Река Лопсия. Приполярный Урал.
Это, наверное, самое прекрасное место, где я когда-либо была и самое прекрасное поле из всех полей. Длилось оно всего две недели июля конца 80-тых и состояло исключительно из солнечных, бодрых, наикрасивейших дней.
Хотя, судя по лицам на фото (цветных! У нашего литолога Кости появилась чудо-техника!), этого может и не скажешь. Но ведь геологи фотографируются только когда отдыхают (и выглядят уставшими) или едят (или пьют, но это реже, потому как и так времени на отдых мало остается, а тут еще на позирование отвлекайся).
По сути и писать-то особо нечего. Никаких приключений, особых лишений и прочей геологической романтики нас в этот раз не поджидало, возможно, потому что возглавлялся наш маленький отряд рыжим, везучим начальником под названием Ильич, а может, действительно, место здесь особенное.
Единственным неприятным моментом, которого я ожидала со страхом - это был перелет от г. Свердловска (ныне Екатеринбурга) до Ивделя на, известном всем геологам в те времена, маленьком трудяге АН-2. Но я к нему никаких теплых чувств не испытывала (как, например, к вертолету), потому что в те времена меня укачивало даже в автобусе. А от того, чтобы лететь 3,5 часа над Уралом на этом мелком чудище, меня просто бросало в дрожь. А ведь можно было воспользоваться железной дорогой. Но мы ведь Нормальные Герои, которые всегда летят в обход… (хоть, это-то понятно, не очень-то легко, не очень-то приятно и очень далеко).
Настало утро отлета. Запасясь приличным количеством пакетов, я в числе последних залезла в самолет и села на железную сидушку сразу рядом с дверью. Дверь закрыли загрузившиеся в последнюю очередь пилоты, ручку двери примотали проволочкой, я вцепилась в нее как в спасательный круг. Все можно взлетать. Кроме нас в самолете летел еще пожилой дядечка, которого надо было высадить в селе Советском. Он расположился с другой стороны двери и глядя на меня, судорожно вцепившуюся в ручку, почему-то решил, что я боюсь летать (смешной такой). И для моего спокойствия рассказал историю как «на прошлой неделе самолет упал в тайгу и никто не убился». Почему это должно было поднять мою веру в успешное завершение полета непонятно, но теперь у меня выкристаллизовалась суть молитвы: «Господи, хоть бы мы побыстрее упали».
Пребывая в собственных страданиях, я не видела, как перенесли полет другие члены отряда, но, по словам очевидцев, даже вестибулярно устойчивый начальник отряда расстался с куриным крылышком, съеденным на завтрак.
Посадку в селе Советском я помню смутно и даже не знаю попрощалась ли я с добрым попутчиком. На четвереньках я выползла на летное поле и уткнулась лицом в траву. Кто бывал на маленьких аэродромчиках знают, как они устроены: железные решетки, уложенные на поле, сквозь которые растет травка и цветы. Сколько я так провалялась не помню. Меня пичкали лимонами. Летчик бродил вокруг меня с заклинаниями: «Ну, миленькая потерпи, полчаса осталось». Наконец в меня вошло понимание, что уж отсюда больше никаким образом не выбраться, и пришлось снова лезть обратно.
От Ивделя на р. Лопсия нас забрасывали благородной птицей - вертолетом МИ-8. Интересно, но на вертолетах меня никогда не укачивало.
И вот мы в этом удивительном месте, где казалось, как в Греции, есть все. Там росли все мыслимые и немыслимые для тех широт растения (пальм только не хватало). Ягоды были все: от земляники до морошки. Голубика - это прямо деревья почти. Живность: от мышки до лося.
Но главное даже не это, а какое-то необыкновенное чувство силы, подъема, счастья. Казалось, что тебе подвластно все, причем, подвластно именно потому, что ты часть вселенной, часть этого прекрасного, сияющего мира, ты - гармоничное его составляющее. Мне сложно описать всю гамму чувств, но это ощущение сохраняется во мне даже через много лет. Это уже потом я читала Алексеева («Валькирия» и т.д.), другие уже не художественные книги, где на Приполярном Урале предполагаются «места силы». Я не склонна обсуждать различные иррациональные явления, но то состояние, которое я испытала в этом месте, так и осталось чудесным и неповторимым.
А житье-бытье у нас было простое: жили в брезентовых палатках,
готовили на костре,
до разрезов добирались на резинке-500-сотке,
работали,
зверье выстрелами не пугали, а вот несколько таймешков поймали,
вечера традиционно проводили время за преферансом, дурачились.
Только один раз сходили в однодневный маршрут в поисках новых разрезов, коих не нашли. Но нашли заброшенную избушку, заросшую малинником
Ну, красота же сказочная просто!
Вертолет прилетел ровно в заказанное время. И еще одна удача. Мы должны были выбираться также, как и забрались: вертолетом до Ивделя, затем нашим «любимым» транспортом до Екатеринбурга. А оказалось, что вертолет летит как раз напрямую в Екатеринбург. Сели в Советском, переоформили договор, 4 часа в благородной птице и днем того же мы уже ехали в СВ в Новосибирск!
