Оттавские зарисовки
Вообще-то, конечно, я приехал в этот город надолго. И кое-что в нем поэтому должно восприниматься - и воспринимается - вполне обыденно, по-домашнему. Например, разрешенные повороты на красный свет светофора направо и не совсем разрешенные - на зеленый свет налево. Или - в дополнение к ожидавшимся канадским кленам - серые и черные белки на елках и давно забытый тополиный пух. Или перепады температур и выкрутасы погоды, по сравнению с которыми израильский весенний маятник дождь-хамсин-дождь-хамсин выглядит почти образцом стабильности (за две недели пребывания в Оттаве я уже застал тут и три градуса тепла, и тридцать один, причем в течение одной недели). Или тот факт, что самый дешевый продукт в этой не самой южной стране - бананы (дешевле картошки, лука, арбузов и даже хлеба - дешевле разве что молоко, и то не всякое). Ну а канадская бюрократия и волокита вообще воспринимается, как родная, будто и не уезжал никуда.
С другой стороны, старый центр Оттавы (сейчас иерусалимцы меня засмеют, городу всего-то полторы сотни лет!) я еще воспринимаю не как местный житель, а как турист. Тем более что многое там действительно напоминает старые европейские города, где я именно в качестве туриста и бывал. Канадский парламент, например, - его возведенные из дикого камня башни и башенки напоминают и пражские Старомескую площадь и собор св. Витта, и лондонские Вестминстер с Биг-Беном.
И состояние их, если верить местной прессе, уже гораздо больше вызывает опасения, чем состояние их европейских прототипов. На канале Ридо, прорытом около двух столетий назад, шлюзы таких размеров, что в них с трудом влезет прогулочный катер, а тогда это было (цитирую памятную доску) "выдающееся военно-инженерное сооружение". Ворота шлюзов до сих пор открывают ручные лебедки - хотя они-то, возможно, как раз бутафорские. Чуть более удаленные от парламента улочки застроены домами, вызывающими в памяти британские детективные сериалы. "Одноэтажная Америка" с ее несуразными домами, частично обложенными кирпичом, а частично обшитыми досками, начинается еще дальше от центра, и разговор сейчас не о ней. А эти домики, сложенные из темных кирпичей с вычурными номерами на дверях, геранью на окнах и каминными трубами, - это не Америка, а именно Британия.
Еще одно интересное место в центре города - мемориал недалеко от все того же парламента. Главное его сооружение посвящено всем канадцам, павшим сразу в трех больших войнах двадцатого века - двух мировых и Корейской. И сам этот факт, и скульптурная композиция под триумфальной аркой вызывают в памяти Лермонтова - "Смешались в кучу кони, люди..." Рядом скромный памятник Неизвестному солдату, а чуть поодаль - бюсты и памятники в полный рост всяким конкретным личностям - генералам, лейтенантам и чуть ли не рядовым пилотам мировой войны. Среди них затесались и герои войн более исторически отдаленных, в том числе и семнадцатого века, и среди них - вот что меня поразило - индейцы и французы, сражавшиеся ПРОТИВ англичан в так называемых (по-английски) франко-индейских войнах.
Вот это толерантность, подумал я, но спустя несколько минут вспомнил, что страна-то нынче двуязычная, и не поставить рядом с британскими героями французских значило бы оскорбить франкофонов Квебека. И все же, все же... Представьте себе памятник Из эд-Дину аль-Кассаму на центральной улице хотя бы Тверии, и вы меня поймете.
С другой стороны, старый центр Оттавы (сейчас иерусалимцы меня засмеют, городу всего-то полторы сотни лет!) я еще воспринимаю не как местный житель, а как турист. Тем более что многое там действительно напоминает старые европейские города, где я именно в качестве туриста и бывал. Канадский парламент, например, - его возведенные из дикого камня башни и башенки напоминают и пражские Старомескую площадь и собор св. Витта, и лондонские Вестминстер с Биг-Беном.
И состояние их, если верить местной прессе, уже гораздо больше вызывает опасения, чем состояние их европейских прототипов. На канале Ридо, прорытом около двух столетий назад, шлюзы таких размеров, что в них с трудом влезет прогулочный катер, а тогда это было (цитирую памятную доску) "выдающееся военно-инженерное сооружение". Ворота шлюзов до сих пор открывают ручные лебедки - хотя они-то, возможно, как раз бутафорские. Чуть более удаленные от парламента улочки застроены домами, вызывающими в памяти британские детективные сериалы. "Одноэтажная Америка" с ее несуразными домами, частично обложенными кирпичом, а частично обшитыми досками, начинается еще дальше от центра, и разговор сейчас не о ней. А эти домики, сложенные из темных кирпичей с вычурными номерами на дверях, геранью на окнах и каминными трубами, - это не Америка, а именно Британия.
Еще одно интересное место в центре города - мемориал недалеко от все того же парламента. Главное его сооружение посвящено всем канадцам, павшим сразу в трех больших войнах двадцатого века - двух мировых и Корейской. И сам этот факт, и скульптурная композиция под триумфальной аркой вызывают в памяти Лермонтова - "Смешались в кучу кони, люди..." Рядом скромный памятник Неизвестному солдату, а чуть поодаль - бюсты и памятники в полный рост всяким конкретным личностям - генералам, лейтенантам и чуть ли не рядовым пилотам мировой войны. Среди них затесались и герои войн более исторически отдаленных, в том числе и семнадцатого века, и среди них - вот что меня поразило - индейцы и французы, сражавшиеся ПРОТИВ англичан в так называемых (по-английски) франко-индейских войнах.
Вот это толерантность, подумал я, но спустя несколько минут вспомнил, что страна-то нынче двуязычная, и не поставить рядом с британскими героями французских значило бы оскорбить франкофонов Квебека. И все же, все же... Представьте себе памятник Из эд-Дину аль-Кассаму на центральной улице хотя бы Тверии, и вы меня поймете.