ШИЗДЕЦ....
Разбирала тут на днях у себя книги, лежащие в коробках, и наткнулась на сборник колыбельных, ну, думаю, интересная книженция надо на досуге полистать... Полистала... Волосы встали дыбом...
Как вам названия разделов: "Матерям не привыкать жить в тревоге и надежде", ну, этот еще нормальный, а вот дальше... "Сын для матери потерян, коль отчизне он не верен" или "Пускай земля родит не всходы смерти, а всходы разума и доброты"...
Книга называется: "КНИГА НЕЖНОСТИ" колыбельные песни народов СССР, издательство Молодая гвардия, 1985 год выпуска. я в а...уе от этой книги, но "убила" меня вот эта колыбельная (перепечатываю ее полностью):
автор - Илья Френкель, написана колыбельная в 1933 году, называется "Колыбельная партизанская"
На траве степной душистой
лежал убитый партизан.
На траве степной душистой
лежал убитый партизан...
Вот и конь его пасется,
черным ухом шевелит.
Мертвый конник не проснется,
смерть подняться не велит...
В головах сидела мать...
Только солнце подымалось.
Бедной матери казалось -
завалился парень спать.
Вот проснется, повернется,
станет руки подымать...
Ходят мухи синей стаей
по небритому лицу.
Бродят мухи, спать мешают,
не дают уснуть бойцу...
- Аа-а.
Аа-а.
Колька, спи!
Коленька!
А ведь был ты голенький...
Мать в корыте купала, -
расти, расти большой, -
головку поливала
тепленькой водой...
Аа-а!
Аа-а!
Идет курица ряба,
идет курица ряба,
перешиблена нога...
А я в людях жила,
на соломе спала -
ой, постель жестка
возле дымного шестка.
Мое время шло,
меня солнце жгло.
А я в поле была,
а я сено гребла,
полюбилась молодцу -
твоему отцу...
Горит трава, зеленый шелк, -
берут отца в сибирский полк.
Ах, вот он, труд солдатский, горький -
страдательное ремесло.
Из-за сопки, да из-за горки
тятьке пулю принесло...
Сердце билось, становилось.
Я у почты повалилась -
моя зорька закатилась
за японский океан... -
На степной траве душистой
лежал убитый партизан...
Вот, я думаю, человек, который это писал был нормальным? А редактор составляющий сборник, по-моему, был вообще маньяком с огромным букетом психических патологий... Ну, я бы его точно к детям не подпустила на пушечный выстрел... Потому что подобных колыбельных там достаточно... Вот, например, еще отрывок:
... А на улице звезды каменные кружатся...
Петухи стоят,
шеи вытянуты, пальцы скрючены,
в глаза клевать с малолетства они приучены.
И луна щучьим глазом плывет замороженным,
елка мелко дрожит от холода
телом скореженным,
а над елкою мечется
птица черная,
птица дикая....
(Борис Корнилов, а колыбельная называется: "Как от меда у медведя зубы начали болеть)
От таких колыбельных МНЕ спать не хочется, а о том что вырастет из ребенка если ему такие колыбельные петь и подумать-то страшно...
О!!! Нашла, наконец, где тут указаны редакторы... это оказывается ЖЕНЩИНА...
Слов у меня уже нет... одни эмоции...
Как вам названия разделов: "Матерям не привыкать жить в тревоге и надежде", ну, этот еще нормальный, а вот дальше... "Сын для матери потерян, коль отчизне он не верен" или "Пускай земля родит не всходы смерти, а всходы разума и доброты"...
Книга называется: "КНИГА НЕЖНОСТИ" колыбельные песни народов СССР, издательство Молодая гвардия, 1985 год выпуска. я в а...уе от этой книги, но "убила" меня вот эта колыбельная (перепечатываю ее полностью):
автор - Илья Френкель, написана колыбельная в 1933 году, называется "Колыбельная партизанская"
На траве степной душистой
лежал убитый партизан.
На траве степной душистой
лежал убитый партизан...
Вот и конь его пасется,
черным ухом шевелит.
Мертвый конник не проснется,
смерть подняться не велит...
В головах сидела мать...
Только солнце подымалось.
Бедной матери казалось -
завалился парень спать.
Вот проснется, повернется,
станет руки подымать...
Ходят мухи синей стаей
по небритому лицу.
Бродят мухи, спать мешают,
не дают уснуть бойцу...
- Аа-а.
Аа-а.
Колька, спи!
Коленька!
А ведь был ты голенький...
Мать в корыте купала, -
расти, расти большой, -
головку поливала
тепленькой водой...
Аа-а!
Аа-а!
Идет курица ряба,
идет курица ряба,
перешиблена нога...
А я в людях жила,
на соломе спала -
ой, постель жестка
возле дымного шестка.
Мое время шло,
меня солнце жгло.
А я в поле была,
а я сено гребла,
полюбилась молодцу -
твоему отцу...
Горит трава, зеленый шелк, -
берут отца в сибирский полк.
Ах, вот он, труд солдатский, горький -
страдательное ремесло.
Из-за сопки, да из-за горки
тятьке пулю принесло...
Сердце билось, становилось.
Я у почты повалилась -
моя зорька закатилась
за японский океан... -
На степной траве душистой
лежал убитый партизан...
Вот, я думаю, человек, который это писал был нормальным? А редактор составляющий сборник, по-моему, был вообще маньяком с огромным букетом психических патологий... Ну, я бы его точно к детям не подпустила на пушечный выстрел... Потому что подобных колыбельных там достаточно... Вот, например, еще отрывок:
... А на улице звезды каменные кружатся...
Петухи стоят,
шеи вытянуты, пальцы скрючены,
в глаза клевать с малолетства они приучены.
И луна щучьим глазом плывет замороженным,
елка мелко дрожит от холода
телом скореженным,
а над елкою мечется
птица черная,
птица дикая....
(Борис Корнилов, а колыбельная называется: "Как от меда у медведя зубы начали болеть)
От таких колыбельных МНЕ спать не хочется, а о том что вырастет из ребенка если ему такие колыбельные петь и подумать-то страшно...
О!!! Нашла, наконец, где тут указаны редакторы... это оказывается ЖЕНЩИНА...
Слов у меня уже нет... одни эмоции...