О "пропущенном" и не-пропущенном.
В комментах к предыдущему посту Ирина задала вопрос:
"Татьяна, можно вам как профессиональному психологу задать вопрос немного не по теме? Известно, что есть умения, которые если ребёнок не освоит в положенный для этого возраст, то не освоит никогда. Например, если ребёнок до 5 лет жил с дикими зверями, то он уже никогда не научится говорить. Так вот, среди тех умений и навыков, которым учат в школе есть такие, то если им не научишься в том возрасте, в котором полагается (т. е. в том, в котором это обычно изучают в школе), то не научишься никогда".
Мне захотелось ответить на этот вопрос более подробно, чем позволяет формат комментов.
Ответ:
Сначала отнесусь к проблеме «ребенок-маугли», т.е. что бывает, если ребенок жил с дикими зверями, принимая во внимание как литературные образцы, так и реальные случаи. Тут вот что надо понимать. Дело в том, что способность к речи можно условно разделить на «физиологическую» и «психологическую» части, а «психологическую», в свою очередь, на «когнитивную», «эмоциональную», «социальную»… что-то еще…
Так вот, достаточно очевидно, что физиологическая способность ребенка разговаривать никак не зависит от того, где, как и с кем он жил - хоть с волками, хоть с тиграми, хоть со слониками. Если речевой аппарат ребенка в порядке, так и говорить он может, если иметь в виду способность и возможность.
Но, поскольку язык и речь - это и «способ мышления», и способ взаимодействия с окружающим миром, и способ самовыражения, через язык мы осознаем свою идентичность и т.п., то, соответственно, и результат налицо. То есть ребенок, «поживший с волками» (в прямом или переносном смысле этого слова) в определенном возрасте, не может говорить не потому, что он не может собственно "говорить". Не говорит он потому, что он «идентифицировался», «самоосознался» и «коммуницировался» (прошу прощения за подобные неологизмы) в совершенно ином пространстве, отличном от человеческого. У него в мозгу нет «нейронных связок», побуждающих его говорить. Иными словами, нельзя говорить в данном случае о речи как «умении».
Кстати, в этом контексте интересны факты «из жизни обезьян». Ученые, работающие с большими обезьянами в направлении освоения теми речи и прочих «человеческих навыков», добиваются поразительных результатов - взаимопонимания, потребности животного-личности в самовыражении, некоторые особо «продвинутые» особи переходят на почти человеческий образ жизни - испытывают потребность спать под одеялом, есть с тарелок и т.п. Но… их речевой аппарат физиологически не приспособлен к произнесению звуков человеческой речи. Поэтому они пользуются языком глухонемых. Это я к тому, что «капля просочится сквозь скалу», и, если «есть что сказать», то «навыки» и «способы» будут нарабатываться.
Еще пару слов о «маугли». Подобных случаев - единицы реальных, и единицы же - литературных. "Литературные" все говорят, реальные - нет. На самом деле, достаточно сложно судить, действительно ли ребенок «никогда» не заговорит, если в определенном возрасте он не имел языковой среды. Вот если бы, недайбог, подобных случае были бы десятки, тогда, возможно, выявилось бы какое-то «разнообразие». Осмелюсь предположить, что среди подобных детей оказались бы те, кто «переадаптировался» бы если и не вполне успешно, то хотя бы ощутимо, в противоположность им те, кто «вообще никак», ну а большую часть составили бы те, кто «так-сяк». «Кривая нормального распределения», да. Но, повторюсь, это все - мои сугубые домыслы…
Теперь собственно про школу.
Прямой ответ на вопрос - Есть ли такие «умения», которым если вовремя - «нет», так и вообще «никогда»? - Нет. Если мы говорим чисто об «уменьях», и даже «навыках» и «знаньях» - нет, нету ничего такого, что нужно было бы непременно вовремя, а если вдруг упустили, то все, считай - пропало. Тут можно расслабиться полностью. Даже если чадо отправилось в школу накануне совершеннолетия, или, как упомянутая боярыня Волкова, после замужества - да ничего страшного, научится читать, писать и считать, как нечего делать. Если захочет, разумеется… (Вот с этим «захочет» - вопрос отдельный). Научится ли брать интегралы - вопрос более спорный.
Хорошо, а есть ли вообще что-нибудь "такое", чему ребенок действительно не научится никогда, если он это дело «пропустил»? Да, есть.
