Корабельные средства РЭП
Пусковая установка комплекса выстреливаемых помех «Корвус»
Радиоэлектронная борьба и конкретно использование средств радиоэлектронного подавления в ходе Англо-аргентинского конфликта 1982 года не получили большого размаха, но тем не менее стали определенной вехой в истории этого вида вооруженной борьбы и военного дела в целом, в особенности применительно к боевым действиям на море, поскольку другие локальные войны и военные конфликты велись преимущественно на суше и в воздухе.
Нижеприведенный материал является не статьей, а скорее конспектом для будущей статьи по теме РЭБ в Англо-аргентинском вооруженном конфликте, которую я, может быть, когда-нибудь напишу. Фактически данный обзор вырос из попытки ответить для себя на один-единственный вопрос: «Почему эсминец УРО «Шеффилд», один из наиболее современных на тот момент боевых кораблей ВМФ Великобритании, не был оснащен средствами активного радиоэлектронного подавления»? Для этого потребовалось обратить более общий взгляд на флоты НАТО, а также придирчиво просеять приводимые в литературе данные о ведении РЭБ в ходе Фолклендской войны с точки зрения их достоверности.
В книге итальянского военного эксперта Марио Арканжелиса «Радиоэлектронная война. От Цусимы до Ливана и Фолклендских островов» пишется, что «подобно большинству кораблей Королевских ВМС, «Шеффилд», вероятно, был также оборудован и активными средствами РЭП: передатчиком имитационных помех Тип 669 «Бексли» для индивидуальной защиты от ракет и передатчиком шумовых помех Тип 667/668 для постановки помех обзорным РЛС кораблей и самолетов противника». Сейчас можно определенно сказать, что это неверная информация, как и ряд других приводимых автором сведений. Причиной, очевидно, являлось то, что глава про Фолкленды в изданной в 1983 году книге писалась совсем по горячим следам. Вместе с тем нельзя отрицать, что автор является специалистом в области военной радиоэлектроники.
Если отвечать на поставленный вопрос кратко, то ответ будет звучать примерно так: объясняется, с одной стороны, многократным усложнением и удорожанием разработки систем РЭБ на фоне развития и совершенствования радиолокационных средств обнаружения и наведения оружия, сделавшим такого рода разработки по-настоящему под силу только двум странам, США и СССР; европейские члены НАТО могли это себе позволить лишь постольку-поскольку; с другой стороны, большими и в значительной мере вполне обоснованными надеждами, возлагавшимися на применение пассивных отвлекающих и уводящих помех.
Эсминец УРО «Шеффилд» после попадания ПКР «Экзосет» 4 мая 1982 г.
Думаю, не погрешу против истины, сформулировав, что главным предназначением корабельных средств РЭП в рассматриваемое время и предшествующих два десятилетия являлась борьба с противокорабельными ракетами (ПКР), ставшими основным оружием в морском бою. В целом же защита корабельных соединений НАТО от средств воздушного нападения включала следующие элементы:
а) разнообразное разведывательное обеспечение, в т.ч. радиолокационная, включая самолеты ДРЛО, и радиотехническая разведка (РТР);
б) проведение мероприятий тактической маскировки;
в) авиационное прикрытие палубными истребителями;
г) применение зенитных огневых средств (ЗОС), включая зенитные ракетные комплексы и ствольную артиллерию;
д) радиоэлектронное подавление (РЭП) созданием активных и пассивных помех, применением ложных целей (ЛЦ), ловушек и другими способами;
е) противовоздушное маневрирование (уклонение от средств поражения).
