«Сухобезводное»
НАЧНЕМ …С ПОПЫТКИ СУИЦИДА
Сухобезводное - это состояние моего сердца.
Ольга Погодина
«Сухобезводное» - новый спектакль театра КнАМ по пьесе Санкт-Петербургского драматурга Ольги Погодиной начинается с попытки суицида героини. Но она выкарабкается, она прорвется, она сможет…
Сухобезводное - поселок городского типа в Нижегородской области. Край Гулага, и теперь там зоны уголовников. На лесообрабатывающих предприятиях всегда (и до сих пор), работают «зеки». В войну здесь была «шарашка», описанная Солженицыным в «Архипелаге Гулаг». А в 1952 здесь завершил свою десятилетнюю отсидку один из князей Голицыных. Короче, слово это - Сухобезводное, составленное из двух, - никакой ни «неологизм», и ничья ни изощренная придумка, а вполне реально существующее, и обозначенное на карте место. Гиблое место.
Встретила давнего хорошего знакомого, и на мой вопрос: «Почему не был в КнАМе на премьере?». Он сказал замечательную вещь: «Был не готов». И это точно: готовиться надо заранее, настраиваться на серьезную работу. Потому что рассчитывать, что проведешь в КнАМе «приятный вечерок», что здесь будут развлекать или ублажать - совершенно напрасно. Здесь принято бесцеремонно вышвыривать в реальный мир, обрушивая тебе на голову все его противоречивые, унизительные и необъяснимо жестокие подробности.
Поэтому и ходят в КнАМ лишь отважные люди, те, кому интересен не только новый театральный язык или новый герой, но и поиски скрытых смыслов современной жизни, ее неясных, необозначенных четко, спорных образов.
Сухобезводное - спектакль по автобиографичному тексту, созданному человеком, живущим в наше переломное время, время исчезновения одного государства и судорожных попыток выжить в другом. Кто помнит ту империю, ту призрачно великую страну сахарного мифа, из которой все мы родом?
СССР - запах теплого хлеба как высшее гастрономическое блаженство. Одинаковые детсадовские фото с нашими напряженными личиками. Полкило липкой карамели по талону. Очередь за молоком. Истуканские личины членов политбюро повсюду, куда ни кинешь взгляд. Все хорошо…. «Человек шагает. Как хозяин». Бодрое радио. Сиропное телевидение. Все хорошо. Это у них все плохо, у «загнивающих»… Только, как трава сквозь асфальт, все настойчивее пробиваются робкие мысли: а чего хорошего-то??
- Почему люди так неохотно расстаются с мифами, с иллюзиями? С придуманным для себя привычным миром?- вопрос режиссеру Татьяне Фроловой после премьеры.
- Потому что это страшно. Не комфортно. Человек может меняться только когда ему больно. Мы же крошечные люди, которые всего боятся. Особенно неизвестности. Но надо четко понять: единственно ценное - это то, что мы оставляем после себя - наши взаимоотношения. Или эти люди будут с нами, или мы будем одни. Совсем одни. В молодости этого не понимаешь, только с возрастом приходит осознание, что все мы на одном поле, и надо друг друга беречь, пока живы. Все материальное - это «сахар», который растворяется, когда на него попадает вода. И только Любовь спасает. Бывает, только к концу жизни человек прозревает, осознает, что он не так жил, не с теми жил, что он просто безрадостно и бездарно просрал свою короткую жизнь, потратил впустую то время, которое ему отведено в этом мире. А с начала - уже не будет. И это - одна большая тема, над которой я работаю вот уже двадцать лет.
