Учитель...
Сегодня попрощались с великим Человеком и великим Учителем Станиславом Григорьевичем Смирновым (27.03.29 - 15.08.19). Он прожил 90 ярких, насыщенных лет. Ученый-микробиолог, создатель нового научного направления "этология бактерий", врач, писатель, публицист, общественный деятель, магнит для всех интересных и творческих людей, коллекционер, путешественник, человек энциклопедических знаний, основатель и бессменный рководитель городского семинара "На острие времени", основатель партии "Смирновы России", основатель Ивановского отделения Международной Лиги защиты Культуры, главный редактор множества газет и изданий... О нем можно писать книги, много книг... Лично для меня он был именно Учителем, сыгравшим очень важную роль в моей судьбе, в моей жизни. Очень жалею, что был знаком с ним чуть более 25 лет. В мае, когда он уже тяжело болел и предчуствовал уход, он позвал меня к себе и все очень доверительно рассказал. Он прощался со мной. 90 лет, а разум, мысль, память были изумительно чисты! Он подарил мне свою последнюю книгу про своих родителей с автографом. Но сколько было еще у него замыслов и начинаний! Не успел... Подарил шикарный атлас и микроскоп для музея. Микроскоп этот был на его юбилейной выставке в ИГТА к 77-летию... Завещал после смерти часть своей библиотеки по собственному выбору - что захочу. Но и так у нас и у меня лично есть книги с экслибрисом Станислава Григорьевича, с его чудесным разборчивым (даром, что врач!) почерком в автографах и пожеланиях.
Очень жаль, что ни в одном новостном СМИ, кроме сайта "Ивановской газеты", не было некролога ко дню похорон. Обидно и досадно. Может, поэтому пришло так мало народа, всего 70 человек, хотя Станислава Григорьевича знает полгорода, как не больше. Но пришли те, кто должен был прийти, настоящие, верные друзья и близкие, родные. Станислава Григорьевича похоронили в семейной могиле на старом кладбище в Богородском, в самом дальнем углу, недалеко от вип-квартала нового кладбища, метрах в двухстах от администрации. Ветвистая сосна, березка и рябина - вот основные приметы его места упокоения. Помню, как в момент празднования своего необычного юбилея, когда ему исполнилось 77 лет и когда в текстильной академии был его вечер и устраивалась грандиозная выставка к юбилею, Станислав Григорьевич подошел ко мне, улыбнулся и тихо сказал: "Я умру в полете". Он действительно умер в полете творчества, его творческая и научная мысль работали до самого конца. Как истинный ученый и врач, он пристально следил за процессом своего умирания, потому что знал наверняка, что будет, но ему было интересно, как оно все случится. Нам надо равняться на Станислава Григорьевича - прожить почти век в полном здравии и ясном уме, в активной творческой и научной деятельности, познакомиться и общаться с великими людьми ХХ века, найти и раскрыть столько ярких талантов - это надо постараться. Всем нам. Мы иногда с ним спорили на семинарах и в домашних встречах, я был во многом с ним не согласен, но он был моим Учителем, мнение которого для меня было крайне важным. На титуле своей последней книги "ХХ век. Две судьбы" он написал мне: "Дорогому юному другу Сереже Белякову на добрую память".
Спасибо, Станислав Григорьевич, за все! Спасибо Вам огромное!
Очень жаль, что ни в одном новостном СМИ, кроме сайта "Ивановской газеты", не было некролога ко дню похорон. Обидно и досадно. Может, поэтому пришло так мало народа, всего 70 человек, хотя Станислава Григорьевича знает полгорода, как не больше. Но пришли те, кто должен был прийти, настоящие, верные друзья и близкие, родные. Станислава Григорьевича похоронили в семейной могиле на старом кладбище в Богородском, в самом дальнем углу, недалеко от вип-квартала нового кладбища, метрах в двухстах от администрации. Ветвистая сосна, березка и рябина - вот основные приметы его места упокоения. Помню, как в момент празднования своего необычного юбилея, когда ему исполнилось 77 лет и когда в текстильной академии был его вечер и устраивалась грандиозная выставка к юбилею, Станислав Григорьевич подошел ко мне, улыбнулся и тихо сказал: "Я умру в полете". Он действительно умер в полете творчества, его творческая и научная мысль работали до самого конца. Как истинный ученый и врач, он пристально следил за процессом своего умирания, потому что знал наверняка, что будет, но ему было интересно, как оно все случится. Нам надо равняться на Станислава Григорьевича - прожить почти век в полном здравии и ясном уме, в активной творческой и научной деятельности, познакомиться и общаться с великими людьми ХХ века, найти и раскрыть столько ярких талантов - это надо постараться. Всем нам. Мы иногда с ним спорили на семинарах и в домашних встречах, я был во многом с ним не согласен, но он был моим Учителем, мнение которого для меня было крайне важным. На титуле своей последней книги "ХХ век. Две судьбы" он написал мне: "Дорогому юному другу Сереже Белякову на добрую память".
Спасибо, Станислав Григорьевич, за все! Спасибо Вам огромное!