В каждый период времени борьба с противокорабельными ракетами имела свою специфику, но общая особенность на протяжении 1960-х -1980-х годов заключалась в том, что наиболее действенным ее элементом являлись не зенитные огневые средства, а радиоэлектронная борьба. При том, что зенитные ракетные комплексы (ЗРК) считались более современным и совершенным средством ПВО, чем корабельная ствольная артиллерия, эффективность их применения лимитировалась тем, что стрельбовые РЛС были одноканальными, а пусковые установки имели балочную конструкцию с относительно невысокой скорострельностью, что обуславливало ограниченное количество сопровождаемых воздушных целей, невысокую огневую производительность и не позволяло кораблю наличным зенитным вооружением отразить групповую атаку противокорабельными ракетами. У средств радиоэлектронного подавления, особенно пассивных, таких ограничений нет, что обеспечивало им возможность одновременного воздействия на радиолокационные головки самонаведения (РЛ ГСН) при любом числе атакующих ПКР.
В 1960-х годах главной угрозой считались советские крылатые ракеты воздушного и морского базирования. Хотя они летели к цели на большой высоте и поэтому могли сравнительно легко сбиваться корабельными ЗРК, в целом, зенитные ракеты того времени, еще в значительной мере оставались «оружием будущего», которому давалось слишком много авансов, тогда как ствольная артиллерия наоборот считалась вчерашним днем. Основное бремя в отражении ракетных атак ложилось на активное радиоэлектронное подавление. Этому благоприятствовала крайне низкая помехоустойчивость головок самонаведения ПКР того времени.
Крылатая ракета П-15М «Термит»
Соперничество радиолокационных систем наведения противокорабельных ракет и радиоэлектронного противодействия напоминает соревнование снаряда и брони в эпоху паровых броненосных флотов. В 1960-х годах, несмотря на достигнутый единичный громкий успех, когда 21 октября 1967 г. ракетными катерами ВМФ Египта с применением крылатых ракетам П-15 «Термит» был потоплен израильский эсминец «Эйлат», дальнейшее их применение египетской и сирийской сторонами в ходе Войны Судного дня 1973 года, после того, как израильтяне оснастили свои корабли средствами РЭБ, оказалось полностью провальным.
В 1970-х на сцену вышло новое поколение противокорабельных ракет («Экзосет», (Франция), «Гарпун» (США), «Отомат» (Италия)). Они отличались низковысотным профилем полета (10-15 м на маршевом участке и 2-7 м на финальном отрезке полета), что делало их практически неуязвимыми для зенитных комплексов зональной ПВО с полуактивным радиолокационным наведением. Напомню, что минимальная высота захвата цели у них в то время была от 50 м и более, к началу 1980-х на новейших кораблях была доведена до 15-30 м. Универсальные АУ калибра 100-130 мм тоже слабо подходили для поражения столь скоростных и малоразмерных воздушных целей. Успешно противостоять им могли только многоствольные малокалиберные зенитно-артиллерийские комплексы с автоматизированным управлением, но они появятся на вооружении кораблей НАТО только по опыту Фолклендского конфликта. Возможности ЗРК ближнего действия («Си Спарроу» (США), «Си Кэт», «Си Вулф» (Великобритания)) также ставились под сомнение. Встречающееся утверждение об успешном перехвате выпущенной аргентинским самолетом «Супер Этандар» 30 мая 1982 г. ПКР «Экзосет» с помощью ЗРК «Си Вулф» не соответствует действительности. На самом деле она была дезориентирована пассивными помехами и упала в море. Первый случай уничтожения ракеты «Экзосет» зенитным комплексом «Си Вулф» датируется 24 ноября 1983 года: на морском полигоне Аберпорт одиночная ПКР, выпущенная фрегатом «Джупитер», была сбита ЗУР с фрегата «Бриллиант». Представители фирмы «Аэроспасьяль» (производитель ПКР «Экзосет») сразу же заявили, что эти испытания проводились в условиях, далеких от реальных боевых.
