Развитие российского феминизма в условиях наступления патриархата
Это статья, которую опубликовал "Взгляд" (http://vz.ru/opinions/2015/4/10/739334.html) без цензуры
2 апреля 2015 года в газете «Взгляд» Натальей Холмогоровой была опубликована статья о российских феминистках под названием «Клоунесс видят все», где она описывает, почему феминистки не получают признания не только среди мужчин, но даже среди женщин.
Одно название статьи уже принижает женщин, потому что слова «клоунесса» и «клоун» уже заранее подразумевают отождествление позиции оппонентов, в данном случае феминисток, с чем-то несерьезным. Эти слова в русском языке подразумевают что-то априори несерьезное, смешное и глупое. Назвав так статью о феминизме, российских феминисток априори лишают права считать их движение серьезным, а позиции аргументированными. Такое название изначально закладывает в головы читателей стереотип в отношении феминисток «клоунессы, что с них взять».
В качестве аргументов в защиту своей позиции госпожа Холмогорова упоминает, что феминистки вместо того, чтобы защищать женщин от физического и сексуального насилия, вовлечения женщин в проституцию, дискриминации при трудоустройстве, занимаются всякой ерундой вроде дискуссии на тему, можно ли называть женщин «телочками», обсуждения стандартов красоты и присуждения премии «Сексист года».
Вся страна знает об акции Pussy Riot в Храме Христа Спасителя, об акциях Femen. Блогосфера знает о «телочкогейте», вернее о верхушке этого айсберга. Но полагаю, что те, кто готов сейчас кинуть очередной камень в огород российских феминисток, не только не читали Манифеста феминисткого движения России, написанного кандидатом философских наук Ольгертой Харитоновой, но даже и не слышали о такой книге. Эта монография, выпущенная тиражом всего в 300 экземпляров, подробно описывает положение женщин в условиях патриархата в историческом аспекте, доступно и интересно рассказывает об истории суфражистского и феминистского движений. Изучив Манифест, к проблеме феминизма, даже будучи его противницей, не будешь подходить поверхностно и по-дилетантски.
То, что знает о феминизме российские женщины, далекие от него, это даже не верхушка айсберга. Это намеренно искаженная и преломленная патриархатом информация о сути феминизма. Патриархат контролирует все ресурсы, в том числе медийные. Феминисткам доступ к медийным ресурсам практически закрыт, причем, как в провластных, так и в либерально оппозиционных СМИ. Патриархат сам определяет, какую информацию о феминизме допустить к публикации, какие акции и публикации феминисток отразить, а какие замалчивать. Именно они решают, в каком свете выставлять и под каким углом представлять феминизм, каким феминисткам «давать слово», а каких бойкотировать.
На страницах феминистских ресурсов в ЖЖ, ВКонтакте и Фейсбуке регулярно публикуется информация о наступлении на права женщин в России и за рубежом. Недавно публиковалась информация о женской кастрации (по недоумению именуемой обрезанием) в Дагестане, ранее публиковалась информация «об убийствах чести» в Чечне (мне даже звонили и рекомендовали это не публиковать, т.к. публикация этого материала может представлять опасность для моей жизни). Регулярно публикуется информация о преступлениях против женщин, о разгуле домашнего и сексуального насилия, о дискриминации женщин на работе, о наступлении на репродуктивные права женщин. Регулярно проводятся акции в виде митингов и пикетов.
В этой связи тема «телочек» это не просто реакция обиженных барышень на то, что их кто-то там обозвал. Подобное отношение к женщинам, наряду с объективацией и лукизмом, о которых пишет в своей статье Наталья Холмогорова, ни что иное как индульгенция на сексуальное и домашнее насилие в отношении женщин. Все начинается с толерантности общества к неуважению к женщине, фактического непризнания ее равной мужчине.
Об акциях и статьях феминисток по проблемам сексуального и домашнего насилия, дискриминации женщин на работе, наступлении на репродуктивные права женщин кто знает, потому что все это практически не освещается в СМИ. Мир никогда бы не узнал о проблеме женской кастрации, если бы Варис Дирие не донесла ему об этом. Но чтобы донести эту проблему до мира, ей пришлось пройти путь из безграмотной сомалийской девушки до одной из ведущих топ-моделей мира.
