Пушкиниана - 2023, так получилось, что постскриптум....
6 июня 2023 был необычный "пушкинский день"....
Нет, не круглая дата. А, скорее, стремление зацепиться за великое прошлое, дабы защититься с помощью него внутри от ветром "отмены всего русского" извне. Не сомневаюсь, что вначале получится. Другой вопрос, что дальше? Ну и это, а при чём тут Пушкин?!
Источник: https://istokirb.ru/articles/proshloe/2023-06-06/vechnyy-pushkin-3289879
"С годами и десятилетиями Пушкин не отдаляется от нас - он приближается, живет и здравствует его духовное завещание - неповторимое творчество. Миллионными тиражами изданы произведения Пушкина, необъятна также литература о нем. К сожалению, в большинстве изданий понятие «Жизнь Пушкина» ограничивается бытовой биографией. И не случайно общественная потребность определяет дальнейшее развитие и жанровое обновление пушкиноведения. Тема «Пушкин и мы» была и по-прежнему остается актуальной. Процесс расширения знаний о Пушкине не имеет границ.
В предлагаемом материале автор пытается отойти от набивших оскомину хронологических вех жизни поэта, известных всем со школьной скамьи, и предлагает интерпретацию отдельных сюжетов, заимствованных из опубликованных источников, о судьбе и драматической жизни гения поэтического слова.
Нежданный гость Онегин
…1887 год. 13 февраля в сумерках к огромному особняку на улице Монтень в Париже подкатила легкая пролетка, из которой торопливо вышел немолодой человек. Особняк казался нежилым из-за опущенных массивных жалюзи. Но хозяин был дома. В кресле затененного кабинета сидел дряхлый старик, приказавший слугам никого не принимать. Он не любил этот день: тяготило бремя воспоминаний о давней трагической истории, хотя уже пора было бы забыть далекий чужой Петербург. Правда, судьба не стала ему мачехой за прошедшую долголетнюю жизнь. Изгнанный из России кавалергард императорской гвардии нашел надежное гостеприимство во Франции - стал удачливым бизнесменом, учредителем нескольких банков, промышленных корпораций, наконец, сенатором.
Впадая в дремоту, старик вздрогнул, услышав громкий дверной звонок. Извинившись за нерасторопность, лакей подал визитную карточку, растерянно проговорив:
- Месье Дантес, это русский. Он настаивает на встрече с вами.
Изменившись в лице, Дантес с трудом разобрал буквы, которые сложились на визитке в фамилию: «О-не-гин»…
Часы на камине тонко прозвонили два часа сорок пять минут пополудни.
Онегин, не дождавшись приглашения, быстро вошел в кабинет и, надвигаясь на Дантеса, громко и размеренно сказал:
- Ровно пятьдесят лет назад в эту самую минуту скончался Александр Пушкин. Русская литература овдовела. Россия до сих пор плачет о нем. Вы убили его!
Увидев перед собой трясущегося старика, Онегин, прямой и суровый, как правосудие, спросил:
- Как вы на это решились, неужели не знали, что Пушкин - гений, слава России?
Ответа на вопрос не последовало…
Кто же такой Онегин?
Жил в Петербурге скромный и загадочный человек Александр Федорович Отто. И была у него большая и глубокая страсть, прошедшая через всю жизнь. Он любил поэзию Пушкина, любил так сильно, что даже взял себе фамилию литературного героя. Покинув в 1868 году по неизвестным обстоятельствам Россию, А. Онегин непрестанно собирал сочинения Пушкина, печатные и в рукописях, воспоминания о нем современников, родственников, друзей, а также письма, автографы, памятные вещи. Организовал в Париже музей редчайших экспонатов - «свидетелей» жизни и творчества поэта. Александр Федорович намного пережил своего кумира (Онегин-Отто скончался в 1925 году). «Верю, - говорил он, - отечество оценит мой труд и умножит мое скромное богатство по сохранению памяти и народной славы любимого поэта. Возможно, это будет не скоро, но я счастливый человек».
В посмертном завещании А. Онегин передал Академии наук СССР право собственности на свой парижский музей, экспонаты которого составили один из значительных фондов Пушкинского дома в Санкт-Петербурге.
Торжественный залп в честь Пушкина
1817 год. В Лицее состоялся выпускной акт. В этом же году Пушкин был зачислен в коллегию иностранных дел в должности переводчика. Ознакомившись с «Вольностью», стихотворением «Деревня» и другими произведениями выпускника Лицея, Александр I дал им короткую оценку: «Стихи прекрасные, но автор заслуживает Сибири или Соловецкого монастыря». Только Карамзин и Жуковский отвели дамоклов меч, висевший над головой поэта. В апреле 1820 года Пушкина отправили в «служебную командировку» к наместнику Бессарабии, которая превратилась для него в многолетнее изгнание.
В 1824 году южная ссылка поэта продолжалась в Одессе. Он служил в канцелярии генерал-губернатора Новороссийского края Воронцова, с которым у него сложились крайне неприязненные отношения. Граф считал Пушкина только мелким чиновником и с открытой ненавистью не признавал в нем уже известного поэта. К тому же Пушкин осмелился увлечься женой генерала, блистательной светской красавицей графиней Елизаветой Воронцовой.
Прогуливаясь в один из теплых южных вечеров по набережной Одессы, Пушкин случайно оказался в расположении учебной артиллерийской батареи. Он заинтересовался стоящими невдалеке пушками и решил ближе рассмотреть их. Дежурному офицеру незнакомец показался подозрительным, и часовой попросил его назвать свою фамилию. «Пушкин», - ответил тот. «Пушкин! - воскликнул офицер, и прозвучала команда: - Ребята, пали торжественный залп!» Сбежалась вся казарма: «По какому случаю пальба?» Командир батареи капитан Петр Григорьев ответил: «В честь знаменитого гостя. Вот, господа, перед вами Пушкин!» Пушкари подхватили поэта на руки и при криках «Ура!» понесли его в свои «шатры» праздновать неожиданную встречу с автором «Руслана и Людмилы», «Кавказского пленника» и стихотворений, которые читала и знала вся молодая Россия. Встреча крайне растрогала Пушкина: «Я не помню дня, в который бы так был взволнован. Я вижу, как меня любят, понимают и ценят и как это всё делает меня счастливым».