На протяжении этих двадцати лет КнАМ Татьяны Фроловой отрицает смысл существования театра как храма-музея, заполненного священными, неприкосновенными экспонатами. Время, меняясь, требует ниспровержения традиционных приемов и способов сценического существования - церемонную пластику, эффектные жесты на публику, «выразительную» дикцию. Сцена КнАМ изначально была, и продолжает оставаться местом активных поисков нового языка, освоения современных технологий, творческой самореализации актеров, а не ритуального поклонения ветхим театральным традициям. Это театр пограничных психологических состояний, живого творческого участия всех присутствующих в зале, театр разрушения эмоционального баланса зрителя, который и сам становится элементом художественной ткани создаваемого в его присутствии спектакля.
Видеокадры, снятые этим летом на станции Сухобезводное: убогий перрон, заросшие репьями заборы, облупленные старые стены, беззубые собаки, тетки с полосатыми сумками. Знакомая картина жизни страны, половина жителей которой - по тюрьмам, половина - собирает передачи и стоит в очереди на свидание.
Декорация - хаос вечного скитания, неустроенности, холодно освещенной мертвенным светом люминесцентных ламп. Звук учащенного дыхания проникает до самых глубин подкорки, вызывая учащенное сердцебиение. Видео, то и дело струящееся по декорациям, по фигурам самих актеров, по лицам ошарашенных зрителей - еще одно средство глубокого погружения в болезненный депрессивный синдром, превращающий тему из житейской ситуации, из документально изложенных обстоятельств - в философскую категорию. Жизнь. Любовь. Бог. Смерть. Свобода. Правда. Что это? Где это? И какое имеет ко МНЕ отношение???? И еще одна цитата из текста пьесы:
…Вы думаете, что Сухобезводное - это место, где иссякли источники рек? Ничего подобного. Просто маленькая захолустная станция, два часа на электричке от Нижнего Новгорода. Бараки, зона, и сквозь асфальт растет трава….
«Сухобезводное».
Премьерный спектакль театра КнАМ по пьесе Ольги Погодиной (Санкт-Петербург).
Режиссер Татьяна Фролова.
В ролях Елена Бессонова, Дмитрий Бочаров, Владимир Дмитриев.
Постановка осуществлена при поддержке Министерства культуры Хабаровского края и Хабаровского отделения Союза театральных деятелей РФ.
Сухобезводное - это состояние моего сердца.
Ольга Погодина
«Сухобезводное» - новый спектакль театра КнАМ по пьесе Санкт-Петербургского драматурга Ольги Погодиной начинается с попытки суицида героини. Но она выкарабкается, она прорвется, она сможет…
Сухобезводное - поселок городского типа в Нижегородской области. Край Гулага, и теперь там зоны уголовников. На лесообрабатывающих предприятиях всегда (и до сих пор), работают «зеки». В войну здесь была «шарашка», описанная Солженицыным в «Архипелаге Гулаг». А в 1952 здесь завершил свою десятилетнюю отсидку один из князей Голицыных. Короче, слово это - Сухобезводное, составленное из двух, - никакой ни «неологизм», и ничья ни изощренная придумка, а вполне реально существующее, и обозначенное на карте место. Гиблое место.
Встретила давнего хорошего знакомого, и на мой вопрос: «Почему не был в КнАМе на премьере?». Он сказал замечательную вещь: «Был не готов». И это точно: готовиться надо заранее, настраиваться на серьезную работу. Потому что рассчитывать, что проведешь в КнАМе «приятный вечерок», что здесь будут развлекать или ублажать - совершенно напрасно. Здесь принято бесцеремонно вышвыривать в реальный мир, обрушивая тебе на голову все его противоречивые, унизительные и необъяснимо жестокие подробности.
Поэтому и ходят в КнАМ лишь отважные люди, те, кому интересен не только новый театральный язык или новый герой, но и поиски скрытых смыслов современной жизни, ее неясных, необозначенных четко, спорных образов.
Сухобезводное - спектакль по автобиографичному тексту, созданному человеком, живущим в наше переломное время, время исчезновения одного государства и судорожных попыток выжить в другом. Кто помнит ту империю, ту призрачно великую страну сахарного мифа, из которой все мы родом?