Вот и получается, что о феминистском движении судят по флешмобам и резонансным акциям, а 90% его деятельности остается за кадром. И эти флешмобы пока являются единственно доступной феминисткам возможностью диалога с обществом. На что общественность обратит внимание, если речь идет о незаконном лишении свободы политзаключенной? На умную статью с юридическими выкладками малотиражного блоггера? Или на обнаженную девушку на Красной площади, на теле которой написано «Свободу ....!».
Как женщина, как человек, которому предъявлено сфабрикованное обвинения с единственной целью устранения меня не только с выборов в Московскую городскую думу, но и из политической жизни России вообще скажу, что подача материала про феминисток таким образом, как это сделано в статье Натальи Холмогоровой дает основания думать, что роль феминисток в защите женщин принижается целенаправленно.
Я подвергалась пыткам при обыске, допросах и в СИЗО. Меня били, не давали пить, не выпускали в туалет, приковывали наручниками к раскаленной батарее.
Заключена под стражу я была незаконно, так как следствие намеренно скрыло от суда, что я занимаюсь предпринимательской деятельностью. В СИЗО я провела 8 месяцев, где уже, не имея никакой надежды на справедливость, объявляла несколько голодовок. Во время последней голодовки меня намеренно посадили в камеру-одиночку с отрицательной температурой, застудили почки. После этого, меня из-за ухудшения здоровья перевели под домашний арест.
Либеральные правозащитники мной не занимались, так как, в отличие от того же Навального, грантов на мою защиту выделено не было. Единственными, кто меня поддержал, и кто распространял информацию о моих голодовках и о том, как со мной обращались в полиции и СИЗО были феминистки.
Именно они, не будучи топовыми блоггерами оказались единственными, кто распространял в Интернете отрывочную информацию о ситуации со мной. Они давали в сеть информацию о том, что меня избивали, что я объявляю голодовку, а потом сделали репортаж из больницы, куда я была доставлена после того, как конвоир устроил мне сотрясение мозга.
Единственным ресурсом, который это опубликовал, и с которого пошла хоть какая-то информация, оказался femband.ru, создательница которого Татьяна Болотина при всей скромности своих ресурсов и отсутствия медийных выходов, прилагает все силы для защиты женщин, попавших в беду, в том числе политзаключенных.
Несколько дней назад я опубликовала на gulagu.net и на «Эхо Москвы» блог о том, каким пыткам подвергают женщин в полиции и СИЗО. Некоторые из них я испытала на себе, о некоторых я узнала из рассказов сокамерниц и других женщин, с которыми мне пришлось столкнуться на сборке, в конвойке и в автозаке. Им не было смысла мне врать и сочинять несуществующие подробности.
Как женщина, пережившая на себе ужасы полиции и СИЗО, я говорю, кроме феминисток у российских женщин других защитниц просто нет.
В своей статье Наталья Холмогорова приводит аргументы, почему российские женщины не любят феминисток. Она пишет о том, что российские феминистки не организованы, сосредотачивают внимание «не на тех» проблемах и, вообще, клоунессы (ну что с клоунесс возьмешь). На самом деле, проблема в другой плоскости. Российские женщины прекрасно отдают себе отчет, где живут. А живут они в условиях патриархата, то есть власти мужчин. И именно от расположения мужчин зависит, что женщины получат хоть какую-то долю благ, что сохранят хоть какую-то зону комфорта.
Этой зоной комфорта может быть разное. Только опять же, в условиях патриархата, именно мужчины определяют, какую именно зону комфорта они позволят занять женщинам. Для одной это будет статус жены, «матери семейства», но при этом она будет «не выносить сор из избы» и тональным кремом закрашивать синяки, полученные от «благоверного». Для другой это будет некая относительно прилично оплачиваемая должность при условии, что она будет довольствоваться тем, что есть и ни при каких обстоятельствах не станет претендовать на что-то большее. Для третьей - это будет мандат депутата Государственной Думы при условии, что эта самая депутат будет защищать «традиционные ценности» и согласиться на роль объекта насмешек, подтверждающей мизогинную поговорку «Бабы-дуры».
Российскому феминистскому движению предстоит еще многое. Нужно создание единой информационной площадки, работа с регионами, создание печатных и электронных СМИ. Но оно уже делает первые, но все более уверенные шаги. Задача российского феминистского движения - защита прав и интересов российских женщин. Активизация феминистского движения это реакция на ужесточение дискриминации женщин, клерикализацию и консерватизм в политике. Для борьбы с этим необходимо мощное самостоятельное феминистское движение, независимое от других политических сил.