Эхо орудийного залпа, всколыхнувшего Одессу, донеслось и до Петербурга. Блестящий артиллерист Григорьев по монаршей милости не был отдан под суд, а направлен в знаменитый монастырь Оптина пустынь, где ему как начитанному образованному офицеру, влюбленному в литературу, поручили заниматься поисками и приобретением редких книг для обители. Послушники, в большинстве своем книголюбы, уважали бывшего артиллериста за то, что он не забывал снабжать их наряду с религиозной и светской литературой, в частности сочинениями Пушкина. Особой популярностью пользовалась поэма «Бахчисарайский фонтан», которую монахи называли «Фонтаном слез».
Не продается вдохновенье…
1824 год. Жизнь опального поэта в Одессе была отмечена заметными успехами в поэтическом творчестве. Вышло в свет второе издание «Руслана и Людмилы», написаны поэмы «Кавказский пленник», «Цыганы», много лирических стихотворений. В начале года в книжных лавках нарасхват покупали только что изданный «Бахчисарайский фонтан». Восторг читателей разделяла и критика: «Поэт явил в новом произведении признаки всё более и более зреющего дарования. Язык писателя живой и занимательный, поэтому поэма читается без отрыва с начала до конца». Для Пушкина при его ссыльной отрешенности от центра умственной жизни, от привычки проверять свои мысли и чувства с друзьями-литераторами такая оценка была высокой моральной поддержкой.
Успех «Фонтана» был связан в жизни Пушкина с другим неординарным событием: он получил от книгопродавцев вознаграждение за книгу - 3 000 рублей ассигнациями. Это был первый гонорар не только в жизни поэта, но и в истории России за литературный труд, который принес Пушкину желанную материальную независимость. По этому поводу он писал своим «северным» друзьям: «Начинаю почитать наших книгопродавцев и думаю, что ремесло наше не хуже другого… мне предлагают за “Онегина” столько, сколько я захочу. Какова Русь, да она в самом деле в Европе, а я думал, что это ошибка географов».
Гонорар, полученный Пушкиным за 600 «мелких стихов» «Бахчисарайского фонтана», открыл новую эпоху в истории русской литературы. Она стала триумфом для писателей, для всей нарождавшейся интеллигенции, которой предстояло еще создать «умственную промышленность» (термин Вяземского). Пушкин и тут проложил новые пути, закладывая основу материальной независимости писателей, без которой трудно бывает сохранить независимость духовную. В Одесской ссылке он нашел свой промысел, первым в России возвысил голос в защиту своих авторских прав и товарищей по литературному цеху за возможность зарабатывать и жить пером. Пушкин стал считать себя писателем-профессионалом, о чем неоднократно писал в своих записках: «С некоторых пор литература стала у нас ремесло выгодное, и публика в состоянии дать более денег, нежели его сиятельство князь такой-то».
…В 1824 году заканчивался срок южной ссылки Пушкина. Он жил сборами в Петербург, но по ложному доносу был обвинен в неуважении к церкви. По высочайшему повелению поэт был направлен в новую ссылку - в родовое село Михайловское Псковской губернии. По приезде туда он сразу же приступил к работе. Его ждал сборник стихотворений, начатый еще в Одессе, который стал заполняться один за другим шедеврами: «Вакхическая песня», «Храни меня, мой талисман», «Зимний вечер», «Если жизнь тебя обманет»… Стихотворение «Я помню чудное мгновенье» стало легендарным гимном любви, ее могучей силы, способной возродить и очистить человека, вернуть его к творческой жизни.
…В сентябре 1826 года Пушкин по указанию царя в сопровождении фельдъегеря прибыл во временную кремлевскую резиденцию Николая I. Состоявшаяся аудиенция положила конец шестилетней ссылке. Молодой, только что коронованный император снял опалу с мятежного поэта.
Возвратившись из ссылки, Пушкин оказался в плену московской общественной жизни. Нескончаемые встречи с друзьями, выступления с чтением новых произведений, издательские хлопоты - всё возвращалось на круги своя. Поэтическая слава, по определению Карамзина, коснулась его «двумя крылами». «Надо было видеть, - вспоминал литератор, профессор Московского университета М. Погодин, - участие и внимание всех при появлении его в обществе. Когда в первый раз Пушкин посетил театр - публика глядела не на сцену, а на своего любимца-поэта». Триумфальное шествие по древней столице совершил «Борис Годунов», которого Пушкин привез из ссылки.
Литературный подвиг, совершенный в Михайловском, пушкинисты, да и все почитатели поэта, правомерно сравнивают с Болдинской осенью, одной из самых царственных страниц в блистательной творческой жизни Пушкина. За три месяца осени 1830 года Пушкин написал столько прекрасных вещей, что если бы он ни раньше, ни позже ничего не создал, одними болдинскими произведениями заработал бы себе звание первоклассного лирика, драматурга, романиста.
До тридцати лет Пушкин писал только стихи. «Меня тошнит от прозы», - не раз говорил он почитателям поэзии. А в Болдино он с маху написал пять «Повестей Белкина», шестая - «Летопись села Горюхина» - осталась неоконченной. В повестях поэта - та верность характеров и подробностей, которая стала основной традицией русской прозаической литературы.