Также конструкторами ПКР была проделана значительная работа по обеспечению помехозащищенности ГСН. Вот что пишет М. Арканжелис: «Не так-то легко создать оборудование, способное обмануть или помешать этому типу ракет. После сброса, начальный участок «Экзосет» летит на высоте 10 метров под управлением устойчивой к РЭП ИНС и радиовысотомера. Примерно за 10 км до цели включается небольшая РЛС ADAC в головной части ракеты, которая обнаруживает и захватывает цель и наводит на нее ракету. ADAC - моноимпульсная РЛС, работает в X-диапазоне и устойчива к РЭП. «Экзосет» имеет и другие сложнейшие методы защиты от шумовых и дезориентирующих помех. Один из таких методов, известный как быстрая перестройка частоты (Frequency Agility), позволяет РЛ ГСН перестраивать рабочую частоту при подавлении. Другой, называемый «самонаведением на источник помех» («Home-On-Jam») автоматически наводит ракету на передатчик помех. Третий метод, именуемый «передний фронт сигнала» («Leading edge»), является сверхсложным и секретным». (От себя добавлю, что метод Leading edge использует присущую системам РЭП задержку, возникающую между обнаружением входящего импульса и ответом на него ложным импульсом. Аббревиатура ADAC = Auto Directeur Actif, активная РЛ ГСН.) Все это практически сводило на нет возможности прежних станций РЭП, разработка новых систем являлась сложным и дорогостоящим делом.
Противокорабельная ракета «Экзосет» AM-39 под крылом истребителя-штурмовика «Супер Этандар»
Однако у ПКР нового поколения оставалось слабое место. Их ГСН не умели селектировать цели, чтобы отличить фантомы, созданные облаками из дипольных радиоотражателей (ДРО), от реальных кораблей. Как пишет аргентинский историк Мариано Сиарони: «Оригинальные версии ГСН ADAC Mk.l не определяли различий между кораблями и ложными целями. Лишь в 1982 г. появилась (но не в аргентинском флоте) модификация, известная как ADAC 16, позволявшая ракете отличать реальную цель от облака пассивных помех. Королевский флот прекрасно знал об этой возможности дезориентации ракет с помощью дипольных отражателей». Хотя в то время специалисты достаточно осторожно отзывались о возможностях противоракетной защиты кораблей средствами радиоэлектронного противодействия, прогнозируя результат дезориентации «более 80% атакующих ПКР», на самом деле при постановке кораблем ложных целей из ДРО, ракета практически гарантированно наводилась на них как обладающие большей эффективной площадью рассеяния (ЭПР). Добиться попадания в боевой корабль, оснащенный комплексом выстреливаемых помех, можно было, только застав его врасплох (для формирования облака ЛЦ требовалось не менее 10 секунд) или выпустив сразу очень много ракет, чтобы одна из них, возможно, захватила реальную цель.
Схема применения пассивных помех из статьи Родионов Б., Никитин Е., Новичков Н. «Радиоэлектронная война» в Южной Атлантике» (Морской сборник, №1.1983)
Таким образом, к 1982 году в соревновании систем наведения ПКР и РЭБ преимущество, хотя уже не такое явное, оставалось за средствами РЭБ, только основной упор теперь делался на применение пассивных помех. Для ВМФ Великобритании в Фолклендском конфликте постановка пассивных помех являлась главным и фактически единственным действенным способом защиты от ПКР «Экзосет».
Как указывается в статье Партала А., Партала Н. «Радиоэлектронная борьба с противокорабельными ракетами» (Морской сборник. 1984. № 1): «При обнаружении аргентинских самолетов все боевые корабли англичан осуществляли постановку ложных радиолокационных целей в виде облаков из дипольных отражателей, создаваемых специальными снарядами пассивных помех… Уводящие ЛЦ (именуемые в зарубежной печати дезориентирующими) создаются, как пишут зарубежные специалисты, в непосредственной близости от корабля, образуя сначала вместе с ним одну протяженную (размытую) цель. ПКР начинает наводиться в центр этой цели, смещаясь с направления на корабль. Корабль расходится с облаком, и ракета перенацеливается на ЛЦ, обладающую большей ЭПР. Этот метод зарубежные специалисты считают весьма эффективным».
