой дороге, слушаем национальную музыку. Рауль иногда останавливается, чтобы мы сфотографировали высокогорные леса и бегущие меж них реки, и понемногу рассказывает о своей земле.
- Каманы - древнее место, здесь в 308 году здесь был погребен Святой мученик Василиск, почти через столетие скончался отец Церкви Иоанн Златоуст, один из трех главных отцов Церкви наряду с Григорием Богословом и Василием Великим. Сюда идут паломники круглый год просить выздоровления себе и своим родственникам, ставя свечи в Василиско-Златоустовском женском православном монастыре. Мы с вами уже скоро до него доедем.
Но сначала мы приезжаем к могиле Святого мученика Василиска Каманского. Рядом с ней стоит деревянная церковь на древнем каменном фундаменте - она установлена нашим соотечественником. Сюда стоит приезжать со своими свечами, церковь стоит пустая, но из-за большого потока паломников в ней всегда стоят зажженные свечи.
- Опять камни изрисовали, вчера только перекладывали! - восклицает Рауль, убирая из могилы Василиска камни, покрытые надписями: Алена П., 2008 г.р., Санкт-Петербург, Тимофей … - В православии этого нет!
Но Рауль на самом деле не сердится. Отношение к вере у абхазов вообще странное. Здесь много мусульман, ни разу не держащих Коран в руках. Православным не обязательно ходить в церковь. А раз в год в святые места отправляются мужчины резать животных, чтобы умилостивить своих богов.
Все смешалось в стране Апсны, но это оправдано их историей.
Вокруг тихо. Чтобы подняться к могиле Василиска, нужно миновать каменную лестницу. Рауль говорит, что ее выложили из бетона только в прошлом году - когда после сильных ливней в Абхазии, паломников было сложно добраться до могилы и церкви. По обеим сторонам от нее можно увидеть самшитовые деревья, кусты кизила, старые буки. Мы спускаемся.
Следующая наша остановка - источник целительной воды святого Василиска. Вода в нем ледяная. После того, как я зашла в нее по колено, пришлось отогреваться на палящем солнце десять минут. Чуть поотдаль, где глубина равняется человеческому росту, вижу, купаются голые взрослые женщины с нательными крестами.
- То же мне, русалки нашлись! - буркнула сидящая дама, закрывая глаза своему мужу.
Вокруг летают удивительной красоты блестящие сине-зеленые стрекозы. Фотографировать их бессмысленно - они передвигаются так быстро, что объектив у новой камеры не может их уловить.
Через пару минут мы оказываемся в женском монастыре.
Василиско-Златоустовский монастырь некогда был на столько величественен, что содержал в себе 300 сестер, на его территории были выстроены больница, школа для девочек-сирот и гостиница для богомольцев. Основан он был на месте погребения Иоанна Златоуста. При строительстве колокольни в земле был найден саркофаг, весящий около тонны, который и сейчас стоит внутри восстановленной раннесредневековой церкви. В нескольких километрах от монастыря находится место третьего обретения главы Иоанна Крестителя, найденной благодаря видению патриарху Игнатию.
Вот теперь мы едем в село Илори, которое раньше было многолюдным городом. Сейчас оно почти заброшено, хотя известно далеко за пределами Абхазии, в том числе и своим культом Святого Георгия, переплетенным с культом быка. По описаниям путешественников, оказывавшихся здесь в разное время, на Пасху в церкви появлялся бык с золотыми рогами, которого съедали (по другим описаниям кусочки мяса раздавали прихожанам, а те их хранили), но 21 октября в день Святого Георгия он оказывался в опечатанной накануне церкви.
Церковь не раз перестраивалась и не раз разрушалась. На ее месте сохранилось функционирующее древнее языческое святилище. Так, по четвергам здесь продолжают совершаться обряды и жертвоприношения.
После села Илори солнце начинает постепенно садится. Духота спадает. Через час пути мы оказываемся в селе Моква, в которой полуразрушенный великолепный собор в честь Успения Божьей Матери. По легенде, жестокий и жадный царь Леон III отказался платить за строительство зодчему, обвинив того, что с куполов плохо видна местность. Когда зодчий решился доказать обратное и влез на купол, лестницу отодвинули и зодчий умер от жажды и голода.
- Вам сейчас открывал двери собора сын женщины, которая открывала двери на протяжении всего времени существования Советского союза! - шепчет Рауль.
Здесь когда-то располагался монастырь. Множество церковной утвари, много икон было разграблено и спрятано в храмах всего мира. Вернуть все эти предметы не представляется возможным, однако, сами стены собора готовы простоять еще много столетий. Целый век он был покинут всеми, сохранились записи одного кавказоведа, описавшего его опутанного ветвями и превращенного в воздушный сад. Потом его вновь облагородили и вскоре сделали усыпальницу - здесь был похоронен Михаил Шервашидзе, о котором я говорила чуть ранее. В советское время из-за своей отдаленности от центральных жилых мест он не был использован под клуб, зернохранилище, музей или под что-либо еще - участь, которой не избежали почти все церкви в Апсны.
Моквский собор меня не хочет отпускать. То колючая ветка задерживает меня при выходе, то вдруг взявшийся ниоткуда белый щенок начинает трепать меня за подол юбки. Подбежавшая к нему мать начала будто бы отгонять его, а потом схватилась зубами рядом и потянула к еще распахнутым величественным дверям.
Я возвращаюсь.
Вижу в глубине собора изображение святой мученицы Екатерины…
В уже легкую вечернюю дымку мы приезжаем в село Дранда. Собор - один из самых древних христианских сооружений на Кавказе - оставляет тяжелое впечатление от, наверно, не заданных вопросов Раулю.
Когда-то на его территории тоже был мужской монастырь. Советское время сделало из его монастырских помещений тюрьму, обнесло их высоким бетонным забором и колючей проволокой. В 1928 году монастырь был окончательно закрыт и разграблен. Школа, мельница, столярная и плотницкие мастерские, гостиница, трапезная как и кузница, и другие объекты перестали существовать. Остались усыпальница и книжная лавка, надо отдать должное, дешевая и самая крупная по числу книг, что я видела во всей Абхазии.
Некогда богатая своими монастырями и церквями Апсны теперь может показать путешественнику всего два - Иоанно-Златоустинский в Команах и Симоно-Кананитский в Новом Афоне (о котором я расскажу, наверное, чуть позже). Более 20 православных церквей значатся на картах, но действующих среди них всего несколько. Есть две мечети - в Сухуме и Гудауте (не видела, хотя, кажется, проходили ее за весь месяц вдоль и поперек), лютеранская кирха и католический костел. Разграблено, брошено, поросшее растениями.
Край удивительно красивый, священный,
Богом хранимым.
Моя Апсны.
Нравится? Жми!