Помимо повестей и отдельных стихотворений Пушкин обессмертил дорогое ему Болдино, написав четыре коротких драмы в стихах: «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость», «Пир во время чумы». Одновременно он завершил «Онегина». Роман писался с перерывами ввиду различных обстоятельств. На четвертушке бумаги, которая и сегодня хранится в музее Пушкинского дома в Санкт-Петербурге, поэт поставил «бухгалтерскую» дату: «1830 год. 25 сентября. Болдино. 7 лет 4 месяца 17 дней».
…1836 год. Пушкин подводит итоги двадцатилетней творческой деятельности. К тому времени он был на вершине славы народного поэта. Из-под его пера вышло более 2 300 произведений - целый мир пленительной лирики, несравненной прозы и драматургии. Закончена ставшая хрестоматийной повесть «Капитанская дочка». Вышел в свет первый том основанного им журнала «Современник». В одном из последних писем поэт с восторгом писал: «Душа моя расширилась, я чувствую, что я могу творить». Друзья предсказывали ему жизненное и творческое долголетие, но судьба распорядилась по-своему…
С годами не ослабевает поистине народная любовь к поэту. С гордостью за свое Отечество произносим мы его имя - из плеяды великих людей, обретших земное бессмертие.
«Истоки» / Статья / 31 июля 2022"
Всё так, а значит - "всё получится"....
Мы в очередной раз будем цитировать про "витий",
"защищаясь от мировой русофобии".
О чем шумите вы, народные витии?
Зачем анафемой грозите вы России?
Что возмутило вас? волнения Литвы?
Оставьте: это спор славян между собою,
Домашний, старый спор, уж взвешенный судьбою,
Вопрос, которого не разрешите вы.
Уже давно между собою
Враждуют эти племена;
Не раз клонилась под грозою
То их, то наша сторона.
Кто устоит в неравном споре:
Кичливый лях, иль верный росс?
Славянские ль ручьи сольются в русском море?
Оно ль иссякнет? вот вопрос.
Оставьте нас: вы не читали
Сии кровавые скрижали;
Вам непонятна, вам чужда
Сия семейная вражда;
Для вас безмолвны Кремль и Прага;
Бессмысленно прельщает вас
Борьбы отчаянной отвага -
И ненавидите вы нас…
За что ж? ответствуйте: за то ли,
Что на развалинах пылающей Москвы
Мы не признали наглой воли
Того, под кем дрожали вы?
За то ль, что в бездну повалили
Мы тяготеющий над царствами кумир
И нашей кровью искупили
Европы вольность, честь и мир?..
Вы грозны на словах - попробуйте на деле!
Иль старый богатырь, покойный на постеле,
Не в силах завинтить свой измаильский штык?
Иль русского царя уже бессильно слово?
Иль нам с Европой спорить ново?
Иль русский от побед отвык?
Иль мало нас? Или от Перми до Тавриды,
От финских хладных скал до пламенной Колхиды,
От потрясенного Кремля
До стен недвижного Китая,
Стальной щетиною сверкая,
Не встанет русская земля?..
Так высылайте ж к нам, витии,
Своих озлобленных сынов:
Есть место им в полях России,
Среди нечуждых им гробов.
Да, вот это стихотворение сегодня, весьма и весьма, модно. Им тыкают в нос. Трясути как флагом. Иногда - до тошноты. Но, укрепляя узкий мир. Понятно, что сработает. Только, вот, причём здесь Пушкин?
Однако, не дурственно бы и другое - пушкинское помнить. Или, по крайней мере, не забывать.....
Например, образы из Анчара, который надо бы помнить, особенно тем самым Анчаром в восприятии вовне становясь. Говорю прямо, что думаю, ибо такое вот своеобразное моё, ну да, вольнодумство.
В пустыне чахлой и скупой,
На почве, зноем раскаленной,
Анчар, как грозный часовой,
Стоит - один во всей вселенной.
Природа жаждущих степей
Его в день гнева породила
И зелень мертвую ветвей
И корни ядом напоила.
Яд каплет сквозь его кору,
К полудню растопясь от зною,
И застывает ввечеру
Густой прозрачною смолою.
К нему и птица не летит
И тигр нейдет - лишь вихорь черный
На древо смерти набежит
И мчится прочь, уже тлетворный.
И если туча оросит,
Блуждая, лист его дремучий,
С его ветвей, уж ядовит,
Стекает дождь в песок горючий.
Но человека человек
Послал к анчару властным взглядом:
И тот послушно в путь потек
И к утру возвратился с ядом.
Принес он смертную смолу
Да ветвь с увядшими листами,
И пот по бледному челу
Струился хладными ручьями;
Принес - и ослабел и лег
Под сводом шалаша на лыки,
И умер бедный раб у ног
Непобедимого владыки.
А князь тем ядом напитал
Свои послушливые стрелы
И с ними гибель разослал
К соседам в чуждые пределы.
Из этого знакового стихотворения давайте плавно перейдём к, также подзабытой официозниками, оде "Вольность", в которой поэт открыто заявляет о своей ненависти к трону, как к сложившемуся институту.
Беги, сокройся от очей,
Цитеры слабая царица!
Где ты, где ты, гроза царей,
Свободы гордая певица?
Приди, сорви с меня венок,
Разбей изнеженную лиру…
Хочу воспеть Свободу миру,
На тронах поразить порок.
Открой мне благородный след
Того возвышенного Галла
Кому сама средь славных бед
Ты гимны смелые внушала.
Питомцы ветреной Судьбы,
Тираны мира! трепещите!
А вы, мужайтесь и внемлите,
Восстаньте, падшие рабы!
Увы! куда ни брошу взор -
Везде бичи, везде железы,
Законов гибельный позор,
Неволи немощные слезы;
Везде неправедная Власть
В сгущенной мгле предрассуждений
Воссела - Рабства грозный Гений
И Славы роковая страсть.