Если проанализировать успешные случаи использования аргентинцами ПКР «Экзосет», то выходит следующая картина:
4.05.1982 эсминец УРО «Шеффилд» получил попадание ракеты из-за того, что угроза не была своевременно классифицирована как ПКР и не произведена постановка пассивных помех;
25.05.1982 две выпущенные аргентинскими самолетами ракеты были отведены пассивными помехами, поставленными фрегатом УРО «Эмбускейд», и затем, миновав облако ЛЦ, поразили следующую цель - контейнеровоз «Атлантик Конвейер», не имевший комплекса пассивных помех и не прикрытый дипольным облаком;
12.06.1982 эсминец УРО «Глэморган» не успел своевременно произвести постановку ЛЦ, поврежден ракетой, выпущенной с береговой ПУ (распространенное утверждение, что с берега было выпущено четыре ракеты, из них три дезориентированы ЛЦ, одна попала в корабль, является ошибочным).
Таким образом, во всех трех случаях попадания ПКР «Экзосет» достигнуты, когда пораженное судно не было надлежаще прикрыто облаками из ДРО.
Схема применения пассивных помех из книги А.И. Палия «Радиоэлектронная борьба»
Пассивные помехи могли ставиться следующими способами:
а) отстрел снарядов ЛЦ из корабельных артиллерийских установок;
б) постановка ЛЦ с помощью специализированных комплексов выстреливаемых помех, включающих палубные пусковые установки (ПУ) реактивного или минометного типа и модуль управления стрельбой;
в) распыление ДРО с выхлопными газами через корабельные трубы;
г) сброс зарядов с ДРО с корабельных вертолетов.
Британцами в ходе Фолклендского конфликта чаще всего использовался вариант «б», реже «а» и «г».
Если же в принципе рассуждать о предпочтительности активных или пассивных помех, то к преимуществам последних относятся дешевизна, простота устройства и боевого использования в сочетании с высокой эффективностью и независимостью от мощности сигнала и ширины перекрываемого диапазона частот; недостатками являлась задержка, требующаяся для формирования облака ЛЦ (8-10 сек.), сравнительно непродолжительное время его существования (5-6 мин.), зависимость маневрирования корабля от направления ветра и расположения помеховых облаков, существенные физические отличия от защищаемых кораблей, которые в дальнейшем стали использоваться для селекции ЛЦ, и, по-видимому, главный недостаток - ограниченность боекомплекта снарядов помех. Именно стремление офицера ПВО беречь боекомплект ПУ «Корвус» привело к гибели эсминца «Шеффилд».
В 1960-х годах арсенал корабельных средств РЭБ в ВМФ США был представлен тандемом станции радиотехнической разведки AN/WRL-1 и станцией активных радиопомех AN/ULQ-6. Первая стояла на вооружении с конца 1950-х годов и входила в стандартный набор РЭС боевых кораблей основных классов, вторая использовалась с начала 1960-х. Ею оснащались в первую очередь авианосцы и крейсера, а во вторую - эсминцы, в т.ч. старые, типов «Аллен М. Самнер» и «Гиринг», при прохождении модернизации про программе FRAM. Аналогичный состав аппаратуры РЭБ имели канадские эсминцы типа «Аннаполис» и австралийские эсминцы УРО типа «Перт». Имелись также шестиствольные 130-мм пусковые установки снарядов пассивных радиолокационных помех SRBOC Mk.36, кроме того для стрельбы заградительными дипольными снарядами Mk.78 использовались корабельные 127-мм орудия.
Расположение антенных постов на эсминце УРО «Хаммер» типа «Гиринг», 1965 год (кликабельно)
Предназначенная для подавления сигналов РЛС противника и имитации ложных целей станция AN/ULQ-6 являлась достаточно продвинутой для своего времени. Она работала в широком диапазоне радиочастот и, как считалось, была способна обеспечивать эффективную противоракетную защиту, дезориентируя ГСН тогдашних советских ракет морского и воздушного базирования и БРЛС ударных самолетов. Еще одним компонентом радиоэлектронной борьбы ВМФ США являлись палубные самолеты РЭБ. В 1960-х годах эту роль выполнял EA-3B, созданный на основе тяжелого палубного штурмовика «Скайуорриор», а в 1971 году был принят на вооружение ЕА-6В «Проулер». Основным его предназначением являлось осуществление групповой защиты ударных палубных самолетов, но «Проулер» мог также решать задачи РЭП корабельного соединения.