СССР - запах теплого хлеба как высшее гастрономическое блаженство. Одинаковые детсадовские фото с нашими напряженными личиками. Полкило липкой карамели по талону. Очередь за молоком. Истуканские личины членов политбюро повсюду, куда ни кинешь взгляд. Все хорошо…. «Человек шагает. Как хозяин». Бодрое радио. Сиропное телевидение. Все хорошо. Это у них все плохо, у «загнивающих»… Только, как трава сквозь асфальт, все настойчивее пробиваются робкие мысли: а чего хорошего-то??
- Почему люди так неохотно расстаются с мифами, с иллюзиями? С придуманным для себя привычным миром?- вопрос режиссеру Татьяне Фроловой после премьеры.
- Потому что это страшно. Не комфортно. Человек может меняться только когда ему больно. Мы же крошечные люди, которые всего боятся. Особенно неизвестности. Но надо четко понять: единственно ценное - это то, что мы оставляем после себя - наши взаимоотношения. Или эти люди будут с нами, или мы будем одни. Совсем одни. В молодости этого не понимаешь, только с возрастом приходит осознание, что все мы на одном поле, и надо друг друга беречь, пока живы. Все материальное - это «сахар», который растворяется, когда на него попадает вода. И только Любовь спасает. Бывает, только к концу жизни человек прозревает, осознает, что он не так жил, не с теми жил, что он просто безрадостно и бездарно просрал свою короткую жизнь, потратил впустую то время, которое ему отведено в этом мире. А с начала - уже не будет. И это - одна большая тема, над которой я работаю вот уже двадцать лет.
На протяжении этих двадцати лет КнАМ Татьяны Фроловой отрицает смысл существования театра как храма-музея, заполненного священными, неприкосновенными экспонатами. Время, меняясь, требует ниспровержения традиционных приемов и способов сценического существования - церемонную пластику, эффектные жесты на публику, «выразительную» дикцию. Сцена КнАМ изначально была, и продолжает оставаться местом активных поисков нового языка, освоения современных технологий, творческой самореализации актеров, а не ритуального поклонения ветхим театральным традициям. Это театр пограничных психологических состояний, живого творческого участия всех присутствующих в зале, театр разрушения эмоционального баланса зрителя, который и сам становится элементом художественной ткани создаваемого в его присутствии спектакля.
Видеокадры, снятые этим летом на станции Сухобезводное: убогий перрон, заросшие репьями заборы, облупленные старые стены, беззубые собаки, тетки с полосатыми сумками. Знакомая картина жизни страны, половина жителей которой - по тюрьмам, половина - собирает передачи и стоит в очереди на свидание.
Декорация - хаос вечного скитания, неустроенности, холодно освещенной мертвенным светом люминесцентных ламп. Звук учащенного дыхания проникает до самых глубин подкорки, вызывая учащенное сердцебиение. Видео, то и дело струящееся по декорациям, по фигурам самих актеров, по лицам ошарашенных зрителей - еще одно средство глубокого погружения в болезненный депрессивный синдром, превращающий тему из житейской ситуации, из документально изложенных обстоятельств - в философскую категорию. Жизнь. Любовь. Бог. Смерть. Свобода. Правда. Что это? Где это? И какое имеет ко МНЕ отношение???? И еще одна цитата из текста пьесы:
…Вы думаете, что Сухобезводное - это место, где иссякли источники рек? Ничего подобного. Просто маленькая захолустная станция, два часа на электричке от Нижнего Новгорода. Бараки, зона, и сквозь асфальт растет трава….
«Сухобезводное».
Премьерный спектакль театра КнАМ по пьесе Ольги Погодиной (Санкт-Петербург).
Режиссер Татьяна Фролова.
В ролях Елена Бессонова, Дмитрий Бочаров, Владимир Дмитриев.
Постановка осуществлена при поддержке Министерства культуры Хабаровского края и Хабаровского отделения Союза театральных деятелей РФ.