Лишь там над царскою главой
Народов не легло страданье,
Где крепко с Вольностью святой
Законов мощных сочетанье;
Где всем простерт их твердый щит,
Где сжатый верными руками
Граждан над равными главами
Их меч без выбора скользит
И преступленье свысока
Сражает праведным размахом;
Где не подкупна их рука
Ни алчной скупостью, ни страхом.
Владыки! вам венец и трон
Дает Закон - а не природа;
Стоите выше вы народа,
Но вечный выше вас Закон.
И горе, горе племенам,
Где дремлет он неосторожно,
Где иль народу, иль царям
Законом властвовать возможно!
Тебя в свидетели зову,
О мученик ошибок славных,
За предков в шуме бурь недавных
Сложивший царскую главу.
Восходит к смерти Людовик
В виду безмолвного потомства,
Главой развенчанной приник
К кровавой плахе Вероломства.
Молчит Закон - народ молчит,
Падет преступная секира…
И се - злодейская порфира
На галлах скованных лежит.
Самовластительный злодей!
Тебя, твой трон я ненавижу,
Твою погибель, смерть детей
С жестокой радостью вижу.
Читают на твоем челе
Печать проклятия народы,
Ты ужас мира, стыд природы,
Упрек ты богу на земле.
Когда на мрачную Неву
Звезда полуночи сверкает
И беззаботную главу
Спокойный сон отягощает,
Глядит задумчивый певец
На грозно спящий средь тумана
Пустынный памятник тирана,
Забвенью брошенный дворец -
И слышит Клии страшный глас
За сими страшными стенами,
Калигулы последний час
Он видит живо пред очами,
Он видит - в лентах и звездах,
Вином и злобой упоенны,
Идут убийцы потаенны,
На лицах дерзость, в сердце страх.
Молчит неверный часовой,
Опущен молча мост подъемный,
Врата отверсты в тьме ночной
Рукой предательства наемной…
О стыд! о ужас наших дней!
Как звери, вторглись янычары!..
Падут бесславные удары…
Погиб увенчанный злодей.
И днесь учитесь, о цари:
Ни наказанья, ни награды,
Ни кров темниц, ни алтари
Не верные для вас ограды.
Склонитесь первые главой
Под сень надежную Закона,
И станут вечной стражей трона
Народов вольность и покой.
Пушкин гордился принадлежностью к нашей цивилизации, но он и задумывался на тему её далеко неоднозначной судьбы. Он был живой, гораздо более, чем некоторые "пушкинисты" ныне. Со всеми недостатками своими, включая вздорный и склочный характер, а также крайнюю влюбчивость, в том числе - в чужих жён, об этом тоже можно говорить, потому что и мы - такие же. От фактического имперства - до бунтарского духа, от романтических порывов - до брутальных плотских страстей. Он объединил много из нашего, всей своей пёстрой жизнью, в том числе. А также смертью - нелепой и возмутительной. И многие из нас продолжат ненавидеть чужеземного убийцу, забывая даже истинное содержание "всей той истории". Зачем? Есть свои - есть чужие, убивший нашего гения - враг, представитель враждебной цивилизации, это всё работает, но.... Но, наиболее самостоятельно думающих людей, увы, не будет покидать ощущение зловещей подмены и накрутки. Ведь так не похож реальный Александр Сергеевич на миф, формируемый на основе его образа. Причём, в очередной раз. В новой исторической редакции. Восстребованный. Причём здесь Пушкин?
И до него ли? Нет, не до него. Особенно тем, кто машет именем его, яко фетишем, противопоставляя его другим гениям - современным, крайне нужным, в свои времена.
Уже ведь и такое.....было. А вот это, простите, позор. И состояние измотанной цивилизации в фазе надлома и деградации, которую нельзя обозначить иначе, чем затхлый и узкий мир, во время застоя под железным занаевесом в котором, ну да, стал восстребован другой великий человек.
Дмитрий Полторацкий - Высоцкий vs Пушкин
https://axemusic.ru/?mp3=Дмитрий+Полторацкий+-+Высоцкий+vs+Пушкин
Пушкин - первый и последний поэт? Не согласен! Причём, категорически. И да, тем более, руки прочь и слова грязные от Владимира Семёновича Высоцкого. А что касается настоящего, а не выдуманного Александра Сергеевича Пушкина, то и тут не прав поэт - концептуальный ура-патриот Полторацкий, оправдывающий кошмар, по факту, Норд - Оста и много-что неоимперское в виде дорожки по трупам "ради страны" и со всем миром вечной войны. Живой Александр Сергеевич, если говорить правду, то не героически "отраве предпочёл пистолет, а сам себя отравил вселенским ядом ревности и из-за своего же скверного характера сократил свою земную жизнь. Или правда кому не нравится? А она такая, какая есть.
А мне пушкинизм официозный не нравится. Поэтому Онегина я иногда читаю и слушаю - в переделке. В виде пародии. Матерной. Кому надо - те найдут, напоржать, кстати, рекомендую. Чтоб от кошмара, в нашенских реалиях вечного анчара, знаете ли, отвлечься привычным способом - поржать.
Впрочем, мне можно сколь угодно долго возражать, но забронзовелое прошлое не выжевет в новом будущем. В том самом будущем, в котором немыслимы будут смыслы, что типа тот Пушкин, который реально у нас был, он был "первый и последний поэт". Было продолжение. И весьма достойное. В том числе - современное. В поэхии, в прозе. И всё нужно читать - изучать - ценить. Абсолютно всё - без исключения. Включая Высоцкого, в школьных учебниках. А также Сорокина, Акунина и Глуховского. Сняв все запреты. Абсолютно все. Напрочь. А как вы хотели? Об этом же и мечтал, надо полагать, настоящий Пушкин. А то нарисовали, понимаешь ли, злую сказку, которой, к тому же, давно нет. Как многого нет и из того, о чём реальный Пушкин писал. Времена ведь реально меняются. Как и люди. Так и страны. А уж как смыслы меняются..... Впрочем, с меня довольно. И снова Высоцкий...
