Тема рекультивации Коркинского разреза: шила в мешке утаить не получилось!
Информация о подлинном положении дел относительно темы рекультивации Коркинского разреза под Челябинском, так или иначе. но пошла на федеральный уровень, причём не только в корпоративные и в корпоративистские круги, из которых, собственно, надобно отметить, и шёл импульс о неминуемости продавливания варианта с участием корпорации РМК, как самого выгодного, современного и удобного. В действительности вариантов, как минимум, несколько. Вот, собственно, что нужно знать про тему Коркинского разреза, теперь искусственно и тесно связанную с темой Томинского ГОКа. в событиях в рамках визита делегации СПЧ на Южный Урал.
Впрочем, ещё вернее впечатление сложится, ежели ознакомиться с информацией от Юрия Черкасова!
Оригинал взят у cher_chel в На борту Коркинского угольного разреза (Делегация СПЧ в поселке Роза. 27.06.2017 г.)
(Продолжение репортажа о работе делегации Совета по правам человека при Президенте России в поселке Роза. Начало можно посмотреть здесь. http://cher-chel.livejournal.com/186423.html)
Около школы, несмотря на то, что прошло полтора часа, стояла всё та же группа молодых людей.
Увидев, что мы выходим, они закричали: "Мы за рекультивацию, мы за рекультивацию", но неожиданно осеклись, как будто поняв, что не перед теми рвут глотки.
И, лишь только тогда, когда показались члены СПЧ, возобновили дружный рев.
Члены делегации СПЧ, кто на машинах, кто пешком, направились к месту встречи с руководством Коркинского угольного разреза.
Она состоялась, но не в управлении компании, а совсем неподалеку от школы.
У ворот за станцией Роза нас встречал генеральный директор АО "Челябинская угольная компания" Кальянов Валерий Анатольевич.
Ворота распахнулись, мы неожиданно оказались на той самой площадке, с которой президент Путин в феврале 2012 года осматривал Коркинский угольный разрез.
Валерий Анатольевич по - хозяйски, степенно, с легкой улыбкой наблюдая за тем, какой эффект производит на собравшихся открывшаяся панорама, начал обзор этой гигантской воронки.
Рассказал, что добыча в разрезе велась с 1933 года, как карьерным, так и шахтным методом, карьер все углублялся, и теперь разрабатываются самые низкие, весьма труднодоступные и практически нерентабельные горизонты.
Уголь же горит гораздо выше места добычи.
"Вот, видите, там, дымок поднимается. А прямо против нас, красный склон, это уже перегоревший уголь, в глубине его, на месте заброшенной шахты, прячется очаг основного пожара".
Он так же добавил, что на горизонтах, где происходит пожар, уже давно, еще в советское время, была прекращена добыча, и к точкам горения сейчас практически невозможно подобраться.
Кальянова начали спрашивать, можно ли потушить пожары тем способом, который предлагает РМК, он ответил, что не знает, какие технические возможности у этой компании.
Член СПЧ, Евдокимова Наталья Леонидовна, спросила, а какие меры предпринимала сама угольная компания для ликвидации как сползания борта разреза, так и для тушения пожаров.
Валерий Анатольевич рассказвал, что у ЧУК была разработана целая программа рекультивации, предполагалось продолжать работу по добыче, одновременно с этим к горящей шахте пробить дорогу, и начать кардинальное тушение пожара, подвозя пустую породу со дна разреза.
Для укрепления же сползающего восточного борта компания собиралась перевозить отвалы с южного.
"И мы истратили уже на эти цели восемь миллиардов, а в целом же, конечно, разрез рекультивируется сам, вы только посмотрите, уже все борта деревьями заросли, и, скоро, кроме этой огромной ямы, ничего не будет говорить о том, что здесь добывали уголь".