Хотя, судя по лицам на фото (цветных! У нашего литолога Кости появилась чудо-техника!), этого может и не скажешь. Но ведь геологи фотографируются только когда отдыхают (и выглядят уставшими) или едят (или пьют, но это реже, потому как и так времени на отдых мало остается, а тут еще на позирование отвлекайся).
По сути и писать-то особо нечего. Никаких приключений, особых лишений и прочей геологической романтики нас в этот раз не поджидало, возможно, потому что возглавлялся наш маленький отряд рыжим, везучим начальником под названием Ильич, а может, действительно, место здесь особенное.
Единственным неприятным моментом, которого я ожидала со страхом - это был перелет от г. Свердловска (ныне Екатеринбурга) до Ивделя на, известном всем геологам в те времена, маленьком трудяге АН-2. Но я к нему никаких теплых чувств не испытывала (как, например, к вертолету), потому что в те времена меня укачивало даже в автобусе. А от того, чтобы лететь 3,5 часа над Уралом на этом мелком чудище, меня просто бросало в дрожь. А ведь можно было воспользоваться железной дорогой. Но мы ведь Нормальные Герои, которые всегда летят в обход… (хоть, это-то понятно, не очень-то легко, не очень-то приятно и очень далеко).
Настало утро отлета. Запасясь приличным количеством пакетов, я в числе последних залезла в самолет и села на железную сидушку сразу рядом с дверью. Дверь закрыли загрузившиеся в последнюю очередь пилоты, ручку двери примотали проволочкой, я вцепилась в нее как в спасательный круг. Все можно взлетать. Кроме нас в самолете летел еще пожилой дядечка, которого надо было высадить в селе Советском. Он расположился с другой стороны двери и глядя на меня, судорожно вцепившуюся в ручку, почему-то решил, что я боюсь летать (смешной такой). И для моего спокойствия рассказал историю как «на прошлой неделе самолет упал в тайгу и никто не убился». Почему это должно было поднять мою веру в успешное завершение полета непонятно, но теперь у меня выкристаллизовалась суть молитвы: «Господи, хоть бы мы побыстрее упали».
Пребывая в собственных страданиях, я не видела, как перенесли полет другие члены отряда, но, по словам очевидцев, даже вестибулярно устойчивый начальник отряда расстался с куриным крылышком, съеденным на завтрак.
Посадку в селе Советском я помню смутно и даже не знаю попрощалась ли я с добрым попутчиком. На четвереньках я выползла на летное поле и уткнулась лицом в траву. Кто бывал на маленьких аэродромчиках знают, как они устроены: железные решетки, уложенные на поле, сквозь которые растет травка и цветы. Сколько я так провалялась не помню. Меня пичкали лимонами. Летчик бродил вокруг меня с заклинаниями: «Ну, миленькая потерпи, полчаса осталось». Наконец в меня вошло понимание, что уж отсюда больше никаким образом не выбраться, и пришлось снова лезть обратно.
От Ивделя на р. Лопсия нас забрасывали благородной птицей - вертолетом МИ-8. Интересно, но на вертолетах меня никогда не укачивало.
И вот мы в этом удивительном месте, где казалось, как в Греции, есть все. Там росли все мыслимые и немыслимые для тех широт растения (пальм только не хватало). Ягоды были все: от земляники до морошки. Голубика - это прямо деревья почти. Живность: от мышки до лося.
Но главное даже не это, а какое-то необыкновенное чувство силы, подъема, счастья. Казалось, что тебе подвластно все, причем, подвластно именно потому, что ты часть вселенной, часть этого прекрасного, сияющего мира, ты - гармоничное его составляющее. Мне сложно описать всю гамму чувств, но это ощущение сохраняется во мне даже через много лет. Это уже потом я читала Алексеева («Валькирия» и т.д.), другие уже не художественные книги, где на Приполярном Урале предполагаются «места силы». Я не склонна обсуждать различные иррациональные явления, но то состояние, которое я испытала в этом месте, так и осталось чудесным и неповторимым.
А житье-бытье у нас было простое: жили в брезентовых палатках,
готовили на костре,
до разрезов добирались на резинке-500-сотке,
работали,
зверье выстрелами не пугали, а вот несколько таймешков поймали,
вечера традиционно проводили время за преферансом, дурачились.
Только один раз сходили в однодневный маршрут в поисках новых разрезов, коих не нашли. Но нашли заброшенную избушку, заросшую малинником
Ну, красота же сказочная просто!
Вертолет прилетел ровно в заказанное время. И еще одна удача. Мы должны были выбираться также, как и забрались: вертолетом до Ивделя, затем нашим «любимым» транспортом до Екатеринбурга. А оказалось, что вертолет летит как раз напрямую в Екатеринбург. Сели в Советском, переоформили договор, 4 часа в благородной птице и днем того же мы уже ехали в СВ в Новосибирск!