Развитие радиолокационных средств, однако, как уже сказано выше, не стояло на месте, и хотя применение РЭП хорошо зарекомендовало себя в ходе Войны Судного дня 1973 года, фактически полностью сведя на нет результативность применение ПКР египетской и сирийской сторонами, обозначились признаки морального устаревание систем РЭБ американских кораблей. То, что хорошо работало против советских ракет П-15, уже не было в состоянии справляться с новыми ПКР западного производства с маловысотным профилем полета и адаптацией к радиоэлектронному противодействию. Не вызывало сомнений, что со временем аналогичные ракеты появятся и у Советского Союза.
Имевшееся оснащение РЭБ не могло быть эффективным ввиду того, что станции РТР и РЭП функционировали по-отдельности, без должной автоматизации и прямого выхода на БИОС, а передатчик помех уже не справлялся с возможностями быстрой перестройкой частоты излучения новыми радиолокационными станциями противника. На всем протяжении предпринимались шаги для усовершенствования корабельных систем РЭБ. Принятые на вооружение ВМФ США во второй половине 1960-х годов станции AN/ULQ-6B и AN/ULQ-6C отличались более высокими характеристиками, чем более ранние модели. Тогда же появились первые комплексы РЭП (Electronic Countermeasures Suites), построенные вокруг станции AN/ULQ-6. Их список открыл комплекс AN/SLQ-17, опробованный на атомном авианосце «Энтерпрайз», и затем поступивший на вооружение атомных крейсеров типа «Вирджиния». В нем станция AN/ULQ-6B была усилена дополнительными средствами активных помех и работала совместно с приемником-анализатором излучений AN/WLR-8. Компактная версия для эсминцев получила наименование AN/SLQ-19 и была установлена на ряд кораблей типа «Гиринг».
Антенна комплекса РЭБ AN/SLQ-17 на атомном авианосце «Энтерпрайз»
Следующим шагом стало объединение станций AN/WLR-1C и AN/ULQ-6C в единый комплекс РЭБ производства фирмы «Хьюз Эйркрафт», получивший обозначение AN/SLQ-26. Им корабли ВМФ США оснащались начиная с 1969 года. В числе первых его получили проходившие модернизацию эсминцы УРО типа «Чарлз М. Адамс», а также атомный ракетный крейсер «Лонг Бич». Позже этот комплекс AN/SLQ-26 вошел в состав радиоэлектронного оборудования строящихся фрегатов типа «Нокс». В 1972 году ВМФ США инициировал разработку принципиально нового корабельного комплекса РЭБ, объединяющего средства радиотехнической разведки, постановки активных и пассивных помех, использующего цифровые компьютерные технологии, сопряженного с БИУС и способного одновременно отслеживать и подавлять работу большого числа источников радиолокационных излучений. В конкурсе соревновались фирмы «Хьюз» и «Рейтеон». Сравнительные испытания разработанных ими комплексов AN/SLQ-31 и AN/SLQ-32 состоялись в 1976 году. Победила компания «Рейтеон», с которой мае 1977 года был заключен госконтракт. В 1979-1982 годах аппаратура AN/SLQ-32(V) испытывалась на фрегате УРО «Оливер Х. Перри», затем линкоре «Миссисипи», и попутно приобретала законченный вид в соответствии с замечаниями и пожеланиями моряков.