Нет, не круглая дата. А, скорее, стремление зацепиться за великое прошлое, дабы защититься с помощью него внутри от ветром "отмены всего русского" извне. Не сомневаюсь, что вначале получится. Другой вопрос, что дальше? Ну и это, а при чём тут Пушкин?!
Источник: https://istokirb.ru/articles/proshloe/2023-06-06/vechnyy-pushkin-3289879
"С годами и десятилетиями Пушкин не отдаляется от нас - он приближается, живет и здравствует его духовное завещание - неповторимое творчество. Миллионными тиражами изданы произведения Пушкина, необъятна также литература о нем. К сожалению, в большинстве изданий понятие «Жизнь Пушкина» ограничивается бытовой биографией. И не случайно общественная потребность определяет дальнейшее развитие и жанровое обновление пушкиноведения. Тема «Пушкин и мы» была и по-прежнему остается актуальной. Процесс расширения знаний о Пушкине не имеет границ.
В предлагаемом материале автор пытается отойти от набивших оскомину хронологических вех жизни поэта, известных всем со школьной скамьи, и предлагает интерпретацию отдельных сюжетов, заимствованных из опубликованных источников, о судьбе и драматической жизни гения поэтического слова.
Нежданный гость Онегин
…1887 год. 13 февраля в сумерках к огромному особняку на улице Монтень в Париже подкатила легкая пролетка, из которой торопливо вышел немолодой человек. Особняк казался нежилым из-за опущенных массивных жалюзи. Но хозяин был дома. В кресле затененного кабинета сидел дряхлый старик, приказавший слугам никого не принимать. Он не любил этот день: тяготило бремя воспоминаний о давней трагической истории, хотя уже пора было бы забыть далекий чужой Петербург. Правда, судьба не стала ему мачехой за прошедшую долголетнюю жизнь. Изгнанный из России кавалергард императорской гвардии нашел надежное гостеприимство во Франции - стал удачливым бизнесменом, учредителем нескольких банков, промышленных корпораций, наконец, сенатором.
Впадая в дремоту, старик вздрогнул, услышав громкий дверной звонок. Извинившись за нерасторопность, лакей подал визитную карточку, растерянно проговорив:
- Месье Дантес, это русский. Он настаивает на встрече с вами.
Изменившись в лице, Дантес с трудом разобрал буквы, которые сложились на визитке в фамилию: «О-не-гин»…
Часы на камине тонко прозвонили два часа сорок пять минут пополудни.
Онегин, не дождавшись приглашения, быстро вошел в кабинет и, надвигаясь на Дантеса, громко и размеренно сказал:
- Ровно пятьдесят лет назад в эту самую минуту скончался Александр Пушкин. Русская литература овдовела. Россия до сих пор плачет о нем. Вы убили его!
Увидев перед собой трясущегося старика, Онегин, прямой и суровый, как правосудие, спросил:
- Как вы на это решились, неужели не знали, что Пушкин - гений, слава России?
Ответа на вопрос не последовало…
Кто же такой Онегин?
Жил в Петербурге скромный и загадочный человек Александр Федорович Отто. И была у него большая и глубокая страсть, прошедшая через всю жизнь. Он любил поэзию Пушкина, любил так сильно, что даже взял себе фамилию литературного героя. Покинув в 1868 году по неизвестным обстоятельствам Россию, А. Онегин непрестанно собирал сочинения Пушкина, печатные и в рукописях, воспоминания о нем современников, родственников, друзей, а также письма, автографы, памятные вещи. Организовал в Париже музей редчайших экспонатов - «свидетелей» жизни и творчества поэта. Александр Федорович намного пережил своего кумира (Онегин-Отто скончался в 1925 году). «Верю, - говорил он, - отечество оценит мой труд и умножит мое скромное богатство по сохранению памяти и народной славы любимого поэта. Возможно, это будет не скоро, но я счастливый человек».
В посмертном завещании А. Онегин передал Академии наук СССР право собственности на свой парижский музей, экспонаты которого составили один из значительных фондов Пушкинского дома в Санкт-Петербурге.
Торжественный залп в честь Пушкина
1817 год. В Лицее состоялся выпускной акт. В этом же году Пушкин был зачислен в коллегию иностранных дел в должности переводчика. Ознакомившись с «Вольностью», стихотворением «Деревня» и другими произведениями выпускника Лицея, Александр I дал им короткую оценку: «Стихи прекрасные, но автор заслуживает Сибири или Соловецкого монастыря». Только Карамзин и Жуковский отвели дамоклов меч, висевший над головой поэта. В апреле 1820 года Пушкина отправили в «служебную командировку» к наместнику Бессарабии, которая превратилась для него в многолетнее изгнание.
В 1824 году южная ссылка поэта продолжалась в Одессе. Он служил в канцелярии генерал-губернатора Новороссийского края Воронцова, с которым у него сложились крайне неприязненные отношения. Граф считал Пушкина только мелким чиновником и с открытой ненавистью не признавал в нем уже известного поэта. К тому же Пушкин осмелился увлечься женой генерала, блистательной светской красавицей графиней Елизаветой Воронцовой.
Прогуливаясь в один из теплых южных вечеров по набережной Одессы, Пушкин случайно оказался в расположении учебной артиллерийской батареи. Он заинтересовался стоящими невдалеке пушками и решил ближе рассмотреть их. Дежурному офицеру незнакомец показался подозрительным, и часовой попросил его назвать свою фамилию. «Пушкин», - ответил тот. «Пушкин! - воскликнул офицер, и прозвучала команда: - Ребята, пали торжественный залп!» Сбежалась вся казарма: «По какому случаю пальба?» Командир батареи капитан Петр Григорьев ответил: «В честь знаменитого гостя. Вот, господа, перед вами Пушкин!» Пушкари подхватили поэта на руки и при криках «Ура!» понесли его в свои «шатры» праздновать неожиданную встречу с автором «Руслана и Людмилы», «Кавказского пленника» и стихотворений, которые читала и знала вся молодая Россия. Встреча крайне растрогала Пушкина: «Я не помню дня, в который бы так был взволнован. Я вижу, как меня любят, понимают и ценят и как это всё делает меня счастливым».