2 апреля 2015 года в газете «Взгляд» Натальей Холмогоровой была опубликована статья о российских феминистках под названием «Клоунесс видят все», где она описывает, почему феминистки не получают признания не только среди мужчин, но даже среди женщин.
Одно название статьи уже принижает женщин, потому что слова «клоунесса» и «клоун» уже заранее подразумевают отождествление позиции оппонентов, в данном случае феминисток, с чем-то несерьезным. Эти слова в русском языке подразумевают что-то априори несерьезное, смешное и глупое. Назвав так статью о феминизме, российских феминисток априори лишают права считать их движение серьезным, а позиции аргументированными. Такое название изначально закладывает в головы читателей стереотип в отношении феминисток «клоунессы, что с них взять».
В качестве аргументов в защиту своей позиции госпожа Холмогорова упоминает, что феминистки вместо того, чтобы защищать женщин от физического и сексуального насилия, вовлечения женщин в проституцию, дискриминации при трудоустройстве, занимаются всякой ерундой вроде дискуссии на тему, можно ли называть женщин «телочками», обсуждения стандартов красоты и присуждения премии «Сексист года».
Вся страна знает об акции Pussy Riot в Храме Христа Спасителя, об акциях Femen. Блогосфера знает о «телочкогейте», вернее о верхушке этого айсберга. Но полагаю, что те, кто готов сейчас кинуть очередной камень в огород российских феминисток, не только не читали Манифеста феминисткого движения России, написанного кандидатом философских наук Ольгертой Харитоновой, но даже и не слышали о такой книге. Эта монография, выпущенная тиражом всего в 300 экземпляров, подробно описывает положение женщин в условиях патриархата в историческом аспекте, доступно и интересно рассказывает об истории суфражистского и феминистского движений. Изучив Манифест, к проблеме феминизма, даже будучи его противницей, не будешь подходить поверхностно и по-дилетантски.
То, что знает о феминизме российские женщины, далекие от него, это даже не верхушка айсберга. Это намеренно искаженная и преломленная патриархатом информация о сути феминизма. Патриархат контролирует все ресурсы, в том числе медийные. Феминисткам доступ к медийным ресурсам практически закрыт, причем, как в провластных, так и в либерально оппозиционных СМИ. Патриархат сам определяет, какую информацию о феминизме допустить к публикации, какие акции и публикации феминисток отразить, а какие замалчивать. Именно они решают, в каком свете выставлять и под каким углом представлять феминизм, каким феминисткам «давать слово», а каких бойкотировать.
На страницах феминистских ресурсов в ЖЖ, ВКонтакте и Фейсбуке регулярно публикуется информация о наступлении на права женщин в России и за рубежом. Недавно публиковалась информация о женской кастрации (по недоумению именуемой обрезанием) в Дагестане, ранее публиковалась информация «об убийствах чести» в Чечне (мне даже звонили и рекомендовали это не публиковать, т.к. публикация этого материала может представлять опасность для моей жизни). Регулярно публикуется информация о преступлениях против женщин, о разгуле домашнего и сексуального насилия, о дискриминации женщин на работе, о наступлении на репродуктивные права женщин. Регулярно проводятся акции в виде митингов и пикетов.
В этой связи тема «телочек» это не просто реакция обиженных барышень на то, что их кто-то там обозвал. Подобное отношение к женщинам, наряду с объективацией и лукизмом, о которых пишет в своей статье Наталья Холмогорова, ни что иное как индульгенция на сексуальное и домашнее насилие в отношении женщин. Все начинается с толерантности общества к неуважению к женщине, фактического непризнания ее равной мужчине.
Об акциях и статьях феминисток по проблемам сексуального и домашнего насилия, дискриминации женщин на работе, наступлении на репродуктивные права женщин кто знает, потому что все это практически не освещается в СМИ. Мир никогда бы не узнал о проблеме женской кастрации, если бы Варис Дирие не донесла ему об этом. Но чтобы донести эту проблему до мира, ей пришлось пройти путь из безграмотной сомалийской девушки до одной из ведущих топ-моделей мира.