Принятый на вооружение ВМФ США новый комплекс РЭБ имел модульную конструкцию с различными уровнями сложности:
AN/SLQ-32(V)1 - простейший вариант, предназначавшийся для боевых кораблей малого водоизмещения, десантных кораблей и вспомогательных судов, включал только станцию предупреждения и управление пусковыми установками пассивных помех SRBOK;
AN/SLQ-32(V)2 - для эсминцев и фрегатов, с большим диапазоном радиочастот и возможностями раннего предупреждения, но также без средств активного противодействия;
AN/SLQ-32(V)3 - обеспечивал полные возможности РЭР и РЭП и предназначался для линкоров, крейсеров, командно-штабных и универсальных десантных кораблей, также его получили часть эсминцев типа «Спрюэнс», «Кидд» и «Арли Бёрк».
Позже появился вариант AN/SLQ-32(V)4, предназначенный для многоцелевых авианосцев.
Антенны комплекса РЭБ AN/SLQ-32(V)2 (расположены по краям навигационного мостика) на эсминце УРО «Ричард Э. Бёрд». Корабли типа «Чарлз М. Адамс» получали это оборудование в ходе модернизации в середине 1980-х годов
Таким образом, в период Фолклендского конфликта система еще находилась в стадии прототипов. Корабли ВМФ США на тот момент либо располагали явно устаревшими средствами РЭП, либо не имели их вовсе. Радиоэлектронное оборудование морально устаревает быстрее, чем оружие и тем более сами корабли. Возможности станции AN/ULQ-6 не соответствовали требованиям текущего дня. Фактически с середины 1970-х годов у американцев образовался «вакуум» корабельных активных средств РЭП. Эсминцы типа «Спрюэнс» вступали в строй, будучи оснащенными только станциями РТР, и лишь в 1980-х годах получили новые комплексы РЭБ. Такое положение дел компенсировалось, во-первых, использованием самолетов РЭБ ЕА-6В «Проулер», во-вторых, смещением приоритетов в пользу применения пассивных помех. Но, что интересно, с принятием на вооружение комплекса AN/SLQ-32 полные комплекты аппаратуры с возможностью ведения активного радиоэлектронного противодействия предназначались только крупным боевым единицам, на которые возлагались задачи групповой защиты, а кораблям эскорта в соответствии с изменившимися оперативно-тактическими взглядами активные средства РЭП не полагались. Эти подходы были пересмотрены по опыту произошедшего в мае 1987 года в Персидском заливе инцидента с фрегатом УРО «Старк», получившим попадания двух ракет «Экзосет» с иракского самолета. В результате номенклатура комплекса AN/SLQ-32 была дополнена вариантом (V)5, включавшим станцию активных помех с диапазоном частот от 250 МГц до 20 ГГц. Он поступил на вооружение части фрегатов типа «Оливер Х. Перри» и эсминцев типа «Арли Бёрк».
Антенна комплекса РЭБ AN/SLQ-32(V)2 на эсминце УРО «Гридли» типа «Арли Бёрк»
ВМФ Великобритании, в свою очередь, прилагал усилия, чтобы не отставать по части РЭБ от «большого брата», но этому препятствовали дефицит бюджетных ассигнований и недостаточные возможности национальных производителей радиоэлектронных средств, каковыми являлись компании «Торн EMI» и «Ракал Радар Дефенс Системс», идти в ногу со временем. В 1960-х годах британские корабли оснащались станциями активных помех Тип 667 и Тип 668, известными под наименованием «Куки». Обе были узконаправленного действия, в пределах 30-градусного сектора. Аппаратура Тип 667 функционировала в S- и X-диапазонах. Как пишет Норман Фридман в книге «Британские эсминцы и фрегаты времен Второй мировой войны и после нее», она могла скрыть авианосец от обнаружения американским авиационным поисковым радаром S-диапазона AN/APS-20 на дистанции более 25-35 морских миль, а от радара X-диапазона - до 10 морских миль. Станция Тип 668 предназначалась для небольших кораблей и ее возможности, ограничивались X-диапазоном, характерным для БРЛС ударных самолетов и ГСН противокорабельных ракет. Корабельные станции РЭП работали в паре со станциями РТР семейства UA «Поркер» (UA-8, 9, 13). Это радиоэлектронное оборудование устанавливалось на эсминцах типа «Каунти» и фрегатах типа «Линдер». Также корабли оснащались высокочастотным радиопеленгатором FH-5 HF/DF (т.н. «хаф-даф»).