Эхо орудийного залпа, всколыхнувшего Одессу, донеслось и до Петербурга. Блестящий артиллерист Григорьев по монаршей милости не был отдан под суд, а направлен в знаменитый монастырь Оптина пустынь, где ему как начитанному образованному офицеру, влюбленному в литературу, поручили заниматься поисками и приобретением редких книг для обители. Послушники, в большинстве своем книголюбы, уважали бывшего артиллериста за то, что он не забывал снабжать их наряду с религиозной и светской литературой, в частности сочинениями Пушкина. Особой популярностью пользовалась поэма «Бахчисарайский фонтан», которую монахи называли «Фонтаном слез».
Не продается вдохновенье…
1824 год. Жизнь опального поэта в Одессе была отмечена заметными успехами в поэтическом творчестве. Вышло в свет второе издание «Руслана и Людмилы», написаны поэмы «Кавказский пленник», «Цыганы», много лирических стихотворений. В начале года в книжных лавках нарасхват покупали только что изданный «Бахчисарайский фонтан». Восторг читателей разделяла и критика: «Поэт явил в новом произведении признаки всё более и более зреющего дарования. Язык писателя живой и занимательный, поэтому поэма читается без отрыва с начала до конца». Для Пушкина при его ссыльной отрешенности от центра умственной жизни, от привычки проверять свои мысли и чувства с друзьями-литераторами такая оценка была высокой моральной поддержкой.
Успех «Фонтана» был связан в жизни Пушкина с другим неординарным событием: он получил от книгопродавцев вознаграждение за книгу - 3 000 рублей ассигнациями. Это был первый гонорар не только в жизни поэта, но и в истории России за литературный труд, который принес Пушкину желанную материальную независимость. По этому поводу он писал своим «северным» друзьям: «Начинаю почитать наших книгопродавцев и думаю, что ремесло наше не хуже другого… мне предлагают за “Онегина” столько, сколько я захочу. Какова Русь, да она в самом деле в Европе, а я думал, что это ошибка географов».
Гонорар, полученный Пушкиным за 600 «мелких стихов» «Бахчисарайского фонтана», открыл новую эпоху в истории русской литературы. Она стала триумфом для писателей, для всей нарождавшейся интеллигенции, которой предстояло еще создать «умственную промышленность» (термин Вяземского). Пушкин и тут проложил новые пути, закладывая основу материальной независимости писателей, без которой трудно бывает сохранить независимость духовную. В Одесской ссылке он нашел свой промысел, первым в России возвысил голос в защиту своих авторских прав и товарищей по литературному цеху за возможность зарабатывать и жить пером. Пушкин стал считать себя писателем-профессионалом, о чем неоднократно писал в своих записках: «С некоторых пор литература стала у нас ремесло выгодное, и публика в состоянии дать более денег, нежели его сиятельство князь такой-то».
…В 1824 году заканчивался срок южной ссылки Пушкина. Он жил сборами в Петербург, но по ложному доносу был обвинен в неуважении к церкви. По высочайшему повелению поэт был направлен в новую ссылку - в родовое село Михайловское Псковской губернии. По приезде туда он сразу же приступил к работе. Его ждал сборник стихотворений, начатый еще в Одессе, который стал заполняться один за другим шедеврами: «Вакхическая песня», «Храни меня, мой талисман», «Зимний вечер», «Если жизнь тебя обманет»… Стихотворение «Я помню чудное мгновенье» стало легендарным гимном любви, ее могучей силы, способной возродить и очистить человека, вернуть его к творческой жизни.
…В сентябре 1826 года Пушкин по указанию царя в сопровождении фельдъегеря прибыл во временную кремлевскую резиденцию Николая I. Состоявшаяся аудиенция положила конец шестилетней ссылке. Молодой, только что коронованный император снял опалу с мятежного поэта.
Возвратившись из ссылки, Пушкин оказался в плену московской общественной жизни. Нескончаемые встречи с друзьями, выступления с чтением новых произведений, издательские хлопоты - всё возвращалось на круги своя. Поэтическая слава, по определению Карамзина, коснулась его «двумя крылами». «Надо было видеть, - вспоминал литератор, профессор Московского университета М. Погодин, - участие и внимание всех при появлении его в обществе. Когда в первый раз Пушкин посетил театр - публика глядела не на сцену, а на своего любимца-поэта». Триумфальное шествие по древней столице совершил «Борис Годунов», которого Пушкин привез из ссылки.
Литературный подвиг, совершенный в Михайловском, пушкинисты, да и все почитатели поэта, правомерно сравнивают с Болдинской осенью, одной из самых царственных страниц в блистательной творческой жизни Пушкина. За три месяца осени 1830 года Пушкин написал столько прекрасных вещей, что если бы он ни раньше, ни позже ничего не создал, одними болдинскими произведениями заработал бы себе звание первоклассного лирика, драматурга, романиста.
До тридцати лет Пушкин писал только стихи. «Меня тошнит от прозы», - не раз говорил он почитателям поэзии. А в Болдино он с маху написал пять «Повестей Белкина», шестая - «Летопись села Горюхина» - осталась неоконченной. В повестях поэта - та верность характеров и подробностей, которая стала основной традицией русской прозаической литературы.