Вот и получается, что о феминистском движении судят по флешмобам и резонансным акциям, а 90% его деятельности остается за кадром. И эти флешмобы пока являются единственно доступной феминисткам возможностью диалога с обществом. На что общественность обратит внимание, если речь идет о незаконном лишении свободы политзаключенной? На умную статью с юридическими выкладками малотиражного блоггера? Или на обнаженную девушку на Красной площади, на теле которой написано «Свободу ....!».
Как женщина, как человек, которому предъявлено сфабрикованное обвинения с единственной целью устранения меня не только с выборов в Московскую городскую думу, но и из политической жизни России вообще скажу, что подача материала про феминисток таким образом, как это сделано в статье Натальи Холмогоровой дает основания думать, что роль феминисток в защите женщин принижается целенаправленно.
Я подвергалась пыткам при обыске, допросах и в СИЗО. Меня били, не давали пить, не выпускали в туалет, приковывали наручниками к раскаленной батарее.
Заключена под стражу я была незаконно, так как следствие намеренно скрыло от суда, что я занимаюсь предпринимательской деятельностью. В СИЗО я провела 8 месяцев, где уже, не имея никакой надежды на справедливость, объявляла несколько голодовок. Во время последней голодовки меня намеренно посадили в камеру-одиночку с отрицательной температурой, застудили почки. После этого, меня из-за ухудшения здоровья перевели под домашний арест.
Либеральные правозащитники мной не занимались, так как, в отличие от того же Навального, грантов на мою защиту выделено не было. Единственными, кто меня поддержал, и кто распространял информацию о моих голодовках и о том, как со мной обращались в полиции и СИЗО были феминистки.
Именно они, не будучи топовыми блоггерами оказались единственными, кто распространял в Интернете отрывочную информацию о ситуации со мной. Они давали в сеть информацию о том, что меня избивали, что я объявляю голодовку, а потом сделали репортаж из больницы, куда я была доставлена после того, как конвоир устроил мне сотрясение мозга.
Единственным ресурсом, который это опубликовал, и с которого пошла хоть какая-то информация, оказался femband.ru, создательница которого Татьяна Болотина при всей скромности своих ресурсов и отсутствия медийных выходов, прилагает все силы для защиты женщин, попавших в беду, в том числе политзаключенных.
Несколько дней назад я опубликовала на gulagu.net и на «Эхо Москвы» блог о том, каким пыткам подвергают женщин в полиции и СИЗО. Некоторые из них я испытала на себе, о некоторых я узнала из рассказов сокамерниц и других женщин, с которыми мне пришлось столкнуться на сборке, в конвойке и в автозаке. Им не было смысла мне врать и сочинять несуществующие подробности.
Как женщина, пережившая на себе ужасы полиции и СИЗО, я говорю, кроме феминисток у российских женщин других защитниц просто нет.
В своей статье Наталья Холмогорова приводит аргументы, почему российские женщины не любят феминисток. Она пишет о том, что российские феминистки не организованы, сосредотачивают внимание «не на тех» проблемах и, вообще, клоунессы (ну что с клоунесс возьмешь). На самом деле, проблема в другой плоскости. Российские женщины прекрасно отдают себе отчет, где живут. А живут они в условиях патриархата, то есть власти мужчин. И именно от расположения мужчин зависит, что женщины получат хоть какую-то долю благ, что сохранят хоть какую-то зону комфорта.
Этой зоной комфорта может быть разное. Только опять же, в условиях патриархата, именно мужчины определяют, какую именно зону комфорта они позволят занять женщинам. Для одной это будет статус жены, «матери семейства», но при этом она будет «не выносить сор из избы» и тональным кремом закрашивать синяки, полученные от «благоверного». Для другой это будет некая относительно прилично оплачиваемая должность при условии, что она будет довольствоваться тем, что есть и ни при каких обстоятельствах не станет претендовать на что-то большее. Для третьей - это будет мандат депутата Государственной Думы при условии, что эта самая депутат будет защищать «традиционные ценности» и согласиться на роль объекта насмешек, подтверждающей мизогинную поговорку «Бабы-дуры».
Российскому феминистскому движению предстоит еще многое. Нужно создание единой информационной площадки, работа с регионами, создание печатных и электронных СМИ. Но оно уже делает первые, но все более уверенные шаги. Задача российского феминистского движения - защита прав и интересов российских женщин. Активизация феминистского движения это реакция на ужесточение дискриминации женщин, клерикализацию и консерватизм в политике. Для борьбы с этим необходимо мощное самостоятельное феминистское движение, независимое от других политических сил.