Тут я могу привести пример из своего собственного опыта, вернее, не своего, а моего ребенка - моей Детки, которой сейчас 15 лет. Сейчас, по прошествии более чем трех лет совместной жизни, наполненной, помимо всего прочего, последовательными и целенаправленными усилиями «реабилитировать» все, что реабилитации поддается, могу сказать с уверенностью. «Пропущен», видимо, самый ранний этап формирования «исследовательской деятельности и познавательной активности», который поддерживается и развивается во взаимодействии с близкими взрослыми в первый год жизни. Что сейчас? Сейчас эта «исследовательская активность» отсутствует просто как функция. Отсутствует «интерес к миру» - почти. «Страх перед неизвестным» - есть, неуверенность - есть, боязливость, стремление «утвердить известное», избегание нового…. Все, что угодно… а потребности и интереса - нету.
Что из этого следует? Вот если говорить о моей Детке, то что теперь? Как человек может жить в этом мире, не познавая его, более того - избегая этого познания? И вот тут возникает очень интересный эффект. Все мы знаем, что компенсаторные способности человека огромны. Потеряв «одно», человек может восполнить потерянное через что-то «другое». «Компенсация» познавательной активности у моей Детки не «шла» ни через «вовлечение в интересное», ни через «демонстрацию сокровищ этого мира», ни через совместную деятельность, ни через попытки «вытащить» что-то такое «изнутри», ни через «экскурсы» в раннее детство и воспоминания о том что «ну что-то же было…». Ну никак. И вот - удивительно. Компенсация произошла через развитие близких отношений, выражаясь языком умным - через «эмоциональную сферу». Говоря по-простому - через любовь. Полюбив нас, приняв нас, ощутив себя "нашей семьей", наша детка приняла эту ценность, что «познавать» - это хорошо. Нет, у нее пока не зародилась изнутри потребность как таковая, и нету в ней любопытства к этому миру, но она старательно осознает, принимает и реализует идею, что «о непонятном надо спрашивать», с новым - разбираться, вглядываться в этот мир и т.п. да, у нее это больше «выученное» и усвоенное, и она иногда забывает «поинтересоваться», но она перестала «шарахаться» от непознанного и впадать в ступор перед неизвестным. Такой вот пример…
Возвращаясь собственно к школьным проблемам. Если чуть-чуть видоизменить изначальный Иринин вопрос, и спросить не об "умениях и навыках", а сформулировать так: "Есть ли в «школе» что-нибудь такое, что желательно не пропустить?", то тогда ответ будет - Да, есть. Это сама школа, или же ее эквиваленты, отвечающие актуальной потребности ребенка в этом возрасте (я говорю о возрасте семи-восьми лет), когда наступает кризис.
Есть масса статей о «кризисе 7-8 лет», в которых говорится о том, что в этом возрасте ребенок идет в школу, что появляется «оценочность», что «развивается коммуникация», социальная сфера и т.д. Возникает вопрос - а если бы школы не было, и не надо было ходить на это «оценочное поле» и собирать там, хочешь - не хочешь, «цветочки познания», не всегда душистые… Может быть, это такой «искусственный» кризис, спровоцированный социумом? И, наоборот, надо бы "пропустить" эти первыесентября, и не "мучить" ребенка, глядишь, и кризиса никакого не будет...
Нет, кризис не искусственный, а очень даже натуральный, и имеет свою внутреннюю природу. Дело в том, что у ребенка к 7-8 годам появляется потребность… В чем? Вот сейчас я не буду употреблять привычные слова типа «социализация», или та же «познавательная активность», которые слишком стереотипно нагружены… Скажу так.
В этом возрасте у ребенка появляется потребность в «ком-то», вне круга семьи. Новый взрослый авторитет. У ребенка нет потребности «опровергнуть» авторитет своих близких, мамы-папы, ни в коем случае, они остаются «основными фигурами», и потребность в «гнезде» остается абсолютно актуальной, это нисколько не похоже на «подростковое ниспровержение домашних авторитетов». Пусть всегда будет мама, пусть всегда будет солнце в виде «своего домашнего тепла», но пусть появится кто-то, кто «вне дома». И пусть он будет умный, и пусть он будет знать что-то такое, чего раньше не было. И этот «кто-то» должен быть обязательно «носителем» каких-то новых «миров», если можно так сказать. Это такая потребность. И как всякая потребность, она ищет своего удовлетворения.
Ну и, поскольку «дверка в социум открылась», социум персонифицировался, познавательная активность пошла на новый виток, то, соответственно, появляется потребность в упорядочивании и структурировании этих новых «просторов». Пресловутые «крючочки» тут в самый раз - это самое простое, с чего можно начать.
Как эти ни забавно, но школа вполне отвечает описанным выше новым потребностям ребенка этого возраста. Там есть «новый взрослый авторитет», «новые миры» и «пути упорядочивания и структурирования». Может ли это быть не «школа» в том виде, в котором она существует сейчас, вызывая многочисленные и разнообразные нарекания? Полагаю, что - вполне может. Может быть все, что угодно. Главное, чтобы актуально назревшие потребности нашли конструктивные пути удовлетворения, тогда и кризис будет «схвачен», и ничего не останется «пропущенным».
