Первое воспоминание (задача для психолога)
Некоторые психологи утверждают, что смогут определить, в чем заключается основная проблема пациента, если тот сможет рассказать им свое «самое раннее воспоминание», то есть запомнившийся ему случай из раннего детства.
Едва ли этот пост когда-либо прочтут психологи, но если прочтут, то вот им задачка на засыпку.
Вообще говоря, у меня есть два воспоминания, претендующие на звание «самого раннего». Оба относятся к одному и тому же периоду - от года до двух (думаю, ближе к двум). Установить первенство в данный момент невозможно. Поэтому изложу то, которое относится к более короткому промежутку времени.
К тому моменту, о котором пойдет речь, я уже немного умел говорить. Но при этом я использовал слова по своему прямому назначению, то есть для передачи родителям необходимой информации. Для мышления слова мне не были нужны, я прекрасно без них обходился. И вдруг, в один день у меня в голове завелась удивительная зараза. Кто-то или что-то в моей голове начал(о) складывать слова в фразы, причем без какого-либо моего участия. При этом фразы были не бессмысленные, я их понимал. Я не сразу осознал эту вещь потому, что ее трудно было обнаружить. Но я точно знал, что вчера этого не было, а сегодня есть. Меня это тревожило. Я откуда-то узнавал какие-то слова, которые никто не говорил. Но как я их узнавал? Я попытался присмотреться - понял, что это невозможно, это «не видится». Я попытался прислушаться - ничего не слышно. Но в это время новые слова иногда вдруг появляются и я о них узнаю! Помню, что я мучился оттого, что никак не могу это «ухватить». И не мог эмпирически обнаружить, как это «хватать», что было непривычно и особенно неудобно. Я попытался объяснить это маме, но не смог. Я не знал нужных слов. Я стал думать о том, как быть, и о том, как объяснить все маме. Думал я без слов. Думал долго, наверное, несколько часов. В голову ничего не приходило. Тогда мне стало плохо от того, что я устал, и я обнаружил, что мог бы оставить эту штуку в покое, если бы смог дать ей оценку. Точнее даже, если бы я только был уверен, что это - не «плохо». Понятия «плохо» и «хорошо» были для меня довольно ясными, при этом я уже знал, что у «плохо» есть такая разновидность как «опасно». Только знал я это все без слов, а нужные слова не были мне известны. Я боялся, что это именно опасно. Помню, у меня было ожидание, что мама все-таки как-то сможет подключиться к решению проблемы, и я ожидал, и это утомляло. Затем произошло что-то такое, что отвлекло меня от этих мыслей (не знаю, можно ли это назвать мыслями. Наверное точнее было бы сказать: «состояние души»).
Прошло какое-то время (включающее в себя также и ночь). На следующий день я не обнаружил проблему, я ее вспомнил. И выяснил для себя, что я настолько привык к этой «говорилке», что просто не обратил бы на нее внимание, если бы вдруг не вспомил о ней. Я научился ее «не слышать». Помню, я заметил, что эта «штука» стала многословнее. Например, она старательно и многократно повторяла понравившиеся мне фразы окружающих взрослых людей. В тот момент я еще понимал, что эта «штука» - не я. Я не просил ее делать то что она делает. Я не прилагал к этому никаких усилий. Она работала абсолютно автономно и неожиданно. Я даже вслух сказал ей «замолчи», но она не послушалась. Тогда я попробовал сказать ей это «по-еёвски». К моему удивлению прозвучало это так, как будто «замолчи» сказала она сама. Я не смог выснить для себя поняла ли она меня, потому что она продолжала болтать. На всякий случай я еще три раза заставил ее сказать «замолчи», а потом оставил в покое.
На третий день я обнаружил, что эта штука болтает без умолку, что она забавная и порой меня развлекает. Я попытался заигрывать с нею. Сначала вроде бы начало получаться, но потом я вдруг обнаружил, что она начала меня слушаться! Начавшаяся было игра оборвалась. Вместо партнера я получил всего-лишь игрушку! Теперь эта штука слушалась меня совершенно, хотя я ее так и не «ухватил». Штукавина просто пыталась повторить словами то, что я в тот момент думал. И я даже обнаружил, что мне становится трудно думать, когда у нее возникает проблема с подбором слов. Тогда мои мысли как бы замирают и я начинаю как бы напряженно думать ни о чем, и иногда от этого находятся нужные слова.
Так я начал мыслить словами.
Помню, что вопрос «хорошо это или плохо» еще очень долгое время оставался для меня открытым. Только уже значительно позже (думаю года через два, когда я уже хорошо разговорился), в разговоре с одним мальчиком я выяснил для себя, что и он тоже думает словами, вернее, что в его голове кто-то словами повторяет то, что он хочет подумать. При этом мальчик долго не мог понять, о чем же я его спрашиваю.
Поразмыслив, я пришел к выводу, что видимо, все люди думают словами, и в последствии убедился, что это действительно так.
Такое вот яркое воспоминание о пережитом шоке.
И вот вопрос: о какой такой моей проблеме свидетельствует данное воспоминание?