Помимо повестей и отдельных стихотворений Пушкин обессмертил дорогое ему Болдино, написав четыре коротких драмы в стихах: «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость», «Пир во время чумы». Одновременно он завершил «Онегина». Роман писался с перерывами ввиду различных обстоятельств. На четвертушке бумаги, которая и сегодня хранится в музее Пушкинского дома в Санкт-Петербурге, поэт поставил «бухгалтерскую» дату: «1830 год. 25 сентября. Болдино. 7 лет 4 месяца 17 дней».
…1836 год. Пушкин подводит итоги двадцатилетней творческой деятельности. К тому времени он был на вершине славы народного поэта. Из-под его пера вышло более 2 300 произведений - целый мир пленительной лирики, несравненной прозы и драматургии. Закончена ставшая хрестоматийной повесть «Капитанская дочка». Вышел в свет первый том основанного им журнала «Современник». В одном из последних писем поэт с восторгом писал: «Душа моя расширилась, я чувствую, что я могу творить». Друзья предсказывали ему жизненное и творческое долголетие, но судьба распорядилась по-своему…
С годами не ослабевает поистине народная любовь к поэту. С гордостью за свое Отечество произносим мы его имя - из плеяды великих людей, обретших земное бессмертие.
«Истоки» / Статья / 31 июля 2022"
Всё так, а значит - "всё получится"....
Мы в очередной раз будем цитировать про "витий",
"защищаясь от мировой русофобии".
О чем шумите вы, народные витии?
Зачем анафемой грозите вы России?
Что возмутило вас? волнения Литвы?
Оставьте: это спор славян между собою,
Домашний, старый спор, уж взвешенный судьбою,
Вопрос, которого не разрешите вы.
Уже давно между собою
Враждуют эти племена;
Не раз клонилась под грозою
То их, то наша сторона.
Кто устоит в неравном споре:
Кичливый лях, иль верный росс?
Славянские ль ручьи сольются в русском море?
Оно ль иссякнет? вот вопрос.
Оставьте нас: вы не читали
Сии кровавые скрижали;
Вам непонятна, вам чужда
Сия семейная вражда;
Для вас безмолвны Кремль и Прага;
Бессмысленно прельщает вас
Борьбы отчаянной отвага -
И ненавидите вы нас…
За что ж? ответствуйте: за то ли,
Что на развалинах пылающей Москвы
Мы не признали наглой воли
Того, под кем дрожали вы?
За то ль, что в бездну повалили
Мы тяготеющий над царствами кумир
И нашей кровью искупили
Европы вольность, честь и мир?..
Вы грозны на словах - попробуйте на деле!
Иль старый богатырь, покойный на постеле,
Не в силах завинтить свой измаильский штык?
Иль русского царя уже бессильно слово?
Иль нам с Европой спорить ново?
Иль русский от побед отвык?
Иль мало нас? Или от Перми до Тавриды,
От финских хладных скал до пламенной Колхиды,
От потрясенного Кремля
До стен недвижного Китая,
Стальной щетиною сверкая,
Не встанет русская земля?..
Так высылайте ж к нам, витии,
Своих озлобленных сынов:
Есть место им в полях России,
Среди нечуждых им гробов.
Да, вот это стихотворение сегодня, весьма и весьма, модно. Им тыкают в нос. Трясути как флагом. Иногда - до тошноты. Но, укрепляя узкий мир. Понятно, что сработает. Только, вот, причём здесь Пушкин?
Однако, не дурственно бы и другое - пушкинское помнить. Или, по крайней мере, не забывать.....
Например, образы из Анчара, который надо бы помнить, особенно тем самым Анчаром в восприятии вовне становясь. Говорю прямо, что думаю, ибо такое вот своеобразное моё, ну да, вольнодумство.
В пустыне чахлой и скупой,
На почве, зноем раскаленной,
Анчар, как грозный часовой,
Стоит - один во всей вселенной.
Природа жаждущих степей
Его в день гнева породила
И зелень мертвую ветвей
И корни ядом напоила.
Яд каплет сквозь его кору,
К полудню растопясь от зною,
И застывает ввечеру
Густой прозрачною смолою.
К нему и птица не летит
И тигр нейдет - лишь вихорь черный
На древо смерти набежит
И мчится прочь, уже тлетворный.
И если туча оросит,
Блуждая, лист его дремучий,
С его ветвей, уж ядовит,
Стекает дождь в песок горючий.
Но человека человек
Послал к анчару властным взглядом:
И тот послушно в путь потек
И к утру возвратился с ядом.
Принес он смертную смолу
Да ветвь с увядшими листами,
И пот по бледному челу
Струился хладными ручьями;
Принес - и ослабел и лег
Под сводом шалаша на лыки,
И умер бедный раб у ног
Непобедимого владыки.
А князь тем ядом напитал
Свои послушливые стрелы
И с ними гибель разослал
К соседам в чуждые пределы.
Из этого знакового стихотворения давайте плавно перейдём к, также подзабытой официозниками, оде "Вольность", в которой поэт открыто заявляет о своей ненависти к трону, как к сложившемуся институту.
Беги, сокройся от очей,
Цитеры слабая царица!
Где ты, где ты, гроза царей,
Свободы гордая певица?
Приди, сорви с меня венок,
Разбей изнеженную лиру…
Хочу воспеть Свободу миру,
На тронах поразить порок.
Открой мне благородный след
Того возвышенного Галла
Кому сама средь славных бед
Ты гимны смелые внушала.
Питомцы ветреной Судьбы,
Тираны мира! трепещите!
А вы, мужайтесь и внемлите,
Восстаньте, падшие рабы!
Увы! куда ни брошу взор -
Везде бичи, везде железы,
Законов гибельный позор,
Неволи немощные слезы;
Везде неправедная Власть
В сгущенной мгле предрассуждений
Воссела - Рабства грозный Гений
И Славы роковая страсть.
Лишь там над царскою главой
Народов не легло страданье,
Где крепко с Вольностью святой
Законов мощных сочетанье;
Где всем простерт их твердый щит,
Где сжатый верными руками
Граждан над равными главами
Их меч без выбора скользит
И преступленье свысока
Сражает праведным размахом;
Где не подкупна их рука
Ни алчной скупостью, ни страхом.