Фок-мачта фрегата УРО «Юриалес» типа «Линдер». В центре снимка антенны станции РЭП Тип 667
В 1970-х годах появилась более совершенная станция РТР UAA-1 «Эбби Хилл» фирмы «MEL Эквипмент» и станция активных помех Тип 669 «Бексли», предназначенная для противодействия советским крылатым ракетам. По данным Н. Фридмана, последняя была закуплена ВМФ только в количестве четырех экземпляров. Известно, что один из них установлен на фрегате «Андромеда». Вместе с тем оборонной промышленности было выдано техзадание на разработку перспективного комплекса РЭП, получившего наименование «Милпост», по своим возможностям сопоставимого с американским AN/SLQ-32(V). Данный проект был закрыт в начале 1980-х годов за недостатком финансирования и полной бесперспективностью. Палубным самолетом РЭБ, аналогичным американскому ЕА-6В, британцы также не располагали. В этот период Королевский ВМФ целиком делал ставку на использование средств постановки пассивных помех. Для этой цели использовались 114-мм корабельные орудия, 76-мм пусковые установки «Корвус» и корабельные вертолеты. Их боекомплект ЛЦ именовался соответственно Chaff C, Chaff D и Chaff H.
Заряжание пусковой установки «Корвус» на корабле ВМФ Великобритании
Однако по окончанию Фолклендского конфликта в связи с понесенными в нем потерями от ПКР «Экзосет» к идее использования активных средств радиоэлектронного подавления снова вернулись. В 1983 году авианосцы типа «Инвинсибл», эсминцы УРО типа «Шеффилд» и фрегаты УРО типа «Бродсуорд» получили на вооружение широкополосную станцию активных помех Тип 670 «Хезер» фирмы «Ракал». О ее боевых возможностях мало известно, но есть основания полагать, что данная аппаратура представляла собой не более чем глубокою модернизацию старой 669-й станции. Но, во всяком случае, никто не мог упрекнуть министерство обороны, что оно проигнорировало полученные в ходе войны уроки. А во второй половине 1980-х годов прошло переоснащение кораблей более совершенными станциями РЭП Тип 675(2) фирмы «Торн EMI», которые ВМФ Великобритании затем эксплуатировал довольно продолжительное время. Пусковые установки «Корвус» в конце 1980-х были заменены на 130-мм ПУ «Си Нэт» (Sea Gnat), аналогичные американским Mk.36.
Единственный случай применения британскими кораблями активных средств РЭП в ходе Фолклендского конфликта, который мне удалось отыскать, - это фрегат «Андромеда» 30 мая 1982 г. вроде бы задействовал свои передатчики помех. Но данный эпизод еще в подробностях не изучал, так что это не точно.
Как выше сказано, самолетов РЭБ у ВМФ Великобритании не было, а вот несколько корабельных вертолетов «Линкс» после потери «Шеффилда» экстренно приспособили для несения передатчика активных помех ARI23165, позже получившего название «Хэмптон Мейфэр». Узконаправленная «глушилка» работала в X-диапазоне радиочастот. Однако эта затея оказалась бесплодной. Наличного количество вертолетов не хватало для несения постоянного дежурства в воздухе. Из положения в пятиминутной готовности на палубе они не успевали своевременно подняться в воздух и изготовить свое оборудование РЭП. А вот входившая в состав бортового оборудования «Си Кингов» и «Линксов» станция РТР «Орандж Кроп» фирмы «Ракал», хотя исходно имела противолодочное предназначение, использовалась для раннего предупреждения об атаках ПКР. По британской вертолетной аппаратуре РЭБ в будущем, наверное, сделаю отдельный материал.
