9 дней
Пробыв три месяца на море, я вернулась в Москву и заболела. Не так чтобы уж сильно, но все равно нехорошо… Из-за этого не пошла сегодня на поминальный обед…
Но весь день вспоминаю Егора, разные истории из нашего знакомства длиною в шесть лет… Столько создавалась трилогия ЧАСТНОЕ ПИОНЕРСКОЕ. И теперь эта цифра никогда не поменяется.
У Егора было очень трепетное, теплое и нежное отношение к семье. То, что обычно рушится в подростковом возрасте, с ним не произошло. У него всегда родители были друзьями. И всегда они ему доверяли. Отпускали на съемки самостоятельно. Когда снимали вторую часть, то месяц жили в лагере в Геленджике. С Анфисой была мама, а Егор и Семен приехали одни без родителей. Представляете двое четырнадцатилетних подростков без всякого взрослого контроля. И никаких происшествий. Разве что пару раз просыпали на съемки…
Помню, как Наталья, мама Егора, прислали нам свою пионерскую фотографию, и Егор гордо ходил по лагерю, показывал всем и спрашивал: «Кто догадается, где моя мама?».
В прошлом году была премьера второй части в ДК ФСБ, Егор уходил чуть раньше, не дождавшись конца фильма, и попросил: «Если Вам позвонит мама, то скажите, что я еще в зале». «Егор, нехорошо…» - пытаюсь отговорить его. А он: «Мама всегда за меня волнуется. Все будет хорошо. Вы же сами знаете, какие мамы тревожные…». Через два часа сам перезвонил: «Я уже дома. Не переживайте»…
Эх, Егор…
Ненавижу, когда говорят, что Господь забирает лучших. Это несправедливо с двух сторон. Со стороны тех, кто умер. Им не дали пожить, жениться, родить детей… Получается, что нельзя быть хорошим? Несправедливо и со стороны тех, кто остался жить. Раз ты живешь, значит не так хорош, чтобы тебя забирать…
Но весь день вспоминаю Егора, разные истории из нашего знакомства длиною в шесть лет… Столько создавалась трилогия ЧАСТНОЕ ПИОНЕРСКОЕ. И теперь эта цифра никогда не поменяется.
У Егора было очень трепетное, теплое и нежное отношение к семье. То, что обычно рушится в подростковом возрасте, с ним не произошло. У него всегда родители были друзьями. И всегда они ему доверяли. Отпускали на съемки самостоятельно. Когда снимали вторую часть, то месяц жили в лагере в Геленджике. С Анфисой была мама, а Егор и Семен приехали одни без родителей. Представляете двое четырнадцатилетних подростков без всякого взрослого контроля. И никаких происшествий. Разве что пару раз просыпали на съемки…
Помню, как Наталья, мама Егора, прислали нам свою пионерскую фотографию, и Егор гордо ходил по лагерю, показывал всем и спрашивал: «Кто догадается, где моя мама?».
В прошлом году была премьера второй части в ДК ФСБ, Егор уходил чуть раньше, не дождавшись конца фильма, и попросил: «Если Вам позвонит мама, то скажите, что я еще в зале». «Егор, нехорошо…» - пытаюсь отговорить его. А он: «Мама всегда за меня волнуется. Все будет хорошо. Вы же сами знаете, какие мамы тревожные…». Через два часа сам перезвонил: «Я уже дома. Не переживайте»…
Эх, Егор…
Ненавижу, когда говорят, что Господь забирает лучших. Это несправедливо с двух сторон. Со стороны тех, кто умер. Им не дали пожить, жениться, родить детей… Получается, что нельзя быть хорошим? Несправедливо и со стороны тех, кто остался жить. Раз ты живешь, значит не так хорош, чтобы тебя забирать…