"Татьяна, можно вам как профессиональному психологу задать вопрос немного не по теме? Известно, что есть умения, которые если ребёнок не освоит в положенный для этого возраст, то не освоит никогда. Например, если ребёнок до 5 лет жил с дикими зверями, то он уже никогда не научится говорить. Так вот, среди тех умений и навыков, которым учат в школе есть такие, то если им не научишься в том возрасте, в котором полагается (т. е. в том, в котором это обычно изучают в школе), то не научишься никогда".
Мне захотелось ответить на этот вопрос более подробно, чем позволяет формат комментов.
Ответ:
Сначала отнесусь к проблеме «ребенок-маугли», т.е. что бывает, если ребенок жил с дикими зверями, принимая во внимание как литературные образцы, так и реальные случаи. Тут вот что надо понимать. Дело в том, что способность к речи можно условно разделить на «физиологическую» и «психологическую» части, а «психологическую», в свою очередь, на «когнитивную», «эмоциональную», «социальную»… что-то еще…
Так вот, достаточно очевидно, что физиологическая способность ребенка разговаривать никак не зависит от того, где, как и с кем он жил - хоть с волками, хоть с тиграми, хоть со слониками. Если речевой аппарат ребенка в порядке, так и говорить он может, если иметь в виду способность и возможность.
Но, поскольку язык и речь - это и «способ мышления», и способ взаимодействия с окружающим миром, и способ самовыражения, через язык мы осознаем свою идентичность и т.п., то, соответственно, и результат налицо. То есть ребенок, «поживший с волками» (в прямом или переносном смысле этого слова) в определенном возрасте, не может говорить не потому, что он не может собственно "говорить". Не говорит он потому, что он «идентифицировался», «самоосознался» и «коммуницировался» (прошу прощения за подобные неологизмы) в совершенно ином пространстве, отличном от человеческого. У него в мозгу нет «нейронных связок», побуждающих его говорить. Иными словами, нельзя говорить в данном случае о речи как «умении».
Кстати, в этом контексте интересны факты «из жизни обезьян». Ученые, работающие с большими обезьянами в направлении освоения теми речи и прочих «человеческих навыков», добиваются поразительных результатов - взаимопонимания, потребности животного-личности в самовыражении, некоторые особо «продвинутые» особи переходят на почти человеческий образ жизни - испытывают потребность спать под одеялом, есть с тарелок и т.п. Но… их речевой аппарат физиологически не приспособлен к произнесению звуков человеческой речи. Поэтому они пользуются языком глухонемых. Это я к тому, что «капля просочится сквозь скалу», и, если «есть что сказать», то «навыки» и «способы» будут нарабатываться.
Еще пару слов о «маугли». Подобных случаев - единицы реальных, и единицы же - литературных. "Литературные" все говорят, реальные - нет. На самом деле, достаточно сложно судить, действительно ли ребенок «никогда» не заговорит, если в определенном возрасте он не имел языковой среды. Вот если бы, недайбог, подобных случае были бы десятки, тогда, возможно, выявилось бы какое-то «разнообразие». Осмелюсь предположить, что среди подобных детей оказались бы те, кто «переадаптировался» бы если и не вполне успешно, то хотя бы ощутимо, в противоположность им те, кто «вообще никак», ну а большую часть составили бы те, кто «так-сяк». «Кривая нормального распределения», да. Но, повторюсь, это все - мои сугубые домыслы…
Теперь собственно про школу.
Прямой ответ на вопрос - Есть ли такие «умения», которым если вовремя - «нет», так и вообще «никогда»? - Нет. Если мы говорим чисто об «уменьях», и даже «навыках» и «знаньях» - нет, нету ничего такого, что нужно было бы непременно вовремя, а если вдруг упустили, то все, считай - пропало. Тут можно расслабиться полностью. Даже если чадо отправилось в школу накануне совершеннолетия, или, как упомянутая боярыня Волкова, после замужества - да ничего страшного, научится читать, писать и считать, как нечего делать. Если захочет, разумеется… (Вот с этим «захочет» - вопрос отдельный). Научится ли брать интегралы - вопрос более спорный.
Хорошо, а есть ли вообще что-нибудь "такое", чему ребенок действительно не научится никогда, если он это дело «пропустил»? Да, есть.
Тут я могу привести пример из своего собственного опыта, вернее, не своего, а моего ребенка - моей Детки, которой сейчас 15 лет. Сейчас, по прошествии более чем трех лет совместной жизни, наполненной, помимо всего прочего, последовательными и целенаправленными усилиями «реабилитировать» все, что реабилитации поддается, могу сказать с уверенностью. «Пропущен», видимо, самый ранний этап формирования «исследовательской деятельности и познавательной активности», который поддерживается и развивается во взаимодействии с близкими взрослыми в первый год жизни. Что сейчас? Сейчас эта «исследовательская активность» отсутствует просто как функция. Отсутствует «интерес к миру» - почти. «Страх перед неизвестным» - есть, неуверенность - есть, боязливость, стремление «утвердить известное», избегание нового…. Все, что угодно… а потребности и интереса - нету.