Что немало напрягает, это скупость доступных данных об оснащении кораблей средствами РЭБ. Понятно, что они являлись наиболее секретными, поэтому если в «Jane’s Fighting Ships» указывается ракетное и артиллерийское вооружение, радиолокационные и гидроакустические средства, системы управление огнем, то средства РЭБ как будто не существуют. Современные справочники и веб-публикации в большинстве своем не сильно ушли вперед. Например, если вы попробуете отыскать там сведения о составе аппаратуры РЭБ эсминцев УРО типа «Чарлз М. Адамс», то скорее всего не найдете, а она ведь на них стояла. Да, великий русский флотоводец А.А. Попов учил, что «корабли строятся для пушек»; наверное, поэтому их радиоэлектронное оборудование мало кому интересно, но все же... По британскому флоту особенно мало сведений, а те которые приводятся, зачастую слабо коррелируются с действительностью. Так, в нашей военной периодике была подробно описана некая система пассивных помех «Сифэн» (по-видимому коммерческий экспортный продукт британского военпрома), включая характеристики процесса формирования ложной цели, а вот по комплексу выстреливаемых помех «Корвус», стоявшему на кораблях КВМФ, сведений намного меньше. Британские активные средства РЭП - вообще темный лес. В книге А.И. Палия «Радиоэлектронная борьба» (1989) в таблице в разделе «Корабельные средства помех», если по американцам перечислены основные системы, то по Великобритании присутствует только одна-единственная позиция: станция РЭП «Катлэсс». На самом деле это название носила экспортная станция РТР фирмы «Ракал». В частности, на турецких фрегатах типа «Барбарос» она устанавливалась в паре со станцией РЭП «Скорпион». Да, писалось «по данным зарубежной печати», которая была по этим вопросам не слишком откровенна, но все равно разочаровывает и, в итоге, сейчас приходится самостоятельно выстраивать картину.
Аргентинская береговая пусковая установка ПКР «Экзосет» в Порт-Стэнли
Или вот интересно, как писавшие, что 12 июня 1982 г. эсминец «Глэморган» подвергся удару четырьмя ПКР «Экзосет» с береговой ПУ, из которых три отведены с помощью ЛЦ, а одна попала в корабль, себе это представляли, если означенная пусковая установка была двухконтейнерной? При том, что она вошла в число британских трофеев и ее фотографии публиковались в открытой печати. Соответственно, делался спорный вывод, что противоракетная защита пассивными помехами имеет примерно 75% эффективность. На самом деле все обстояло несколько иначе, по принципу «все или ничего»: если облако ЛЦ поставлено своевременно и правильно, то количество попавших в корабль ПКР будет стремиться к нулю, а если момент постановки выстреливаемых помех был упущен, то ракеты поразят цель. Впрочем, заключение, которое делалось из неверного посыла, - о необходимости дальнейшего совершенствования средств РЭБ, способов и приемов их применения являлось правильным, т.к. не за горами было распространение противокорабельных ракет с РЛ ГСН с селекцией пассивных ложных объектов.
И, наконец, а что у нас с аргентинцами? Может показаться неожиданным, но по оснащенности кораблей средствами РЭП аргентинский флот даже в чем-то превосходил британцев. Приобретенные у США эсминцы типа «Аллен М. Самнер» и «Гиринг» несли станции AN/WRL-1 и AN/ULQ-6, с большими возможностями, чем британские Тип 667/668/669. Правда, неизвестно, насколько в рабочем состоянии они были к 1982 году. Корветы типа «Друммонд» французской постройки обладали достаточно современной аппаратурой РЭБ: станцией РТР DR-2000 S3 и станцией РЭП «Аллигатор» фирмы «Томсон-CSF». Испытать это радиоэлектронное оборудование в бою аргентинским морякам не довелось. После несостоявшегося морского сражения 1-2 мая надводный флот Аргентины был отведен с театра военных действий и в дальнейшем не покидал территориальных вод.