Далее Кальянов отметил, что теперь, в связи с прекращением деятельности разреза, никаких планов по рекультивации у компании нет, идет активнейшее сокращение персонала, из шестисот работающих останется семьдесят, остальные уже буквально выброшены на улицу, их некуда пристроить, и надо еще из каких-то средств платить им пособие.
"Да и оставшиеся семьдесят надо на что-то содержать".
Валерия Анатольевича спросили, что будет, если на разрез зайдет РМК, он ответил, что не знает технические возможности этой компании.
Эта фраза, произнесенная уже во второй раз, весьма удивила Евдокимову.
Она поинтересовалась, что будет, если РМК НЕ зайдет на разрез.
Кальянов замялся, и на этот вопрос ответил я.
Сказал, что тогда все расходы по содержанию разреза лягут на бюджет.
"То есть, на Коркинский муниципальный район, то есть, на меня", - с нескрываемым сарказмом в голосе заметил глава района Валахов Евгений Борисович.
Далее я задал Валерию Анатольевичу вопрос, чем решилась судьба круглого стола, с предложением о проведении которого ЧУК выходил на администрацию района месяц назад, и на котором руководство компании собиралось озвучить планы по дальнейшей работе.
Кальянов ответил, что данное предложение администрацию не заинтересовало, круглый стол не проводился.
Наталья Леонидовна начала выяснять, были ли технические возможности для дальнейшей работы.
"Хотя наши угли и бедные, и не пользуются особым спросом, они сейчас ориентированы исключительно на Троицкую ГРЭС, но, тем не менее, восемь лет мы могли спокойно вести работы, хоть и на гране рентабельности, но платя налоги и выполняя социальные обязательства перед Коркино", - ответил Кальянов.
"Но тогда я вообще ничего не понимаю, как же так? Почему не рассмотрели этот вариант? ", - в полном недоумении спросила Евдокимова.
Было видно, как генеральный директор ЧУК стушевался, он с трудом подбирал для ответа подходящие фразы.
"Наталья Леонидовна, понимаете, Валерий Анатольевичу просто неудобно, в силу целого ряда причин, рассказывать всё, что происходило вокруг разреза в последние эти годы. Но, после того, как РМК заявила о своих правах на разрез, никакие другие варианты его рекультивации уже никем не обсуждались", - ответил я за Валерия Анатольевича.
Евдокимова развернулась, и, весьма обескураженная, пошла к поджидавшему нас автобусу.
Впрочем, ещё вернее впечатление сложится, ежели ознакомиться с информацией от Юрия Черкасова!
Оригинал взят у cher_chel в На борту Коркинского угольного разреза (Делегация СПЧ в поселке Роза. 27.06.2017 г.)
(Продолжение репортажа о работе делегации Совета по правам человека при Президенте России в поселке Роза. Начало можно посмотреть здесь. http://cher-chel.livejournal.com/186423.html)
Около школы, несмотря на то, что прошло полтора часа, стояла всё та же группа молодых людей.
Увидев, что мы выходим, они закричали: "Мы за рекультивацию, мы за рекультивацию", но неожиданно осеклись, как будто поняв, что не перед теми рвут глотки.
И, лишь только тогда, когда показались члены СПЧ, возобновили дружный рев.
Члены делегации СПЧ, кто на машинах, кто пешком, направились к месту встречи с руководством Коркинского угольного разреза.
Она состоялась, но не в управлении компании, а совсем неподалеку от школы.
У ворот за станцией Роза нас встречал генеральный директор АО "Челябинская угольная компания" Кальянов Валерий Анатольевич.
Ворота распахнулись, мы неожиданно оказались на той самой площадке, с которой президент Путин в феврале 2012 года осматривал Коркинский угольный разрез.
Валерий Анатольевич по - хозяйски, степенно, с легкой улыбкой наблюдая за тем, какой эффект производит на собравшихся открывшаяся панорама, начал обзор этой гигантской воронки.
Рассказал, что добыча в разрезе велась с 1933 года, как карьерным, так и шахтным методом, карьер все углублялся, и теперь разрабатываются самые низкие, весьма труднодоступные и практически нерентабельные горизонты.