Что из этого следует? Вот если говорить о моей Детке, то что теперь? Как человек может жить в этом мире, не познавая его, более того - избегая этого познания? И вот тут возникает очень интересный эффект. Все мы знаем, что компенсаторные способности человека огромны. Потеряв «одно», человек может восполнить потерянное через что-то «другое». «Компенсация» познавательной активности у моей Детки не «шла» ни через «вовлечение в интересное», ни через «демонстрацию сокровищ этого мира», ни через совместную деятельность, ни через попытки «вытащить» что-то такое «изнутри», ни через «экскурсы» в раннее детство и воспоминания о том что «ну что-то же было…». Ну никак. И вот - удивительно. Компенсация произошла через развитие близких отношений, выражаясь языком умным - через «эмоциональную сферу». Говоря по-простому - через любовь. Полюбив нас, приняв нас, ощутив себя "нашей семьей", наша детка приняла эту ценность, что «познавать» - это хорошо. Нет, у нее пока не зародилась изнутри потребность как таковая, и нету в ней любопытства к этому миру, но она старательно осознает, принимает и реализует идею, что «о непонятном надо спрашивать», с новым - разбираться, вглядываться в этот мир и т.п. да, у нее это больше «выученное» и усвоенное, и она иногда забывает «поинтересоваться», но она перестала «шарахаться» от непознанного и впадать в ступор перед неизвестным. Такой вот пример…
Возвращаясь собственно к школьным проблемам. Если чуть-чуть видоизменить изначальный Иринин вопрос, и спросить не об "умениях и навыках", а сформулировать так: "Есть ли в «школе» что-нибудь такое, что желательно не пропустить?", то тогда ответ будет - Да, есть. Это сама школа, или же ее эквиваленты, отвечающие актуальной потребности ребенка в этом возрасте (я говорю о возрасте семи-восьми лет), когда наступает кризис.
Есть масса статей о «кризисе 7-8 лет», в которых говорится о том, что в этом возрасте ребенок идет в школу, что появляется «оценочность», что «развивается коммуникация», социальная сфера и т.д. Возникает вопрос - а если бы школы не было, и не надо было ходить на это «оценочное поле» и собирать там, хочешь - не хочешь, «цветочки познания», не всегда душистые… Может быть, это такой «искусственный» кризис, спровоцированный социумом? И, наоборот, надо бы "пропустить" эти первыесентября, и не "мучить" ребенка, глядишь, и кризиса никакого не будет...
Нет, кризис не искусственный, а очень даже натуральный, и имеет свою внутреннюю природу. Дело в том, что у ребенка к 7-8 годам появляется потребность… В чем? Вот сейчас я не буду употреблять привычные слова типа «социализация», или та же «познавательная активность», которые слишком стереотипно нагружены… Скажу так.
В этом возрасте у ребенка появляется потребность в «ком-то», вне круга семьи. Новый взрослый авторитет. У ребенка нет потребности «опровергнуть» авторитет своих близких, мамы-папы, ни в коем случае, они остаются «основными фигурами», и потребность в «гнезде» остается абсолютно актуальной, это нисколько не похоже на «подростковое ниспровержение домашних авторитетов». Пусть всегда будет мама, пусть всегда будет солнце в виде «своего домашнего тепла», но пусть появится кто-то, кто «вне дома». И пусть он будет умный, и пусть он будет знать что-то такое, чего раньше не было. И этот «кто-то» должен быть обязательно «носителем» каких-то новых «миров», если можно так сказать. Это такая потребность. И как всякая потребность, она ищет своего удовлетворения.
Ну и, поскольку «дверка в социум открылась», социум персонифицировался, познавательная активность пошла на новый виток, то, соответственно, появляется потребность в упорядочивании и структурировании этих новых «просторов». Пресловутые «крючочки» тут в самый раз - это самое простое, с чего можно начать.
Как эти ни забавно, но школа вполне отвечает описанным выше новым потребностям ребенка этого возраста. Там есть «новый взрослый авторитет», «новые миры» и «пути упорядочивания и структурирования». Может ли это быть не «школа» в том виде, в котором она существует сейчас, вызывая многочисленные и разнообразные нарекания? Полагаю, что - вполне может. Может быть все, что угодно. Главное, чтобы актуально назревшие потребности нашли конструктивные пути удовлетворения, тогда и кризис будет «схвачен», и ничего не останется «пропущенным».