(no subject)
Элейн родилась в Триполи, в семье рыцаря Роберта де Клари, друга и посла-представителя графа Раймунда Триполийского. За несколько лет до описываемых событий она вышла замуж за немолодого уже барона Роберта Сканделиона, виконта Иерусалимского королевства, и стала одной из придворных дам принцессы, а затем и королевы Сибиллы, иногда исполняя роль придворной дамы принцессы Изабеллы. Здесь Элейн окончательно сформировалась как личность и обрела себя. Каждый защищает Гроб Господень как может. Элейн делала это, служа Сибилле и ее брату. Именно принцесса и ее окружение стали теми людьми, мнением которых Элейн более всего дорожила.
Супруг Элейн оказался хорошим и благородным человеком, быстро завовевавшим ее привязанность и уважение. К тому же их объединяли общие цели и стремления. И, будем честны, именно виконт Сканделион привел ее в эту часть мира, ставшую ей домом. Элейн легко нашла общий язык со своим пасынком Роландом, сдружилась с магистром тамплиеров Жераром де Ридфором, хотя и уделяла им куда меньше внимания, чем ей хотелось.
В жизни Элейн была тайна. У тайны, конечно же, было имя. И тут я сознательно нарушала правило "чего никто не видит и не слышит, того на РИ не существует". Элейн не хотела никому ничего рассказывать, и причин на то было множество: и разница статусов, оказавшаяся непреодолимой, и добровольно сделанный выбор, и желание никого не ранить и не ставить в неловкое положение. Однажды два человека признали свою неспособность преодолеть некоторые преграды и рискнуть всем друг ради друга, и их дороги увели их в разные стороны. Даже если это ничего и не изменило.
В жизни Элейн была ненависть. У ненависти было имя - проказа. Она всегда была где-то рядом, пытаясь отнять дорогое: брата, короля, супруга. Но уничтожая тела, она не могла одолеть душу. Побеждая всех, кроме тех, кого спасало Чудо, она так и не смогла никого победить.
В жизни Элейн была музыка. Хотите ее услышать? Приезжайте в Иерусалим, приходите в Храм Гроба Господня и слушайте. Лучше всего ее слушать, когда вокруг тихо.
В системе ценностей Элейн не было любви. Любовь была солнцем над этой системой и светом, который ее пронизывал и направлял.
Если бы Элейн могла что-то изменить в своей жизни, она больше берегла бы своего мужа. Она не ушла бы из Иерусалима во время штурма, и осталась бы оплакать своего Короля. Она присутствовала бы на операции, которую делали ее пасынку, и в ходе которой он умер. И, может быть, она вставила бы в единственное в своей новой жизни письмо к Сильвано Бьянки еще одну фразу. Или нет. Не знаю.
В моем шкафу висит синее сюрко. Оно очень красивое и удобное, я надеюсь надевать его и на другие игры. Но я не могу себе представить, как сумею отпороть с него герб Иерусалимского королевства.
Наверное, теперь я написала все, что хотела.
Супруг Элейн оказался хорошим и благородным человеком, быстро завовевавшим ее привязанность и уважение. К тому же их объединяли общие цели и стремления. И, будем честны, именно виконт Сканделион привел ее в эту часть мира, ставшую ей домом. Элейн легко нашла общий язык со своим пасынком Роландом, сдружилась с магистром тамплиеров Жераром де Ридфором, хотя и уделяла им куда меньше внимания, чем ей хотелось.
В жизни Элейн была тайна. У тайны, конечно же, было имя. И тут я сознательно нарушала правило "чего никто не видит и не слышит, того на РИ не существует". Элейн не хотела никому ничего рассказывать, и причин на то было множество: и разница статусов, оказавшаяся непреодолимой, и добровольно сделанный выбор, и желание никого не ранить и не ставить в неловкое положение. Однажды два человека признали свою неспособность преодолеть некоторые преграды и рискнуть всем друг ради друга, и их дороги увели их в разные стороны. Даже если это ничего и не изменило.
В жизни Элейн была ненависть. У ненависти было имя - проказа. Она всегда была где-то рядом, пытаясь отнять дорогое: брата, короля, супруга. Но уничтожая тела, она не могла одолеть душу. Побеждая всех, кроме тех, кого спасало Чудо, она так и не смогла никого победить.
В жизни Элейн была музыка. Хотите ее услышать? Приезжайте в Иерусалим, приходите в Храм Гроба Господня и слушайте. Лучше всего ее слушать, когда вокруг тихо.
В системе ценностей Элейн не было любви. Любовь была солнцем над этой системой и светом, который ее пронизывал и направлял.
Если бы Элейн могла что-то изменить в своей жизни, она больше берегла бы своего мужа. Она не ушла бы из Иерусалима во время штурма, и осталась бы оплакать своего Короля. Она присутствовала бы на операции, которую делали ее пасынку, и в ходе которой он умер. И, может быть, она вставила бы в единственное в своей новой жизни письмо к Сильвано Бьянки еще одну фразу. Или нет. Не знаю.
В моем шкафу висит синее сюрко. Оно очень красивое и удобное, я надеюсь надевать его и на другие игры. Но я не могу себе представить, как сумею отпороть с него герб Иерусалимского королевства.
Наверное, теперь я написала все, что хотела.