Владыки! вам венец и трон
Дает Закон - а не природа;
Стоите выше вы народа,
Но вечный выше вас Закон.
И горе, горе племенам,
Где дремлет он неосторожно,
Где иль народу, иль царям
Законом властвовать возможно!
Тебя в свидетели зову,
О мученик ошибок славных,
За предков в шуме бурь недавных
Сложивший царскую главу.
Восходит к смерти Людовик
В виду безмолвного потомства,
Главой развенчанной приник
К кровавой плахе Вероломства.
Молчит Закон - народ молчит,
Падет преступная секира…
И се - злодейская порфира
На галлах скованных лежит.
Самовластительный злодей!
Тебя, твой трон я ненавижу,
Твою погибель, смерть детей
С жестокой радостью вижу.
Читают на твоем челе
Печать проклятия народы,
Ты ужас мира, стыд природы,
Упрек ты богу на земле.
Когда на мрачную Неву
Звезда полуночи сверкает
И беззаботную главу
Спокойный сон отягощает,
Глядит задумчивый певец
На грозно спящий средь тумана
Пустынный памятник тирана,
Забвенью брошенный дворец -
И слышит Клии страшный глас
За сими страшными стенами,
Калигулы последний час
Он видит живо пред очами,
Он видит - в лентах и звездах,
Вином и злобой упоенны,
Идут убийцы потаенны,
На лицах дерзость, в сердце страх.
Молчит неверный часовой,
Опущен молча мост подъемный,
Врата отверсты в тьме ночной
Рукой предательства наемной…
О стыд! о ужас наших дней!
Как звери, вторглись янычары!..
Падут бесславные удары…
Погиб увенчанный злодей.
И днесь учитесь, о цари:
Ни наказанья, ни награды,
Ни кров темниц, ни алтари
Не верные для вас ограды.
Склонитесь первые главой
Под сень надежную Закона,
И станут вечной стражей трона
Народов вольность и покой.
Пушкин гордился принадлежностью к нашей цивилизации, но он и задумывался на тему её далеко неоднозначной судьбы. Он был живой, гораздо более, чем некоторые "пушкинисты" ныне. Со всеми недостатками своими, включая вздорный и склочный характер, а также крайнюю влюбчивость, в том числе - в чужих жён, об этом тоже можно говорить, потому что и мы - такие же. От фактического имперства - до бунтарского духа, от романтических порывов - до брутальных плотских страстей. Он объединил много из нашего, всей своей пёстрой жизнью, в том числе. А также смертью - нелепой и возмутительной. И многие из нас продолжат ненавидеть чужеземного убийцу, забывая даже истинное содержание "всей той истории". Зачем? Есть свои - есть чужие, убивший нашего гения - враг, представитель враждебной цивилизации, это всё работает, но.... Но, наиболее самостоятельно думающих людей, увы, не будет покидать ощущение зловещей подмены и накрутки. Ведь так не похож реальный Александр Сергеевич на миф, формируемый на основе его образа. Причём, в очередной раз. В новой исторической редакции. Восстребованный. Причём здесь Пушкин?
И до него ли? Нет, не до него. Особенно тем, кто машет именем его, яко фетишем, противопоставляя его другим гениям - современным, крайне нужным, в свои времена.
Уже ведь и такое.....было. А вот это, простите, позор. И состояние измотанной цивилизации в фазе надлома и деградации, которую нельзя обозначить иначе, чем затхлый и узкий мир, во время застоя под железным занаевесом в котором, ну да, стал восстребован другой великий человек.
Дмитрий Полторацкий - Высоцкий vs Пушкин
https://axemusic.ru/?mp3=Дмитрий+Полторацкий+-+Высоцкий+vs+Пушкин
Пушкин - первый и последний поэт? Не согласен! Причём, категорически. И да, тем более, руки прочь и слова грязные от Владимира Семёновича Высоцкого. А что касается настоящего, а не выдуманного Александра Сергеевича Пушкина, то и тут не прав поэт - концептуальный ура-патриот Полторацкий, оправдывающий кошмар, по факту, Норд - Оста и много-что неоимперское в виде дорожки по трупам "ради страны" и со всем миром вечной войны. Живой Александр Сергеевич, если говорить правду, то не героически "отраве предпочёл пистолет, а сам себя отравил вселенским ядом ревности и из-за своего же скверного характера сократил свою земную жизнь. Или правда кому не нравится? А она такая, какая есть.
А мне пушкинизм официозный не нравится. Поэтому Онегина я иногда читаю и слушаю - в переделке. В виде пародии. Матерной. Кому надо - те найдут, напоржать, кстати, рекомендую. Чтоб от кошмара, в нашенских реалиях вечного анчара, знаете ли, отвлечься привычным способом - поржать.
Впрочем, мне можно сколь угодно долго возражать, но забронзовелое прошлое не выжевет в новом будущем. В том самом будущем, в котором немыслимы будут смыслы, что типа тот Пушкин, который реально у нас был, он был "первый и последний поэт". Было продолжение. И весьма достойное. В том числе - современное. В поэхии, в прозе. И всё нужно читать - изучать - ценить. Абсолютно всё - без исключения. Включая Высоцкого, в школьных учебниках. А также Сорокина, Акунина и Глуховского. Сняв все запреты. Абсолютно все. Напрочь. А как вы хотели? Об этом же и мечтал, надо полагать, настоящий Пушкин. А то нарисовали, понимаешь ли, злую сказку, которой, к тому же, давно нет. Как многого нет и из того, о чём реальный Пушкин писал. Времена ведь реально меняются. Как и люди. Так и страны. А уж как смыслы меняются..... Впрочем, с меня довольно. И снова Высоцкий...
Click to view