Уголь же горит гораздо выше места добычи.
"Вот, видите, там, дымок поднимается. А прямо против нас, красный склон, это уже перегоревший уголь, в глубине его, на месте заброшенной шахты, прячется очаг основного пожара".
Он так же добавил, что на горизонтах, где происходит пожар, уже давно, еще в советское время, была прекращена добыча, и к точкам горения сейчас практически невозможно подобраться.
Кальянова начали спрашивать, можно ли потушить пожары тем способом, который предлагает РМК, он ответил, что не знает, какие технические возможности у этой компании.
Член СПЧ, Евдокимова Наталья Леонидовна, спросила, а какие меры предпринимала сама угольная компания для ликвидации как сползания борта разреза, так и для тушения пожаров.
Валерий Анатольевич рассказвал, что у ЧУК была разработана целая программа рекультивации, предполагалось продолжать работу по добыче, одновременно с этим к горящей шахте пробить дорогу, и начать кардинальное тушение пожара, подвозя пустую породу со дна разреза.
Для укрепления же сползающего восточного борта компания собиралась перевозить отвалы с южного.
"И мы истратили уже на эти цели восемь миллиардов, а в целом же, конечно, разрез рекультивируется сам, вы только посмотрите, уже все борта деревьями заросли, и, скоро, кроме этой огромной ямы, ничего не будет говорить о том, что здесь добывали уголь".
Далее Кальянов отметил, что теперь, в связи с прекращением деятельности разреза, никаких планов по рекультивации у компании нет, идет активнейшее сокращение персонала, из шестисот работающих останется семьдесят, остальные уже буквально выброшены на улицу, их некуда пристроить, и надо еще из каких-то средств платить им пособие.
"Да и оставшиеся семьдесят надо на что-то содержать".
Валерия Анатольевича спросили, что будет, если на разрез зайдет РМК, он ответил, что не знает технические возможности этой компании.
Эта фраза, произнесенная уже во второй раз, весьма удивила Евдокимову.
Она поинтересовалась, что будет, если РМК НЕ зайдет на разрез.
Кальянов замялся, и на этот вопрос ответил я.
Сказал, что тогда все расходы по содержанию разреза лягут на бюджет.
"То есть, на Коркинский муниципальный район, то есть, на меня", - с нескрываемым сарказмом в голосе заметил глава района Валахов Евгений Борисович.
Далее я задал Валерию Анатольевичу вопрос, чем решилась судьба круглого стола, с предложением о проведении которого ЧУК выходил на администрацию района месяц назад, и на котором руководство компании собиралось озвучить планы по дальнейшей работе.
Кальянов ответил, что данное предложение администрацию не заинтересовало, круглый стол не проводился.
Наталья Леонидовна начала выяснять, были ли технические возможности для дальнейшей работы.
"Хотя наши угли и бедные, и не пользуются особым спросом, они сейчас ориентированы исключительно на Троицкую ГРЭС, но, тем не менее, восемь лет мы могли спокойно вести работы, хоть и на гране рентабельности, но платя налоги и выполняя социальные обязательства перед Коркино", - ответил Кальянов.
"Но тогда я вообще ничего не понимаю, как же так? Почему не рассмотрели этот вариант? ", - в полном недоумении спросила Евдокимова.
Было видно, как генеральный директор ЧУК стушевался, он с трудом подбирал для ответа подходящие фразы.
"Наталья Леонидовна, понимаете, Валерий Анатольевичу просто неудобно, в силу целого ряда причин, рассказывать всё, что происходило вокруг разреза в последние эти годы. Но, после того, как РМК заявила о своих правах на разрез, никакие другие варианты его рекультивации уже никем не обсуждались", - ответил я за Валерия Анатольевича.
Евдокимова развернулась, и, весьма обескураженная, пошла к поджидавшему нас автобусу.